Валерий Ефремов - Плёвое дельце на двести баксов

• Название: Плёвое дельце на двести баксов
• Автор: Валерий Ефремов
• Жанр: Криминальный детектив

По роковому стечению обстоятельств, бывший собровец Игорь Брагин становится единственным подозреваемым в заказном убийстве. Все улики против него, и он вынужден скрываться. В то же время к нему за помощью обращаются мать и жена его друга и сослуживца, который несколько дней назад загадочно исчез. Брагин, сам находясь в розыске, ведет поиск пропавшего товарища. Трудное положение Игоря становится еще более тяжелым, когда на его пути оказывается женщина-маньяк, открывшая смертельную охоту на мужчин.

---

Зашел к Ольге. Та была еще сонная, в постели, но уже говорила по телефону о каких-то антикварных статуэтках.

Поцеловал ее в щечку, и — с Богом.

Ехал не спеша — время было, и я пытался предугадать, какую гадость мне мог приготовить Жунт.

В баре «Белый медведь» мне несколько раз доводилось бывать с Толяном — он жил от данного заведения неподалеку. Бар этот — самая заурядная пивнуха. Не для блатных — для рядовых посетителей. Вооруженной охраны там нет.

Чем же он приглянулся Жунту? Может, как раз отсутствием серьезной охраны? Завалил да отвалил? Неужели Жунт в самом деле настолько крутой? А если так оно и есть, то что мне следует предпринять?

Чесал, чесал башку, но ничего путного в нее не приходило. Положился, как со мной часто бывает, на волю рока.

И вот он, этот рок! А может, и счастливый случай! Прямо у входа в бар я нос к носу столкнулся с той самой девицей, что обула меня на сто пятьдесят долларов плюс к тому деликатесы от покойной ныне Амалии Вельтман.

Я тут же крепко ухватил девушку за руку и оттащил за угол здания, а потом еще дальше — в небольшой дворик, густо усаженный деревьями. Место довольно-таки глухое.

— Милочка, не могу передать, как я рад встрече с тобой!

Та ошалело таращила на меня зенки — видимо, никак не могла меня идентифицировать с кем-нибудь из знакомых.

— Ты кто? — наконец выдавила она из себя. — Мой клиент?

Я отпустил ее руку и сделал шаг назад, внимательно оглядев девицу на предмет ее профессиональной пригодности к известного рода деятельности. При ближайшем рассмотрении она оказалась совсем недурна собой и хотя не слишком походила на машину для секса, но могла быть совсем не последним в этом святом деле человеком.

Впрочем, прикид девицы мне показался чересчур скромным для ночной бабочки: белая блузка, джинсы, кроссовки, да и макияж вполне умеренный. И вообще сейчас она выглядела не так вульгарно, как в квартире Петра Ивановича, а ее уставший вид вызвал у меня даже приступ сочувствия к ней.

— Какой клиент? Что ты гонишь? — Я несколько умерил агрессивный тон.

— А-а! — вдруг прозрела она. — Ты из квартиры Петрунчика! Ты извини, что так получилось, но очень уж деньги мне тогда были нужны. Я тебе готова вернуть должок, но у меня сейчас с собой нет.

— А чем ты вообще занимаешься? — из чистого любопытства поинтересовался я.

— А ты не догадываешься? Ну да, я уже с ночи пришла и переоделась. Зашла вот только в бар перекусить. А теперь мне идти на лекции. Я, вообще-то, студентка. Но на жизнь как-то надо зарабатывать.

Эта небольшая грустная исповедь произвела на меня определенное впечатление, но все-таки я не считал, что она стоит двести баксов:

— Я тебе сочувствую, милая, но деньги мне нужны не меньше, чем тебе.

— Да я ж говорю: у меня с собой нет. Пошли — я здесь совсем рядом живу, — она махнула рукой куда-то в сторону Звездного бульвара, — и получишь свои денежки без проблем.

Я было уж совсем дернулся, чтобы идти по указанному ей направлению, да вовремя вспомнил, что у меня деловое свидание.

Я взглянул на часы. Матерь Божья — я опаздывал уже на десять минут! Блатари такое не любят. Очень не любят.

— Паспорт у тебя есть? — быстро спросил я.

Девица удивленно посмотрела на меня, но с готовностью вынула из сумочки свою ксиву.

Я выхватил документ из ее рук:

— Живешь по месту прописки?

— Да. — Девушка недоуменно захлопала длинными ресницами.

Нет, она определенно очень мила — как же я еще тогда, в своей съемной квартире, это не рассмотрел? Видно, из-за шокового состояния, в котором в то время находился.

— Я зайду к тебе вечером, тогда и сочтемся.

Я сунул ее паспорт в карман пиджака и быстрым шагом направился в бар.

Мимо, чуть не зацепив меня, от тротуара стартовал мотоциклист в шлеме, но я не обратил на инцидент особого внимания — слишком торопился на встречу с информатором.

«В таверне были шум и суета…», вспомнились мне слова знаменитой песни, когда я вошел в бар. Я никак не мог понять, отчего тут стоял такой хай, пока не взглянул в направлении дальнего левого угла — там, где должен был находиться Жунт, если он, конечно, уже ни ушел, расценив мое опоздание как неуважение к его персоне.

