Андрей Стригин - Тайная каста Ассенизаторов

• Название: Тайная каста Ассенизаторов
• Автор: Андрей Стригин
• Жанр: Боевая фантастика

Аннотация:

Сущность мира разрушают. Схема простая, это как с заводами, которыми хотят завладеть негодяи, вначале всё громят, затем за бесценок скупают. Вот и с душами людскими так же, зачем торговаться за каждую в отдельности, проще обесценить, разрушить, и скупить оптом. Души ждёт Отстойник, а там и подобраться к ним будет проще. Душа это информация, кто владеет всей информацией тот — Бог. Кирилл не подозревает кто он. Живёт обычной жизнью, ему за сорок, но полон сил. Его сознание отторгает всякое проявление несправедливости. И вот такие люди, с обнажённой душой, как раз и попадаются. Его засасывает в водоворот немыслимых событий, он сталкивается с оборотнями, упырями и прочей нечистью. Кирилл становится одним из Воинов касты Ассенизаторов. Он думает, что и сам — оборотень, но это не так, в нём живёт ген древней расы драконов. Оказывается Кирилл не один такой в этом мире, существуют другие как он и за всеми ведётся беспощадная охота. Те, кто хочет взорвать мир, знают, на их пути могут восстать драконы. Не раз в истории Земли они приходили на помощь к человеку, но, бывало, и драконов оборачивали вспять и те становились Чёрными Слугами Дьявола. Вот и Кирилла хотят спихнуть в сторону зла. Но у него есть друзья и он справедлив. Ничто не может сломать душу, он находит врага и давит в его собственном логове. Но, чтоб прийти к сему логическому завершению, много путей пришлось пройти, встретиться с чудовищами, даже попасть в иные миры и в другое время.

---

Как пусто и не уютно, что-то новенькое в Отстойнике. Лечу медленно, едкий воздух раздражает гортань, чешуя на теле закоптилась от жгучих испарений, струящихся из многочисленных трещин.

Что это? Внизу лежат развороченные тела огромных существ. В разные стороны разбросаны ободранные щупальца, в голубоватой слизи застыли круглые глаза, кости, вперемешку с острыми клыками белеют как высыпанные спички на чёрной земле.

Неожиданно с земли поднимается и, нехотя подлетает ко мне, невероятное существо.

— Вновь ты, — равнодушно звучит знакомый голос.

— Славу богу, живой! — искренне радуюсь я, увидев перед собой бесчисленные стебельки с глазами.

— Что со мной может произойти, а вот собак моих кто-то убил.

Внезапно с удивлением замечаю, что множество глаз у Пастуха, словно в капельках росы. Да он же плачет! Для меня это откровение. Неужели такое чудовище может переживать?

— Кто это сделал, и разве такое возможно?

— В этой Вечности впервые. Но, всё, когда-то происходит впервые. Кто-то проник в Отстойник, подбирается душам, спугнули мы его, но собак не уберегли. А ты, что-то часто к нам ходишь. Зачем? — слюнявая пасть приоткрывается, жгучая слюна хлынула на землю, словно серная кислота на цинк.

— Сам не знаю. Если честно, я бы раков половил где-нибудь на чистом водоёме, а не дышал здесь ядом.

— Возьмешь меня с собой? — затрепыхались стебельки с глазами.

— Шутишь? — оторопел я.

— Почти, — тело Пастуха содрогнулось и сбросило с себя скопившееся статическое электричество, в пространстве словно полыхнул пожар. — Отстойник, субстанция постоянная, но если в нём пошли некие процессы, Реальности перекрутит так, что вся эволюция захлопнется в Ноль. Может, на твоих чистых прудах, я буду летать маленькой птичкой, и ловить комаров. Вот жизнь станет беззаботной.

— Но ведь там могут жить и хищные сычи, — ухмыляюсь я, принимая шутку.

