Патрик Ротфусс - Страх Мудреца

• Название: Страх Мудреца
• Автор: Патрик Ротфусс
• Жанр: Фэнтези

Продолжение "Имя ветра"

---

- Песни в семье - знак близости.

Мать поет ребенку.

Женщина поет своему мужчине.- Щеки Вашет зарделись когда она это сказала.

- Но только если они очень влюблены, и совершенно одни.

- Но ты? - Она прожестикулировала мне.

- Музыкант?

Ты делаешь это в комнате полной людей.

Вместе.

И зачем?

За несколько пенни?

За еду? -Она серьёзно на меня посмотрела.

- И ты делаешь это снова и снова.

Ночь за ночью.

С каждым.-

Вашет тревожно качала головой и вздрагивала, в то время как ее левая рука, подсознательно делала грубые жесты: [ Ужас, отвращение, упрек. ]

Это было пугающее количество эмоциональных сигналов, поступавших от нее одновременно.

Я представил себя голым на сцене в Эолиане, и как я пробираюсь потом через толпу, нажимаясь к каждому телом.

Молодым и старым.

Толстым и худым.

К благородным богачам и нищим простолюдинам.

Это была отрезвляющая мысль.

- Но игра на лютне - это тридцать восьмая позиция Кетан,- запротестовал я.

Я хватался за соломинку и знал это.

- А Спящий Медведь двенадцатая. - Она пожала плечами.

- Но ты не найдешь здесь никаких медведей, львов, или флейт.

Некоторые имена имеют значения.

Имен в Kетан скрывают правду, чтобы мы могли говорить об этом не выдавая тайн на открытой площадке.-

- Я понимаю, - Сказал я наконец.

- Но многие из вас бывают во внешнем мире.

Вы сами прекрасно говорите на атуранском, с большой теплотой в голосе.

Конечно вы знаете, что в пении нет ничего зазорного.-

- ты тоже был во внешнем мире,- сказала она спокойно.

- И конечно ты знаешь, что нет зазорного в том, чтобы заниматься сексом втроем у широкого очага полной людей гостиницы. - Она многозначительно посмотрела мне в глаза.

-Я думаю на камне будет довольно жестко. ..-

Сказал я.

Она захихикала.

- Хорошо, предположем, у них были одеяла.

Как ты назовешь такую персону? -

Если бы она спросила меня об этом два оборота назад, когда я только что вернулся из Фаэ, я бы ее не понял.

Если бы я остался с Фелуриан подольше, то возможно, что секс у очага не показался бы мне странным.

Но прошло уже определенное время с тех пор, как я вернулся в мир смертных....

Шлюха, подумал я про себя.

И дешевая бесстыдная шлюха к тому же.

Я обрадовался, что ни разу не упомянул желание Темпи учиться игре на лютне.

Как он должен был стыдиться этого невинного желания.

Я думал о молодом Темпи, желающем заниматься музыкой, но никогда не признавшемся никому, поскольку он знал, что это было грязным желанием.

Это разбивало мне сердце.

Мое лицо должно быть что то отразило, потому что Вашет мягко взяла меня за руку.

- Я знаю, что твоему народу тяжело это понять.

Тем тяжелее, что вы и предположить не можете, что кто то думает совсем по-другому, чем вы. - [ Предостережение. ]

Понимание давалось мне тяжело.

- Как вы получаете ваши новости? - спросил я.

- Как вы поддерживаете связь с внешним миром без трупп, блуждающих из города в город? -

Вашет слегка ухмыльнулась, и сделала жест в сторону ветренного пейзажа.

- Тебе кажется, что тут кого-то интересует происходящее в мире? - Она опустила руку.

- Но не все так плохо, как ты думаешь.

Странствующих торговцев здесь привечают больше, чем в других местах.

Лудильщиков вдвойне.

И мы и сами немного путешествуем.

Те, кто надел красное, уходят и приходят, принося с собой новости.-

Она ободряюще положила руку мне на плечо.

- И иногда заезжает редкий певец или музыкант.

Но они не играют сразу для всего города.

Они посещают отдельную семью.

Даже тогда, они садятся позади экрана, так что их не видно.

Вы можете узнать музыкантов адем, по экранам, которые они берут с собой в дорогу. - Ее губы немного сжались.

- Но даже их не рассматривают в совершенно благоприятном свете.

Это ценное, но не респектабельное занятие. -

Я немного расслабился.

Мысль, что есть места, где не рады артистам, казалась мне глубоко, болезненно неправильной.

Но странные таможенные правила можно было понять.

Измениться, чтобы угодить аудитории, привычно для Эдема Руэ, как смена костюма.

Вашед продолжала.

