Виктор Боков - Том 1. Стихотворения

• Название: Том 1. Стихотворения
• Автор: Виктор Боков
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Поэзия
• Год: 1983

В томе помещены стихотворения 1936–1969 гг. из книг «Яр-хмель», «Заструги», «Весна Викторовна», «Ветер в ладонях», «У поля, у моря, у рек».

---

Двинская присказка

В. Мешко

Я шел да и шел
По двинским пескам.
Я двинскую воду
Ногой плескал.

Не Боков был я —
Был колобок!
Навстречу мне дед:
— Куда, голубок?

— Иду за водой!
— Иди, дорогой!
— Быстра вода!
— Вот то-то и да!

Бежит да бежит,
Течет да течет.
Воде в слободе
Большой почет.

Северяне — моряне
И стар и мал,
Не страшен им
И девятый вал!

Все пески да пески,
Все белы да белы.
На песке дети,
Как ангелы.

Стали меня звать:
Давай с нами играть,
Хошь в коробки,
Хошь в черепки.

Глубока Двина,
Горячи пески,
Живет в Белом море
Бог трески.

Спасибо ему от севера,
Спасибо от меня личное,
Одну треску ели семеро,
Треска была отличная!

1961

Руки

Присматривайтесь к опытным рукам!
Они в морщинах и в набухших венах.
Я находился вместе с ними сам
В дневных, в ночных, в вечерних сменах.

Я замечал: в них мало суеты,
Движения расчетливые, трезвые.
Сосредоточенно работой заняты,
Они минутным отдыхом не брезгуют.

Я наблюдал, как эти руки спят,
Как режут хлеб и мякоть каравая.
Когда они на скатерти лежат,
Покоится в них гордость родовая.

Когда они орудуют резцом,
Не подберешь в тот миг для них сравненья,
Не нарисуешь никаким словцом
Их занятость, высокое уменье.

Не обижайте этих рук, друзья!
Любите их от всей души, поэты!
И помните: без них никак нельзя.
Они в ладонях держат труд планеты!

1961

Берегите людей

Человеку несут
Апельсины, печенье.
Для него уже это
Не имеет значенья.

Он глядит на людей
Снисходительно-строго:
— Если б это, родные,
Пораньше немного!

Был я молод, горяч,
Всюду был я с народом.
А теперь обнимаю
Баллон с кислородом.

Как младенец, сосу
Кислородную соску.
Каши мне принесут,
Съем от силы две ложки.

Если губы замком,
Если годы согнули,
Не поможет фабком,
Не помогут пилюли.

Не помогут цветы,
Цеховые конфеты в складчину.
Не подымут они
Богатырского вида мужчину.

Надо вовремя
Душу спасать человечью
Апельсинами, отдыхом,
Дружеской речью!

О, не будьте, не будьте
В гуманности лживы!
Берегите людей!
Берегите, пока они живы!

1961

* * *

Две сестры у меня воевали,
Были ранены, были в бинтах.
Целый вечер на сеновале
Разговор о войне, о фронтах.

Сестры милые! Как вы прекрасны,
Я святую любовь к вам храню.
Всю войну вы ходили бесстрашно
На свиданье к шальному огню.

Смотрит месяц сквозь крышу сарая,
А у нас разговор об одном:
— Тяжело ты, земелька сырая,
Доставалась солдату с ружьем!

На деревне гармошка, девчата,
Поколение новых юнцов.
Не носило оно автомата
По военной дороге отцов.

Ну и пусть! И не надо! Не надо!
Миру — мир! — Этот клич не умрет.
Хорошо, что из нашего сада
Двадцать лет, как зенитка не бьет.

1961

* * *

Л. Зыкиной

За подмосковным пригородом — поле.
И ласковый июньский небосвод.
Там, как певцы, как хор на сцене — стоя,
Чуть слышно молодая рожь поет.

У запевалы нежный голос лета
По-девичьи прозрачен и высок.
Как не запеть, когда земля согрета,
Замечен солнцем каждый колосок!

Свиданье с этим полем и простором
Уверенность моей душе дарит.
Твой голос мне, наверно, тем и дорог,
Что он, как я, с поющим полем слит!

1961

Магнит-гора

Борису Ручьеву

Магнит-гора, Магнит-гора,
Стою перед тобой без кепки.
Не ты ли матерью была
Для домен первой пятилетки?
Их огнедышащие рты
Рудой прикармливала ты!

Гора-магнит, гора-магнит,
Степной, стальной, железный терем,
И что меня с тобой роднит?
Все то же, что роднит с Антеем.

Приземиста, невысока
И по-уральски коренаста,
Ты, как могучая река,
Могуществом не любишь хвастать.
Ты скромно средь степей стоишь,
Обозревая берег правый,
Но в сундуке своем хранишь
Приданое для всей державы.

Какой корабль не щегольнет
Твоим нарядом в океане?
Какая гайка подведет
Тебя в космическом тумане?
Какой целинник, сев к рулю
И тронув трактор от калитки,
Не крикнет громко ковылю:

— Старик, сдавайся! Я — с Магнитки! —
О, не забыл, наверно, Крупп
Стальных, магнитогорских круп,
Которые приправой были,
Когда фашистов били!
Свое победное «Ура!»
Ты слышала, Магнит-гора.
Так стой во тьме степных ночей

Непобедимой сталью тыла,
Вся улица твоих печей
Работает во славу мира!

1961

Два недоросля

Жил я у Марьи Ниловны
В маленькой комнатушке.
Окон в ней вовсе не было,
А я распевал частушки.

Не в том была моя трудность,
Что двести платил целковых.
А в том была моя трудность —
Два сына у ней бестолковых.

Два недоросля, два ужасных,
Толкавшихся средь москвичей,
Два обладателя ясных,
Бессмысленно-ясных очей.

Они ко мне шли за книгами,
Страницы листали, читали,
Ногами с дивана дрыгали,
Над строчками хохотали.

Фета читали, как Зощенко,
Тютчева, как Аверченко.
Потом заключали: — А в общем-то
Интересней послушать Лещенко!

Они молоко накрывали
Поэтами всех веков.
Под патефон напевали
Бессмысленный дуэт дураков.

1961

Сладкая каторга

Евг. Винокурову

Милая, сладкая каторга слова,
Ты обязательней календаря.
Ты превращаешь меня в зверолова,
В дальневосточного краболова,
В калининградского рыбаря.

Ты догоняешь меня в самолете,
В тучах, где молнии нянчит гроза,
Или в каком-нибудь ржавом болоте
Возле кочкарника, на повороте,
Словно лягушка таращишь глаза.

Ты меня мучаешь денно и нощно,
В гусли, в гудки мне гудишь:
          — Гражданин!

Ну, потрудись-ка часок неурочно, —
И заключаешь меня одиночно
В свой Петропавловский равелин.

Водишь азартно меня по базару:
— Кушай антоновку! Кушай апорт! —
В рыночной, тысячеустой Рязани
Я, как легенда, как быль и сказанье,
В шумном народе локтями затерт.

Мучай и радуй меня, мое слово,
И, как стрельца, вдохновеньем казни.
И превращай меня то в зверолова,
То в сталевара, а то в часового,
Зорко глядящего из-под брони!

1961

Памяти матери