Александра Лисина - Темный Лорд

• Название: Темный Лорд
• Автор: Александра Лисина
• Жанр: Фэнтези

Аннотация:

На исходе девятого тысячелетия после Эпохи Расовых Войн вновь подходит время, когда Граница, отделяющая Обитаемые Земли от Серых Пределов, постепенно слабеет, а владыки мира задумываются над угрозой близкого конца света. Каждую тысячу лет бессмертные расы отправляют в долгий Поход смельчаков, способных проникнуть в самое сердце Проклятого Леса и вернуть силу Амулету Изиара. Каждую Эпоху находится смертник, не боящийся рискнуть войти в Лабиринт Безумия, чтобы дать народам Лиары надежду на будущее. Вот и сейчас настают тревожные времена, когда требуется отчаянная дерзость, граничащая с безумием. И вновь появляется возможность изменить этот мир по своему желанию. Однако на этот раз не все согласны на перемены.

---

Караванщики сгрудились плотной массой и выжидательно уставились на организованно подбирающихся врагов — одинаково молчаливых, мрачных в своих темных доспехах, с красноречивым обещанием в хищно прищуренных глазах.

"Случайность? — раздраженно подумал Таррэн, закручивая вокруг себя стальной вихрь. — В гробу я видал такую случайность! Пусть только кто-нибудь посмеет сказать, что это — простые разбойники! Ага! Которые еще и строем вдруг научились ходить!"

— Прекрасно! — подтвердил его мысли Элиар. — Просто прекрасно! Господа, я вас поздравляю: кажется, это агинцы!

Гаррон только сплюнул. Лучше бы это были разбойники! Торкова задница! А ведь, похоже, их ждали здесь специально! Потому что я никогда не поверю, что дорогостоящие наемники далекого северного Агина вдруг чудесным образом забросили прибыльное ремесло и вышли на большую дорогу просто так, слегка пошалить и развеяться от скуки! Да еще в компании опытных магов, которым, судя по всему, тоже совершенно нечем сегодня заняться!

Таррэн помрачнел: агинцы — опасные противники, на порядок выше, чем знаменитая ланнийская гвардия или пресловутые Красные Драгуны. Опытные, матерые хищники, для которых не было лучшей цели, чем достойный враг. Странные люди, для которых верность нанимателю была важнее собственных жизней. Люди, способные на все, кроме предательства своих непонятных принципов. Но временная преданность которых стоила поистине баснословных денег.

— Кажется, нам придется сегодня славно поразвлечься! — хищно оскалился Аркан, разминая кисти. — Эй, рыжий! Я слева, ты справа! Кто накосит больше?

— Ты всегда мне проигрываешь, — флегматично отозвался Весельчак, послюнив пальцы и небрежно пригладив огненные вихры. — Давай так: если я выиграю, ты мне новые сапоги купишь.

— А если проиграешь?

— Все равно купишь, потому что у меня старые совсем износились.

— Тьфу!!..

Светлые красноречиво переглянулись, но большего агинцы не позволили сделать — ощетинившись клинками, они стремительно ринулись в атаку, стараясь окружить небольшой отряд и смять его одним мощным ударом.

— Гаррон, не лезь под руку, — вполголоса предупредил Таррэн, поднимая родовые мечи, и южанин, хорошо помнящий Овражки, молча повиновался. Сдвинувшись на пару шагов левее и сделав знак Аркану сделать то же самое, он зло усмехнулся и резким движением отбросил свою роскошную косу за спину. Что ж… полсотни против тридцати человек и троих Перворожденных? Агинцы против нескольких заслуженных ветеранов Бронлора? А это неплохой расклад, клянусь копытами Торка! Действительно неплохой! Потому что эльфы все еще были в низко надвинутых капюшонах, а мчащиеся навстречу глупцы наверняка ни разу не видели, на что способны Перворожденные в гневе.

— Хазад! — криво ухмыльнулся Ирбис.

— Хазад, — согласился с ним поразительно спокойный Сова, и в этот момент наемники достигли, наконец, свою больно кусающуюся добычу.

Смерть крайне редко бывает красивой, а кровавая схватка — зрелищной и захватывающей. По крайней мере, для ее непосредственных участников. Когда рядом с тобой с диким звоном сшибается сталь, когда идут друг на друга меч и топор, когда страшно кричат раненые и умирающие, когда во все стороны летят горячие алые капли, а напоенная кровью земля начинает предательски скользить под ногами… тут как-то не до красот, не до лишних раздумий о смысле жизни и бренности всего сущего. Важным становится только то, сколько врагов уже не поднимет свои головы, и есть ли рядом кто-нибудь, кто сумеет прикрыть твою спину. Все ненужные мысли немедленно исчезают, властно уступая место старательно наработанным рефлексам и врожденному чутью на опасность, которое в эти моменты тоже просыпается и чутко руководит дремлющим сознанием, заставляя поступать только так, как должно. Тело работает само, оно хорошо знает, как и что сделать сейчас или мгновением позже, чтобы чужой клинок не пронзил его насквозь. Тело почему-то отчаянно не хочет умирать — что у людей, что у эльфов, а потому всеми силами стремиться избежать холодного поцелуя неулыбчивой гостьи в белом плаще и скорбной чашей в обманчиво мягких руках. В этом безумном танце со смертью выживают лишь те, кто умеет вовремя почувствовать ее ледяное дыхание на собственной шее.

