Иван Степаненко - Пламенное небо

• Название: Пламенное небо
• Автор: Иван Степаненко
• Издательство: Издательство политической литературы Украины
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1983

Дважды Герой Советского Союза, заслуженный военный летчик СССР, генерал-майор авиации запаса Иван Никифорович Степаненко прошел свое первое боевое крещение в 1942 году в районе Ельца — Воронежа. Затем были битвы под Сталинградом и на Северном Кавказе, освобождение Орла, Курска, Риги и других городов. Книга воспоминаний посвящена героическим подвигам боевых побратимов.

---

По радио получаем команду:

— Срочно на помощь бомбардировщикам!

Район удара известен: Брянск, Цементный, Дятьково. Бросаемся туда.

Западнее города Жиздра видим несколько вздымающихся кверху факелов. А вот, словно большие белые грибы, парашюты. Это спускаются вниз наши товарищи. Сердце сжимается от боли. Что ждет их на территории, захваченной врагом?

Собираться всем полком уже нет времени. Как взлетели четверками, парами и в одиночку, так и вступаем в бой, пренебрегая опасностью. С ходу набрасываемся на врага. Опьяненные легкой удачей, «фоккеры» носятся, как одержимые.

Выбираю одного из них, густо размалеванного, и всаживаю в него очередь из пушек и пулеметов. Фашист, перевернувшись через крыло, идет вниз, оставляя за собой полосу черного дыма. Два других, прижав меня к лесу, бьют из восьми пушек. Снаряды, словно огненные стрелы, прочерчивают синеву неба справа и слева. Неожиданно трещит обшивка фюзеляжа. «Ну, Иван, — думаю о себе, — вот и пришел тебе конец». Превозмогая перегрузки, резко тяну машину в левый боевой разворот. В глазах темнеет. Отпускаю ручку, чтобы не сорваться в штопор, ведь рядом земля. Вижу два «фоккера», они преследуют меня на вертикали. Быстро перехожу в лобовую атаку, чтобы не дать им зайти в хвост. Помогает мне 37-миллиметровая пушка. Я открываю огонь, и вражеские истребители, словно мячики, отскакивают от меня в разные стороны. Управляемым переворотом и крутым пикированием ухожу к своим.

Бой закончен. Обидно и больно за погибших и без вести пропавших товарищей.

Причины нарушения взаимодействия между бомбардировщиками и истребителями расследовались специальной комиссией, прибывшей из Москвы. Было установлено, что нашей вины в забвении элементарных правил боя нет.

Вот уже несколько дней мы не летаем, а приводим себя в порядок, готовясь к перебазированию.

На новом месте — близ города Сухиничи — размещаемся совместно с штурмовиками. Такое решение, очевидно, принято не случайно. Его цель— упрочение живых связей летного состава частей. Это, как известно, неотъемлемый элемент взаимодействия.

На аэродроме и вокруг него отсутствует естественная маскировка. Леса нет, кустарника тоже, лишь на обочинах дорог кое-где виднеется редкая поросль. Для укрытия самолетов оборудуем капониры.

Летный состав разместился в городе, так как по вечерам уже давала о себе знать прохлада приближающейся осени. Штаб полка находился тут же, неподалеку от железнодорожной станции. Все остальные труженики аэродрома — технический состав двух полков и батальон обслуживания — жили в землянках вблизи аэродрома. Несмотря на относительную разобщенность, боевой пульс жизни поддерживался на высоком уровне.

Первое, с чего начали, — совместные занятия летного состава истребителей и штурмовиков. Тема: «Основы взаимодействия в воздухе». Занятие проходило по своеобразному методу — выслушивали, так сказать, мнения сторон. Штурмовики напоминали, что были случаи, когда прикрывающие их истребители, увлекшись боем с «мессершмиттами», отрывались от «илов». Последние, таким образом, оказывались предоставленными сами себе и становились жертвой опытных фашистских пиратов. Истребители, в свою очередь, говорили о том, что иногда штурмовики, не дождавшись прикрытия, уходили к линии фронта, где их уже подкарауливал враг. После выступлений, споров, взаимных претензий были выработаны предложения и рекомендации об улучшении совместной боевой работы.

Вопросами взаимодействия занимались у нас и раньше, проходили занятия, читались лекции, издавались приказы, но на практике иногда допускались нарушения, имели место случаи беспечности с той и другой стороны. За это расплачивались жизнями летчиков и потерей материальной части, а потом хватались за голову. Как говорится, пока гром не грянет…

Занятия принесли большую пользу: стали более понятны наши общие просчеты и их причины. У многих как бы открылись глаза на собственное поведение. Результатом явилось укрепление взаимной боевой дружбы и товарищества. Так и должно быть постоянно.

Вскоре после совместных занятий летчиков-истребителей и штурмовиков мы вновь вылетели на боевое задание. Группу «илов» возглавил опытный штурман капитан Капустин. Удар предстояло нанести по скоплению техники на станции Людиново. Истребители шли на флангах, просматривали воздушное пространство.