Жунт не ушел. Он сидел, как и обещал, один за столиком, в красной майке с тремя семерками. И на ней, из-за ее цвета, совсем не были видны следы крови, которая довольно насыщенным ручейком стекала по лицу, шее и телу из пробитого черепа.

— Что здесь произошло? — спросил я у немного знакомого мне бармена: обычно он наливал нам с Толяном пиво, когда мы заходили в «Белый медведь».

— Замочил беднягу из пистолета какой-то пацан. Наверно, тот самый маньяк, о котором в газетах пишут.

Посетители между тем шумели и охали, но никто почему-то не решался подойти к телу — наоборот, народ стал быстро покидать бар.

Народ всегда прав, подумал я, и мне следует взять с него пример.

* * *

— Ирина, такими вещами не шутят, — тихо произнес доктор, не отрывая глаз от пистолета, который девушка этак небрежно, без видимой цели покручивала в руках. Его стало знобить и от холода, поскольку он был все еще раздет, но больше от страха и даже, скорее, от ужаса.

— Ты что, Вован, и вправду подумал, что я решила тебя прямо на месте кончить? Гляди, как трясешься-то весь. Не бойся, док, — мне тебя мочить нет никакого интереса. Да и нужен ты мне еще. — Она положила «вальтер» в сумку. — Одевайся, Вован.

Владимир Евгеньевич стал медленно натягивать одежду на мокрое тело, то и дело настороженно посматривая на Ирину, которая в свою очередь тоже одевалась.

— Раньше я как работала? — деловито поясняла она, доставая из все той же сумки расческу и зеркальце. — Шлепнешь кого-нибудь в кафе, и сразу на мотоцикл. Но на нем долго ехать нельзя — засекут и перехватят. Где-нибудь в районе Черкизовского рынка я оставляла свой мини-вэн «Мерседес» — там, у торговых рядов, много всякого транспорта, и никто на тебя особого внимания не обращает. На байке я подъезжала к «мерсу» и загружала в него через заднюю дверь свой «Судзуки». Для удобства погрузки я даже в одном автосервисе заказала, чтобы к мини-вэну приделали небольшую платформочку на шарнирах. Знаешь, как на эвакуаторах? Ну, поменьше только. С «мерсом», однако, пришлось расстаться, — грустно вздохнула девушка. — Потому и нужна мне твоя «Волга». Я бы в этом деле и без тебя обошлась, но в багажник твоей тачки мне мой «Судзуки» одной не погрузить. Байк этот хоть и компактный, весит всего двести кэгэ, но мне и столько не потянуть. А вот вдвоем — в самый раз, — и Ирина весело подмигнула Владимиру Евгеньевичу, озноб у которого уже прошел, но вид доктор имел совершенно убитый.

— И в кого же ты все-таки здесь стрелять собираешься? — Дерябин, собравшись с духом, попытался провести с маниакальной убийцей нечто вроде воспитательной работы. Как когда-то на парткоме. Для чего взял подчеркнуто укоризненный тон. — В деревенских баб с мужиками?

— Зачем же? Мне в кайф мочить только тех, кто слишком жизнью своей доволен. Вот мне жить неинтересно, а кому-то интересно. Почему так? Разве это справедливо? Вот всадишь пару маслин в его довольную харю, и мне тоже становится жить интересно.

— В здешних деревнях людей, о которых ты говоришь, нет, — назидательно пояснил Владимир Евгеньевич. — Тут живут крестьяне, работающие от зари до зари. И если получают удовольствие — то только ближе к ночи от стакана самогона.

— Это ты брось, док, и тут хватает местных аристократов. В любой деревне по десятку кирпичных особняков сыщется, где во дворах стоят джипы, «мерсы» да бумеры.

— И что с того? Разве у тебя не было своего «мерса»? Ты, однако, все равно оказалась несчастлива в жизни.

— Между прочим, все эти люди, у которых есть большие бабки, тоже в своей жизни хоть кого-нибудь, да убили, иначе бы у них таких денег и не было бы. Может, не самолично, но убили точно. Поверь мне, док, уж я знаю, о чем говорю. Покрутилась в этих высших сферах. — Она закончила причесываться и уложила предметы туалета в сумку. — Ну, ты готов, док? Тогда пошли.

Однако Дерябин оставался стоять на месте, и, хотя его аргументы никакого видимого успеха не имели, а дискуссия ушла куда-то вбок, он попытался продолжить душеспасительную беседу в надежде отговорить девушку от ее безумного замысла:

— Ну и как же ты собираешься этих несчастных людей убивать? Подъезжать к их домам и стрелять через забор?

Ирина, однако, отнеслась к его явно ироническому, заданному с воспитательной целью риторическому вопросу, как к естественному желанию подельника быть в курсе деталей задуманной операции:

— Нет, Вован, мы с тобой сделаем по-другому. — Она по-заговорщицки снизила голос: — Тут по трассе много всяких мелких заведений, где очень довольные жизнью людишки брюхо свое разными деликатесами набивают. Я подъезжаю к такому заведению на байке, замаскированная под пацана, вхожу в зал и вышибаю мозги кому-нибудь из этих типов. А ты меня ждешь где-то километрах в пяти на лесной грунтовке — здесь таких дорог много. Грузим байк в «Волгу», где я принимаю прежний женский образ, и возвращаемся на место, сюда же. Вот и все, Вован.