Журнал «Новый мир» - Новый мир. № 4, 2004

• Название: Новый мир. № 4, 2004
• Автор: Журнал «Новый мир»
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал

---

Выхожу в зал прилета и, как обычно, иду мимо водителей такси, предлагающих свои услуги. Ведь как бывает в нормальных странах, в нормальном аэропорту? Таксисты клянутся, что автобусов здесь нет, и готовы за это «жрать землю». Но где-то сбоку — неприметная остановка автобуса, и до города можно добраться за копейки вместе с простым людом. Ведь не на лимузине же аэропортовская уборщица каждый день мотается на работу из Гаваны?

Интуиция не подвела, и остановка действительно есть. Но что-то не видно жаждущих воспользоваться общественным транспортом. У таксистов глаз наметанный, и они «пасут» клиента в зоне видимости. К одинокому чудаку пассажиру отправляют гонца. И он популярно объясняет мне реальный расклад: с бензином на Кубе плохо и автобусы ходят очень редко. Можно прождать и час, и три. Вот, кстати, один из них — загнан в отстойник.

Это огромное чудовище с неимоверно длинным салоном. Потом я узнбаю, что такие экипажи здесь называются «трактобусы» или «автотраки». Фидель решил перехитрить американцев с их эмбарго на поставки нефти. Было решено клепать коробки-салоны на 150–200 пассажиров и ставить их на платформы с тягачами от советских ракет. Вот и ползают по острову ракетовозы, «гремя огнем, сверкая блеском стали…». И простой народ, по мысли высшего руководства, должен в автобусной давке проклинать Дядю Сэма.

Почти все пассажиры уже разъехались, но на стоянке такси еще дежурят несколько машин. Это музей под открытым небом: такое можно увидеть только на Кубе. После прихода коммунистов к власти торговля с Западом прекратилась. Точнее, полуофициально режим закупает в свободном мире для острова Свободы товары «первой необходимости». О таких «предметах роскоши», как автомобили, и речи быть не может. Вот и бегают до сих пор по острову допотопные американские «шевроле», «бьюики», «паккарды». Местные козлевичи дают своим колымагам вторую и третью жизнь. На послекастровской Кубе у американских коллекционеров им цены не будет.

А пока можно доехать до Гаваны за 20 долларов в «прижизненном „форде“». Такой тариф держат здесь все «мастера», обслуживающие западников. Лучший способ сбить цену — сразу сказать, что вы — «советико». Не в том смысле, что для амиго скидка, а просто со странника, приехавшего из бедной России в нищую Кубу, много не слупишь. Один из «штрейкбрехеров», который все равно собирается возвращаться домой, тихо соглашается на десятку, и вот мы уже катим в Гавану.

Апартаменто привадо?

У водителя естественный вопрос: в какой отель? Лихорадочно листаю путеводитель. И вот — удача. И как это раньше не заметил? В перечне отелей — «Амбос мундос»: цена всего 30 долларов. Да еще он и знаменит: здесь когда-то останавливался сам Хемингуэй; его номер теперь показывают и туристам, и постояльцам. Расплачиваюсь с водителем и с трепетом вхожу в историческое здание. У стойки администрации — прейскурант: постой — от 80 долларов, номер Хемингуэя — 2 доллара. За осмотр. Такой удар со стороны классика!

А как же расценки в моем путеводителе? Видимо, о чепя тка. И ничего странного — в Союзе для иностранцев тоже был интуристовский валютный коридор, и с восторженных «овечек», влюбленных в загадочную Россию, деловито стригли шерсть.

В Гаване с большим трудом удалось отыскать сравнительно недорогой отель «Санта Клара». Это бывший монастырь клариссинок; при Кастро монахинь выгнали, а обитель переделали под гостиницу. Бывшие кельи с сохранившимися изображениями святых сдаются по 25 долларов. Завтрак — за отдельную плату: «один кофе и один булочка», «ждите в течение часа». А потом — с вещами на выход, поскольку днем ожидается плановый заезд участников партконференции: «бронь обкома». («Какие старые слова, а как кружится голова!»)

…Навьюченный поклажей, бреду мимо огромного здания бывшего Капитолия. План таков: пока не вытрясли из бумажника «соцнакопления», надо бежать с Кубы в безвизовую Колумбию. Хоть там и наркомафия, куда ей до кубинской госмафии с ее валютными ловушками-удавками! И вдруг слышу: «Сеньор! Апартаменто привадо?» Передо мной молодой мулат-посредник, он предлагает поселиться на частной квартире. Называет и цену: около 10 долларов; при встрече хозяева уточнят на месте. Это то, что нужно, и Колумбия отодвигается в «запасник». Филиппе, так зовут моего чичероне, уводит меня от Капитолия, и мы какими-то улочками пробираемся в глубь жилых кварталов, где обитает простой люд.

