Кирилл Казанцев - На всякого блатного найдется пуля

• Название: На всякого блатного найдется пуля
• Автор: Кирилл Казанцев
• Жанр: Боевик
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-50382-7

В суровый переплет попал бывший опер убойного отдела, а ныне инкассатор Степан Асколов! Двигаясь по городу в служебной машине, он увидел, как огромный черный внедорожник сбивает людей на улице. Степану удалось скрутить молодчика и сдать его в милицию. Но в итоге в камере оказывается он сам… Убийца на джипе оказался сынком самого губернатора, и теперь все его преступления вешают именно на Степана! Асколову удается бежать, но на него открывают беспощадную охоту. Ну что ж, раз его поставили вне закона, значит, и для него теперь закон не писан…

---

– Нет, – Гудков был непреклонен, – сейчас в управлении министерская комиссия, поэтому будем делать все по правилам. Да и дело надо закрыть как можно быстрее, иначе ты нам всю статистику испортишь. Мы тебя даже довезем с ветерком. Не придется самому топать завтра по повестке.

– Мужики, какие вы все-таки добрые и заботливые, – с иронией заметил Степан, направляясь в коридор.

– Что есть, то есть, – улыбнулся Гудков.

Надевая ботинки, Степан натолкнулся на тяжелый взгляд Гены, загородившего своим массивным телом дверь. В его мрачном лице не было ни намека на улыбку.

В душе у Степана зашевелились нехорошие предчувствия. Как можно беззаботнее он бросил оперу:

– Слушай, а давай повестку, и я завтра сам явлюсь.

– А давай без «давай». – Приветливая лживая улыбка соскочила с лица Гудкова. – Мы тебя сейчас отвезем в управление, запишем твои показания и отпустим. Не надо кочевряжиться. Я ведь стараюсь быть вежливым.

– Да я тоже, – хохотнул Степан.

У него внутри шла борьба. Что делать, поехать с ними или оказать сопротивление и сбежать? Если он поедет, его, возможно, не отпустят, будут держать в камере до суда, а потом – суд и срок. Поскольку тяжелых увечий он никому не наносил, есть вероятность отделаться условным сроком. Знакомый адвокат имелся. А сознаться в чем-то, чего он не совершал, они его не заставят. Раз в управлении комиссия, то и пытать сильно не посмеют. Второй путь предполагал оказать активное сопротивление работникам правоохранительных органов, что влекло за собой более тяжелые последствия, и условным сроком здесь и не пахло. Степан решил сдаться. Надев ботинки, он прошел в окружении оперов до милицейского «уазика».

Глава 2

Губернатор Павел Игнатьевич Юхно чувствовал, что еще немного, и он спятит от злости. Высокий, широкий в плечах, он напоминал добротный дубовый шкаф, облаченный в дорогой костюм от Армани. У него было много важных государственных и не совсем государственных дел, а тут приходилось бросать все и заниматься отпрыском, который без посторонней помощи даже задницу подтереть не мог. Шагая по больничному коридору, Юхно представлял, как сносит всех вокруг мощными ударами – медперсонал, больных. В молодости он занимался боксом и часто развлекался тем, что на спор врубался ночью в какую-нибудь незнакомую компанию, на беду тусовавшуюся в неосвещенном месте, и укладывал всех на асфальт одним ударом. Не жалел даже девушек. Ни одного спора он не проиграл. И главное, его ни разу не поймали. Ментам в то время было плевать на подобные «мелкие шалости». На каждом шагу грабили и убивали, в то время как его жертвы отделывались переломами да сотрясениями. Теперь Павел Игнатьевич себе такого не позволял, хотя в некоторые моменты очень хотелось вспомнить буйную молодость и проломить парочку черепов.

– С дороги, – проревел Юхно дежурившим у входа ментам и рывком распахнул дверь VIP-палаты.

Юхно-младший в этот момент тискал на кровати смазливую медсестру. Завидев его, сын побледнел, отчего синяки и ссадины проступили на лице еще отчетливее.

– Вон, – заревел Павел Игнатьевич, и медсестра шмыгнула мимо него к выходу, на ходу застегивая халат.

– Папа, я сейчас все объясню, – залепетал сын.

– Заткнись, – рявкнул Павел Игнатьевич, захлопнув за медсестрой дверь, и повернулся к сыну с перекосившимся лицом. – Что же ты, сучонок, делаешь! Я же тебя предупреждал! Говорил ведь! У меня выборы на носу, а ты за старое… Как мне получить поддержку этих мудаков – избранников областного Совета депутатов? Конкуренты же схватятся за эту тему! Да что там, как вонь поднимется, так сам президент мою кандидатуру завернет еще на подходе! А знаешь, что с тобой, говнюк, будет, когда я власть потеряю?!

– Ничего я не делал, это все этот мент, – робко возразил младший Юхно. – У друга был день рождения. Мы посидели немного, а потом я поехал домой, а эта гнида погналась за мной. Я не хотел тебя подставлять! Я поэтому и хотел от него оторваться.

– Эдик, не парь мне мозги, мне уже обо всем доложили. – Павел Игнатьевич стиснул кулаки так, что хрустнули костяшки. – Еще раз соврешь, и я забью тебя до смерти! Мне не нужно такое говно, как ты, вместо сына!

– Ну, давай, забей, – неожиданно визгливо закричал младший Юхно, – только как это будет смотреться перед выборами?

