Эльмира Нетесова - Клевые

• Название: Клевые
• Автор: Эльмира Нетесова
• Жанр: Современная проза

В книге Э. Нетесовой правдиво рассказано о жизни и судьбе женщин отверженных обществом, которое по сути и толкнуло их па этот путь. Путанки… ночные цветы разгульной бездуховщины. Но… иным повезло изменить свою судьбу и образ жизни. Пусть не все вернулись к нормальной жизни. Не всем посчастливилось. Но ведь и общество выздоравливает не сразу. Постепенно избавляется от болезней. А с ними искореняет и моральные язвы. Наш нынешний день не прост, именно потому имеются среди нас путанки. Во всем ли виноваты только они? Да и виноваты ли они перед нами. Скорее наше равнодушие, а порою озлобленность и черствость толкают женщин на последний шаг. Ведь распутницами не рождаются. Иначе не стремились бы путанки вырваться с панели и вновь обрести нормальную человеческую жизнь.

Эта книга об ошибках и горестях. Она заставляет задуматься каждого читателя, и не только задуматься, а и посмотреть на себя со стороны. А чем помочь, чтобы этого не случилось?

---

— Все! Вы свободны! — услышала тихое.

И вместе с подругами вышла из клиники.

— Ты поезжай домой. Обрадуй мать. А мы через недельку заглянем к тебе. Как раз молоко перегореть успеет. Ох и бухнем!

Райка позвонила в дверь резко. Мать, открыв, изумленно уставилась на дочь:

— Ты? А где Юрка? Мне сказали твои девки, что только завтра тебя выпишут. Я все собрала, приготовила…

— И зря! Не надо! Ему уже ничего не нужно! — ответила зло.

— Как? Что с Юркой?

— Я сдала его! В доноры!

— Что?! Своими руками? Ты? За что?! — пошла шатаясь в комнату, словно ослепла. — Эх ты, кукушка! Зачем сама живешь? — хотела добавить что-то, но схватилась за сердце, мешком рухнула на пол.

Райка не предполагала, не поняла, что случилось с матерью. Не имеющей сердца не понять этой боли. Она пролежала на полу до вечера. А утром умерла, так и не придя в сознание.

— Вот дура! И с чего это ее шибануло? При таких башлях… Видно, вправду состарилась раньше времени, сошла с ума! — сказала Райка подругам, уезжая с кладбища…

ГЛАВА 10 КРАСОТКА РОЗА

Роза пришла в дом Серафимы почти сразу после Нинки и считалась здесь старожилкой. К ней давно привыкли, знали все ее слабости, любили девку по-своему и прощали ей многое, что не сошло бы с рук другим.

Роза была весьма привлекательна. И внешне вполне соответствовала своему имени. Она одинаково ровно относилась ко всем обитателям дома. Никогда ни с кем не ругалась. И даже если кто-то ссорился, Роза спешила помирить разругавшихся. Ей это часто удавалось. Она не любила злых сплетен, пересудов и никогда не принимала в них участия.

Даже грубоватая Тоня за все время ни разу не разозлилась на Розу, не обидела, не обозвала, ни в чем не упрекнула бабу. Да та и поводов не давала к такому отношению.

Общительная, веселая, она любила посидеть на кухне вечером в свободные часы. Слушала всякие истории, какие случались с бабами, иногда сама рассказывала что-нибудь, да такое, что потом у многих от смеха животы всю ночь болели. Без нее на кухне было скучно. Она умела растормошить всех, забыть о болезнях и неприятностях. Умела пошутить незлобно. И никогда ни с кем не враждовала.

Может, поэтому не было у нее врагов. Все любили эту женщину и никто не избегал общения с нею.

Ее любили и клиенты. За Розой часто приезжали на импортных машинах. Сигналили, вызывали. Увозили на сутки, а то и на неделю. Возвращали тоже на машине. Прощаясь, целовали в щеку или руку. Никогда, никто не спешил проститься с нею. Ей смотрели вслед с доброй улыбкой обожания и грусти.

Роза входила в дом Егора со смехом, ее встречали приветливо. Антонина сама варила ей кофе. И пока женщина плескалась в ванне, все бабы собирались к столу, чтобы пообщаться с Розой, пошутить, посмеяться вместе с нею.

Розу окружали. Спрашивали, как она провела время. Та отшучивалась. Не любила сальных подробностей.

— Да что я? Так же, как и все! Но вот думаю, надо же мне присмотреть новых поклонников. Наверно, соседских мужиков пора кадрить. Клевые чуваки. Оторву я их от благоверных! Нельзя всю жизнь с одной и той же в постели кувыркаться! Жалко фрайеров! Всякий раз, как прохожу мимо их дома, они, несчастные, слюни глотают. Из рук все валится. И будто жеребцы, копытами землю бьют! Того гляди — забор перемахнут!

— Ой, Роза, они такие жлобы, эти Свиридовы! Не обращай на них внимания! — предупреждала Антонина.

— Знаю! Если б не это, давно бы у моих ног были оба! Они за копейку удавятся, не говоря о долларе. У них на воротах надо девиз дома написать: "За зеленую купюру продаю родную шкуру!"

— А нашему дому какой девиз придумаешь!? — хохотала Тонька.

— Мы поддержим новый строй своей собственной..! — не задумываясь выпалила Роза.

Бабы дружно рассмеялись.