Кубинцы от природы жизнерадостны, и тяготы режима не в силах заглушить их эмоции. Но за стенами домов — порой невидимые взору трагедии. Филиппе стучит в дверь, и на пороге появляется хозяйка. Она называет цену: 15 долларов, — и приглашает в комнату. В кресле-каталке — ее полупарализованная мать; мое место будет в углу. Становится как-то не по себе, и я вопросительно смотрю на дилера. Он понимает меня без слов, и мы приносим извинения за беспокойство. Еще два квартала — и поворот на тихую улочку. Филиппе стучит в окно условным стуком. На окне наклеен лист бумаги с какой-то надписью. Неужели так, в открытую, объявление о сдаче жилья? Мы входим в дом, и в беседе с хозяевами многое проясняется.

Во-первых, «в случае чего», вы — гость, а не съемщик. Если соседи стукнут, всем несдобровать. А объявление на окне — это мы продаем кровать, стеснены в средствах. Если сдавать жилье официально, задушат налогами. А у нас — парализованная бабушка, почти год не встает с постели. Во-вторых, договариваемся о цене. Поскольку я буду жить в Гаване не один день, то с меня возьмут всего по 8 долларов в сутки. Для гостя-постояльца освобождают отдельную комнату: подросток-сын переселяется в гостиную, где будет спать на полу. И застенчиво, с неловкостью просят деньги вперед — старушке на лекарства.

Вечером за чаем — откровенный разговор. Супруги — научные работники, химики, трудятся в каком-то местном НИИ. У главы семьи ежемесячная зарплата (в пересчете) — 17 долларов, у жены — еще меньше. Оба — «вынужденные» коммунисты, а куда денешься? Из-за нищенского жалованья приходится «химичить» — нелегально сдавать комнату. Только вот постояльцев не было уже давно, и для них мой приезд — нечаянная радость. Я скромно помалкиваю: все мы должны мысленно благодарить Филиппе за его наводку. И комиссионные взял скромные — всего пару «зеленых», — и велосипед обещал с утра дать напрокат.

Семья смотрит телевизор; он старой модели. Зачем нам цветной, если жизнь черно-белая? На экране — непременный Фидель, уже пятьдесят лет подряд кому-то что-то доказывающий. Супруги переглядываются, и глава семьи выразительно проводит по шее ребром ладони: вот он у нас где! Вслух говорить об этом не принято: откуда взять персональный скремблер, забивающий прослушку? Если «жучка» в стене и нет, то за стеной — местные шариковы и швондеры — тайное ухо домового «комитета защиты революции».

Впрочем, и у нас в свое время встречались отдельные несознательные. Когда, при Хрущеве, организовывались «стихийные» демонстрации у американского посольства в Москве, то некоторые при скандировании отклонялись от «канонического» текста и клеветали на социалистический строй: «Куба — да! Мяса — нет!»

«Апартаменто привадо» легко отыскать и в других городах Кубы. Но там свои тонкости. Скажем, в полдень нужно освобождать комнату, но мне еще хочется погулять по городу перед отъездом. Хозяин «патентованного» жилья не возражает, чтобы мои вещи побыли у него в доме, но просит все сложить в рюкзак. Иначе, объясняет он, могут быть проблемы. Власти уже смирились с тем, что частники сдают комнаты туристам. Но государство наложило свою длинную руку на этот источник дохода. Чтобы открыть дело, нужно получить лицензию (патент) и ежемесячно платить в казну 100 долларов.

Данные постояльца вносятся в квитанцию, ее копия передается в полицию, часто бывают внезапные проверки. Если инспекция застанет «неоформленного» клиента, с хозяина штраф 200 долларов. Но не каждый может наскрести сотню на «вмененный налог». Ведь в небольших городках туристы бывают редко. Приходится работать в подполье, и на провинциальном автовокзале всегда можно услышать вкрадчивый шепот: «Сеньор! Каса партикуляре?! Апартаменто привадо?!» И по-английски: «Вэри чип!» («Очень дешево!»)

В режимной Гаване

В любой столице мира имеется комплекс правительственных зданий. Где-то их можно видеть с противоположной стороны улицы, с площади, а в Вашингтоне, выстояв в очереди, можно попасть и внутрь Белого дома. В Гаване такой квартал находится близ площади Революции; ее украшает мемориал Хосе Марти. Охранник машет рукой: закрыто!

Обхожу внушительное сооружение и направляюсь к административному кварталу. За спиной слышу крики: нельзя! Но я не вижу никаких ограждений; запретительных надписей тоже нет. Значит, у «русланчика» — усердие не по разуму. Продолжаю двигаться в прежнем направлении, но вскоре попадаю в поле зрения очередного вертухая. А он, глядя на меня, уже переговаривается по рации с «опорным пунктом», что на площади у мемориала.