Вот и цель. Группа Капустина, зайдя с тыла, обрушила свой бомбовый удар на станцию. Землю обагрило зарево пожаров. Горели и взрывались вагоны, пылали станционные пристройки, в панике метались гитлеровские солдаты. Спланировав влево, «илы» уходят на бреющем полете, маневрируя против зенитного огня, но тут появляются «мессершмитты». Два из них набрасываются на самолет Капустина.

Уклоняясь от атак наседающих на меня «мессеров», иду на выручку боевому другу. Жму на гашетку, и преследующий Капустина Ме-109, оставляя широкую полосу черного дыма, отваливает в сторону. Мои ведомые успешно отражают нападение других «мессеров». Рядом с «илами» вижу Погорелова, Шкворунца, Домогацкого. Они тоже атакуют врага, не отходя далеко от группы «илов».

Вижу лицо Капустина. Капитан улыбается, показывает большой палец в знак одобрения и благодарности. В этом бою ни одному крестоносному ястребу не удалось подобраться к нашим штурмовикам.

Вечером за ужином слова попросил капитан Капустин. Он с волнением говорил о боевой выручке, огневом братстве, верности правилу: сам погибай — товарища выручай

— Откровенно признаюсь, — сказал в заключение, — если бы не ноль четвертая Ивана Степаненко, — не пришлось бы мне присутствовать за этим братским столом. От всего сердца спасибо вам, друзья. Братство, скрепленное в боях, не померкнет никогда.

Опытный штурмовик Капустин подошел ко мне, и мы крепко обнялись. Растроганный, он долго не выпускал меня из объятий, затем тряс мою руку. Все сидящие за столом горячо нам аплодировали, каждый из них понимал, какое это счастье — спасти товарища. Взаимовыручка, готовность без колебаний прийти на помощь, взаимное доверие, единение — это и есть фронтовое братство.

…7 сентября сопровождаем группу дальних бомбардировщиков ДБ-Зф за линию фронта в район Красниково. Дальние бомбардировщики, как правило, не назначались для атак переднего края противника в дневное время. Максимальная скорость ДБ-Зф — 450 километров в час. Летать без прикрытия они не могут. Но теперь здесь, на нашем направлении, этого требовала обстановка. ДБ-Зф работали и днем при наличии большого наряда истребителей.

Мы с особой тщательностью готовились к этому полету: заранее рассчитали рубежи, сигналы, пункт встречи, проиграли все на картах, отработали полет методом «пеший — по-летному».

И вот несколько девяток уже приближаются к аэродрому. В небо взмыли три красные ракеты. Полк взлетает, строится на флангах и сзади колонны бомбардировщиков. Связываемся с ними по радио, кроме того, обозначаем себя желтыми ракетами. Ведущие экипажи берут курс к переднему краю.

В небе спокойно. Кажется, ничто не сможет помешать нам выполнить задание. Но вот впереди по курсу вспыхнул разрыв крупнокалиберного зенитного снаряда, за ним другой, третий… Идет пристрелка. Ее сменяет сплошная стена огня. Уже все небо клокочет вспышками разрывов. Враг целит в центр кильватерного строя. Осколки барабанят по обшивке моей машины, ее швыряет из стороны в сторону, словно щепку на быстрине бурной реки. Чтобы удержать самолет по курсу, нужны огромные физические усилия.

Но мы не сворачиваем с этой адовой дорожки, на которой вихрят смертоносные осколки.

Без потерь все же не обходится. Левый крайний из второй девятки, накренившись, резко идет к земле… Я вижу, как летчик пытается вывести машину из пике, но она уже неуправляема…

— Боевой курс! — передает флагманский штурман.

Ведомые машины, как бы подтягиваясь, подходят ближе к своим ведущим. Теперь мы идем к точно заданной цели. Штурманы отыскивают ее в свои прицельные окна и готовятся к сбросу бомб.

— Сброс!

Внизу вспышки взрывов, столбы дыма и пыли. Фотоснимки замыкающего разведчика потом подтвердят: удар был снайперский. Уничтожено немало вражеской техники, автомашин, разрушены инженерные сооружения.

Несколько фашистских истребителей пытаются прорваться к охраняемым нами бомбардировщикам, но прикрытие надежно. Гитлеровцы отваливают в стороны, натыкаются на наши заслоны Из всего видно: противник выдыхается, у него не хватает сил, чтобы действовать с одинаковым упорством на всех направлениях советско-германского фронта. Значит, уже недалек тот час, когда мы, наконец, погоним его на запад без остановки.

8 сентября сопровождаем «илы» для нанесения удара по скопившимся танковым частям врага западнее Брянска. Погода с утра отвратительная — низкая облачность, туман. Все это мешает производить взлет. Только к середине дня облака поднимаются до 200–300 метров, и видимость улучшается. Получаем разрешение на вылет. Первыми взлетают штурмовики, за ними — истребители. Низкие облака все же мешают, заставляют прижиматься к земле, как бы ставя заслон у нас на пути. Ведущий группы «илов» с трудом опознает местность, ведет самолеты под нижней кромкой облаков, маневрирует над верхушками деревьев.