— Здесь их, что ли нет? Поверь, таких сычей, что обитают в Отстойнике, ты даже вообразить не сможешь.

— Всё же ты шутишь, — вглядываюсь в огромный зрачок.

— Наверное, — звучит вялый голос, — но, иногда мне хочется поменяться местами с улиткой, ползать по росе, обгладывать нежные листочки и, ни о чём не думать.

— Главное, чтоб случайно не раздавили, улиток часто просто не замечают, — бестактно хмыкаю.

— Об этом я и размышляю, но на каждом уровне ступня, что давит, становится всё больше и страдания, испытываешь невообразимо сильнее.

— Чем выше взлетаешь, тем больнее падать, — соглашаюсь я.

— Именно. И всё же, что тебя тянет в этот мир? — тяжёлые мысли чудовища плющат мой мозг до боли.

— Будешь смеяться, но ты неправ, меня не тянет в Отстойник, меня безжалостно швыряют сюда. Мне не доставляет удовольствие взирать на дымящуюся землю и вздрагивать от присутствия хищных душ, да и общаться с тобой тяжело, не в обиду будет сказано.

— Вероятно, тебе хотят показать, что незыблемое может стать зыбким, — стебельки с глазами колыхнулись как щупальца актинии.

— Зачем?

— Верно, в твоём мире нарушается стабильность, это тянет за собой изменения всех Реальностей, вот и нас затронуло.

— И, что мне делать? — пугаюсь я.

— Действовать.

— Как!

— Посоветуйся со своей совестью.

— Это эфемерно, — я разочарован.

— Совесть является частью души, — все стебельки выпрямились в мою сторону.

— Причём здесь душа? — хмыкаю я.

— Душа, это информация, собранная по крупицам с момента рождения мироздания. Кто обладает всей информацией, тот Бог, — оглушил меня умозаключениями Пастух.

— Вот почему в сказаниях все черти хотят завладеть душой, им нужна информация, а это скачёк в развитии, — меня озаряет словно вспышкой от атомной бомбы.

— Верно. Мыслишь глобально. Теперь понимаешь, зачем пытаются завладеть душами в Отстойнике?

— Главный Бес хочет поменяться местами с самим Создателем, — я холодею от ужаса.

— Где-то так, — соглашается Пастух, — а ведь как хитро поступил, разрушил планеты, согнал все души в одну кучу, теперь и взять их легче всем скопом. Это проще, чем гоняться за каждой в отдельности.

— Кошмар! — я суетливо взмахиваю крыльями, мельтешу перед его бесчисленными глазами, словно муха, дёргающаяся на тонкой паутине.

— У меня сейчас голова закружится, — недовольно громыхнул Пастух.

— Шутишь? У тебя нет головы, — застыл от неожиданности я.

— Считаешь, что у меня одно лишь брюхо? — над землёй пронёсся шквал из молний, — мой собеседник искренне веселится.

Просыпаюсь в купе, уже утро, перестук колёс звучит как музыка.

— Опять неизвестно где шлялся, а предупредить слабо было? — слышится недовольный голос Риты. — Ну, и где раки?

— Какие раки? — сладко зеваю, что хрустнули за ушами косточки.

— А где ты сейчас был?

Обрывки сна выстраиваются в чёткие картинки, я всё вспоминаю и мрачнею.

— Что с тобой? — пугается Рита.

— Там где я был, раки не водятся, — глухо говорю я.

— Расскажи, — требует Эдик.

Смотрю на него с удивлением, он никогда с таким нажимом со мной не разговаривал. Катя отставляет в сторону лак для ногтей, с тревогой смотрит, сквозь контактные линзы пробивается изумрудный свет.

— Сами напросились, — мой рассказ, если не поверг их в уныние, то, обеспокоил основательно. Даже Эдик надолго замолчал, затем с удовлетворением изрёк:- Я давно пришёл к выводу, после смерти человека, их души образуют некие информационные поля и, если кто сможет с ними контактировать, обретёт небывалые познания.