Таррэн привычно взял этот ритм и позволил ему вести себя в схватке. Он был, как всегда, спокоен и сосредоточен, руки сами делали все, что нужно, а стопы мягко переступали по влажной земле, заставляя тренированное тело плавно смещаться в одну и в другую сторону, раскачиваться, уворачиваться, танцевать под неслышную музыку жизни, которой так же неслышно вторила песнь неумолимо подкрадывающейся смерти — та, что так нежно пели его родовые клинки. Он дышал с ними в едином ритме, бесшумной тенью скользя между непрочными человеческими телами, которым выпало сегодня стать кормом для хищных зверей и воронья. Он слышал чужие крики, каждый раз завершая короткие дуги ударов. Знал, что это означает чью-то новую смерть, но не останавливался — нападавших все еще было слишком много.

Гаррон, как и прежде, завистливо вздохнул. Вот же Торков эльф! Что творит! Что он только творит!! С двумя мечами — будто ангел возмездия прошелся сквозь плотный строй агинцев, разрезав его, как нож — масло, и оставив после себя неровную дорожку из красиво разрезанных на части трупов. Светлые почти не отстали от собрата — сбросив надоевшие плащи, они плечо к плечу ввинтились вслед за ним во внезапно дрогнувшую массу наемников и стремительно расширили рваную брешь в их надежном прежде строю. За ними с яростным ревом вдвинулись люди, и, если бы не присутствие магов, все закончилось бы довольно быстро. Однако наложенные Оковы оказались слишком сильны, а силы защитных амулетов — далеко не беспредельны.

Таррэн только зубами скрипнул, заметив странно остекленевшие глаза и стремительно замедляющиеся движения караванщиков. Они дружно побледнели, посерели лицами, внезапно замолчали и резко потеряли темп, норовя вовсе остановиться и безвольно опустить руки. Тогда как в расширенных зрачках, напротив, заметалось внезапное понимание и бессильная злость на судьбу, что подстроила им эту двойную подножку. Кажется, только железная воля и несгибаемый характер все еще заставлял южанина шевелиться, что-то хрипло шептать и отчаянно отмахиваться от разом приободрившихся агинцев. Но невидимая тяжесть с каждой минутой становилась все сильнее.

Темный с досадой прикусил губу, расслышав первые болезненные вскрики и радостный рев наемников. Плохо дело: одурманенных людей сейчас сомнут, как сухой тростник. Справиться-то они справятся, вот только сколькими жизнями будет оплачена эта победа? Ну, где же проклятый Страж, в самом-то деле?!!

Он уже почти решился на откровенную глупость и даже потянулся туда, где в надежном убежище терпеливо ждал его зова родовой перстень, как откуда-то издалека донесся звук нового взрыва — приглушенного стеной деревьев и немалым расстоянием. Оттуда послышались испуганные вскрики, над сосновыми верхушками поднялся столб густого зеленоватого дыма, а затем неожиданная тяжесть вдруг исчезла. Совсем, будто ее и не было.

— Наконец-то! Долго он возился! — проворчал Элиар, вздохнув гораздо свободнее.

Гаррон обрадовано вскинул заметно полегчавшие руки, с восторгом убедившись, что Дядько, наконец, исполнил свою сумасшедшую задумку и прикончил-таки дурных колдунов. Затем зловеще расхохотался и с новым криком "хазад"! ринулся в самую гущу.

— У меня десять, — равнодушно сообщил Аркан в пустоту.

— Две…над…цать! — торжествующе пропыхтел Весельчак, срубая очередного безликого противника.

— Врешь! У тебя не может быть столько! Их всего-то и было… да еще эльфы славно поработали!

— Еще как… уф!.. может! Тебе ни за что меня не догнать, растяпа криворукий, так что готовь кошелек — я рассчитываю на новые сапоги!

Аркан возмущенно выдохнул и тут же располовинил от шеи до паха какого-то агинца, едва увернувшись от вывалившихся наружу дурнопахнущих кишок. Нет, вы видали! Он сказал, что я (Я!!) его не догоню!.. воин негромко зарычал и обернулся, собираясь высказать, наконец, этому придурку все, что думает о его гнилых шуточках, вечном зубоскальстве и ненормальной склонности к противоположному полу, как вдруг приметил в стороне неладное и в ту же секунду громко ахнул:

— Девчонка!!

Рыжий непонимающе обернулся.

— Я?! Ты сдурел, черный?!

— Да нет же, болван! Девчонки уходят!

— ЧТО-О?!!

— ИЛИМА!! Нет! — донесся до Таррэна испуганный вскрик купца, остававшегося вместе с дочерьми в овраге, под прикрытием колючего храмовника. Почти сразу следом раздался шум скоротечной схватки, короткий вскрик и нехорошие булькающие звуки.

Весельчак стремительно извернулся, умудрившись не только не попасть под чужой меч, но и ткнуть в живот какого-то невезучего агинца. После чего живо нашел глазами белое от ужаса лицо купца и мысленно вздрогнул: герр Хатор медленно оседал на землю, зажимая руками широкую рваную рану на груди и правом плече, а сам обреченно смотрел, как его младшая дочь исчезает среди деревьев. Вместе с какими-то странными типами в длинных серых балахонах, похожих на монашеские рясы, и короткими металлическим жезлами в руках. Она едва не бежала, путаясь в складках расшитого бисером сарафана, смотрела им в спины неподвижными, стеклянными, лишенными всякого смысла глазами. А за ней, почти не отставая, с таким же неподвижным лицом брела, поминутно спотыкаясь, рыженькая Лилька, не обращая внимания на колючие иголки храмовника, до крови оцарапавшего коленки, шум кипящей битвы всего в нескольких шагах позади и отчаянные крики хозяина, с ужасом взывающего к ее уснувшему разуму. Оглушенная метким ударом толстуха неподвижно лежала у каря оврага.