Глеб Успенский - Из цикла "Мельком"

• Название: Из цикла "Мельком"
• Автор: Глеб Успенский
• Жанр: Русская классическая проза

В настоящее издание включены все основные художественные и публицистические циклы произведений Г. И. Успенского, а также большинство отдельных очерков и рассказов писателя.

---

Некоторые из "частушек" носят совершенно определенный характер женского и мужского "сочинения", например:

Неужели ты завянешь,
Аленький цветок?
Неужели не вспомянешь,
Миленький дружок?

-

Это женская "частушка". Та же "частушка" сказывается мужчиной так:

Неужели ты завянешь,
Травушка шелковая?
Неужели не вспомянешь,
Дарья бестолковая?..
Или — мужская также "частушка":
Ай да, ай да!
Моя милка молода!
Молода годочком,
Глупая умочком.
Молода, нестарая,
Самоварчик ставила..

-

Нечто "мужиковатое" видно иной раз и в любовной "частушке" мужского сочинения:

Где ты, милая, хорошая,
Лазоревый цветок?
За тебя, моя пригожая,
Подрались мы разок…

-

В женских "частушках" таких неуклюжих напоминаний о любви нет. Но о мести из-за любви и женская "частушка" также не церемонится в выражениях:

Кабы знала негодяя,
Не любила бы его, —
Посеред синева моря
Затопила бы его!

-

Вообще же темы, которых касаются мужские и женские "частушки", почти одинаковы, хотя женские имеют то преимущество пред мужскими, что рисуют множество женских типов всякого качества:

Вот труженицы:

Дождь пойдет, сенцо обмочит,
Будет маменька ругать, —
Помоги-ко, мой хороший,
Мне зародец дометать.

-

Кабы знала бедна девушка,
Где ей замужем бывать,
Помогла бы злой свекровушке
Хоть капусту поливать.

-

Отношение к матери:
Уж ты миленький ты мой,
Ловкая ухватка!
За тебя не забранит
И родная матка!

-

Хорошо тому гулять,
У кого родная мать:
Матка встретит, и проводит,
И в окошко поглядит.

-

Ты, мамаша золотая,
Не брани за молодца.
Если будешь ты бранить
Буду крадучи любить.

-

А теперь пойдет любовь и хорошая и нехорошая.

Мой-от миленький работает в лесу,
Напеку ему рогулек, отнесу.
Все бы, все бы во елочках стояла,
Все бы, все бы в ту сторонку глядела, —
Мой он миленький, он черненький,
Хоть и черненький, печальненький!

-

Провожала я до речки.
Слез не оказала,
За баскаковским леском
Залилася голоском.

-

Милый мой, милый мой!
Милый — веры не одной.
Верой — милый — староверы!
Староверочке любой!

-

Неужели надоела
Своей матери-отцу?
Неужели я достанусь
Разнесчастному вдовцу?

-

Мой дружочек женится —
Вся жизнь переменится!
А как обвенчается —
Вся любовь кончается!

-

Кабы знала, не ломала
Вишенья, не вызревши;
Кабы знала, не любила
Милого, не вызнавши.

-

Погляжу я с моста в речку:
В речке темная вода;
По глазам милова видно,
Что обманывал меня!

-

По чужим я разговорам
Брошу милого любить;
По ретивому сердечку —
Мне вовеки не забыть.

-

Но есть тип девичий и посмелей тех скромных и огорченных, которые видны в приведенных "частушках":

Своего я милова
Из артели выбрала,
Очень просто выбирать —
Он ловчее всех ребят.

-

Что ж ты, милый, не пришел,
Я тебе велела?
Всю я ночку не спала,
Все в окно глядела.

-

Я вечор в гостях гостила,
На беседе я была;
Я хорошего миленка
Во любовь себе взяла.
Можно радостью назвать:
Он хорош собой и статен,
Очень ловок на словах,
Я с ним долго танцевала,
Он мне руку крепко жал,
Я руки не отнимала.
И в лице явился жар…
Вышла в сени простудиться,
Чтобы жар с лица сошел.

-

Вот еще из смелых:

Для чего мне заходить,
Милый, за тобою?
Для чего мне приносить
Дороги подарки?
Возьму милого за ручку
И пойду с ним в хоровод.

-

Но есть в "частушках" и еще более смелые типы девушек:

Батька рожь молотил,
Я подворовала —
Понемножку, по лукошку,
Все милому на гармошку.