— Один лишь возникает вопрос, а стоит ли это делать? — хищно раздувает ноздри Катя.

— Очевидно, не всегда стоит, "всякому плоду своё время", — кивает Эдик, ласково глянув на Катю, — но иногда хочется, что-нибудь стащить непотребное, — его бородка растягивается от уха до уха.

А ведь не упустит возможности украсть, внимательно глянул на друга, в этом и заключается человек, ему всегда, что-то не хватает.

Рита слушает нас, глаза круглые, на лице недоумение, затем фыркает и изрекает:- Вы, наверное, не читали классиков марксизма-ленинизма, там чётко прописано, бога нет, следовательно, души тоже.

— Что? — мы все оборачиваемся к ней.

— Бездушная ты у нас, — смеясь, одаривает её высокомерным взглядом Катя. — А как же все твои превращения, упыри и прочие.

— А, метаморфозы тела, — отмахивается Рита.

— Всё правильно, крокодилёнок, вылупившийся из яйца, стремится к воде, а не в пустыню навстречу гибели, только потому, что он просто крокодил, а не по велению информации накопленной у него в генах, — улыбается Эдик.

— Всё верно! — упрямо тряхнула головой Рита.

— Гениально. Надо взять это на вооружение. Кстати, Рита, классиков марксизма-ленинизма, в своё время, перечитал и есть у меня мнение, лепят они своего бога.

— Чушь, они против всех богов, главное в мире пролетариат, свобода, равенство и …

— Труд, — ехидно перебивает Катя.

— И труд тоже, — снисходительно улыбается Рита, — вам бы с моим папой поговорить, поставил бы он ваши мозги на место.

— Непременно, — взгрустнул Эдик, — даже его переколбасило от умозаключений моей подруги.

Невероятно, на каждом шагу сталкиваемся с явно нематериальным миром и, всё равно, у неё главенствуют материалистические идеи: Бога нет, души нет, есть партия, которая показывает дорогу, скажет "фас" и ринется Рита в бой.

— Если б вы знали, какой у меня отец, — с гордостью обводит нас горящим взглядом, — сколько для страны сделал. Он даже песни пишет, жаль, гитары нет, так бы напела. У него вообще один хит есть, "Оборотни в погонах", за душу хватает, слезу прошибает.

— Да кто ж спорит, подруга, — Катя с сожалением качает головой, достаёт термос со своим неизменным кофе, — взбодримся, что-то меня в сон потянуло.

Рита надулась, понимает, единомышленников среди нас нет. Обнял её за плечи:- Ты в Москве была? — стараюсь разрядить обстановку.

— Любой советский человек хоть один раз, но должен побывать в Москве, — назидательно поднимает она брови, — конечно, в мавзолей Ленина ходила, — я чмокаю её в макушку, она мгновенно оттаяла, — и ещё в цирк, в зоопарк, в планетарий, в музеи. Мне нравится Москва. Когда я была маленькой, ещё мама была жива, мы любили гулять в парке и собирать шампиньоны. Представляете, они прямо из асфальта росли! А ещё, с мальчишками поджигали тополиный пух, его там как снега зимой.

— И сейчас летом много, — замечаю я.

Рита утыкается мне в грудь, едва не мурлычет от счастья. А я вздыхаю, вряд ли будет у нас время ходить по музеям, засосёт нас Москва, главное, чтоб — не насмерть.

Природа за окнами разительно поменялась, куда не кинь взгляд, всё засыпано снегом, поля, перелески, красота, дух захватывает. Но и похолодало существенно, сквозь щели, в купе, проникают бодрящие струйки воздуха. Недавно, на маленькой станции, поезд тормознул на пару минут, курильщики воспользовались моментом, попрыгали с сигаретами в сугробы, с целью прочистить лёгкие на свежем воздухе и в коридор ворвался холодный ветер с улицы.