– Хорошо это будет смотреться! Люди скажут спасибо, что избавил мир от такой мрази, – оскалился Павел Игнатьевич. – Я знаю, что ты вчера с компанией своих дружков-придурков после дня рождения завалился в ночной клуб. Вы там догнались, а потом отполировали все кокаином и колесами. Утром тебя никак не могли выпихнуть из заведения, вызывали ментов, но те зассали и не стали вмешиваться. В половине девятого тебе вздумалось покататься на машине, хотя ты и дороги-то не видел. И ты покатался – сбил троих человек, двое из которых в морге, а еще одна баба в больничке отдыхает. Врачи сказали, что она калекой будет.

– Да случайно все вышло. Они сами, как бараны, на дорогу лезут. Че, не видели, что я еду! – развязно воскликнул Эдик.

– Есть запись с камер видеонаблюдения супермаркета, – хищно улыбнулся Павел Игнатьевич, прожигая сына взглядом, – там видно, что ты пер по встречке.

– Ладно, я виноват, и это больше не повторится, – нехотя признал Эдик, пряча глаза. – Все, начинаю новую жизнь.

Однако Юхно-старший прекрасно знал, что это просто слова. Сын уже много раз обещал начать новую жизнь, бросить наркотики, игры в подпольном казино, проституток, а потом вновь появлялись снимки в газете, где он отдыхал в интересной компании. И ладно бы об этом писали местные щелкоперы – нет, скандал уже вылился на федеральный уровень. Видно, против него, губернатора, что-то затевалось врагами. Иначе быть не могло.

– Да, новую… на нарах тебе будет все в новинку, – стиснув зубы, процедил Павел Игнатьевич. – На этот раз скажу ментам, чтобы прессовали тебя по полной. Сядешь, а я пойду на выборы с лозунгом «перед законом все равны». Тут меня ни конкуренты не смогут поддеть, ни пресса.

Эдик мигом изменился в лице и подскочил на кровати:

– Папа, ты что, серьезно?! Что ты говоришь?!

– Что, возбудился? – мстительно ухмыльнулся Павел Игнатьевич. – У меня другого выхода нет. Ты меня подставил аккурат перед выборами. Теперь придется потерпеть месяцок-другой.

– Да ты в натуре спятил, – во весь голос заорал Эдик, весь зеленый от страха, – ты спятил! Я не выживу там и дня!

– Выживешь, – раздраженно отмахнулся Павел Игнатьевич, – другие как-то живут.

– А мама знает? – дрогнувшим голосом спросил Эдик. – Она знает, что ты свихнулся, что хочешь посадить меня вместе с уголовниками?

– Знает, – кивнул Павел Игнатьевич. – Она на все согласна, потому что уже не знает, что с тобой делать. Такие, как ты, кончают под забором. Тебе твои же дружки по дури перо в бок пристроят или твой тупой калган проломят, а не то – от СПИДа сдохнешь… А в тюрьме тебе никто наркотиков не даст. Поломаешься насухую и выйдешь новым человеком.

– Заткнись! Заткнись! Я не сяду в тюрьму, – истерично закричал Эдик, брызгая слюной, – меня там опустят! Ты этого хочешь? Ты, урод!

Мгновение спустя Павел Игнатьевич оказался перед сыном, сгреб его с кровати за воротник и вздернул тело вверх с диким ревом:

– Че ты сказал, паскуда?! Как ты меня назвал?! Боится, что его опустят, – маменькин сынок! Да ты сам себя давно опустил! Сядешь! А если будешь возбухать, я попрошу, чтобы тебе срок побольше дали. Сиди тихо и не разевай пасть!

– Ты задушишь меня, – жалобно пискнул Эдик, стараясь ослабить хватку пальцев родителя на своем горле. – Пусти!

– Кусок дерьма, – со злостью Павел Игнатьевич швырнул сына на кровать и быстрым шагом вышел из палаты.

Еще немного, и он действительно врезал бы ему. Сын вел себя как последняя сволочь. Ему следовало преподать урок. Пусть теперь помучается. Павел Игнатьевич вяло улыбнулся, когда представил себе, как сынок сейчас названивает мамочке и рыдает в трубку. Нет, сажать он, конечно, его не собирался. Все сказанное было лишь для острастки обормота. Дело он легко замнет, тем более что милиция у него давно в кармане. Газетчики тоже не рыпнутся. Он провел с ними надлежащую разъяснительную работу, все всё поняли. Правда, была еще федеральная пресса, которая ему неподконтрольна. Но и тут он кое-что придумал. Оставалось решить, что дальше делать с сыном. Это ведь не последний его фортель. Послать его за границу, в клинику?

– Павел Игнатьевич, у вас все в порядке? – вежливо осведомился высокий крепкий парень в легком сером костюме. Это был Георгий Вереск – начальник службы безопасности. Он ожидал босса в коридоре и теперь шел рядом с ним к выходу. На улице их ждали еще двое крепких ребят в костюмах.

– Какое, на хрен, в порядке, где ты порядок видел? – озлобленно огрызнулся губернатор.

Шофер с рябым лицом и колючими глазами учтиво распахнул перед ним дверцу бронированного «Volkswagen Tiguan», и Павел Игнатьевич опустился в уютное кресло иномарки. Шофер закрыл дверцу, сел за руль и выжидающе посмотрел в зеркало заднего вида. В его тусклых голубых глазах был написан немой вопрос.