Автор неизвестен - Медицина - Жизнь ничего не значит за зеленой стеной: записки врача

• Название: Жизнь ничего не значит за зеленой стеной: записки врача
• Автор: Автор неизвестен - Медицина
• Издательство: ИнтелТек
• Жанр: Публицистика
• Год: 2004
• ISBN: 5-98157-020-2

Автор книги честно, без прикрас описывает хирургию такой, какая она есть на самом деле, показывая всю жестокость и опасность хирургической специальности как для того, кто лежит на операционном столе, так и для того, кто стоит за ним. Несмотря на то, что текст насыщен медицинскими терминами, книга будет интересна не только представителям мира медицины, но и широкому кругу читателей.

---

Бегло просмотрев дальнейшее содержание документа, я вернул его миссис Томпсон.

— Спасибо, мне это хорошо известно.

Кардуччи был погружен в чтение своих записей. Он взглянул на меня.

— Что же, очень хорошо, разрешите мне представиться полностью, я Фаусто Кардуччи, медицинский координатор следственного комитета, мне поручено вести дело доктора Манцура. Наш комитет будет рассматривать все предъявленные свидетельские показания, затем возможно несколько вариантов: от прекращения дела до направления его на слушание. Мы можем также порекомендовать Государственному комиссару по здравоохранению немедленно приостановить действие лицензии на врачебную деятельность на период следствия, это бывает в том случае, когда врач представляет потенциальную опасность для здоровья окружающих.

— Это происходит в исключительных случаях?

— Совершенно верно, такое бывает очень редко. Это должны быть очевидные преступления — пациент убит или изнасилован, к примеру. Мы не можем позволить втянуть себя в судебное разбирательство.

— Я понимаю.

— Кстати, — продолжал Кардуччи, — я сам бывший хирург, поэтому мы можем общаться профессионально.

— Отлично, могу я спросить, почему вы пригласили меня, а не кого-то другого?

— Доктор Самуил Глэтман ваш друг? Он передал нам ваш список, очень подробный список, он облегчает нам работу. Он положил копию списка больных Манцура на стол.

— Перед тем как мы начнем говорить о докторе Манцуре, расскажите, пожалуйста, немного о себе — занимаемая должность, образование и так далее.

— Я принес с собой автобиографию. Кардуччи перелистал ее.

— Вы пишете книги?

— Наука обязывает, и мне это интересно, — признался я.

— Я вижу, у вас написано несколько книг совместно с Вайнстоуном, вы тесно с ним связаны, да?

— Думаю, да.

Кажется, Кардуччи кое-что знает о Парк-госпитале… Он снова перелистал мою биографию.

— Вы член редакционного правления «Британского журнала». Как вы сумели достичь этого?

Я пожал плечами.

— Не знаю, они пригласили меня.

Кардуччи положил документ на стол и сказал миссис Томпсон:

— Очень впечатляюще.

Я почувствовал на себе его испытующий взгляд.

В течение следующих тридцати минут Кардуччи расспрашивал меня о структуре нашего отделения, об обязанностях сотрудников, о взаимоотношениях.

— Доктор Зохар, понимаете, — говорил он, — мы должны быть очень осторожны, мы не можем вовлечь себя в персональную вендетту между врачами. Ваш друг Глэтман, например, сосудистый хирург, как и доктор Манцур, они конкуренты, следовательно, мы относимся к его жалобе очень осторожно. Однако ваш список производит впечатление! Возьмите копию.

— Я выстрадал этот список и знаю его почти наизусть. Вы обратили внимание на размах этого безумия? Манцур оперирует всех, кто попадает ему под руку…

«Нельзя волноваться, надо быть сдержанным, в моих словах не должна звучать ненависть. Буду академичным и беспристрастным», — мысленно остановил себя я.

Кардуччи терпеливо слушал меня, как будто у него был целый день для беседы со мной, миссис Томпсон все тщательно записывала.

— Доктор Зохар, могу я называть вас просто Марк?

— Конечно.

Кажется, он на моей стороне.

— Марк, давайте договоримся вот о чем, мы с вами просто не осилим разбор всех случаев, представленных вами, это ясно, ваш список очень длинный. Невозможно рассмотреть все, у нас просто не хватит времени, я предлагаю вам отобрать десять или двенадцать наихудших осложнений. Возьмите красный карандаш и обведите самые вопиющие факты, их мы и возьмем за основу.

Работать со списком было легко, я подчеркивал самые страшные нарушения красным маркером и рассказывал:

— Больной восьмидесяти пяти лет, бессимптомный стеноз сонной артерии. Технический ляпсус в ходе эндартерэктомии, он перевязал артерию. Инсульт и смерть… Небольшая аневризма абдоминальной аорты — запредельно высокий коэффициент риска, нет показаний к оперативному лечению, смерть… Другая бессимптомная сонная артерия, пациент не мог глотать—у него не распознали карциному пищевода… Бедренно-подколенное шунтирование, ужасающая инфекция трансплантата, неправильное ведение, осложнения и смерть… Диагностическая торакотомия у пациента с метастазами в головной мозг…

Я взглянул на Кардуччи, он был очень серьезен.