- Так обстоят дела, и чем раньше ты это поймешь, тем лучше.

Я говорю это как много повидавшая женщина.

Я провела восемь лет среди варваров.

Я даже слушала музыку в компании людей. - Сказала она, гордо вскидывая голову.

- Я делала это не однажды. -

- Вы пели когда нибудь на публике? - Спросил я.

Лицо Вашет окаменело.

- Не вежливо об этом спрашивать, - сказала она натянуто.

- Так не приобретешь здесь друзей. -

- Я имею в виду, сказал я быстро, - что, если бы вы пробовали, то не нашли бы в этом ничего позорного.

Это большая радость для каждого. -

Вашет послала мне серьезный взгляд и сделала твердый жест отказа и окончательности.

- Квоут, я много путешествовала и много видела.

Многие из адем здесь повидали мир.

Мы знаем о музыкантах.

И, если быть полностью правдивой, многим из нас они тайно, с привкусом вины нравятся.

Почти так же ваш народ очарован умениями куртизанок Модегана.-

Она послала мне твердый взгляд.

- Но при всем при том, я не захочу, чтобы моя дочь привела одного из них домой, если ты поймаешь, что я имею в виду.

Это не улучшит репутацию Темпи, который, как все знают, разделил с тобой Кетан.

Держи это в себе.

У тебя хватает проблем и без того, чтобы все адем узнали, что ты ко всему прочему еще и музыкант.

Глава 114 Его Остроконечная и Одинокая Стрела

С неохотой, но я принял совет Вашет.

И хотя мои пальца изнывали, я не достал свою лютню той ночью и не заполнил мой маленький уголок музыкой.

Я даже пошел настолько далеко, что засунул чехол для лютни под кровать, не оставляя малейшего шанса, что он будет замечен, и слухи расползутся по школе.

Несколько дней я только и делал, что учился у Вашет.

Я ел в одиночестве и не делал никаких попыток заговорить с кем-либо, так как неожиданно стал стесняться своего языка.

Карсерет сохраняла дистанцию, но она всегда была поблизости, наблюдая за мной своими тусклыми и злыми змеиными глазами.

Я наслажался превосходным Атуранским Вашет и задавал тысячи вопросов, которые были бы слишком заумными для понимания Темпи.

Я ждал три целых дня прежде чем задал ей вопрос, который медленно тлел внутри меня с тех пор, как я забрался на предгорье Стормвела.

Лично для меня это демонстрировало исключительную сдержанность.

- Вашет, - спросил я.

- У ваших людей есть истории о Чандрианах?

Она посмотрела на меня, ее обычно экспрессивное лицо неожиданно перестало выражать какие-либо эмоции.

- А как это вяжется с языком твоих рук? - Ее рука замельтешила в дюжине различных вариантов жеста, выражающего неодобрение и упрек.

- Ничего, - сказал я.

- Может, это как-то связано с твоей борьбой, в таком случае? - спросила она.

- Нет, - признал я.

- Но...

- Наверняка это имеет отношение к Кетан? - заметила Вашет.

- Или к Летани?

Или, возможно, это затрагивает некоторые тонкие смысловые нюансы в твоем труднодающемся Адемике.

- Мне просто любопытно.

Вашет вздохнула.

- Могу я убедить тебя сфокусировать твое любопытство на более насущных проблемах? - Спросила она, жестикулируя [раздражение].

[Твердый упрек.]

Я быстро ушел от темы.

Вашет не только была моим учителем, она была моим единственным собеседником.

Последнее, чего я хотел, это раздражать ее, или создать впечатление, что я недостаточно внимателен на ее уроках.

За этим единственным печалящим исключением, Вашет была просто блестящим источником информации.

Она отвечала на мои нескончаемые вопросы быстро и ясно.

В результате, я чувствовал, что мои навыки в языке и борьбе улучшаются не по дням, а по часам.

Вашет не разделяла моего энтузиазма, и не стеснялась говорить об этом.

Красноречиво.

На двух языках.

* * *

Вашет и я были внизу скрытой долины, в которой росло меч-дерево.

Мы практиковали наш рукопашный бой в течение часа и теперь сидели в высокой траве, восстанавливая дыхание.

Скорее, это я восстанавливал дыхание.

Вашет не измоталась вовсе.

Борьба со мной была ничто для нее, и не было момента, когда она не могла бы упрекнуть меня за разгильдяйство, лениво проходя мимо моей защиты, чтобы слегка ударить по голове.

- Вашет, - я сказал, собрав мужество, чтобы задать вопрос, который беспокоил меня в течение некоторого времени.

- Могу ли я задать вопрос, который, возможно, несколько самонадеянный?

- Я предпочитаю самонадеянного ученика, - сказала она.