О самой Розе в этом доме знали мало. Не любила она рассказывать о себе. Не всегда отвечала на вопросы, касающиеся ее прошлого. Уходила от ответов, переводя разговор на другую тему.

Как старожилка и любимица хозяев Роза жила в отдельной комнатке, одна. Беспрепятственно пользовалась телефоном. Могла прийти и уйти, когда вздумается. У нее одной из всех баб были ключи от входных дверей дома, что означало высочайшее доверие хозяев.

Все в доме считали, что этой женщине живется легче всех, нет у нее ни забот, ни тревог, ни проблем. Она всегда была в хорошем настроении, никто не видел слез на ее глазах, не слышал жалоб, сетований на судьбу.

Роза была понятной каждому, но при этом оставалась загадкой для всех…

Просидев с бабами на кухне до полуночи, она уходила спать в свою комнату, никогда не забывая закрыть двери на крючок. Все считали, что это страховка от рэкетиров, какие однажды напугали изрядно всех баб дома.

Эта мера предосторожности никого не удивляла и не коробила.

Но и Роза, и все остальные в глубине души понимали, что этот крючок не помешает рэкетирам войти в комнату. Он мог сдержать лишь жильцов дома. Но почему закрывалась, почему не хотела впускать к себе никого, знала только сама Роза.

Оказавшись одна в своей комнате, женщина словно снимала маску и становилась сама собой.

Не надо прикидываться, сдерживаться. Не стоит смешить всех, когда саму душат слезы… В этой комнате, как в раковине, она прожила не один год.

Розу порекомендовал Антонине один из клиентов, серьезный, порядочный человек, уловивший особым чутьем невысказанную проблему. Клиент поручился за Розу своим именем. Этого было больше чем достаточно, и женщину взяли без лишних вопросов. Не спрашивали, кто она. Что привело на панель? Впрочем, с дури или с жиру никто не влетал в путанки. Сюда всякую из женщин приводило свое горе, общая для всех нужда. Искательницы острых ощущений с необузданным сексуальным желанием быстро набивали оско

мину и исчезали с панели, убираясь восвояси под семейный кров, под крыло родителей, предпочитая жалкое существование — сытости и роскоши панели. Лишь жуткое горе, безысходность и презрение ко всему, ненависть даже к самим себе, могли удержать в притоне баб — любимых и ненавидимых всеми.

От девчонок-подростков одиннадцати лет до тридцатилетних женщин поглотили, приютили у себя притоны города. Их число росло с каждым днем. Хотя каждый день на окраинах, в метро, на вокзалах и в гостиницах находили убитых проституток. Нередко сжигали и громили притоны лихие молодчики, крутые рэкетиры, недовольные, пьяные клиенты.

Случалось, делала облавы милиция. Сгребала всех потаскушек вместе с бандершей в одну камеру, требовала свой положняк. Но путанки не хотели откупаться деньгами, какие все труднее становилось зарабатывать. Они предпочитали расчет натурой. Милиция, продержав потаскух с неделю в камере, понимала, что не получит свой навар в деньгах, довольствовалась предложенным расчетом и с треском выгоняла потаскух, чтобы обыватели близлежащих домов видели — не бездействуют стражи порядка, стоят начеку нравственности и морали горожан.

Путанки разбегались без оглядки. И с неделю, а то и две в притоне царила тишина. Потом лишь глубокой ночью из-за плотных занавесок прорывался свет, и приглушенная музыка, едва слышная прохожим, возвещала, что самые смелые клиенты уже вернулись…

Роза была украшением своего притона. Могла поговорить на любую тему, держаться на равных в любом обществе. Она всегда была обаятельна, умна. Но таковых немного можно было насчитать по городу. Роза считалась элитной, люксовой путанкой и не путалась с кем попало. За нее всегда находилось кому вступиться. И попытавшийся хоть однажды обидеть эту женщину жестоко платился за свою наглость. Розе стоило лишь молвить слово… И обидчика находили хоть из-под земли…

Случилось так, что участковый Иван Вагин замел весь притон вместе с Тонькой. Вздумал проявить свою безупречность перед сослуживцами. Но… Вскоре начальнику райотдела последовал телефонный звонок, и тот распорядился выпустить женщин, а перед Розой даже извинился. Вагин кинул ей вслед грязное слово. И в этот же вечер, возвращаясь с работы, был жестоко избит тремя дюжими парнями, час игравшими в футбол участковым.

Случилось, придержали Розу возле гостиницы двое налетчиков. В эту же ночь их закопали в старой могиле кладбища.

Роза не ходила пешком по темным улицам. Ее возили. Но если б и пошла после случая с налетом, никто из городской шпаны не рискнул бы подойти к ней, обидеть словом или взглядом. Знали — расплата не помедлит. Ее обходили все.

Ее клиентам завидовали. Даже почтенные отцы семейств, встре- тясь с Розой, невольно оглядывались ей вслед, краснея от шальных мыслей и собственной смелости.

Молодые мужчины, парни, впервые увидев женщину, останавливались оторопело.

Что и говорить — пройти мимо нее равнодушно было мудрено.

Роза, словно не замечая этого трепета и восторгов, шла мимо — спокойно, с лекой улыбкой на губах. Она никого не рассматривала в упор, никем не восхищалась. Она лишь слегка наклоняла кудрявую голову в знак благодарности. И все вокруг млели от ее взгляда. Слова были излишни…