— Продолжайте, пожалуйста.

— Еще один случай с сонной артерией при терминальной стадии болезни Альцгеймера… Торакотомия при неоперабельном раке… Резекция пищевода и радикальная нефрэктомия при распространенном раке пищевода и маленьком раке почки, почему нефрэктомия? Смертельный исход, конечно… Аневризма брюшной аорты — интраоперационное введение урокиназы, кровотечение и смерть… Дистальный селезеночно-почечный шунт при циррозе, техническая ошибка, он никогда не выполнял этих операций прежде и не знал, где разместить шунт… Двухстороннее, поэтапно сделанное подмышечно-бедренное шунтирование, противопоказанное на одной стороне, и смертельное кровотечение из анастомоза по этой причине… Я остановился и сделал глоток воды.

— Как вам эти примеры, всего лишь небрежность? Кардуччи покачал головой и молча забрал у меня список.

— Я не хотел бы, чтобы все узнали о моем прямом участии в этом деле, могли бы вы поговорить и с моими коллегами?

— С кем из них мне лучше встретиться?

— С Чаудри, Раском и доктором Бахусом.

— Они будут говорить?

— Думаю, да. Они прекрасно знают Манцура и с отвращением относятся к его методам.

— Мы, конечно, пригласим и председателя вашей хирургии.

— Доктор Вайнстоун просил меня поговорить с вами и на другую конфиденциальную тему.

Кардуччи нетерпеливо заметил:

— Здесь у нас все конфиденциально, чего он хочет?

— Это не касается Манцура, и я бы предпочел говорить с вами наедине, — тихо сказал я и демонстративно посмотрел на миссис Томпсон, сохранявшую полную невозмутимость.

— Давайте сначала закончим с Манцуром. Марк, к нам все еще не пришли запрошенные истории болезней и рентгенограммы пациентов Манцура.

— Их забрал в свой офис Манцур.

— Всегда так, — вздохнул Кардуччи, откинувшись на спинку кресла, сняв очки и бросив их на стол. Он протер глаза.

— Они всегда пытаются изменить записи, скрыть данные, повлиять на свидетельские показания. У вас есть доступ к заключениям М&М конференций хирургического отделения?

— Конечно, все у меня разложено по папкам.

— Пожалуйста, пришлите нам заключения по отобранным вами сегодня случаям.

— Обязательно, — ответил я. — И что будет дальше?

— Сначала мы соберем все данные, это потребует времени, госпиталь не будет нам помогать. Затем мы проведем экспертизу по каждому отдельному случаю в соответствии со спецификой операций с привлечением независимых экспертов — сосудистых, торакальных или общих хирургов.

— Будут ли они действительно независимы и объективны?

— Несомненно, мы привлекаем хирургов из других городов и оплачиваем экспертизу, это довольно дорогой процесс. Затем эксперты вместе со мной будут принимать решения по каждому осложнению — подлежат ли они дальнейшему слушанию. Наше слушание похоже на суд с судьей и адвокатами с обеих сторон.

— Какие решения могут быть приняты при рассмотрении дел?

— Выговор или административное предупреждение — самые мягкие формы наказания. Могут установить апробационный срок или вовсе приостановить врачебную лицензию от нескольких дней до шести месяцев и более. Самое суровое наказание — лишение лицензии, врач может оспаривать его или подчиниться. Иногда врач, желающий избавиться от значительных денежных затрат и публичного унижения в ходе расследования, добровольно сдает свою лицензию.

— Как вы думаете, какой будет судьба Манцура?

— Это невозможно предсказать, я думаю, его дело будет направлено на слушание, а о возможных результатах я уже говорил. Сколько ему лет?

— Почти семьдесят.

— Как он себя чувствует сейчас?

— Наверно, ему не по себе.

— Скорее всего мы предложим ему последний вариант — добровольно сдать лицензию, на этом он сэкономит большую сумму.

Кардуччи посмотрел на часы.

— Вы хотели сообщить мне еще что-то? — Кивком головы он попросил миссис Томпсон выйти из комнаты.

Я рассказал ему кое-что о Сорки и передал некоторые документы, мы обсудили возможные связи Сорки и Манцура с их сторонниками.

— Сорки председатель, а Манцур вице-председатель Медицинского правления госпиталя, у них в руках власть.

— Я читал в газете, что ваш госпиталь включен в список десяти лучших госпиталей Нью-Йорка, — вспомнил Кардуччи. — Скажите, Вайнстоун прежде работал в госпитале Джуиш-Айленд и получил несколько миллионов за свою отставку, не так ли?