-

Батьке сделаю беду —
Самоходочкой уйду!
По-за тыну, по-за тыну,
По-за дядину овину,
По-за нашему двору,
Самоходочкой уйду!
Не даешь мне, мама, воли —
Улечу, как пташка в поле;
Не увидишь от крыльца,
Как проеду от венца…

-

Есть и застенчивая:

Не ходи, милаша, на дом,
Не садись со мною рядом;
Сядь к подружке, не ко мне;
Все она расскажет мне.

-

Есть и такие:

"Право, ноженька болела,
Я прихрамывала!"
(Сама Лешеньку,
Алешеньку Обманывала!)

-

Я любила Петю летом,
Петя бегал все с конфетой…
А уж Ванюшку зимой…
Чтоб не сел со мной другой.

-

А вот и совсем грешница:

Провожала дружка милого
Я до города Кириллова,
До канавы Белозерския,
До большой ли что дороженьки, —
Иструдила свои ноженьки!
Ах! Милаше покорилась…
До Череповца в погонюшку гналась,
Было лесом идти боязно.
Деревнями идти совестно,
А по задворкам — собаки злы,
По заполью — так ребята удалы…

Так и неизвестно, чем кончилась эта погоня несчастной женщины.

-

"Частушка" не пропускает без отметки ни одно новое лицо, появившееся в деревне. Пришел солдат, сыровар, о каждом сейчас же сочинена "частушка"; есть поэтому "частушки", где фигурирует и сельский учитель.

Я учителю два слова, —
Не учить до Покрова,
Дай повыстрочить платок,
А потом учи годок.

-

Желанные родители,
Пошли гулять учители,
Не буду кофий разливать,
Пойду с учителем гулять.

-

Обо всех этих мужских и женских отношениях горький опыт не девичьей, а уже бабьей жизни поет невеселые песни:

Ой, не рвитесь вы, девицы,
Замуж скоро выходить!
Вы не верьте молодцам,
Хоть и божатся.
Они божатся, клянутся,
Отойдут — и засмеются.
После смеху позабудут,
Вас совсем любить не будут.

-

Навязались супостаты,
Холосты ребяты;
Мимо девушек идут —
Шляпы не снимают;
Возле девушек сидят —
Неучливо говорят…

-

Есть еще среди крестьянского населения особый класс деревенских жителей, которые чувствуют себя чуждыми в деревне и вполне одинокими. В Новгородской губ<ернии> повсюду можно встретить питомцев Воспитательного дома, сирот, брошенных детей. "Частушки", которые и они, питомцы, сочиняют о самих себе, заметно отличаются от общего любовного тона всех "частушек" оседлой деревенской молодежи.

Наши матки, дурочки,
Нас бросали в улочки;
Спасибо добрым людям —
Вскормили белым грудям!

-

Сиротинка бедный
Пристал к девушке одной,
Словно к матери родной.
Нет! Матушка неродная,
Похлебка все холодная.
Породнее бы была,
Погорячей бы налила!

-

Все "частушки", которые я привел в этой заметке, заимствованы мною почти исключительно из произведений женского ума; мужских "частушек" я почти не приводил здесь.

4

Если наш крестьянин-земледелец затрудняется новизнами собственной своей теперешней жизни и не может разобраться в мыслях относительно настоящего и будущего, то крестьянин-"рабочий", крестьянин, оторванный от деревни фабрикой, заводом, шахтой, напротив, уже давно вполне определил свое положение, свое настоящее, свое будущее и уже сознательно не может даже и мечтать о каком бы то ни было изменении в своем положении.

Крестьянин все еще пытается истолковать разные новинки времени непременно в собственную пользу. Объявят закон о лесо-охранении, он моментально принимается за лесо-истребление. Почему это? Потому что тогда, после опустошения, к мужикам должны отойти все леса, какие только есть. Часто изменяются рисунки бумажных денег — сегодня одни, завтра другие, — и опять мужик знает уже, зачем это делается: для разных людей будут и деньги разные, — для мужиков одни, для евреев другие, а для купцов третьи. Каждый живи только на свои деньги; тогда "арендатель" может и тысячи рублей совать мужику, но "арендательские" деньги для мужика, все равно что щепки. Посуется, посуется "арендатель", не найдет рабочих и "должен пропасть", а земля "сама собой" к мужикам поступит, потому что они и без денег знают, что с ней делать. [25]