Наталья Павлищева - Против «псов-рыцарей»

• Название: Против «псов-рыцарей»
• Автор: Наталья Павлищева
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49166-7

Новый роман от автора супербестселлера «Княгиня Ольга» и трилогии о «Деве войны»! Продолжение приключений нашей современницы, провалившейся в жестокую эпоху Батыева нашествия. Она сделала свой выбор между прошлым и настоящим в пользу XIII века. Она обручена с этой войной и готова отдать жизнь за спасение Руси от Ига. Она изменила ход истории, обескровив Орду и заставив степняков повернуть обратно в Дикое Поле.

Но теперь над Русской Землей нависла новая угроза – уже не с востока, а с запада. Католическая Европа готовит Крестовый поход против православных «схизматиков». Судьба Новгорода висит на волоске. Способна ли «попаданка» из будущего расстроить планы врагов и сорвать «Drang nach Osten»? Одолеет ли «псов-рыцарей» в тайной войне и беспощадной сече? Поможет ли юному князю Александру Ярославичу разгромить шведское войско и стать Александром Невским?

---

– Да, сначала деревянная часовня, говорят, была, а после и каменный храм поставили.

– А чего он в Новгороде делал?

Я не успела остановить Лушку, та все же задала дурацкий для новгородца Еремея вопрос. Тот удивился:

– Не новгородская, что ли?

– Нет.

– А… Олаф Святой русскими князьями воспитан. Сначала его отец, тоже Олаф, а потом и сын. Их Владимир Красно Солнышко и Ярослав Владимирович воспитывали.

Теперь едва не задала дурацкий вопрос я. Вернее, чуть не уточнила: «Мудрый?», но вовремя сообразила, что это прозвище князь Ярослав получил позже. Так же, как князь Александр позже будет Невским. Опасно, однако, слишком много знать. Каково же Вятичу, когда он знает в тысячи раз больше меня?

Лушка уже забыла об Олафах, воспитанниках русских князей, она то и дело тыкала пальцем в прибрежные скалы, а потом и появившиеся вдали купола церквей:

– А это что? А это как называется?

Еремей терпеливо объяснял.

Мне показалось, что мы обходим остров с севера, во всяком случае, правили явно туда.

– А мы что, приставать не будем?

Честно говоря, морская болтанка изрядно надоела и мне тоже, очень хотелось бы почувствовать под ногами не ходившую ходуном палубу небольшой ладьи, а нормальную землю.

Лушка поддержала:

– На травку хочу.

Еремей кивнул:

– Скоро будет. Висбю с другой стороны, обогнем остров и пристанем. А это остров Форе.

Действительно, как я могла забыть, Висбю же на северо-западе, а мы плывем с востока.

И вот они башни города и шпили соборов. Не может быть, крепость все та же?! И стена крепостная тоже. Я смотрела на город, как на старого знакомого.

Ряды стоящих почти вплотную самых разных плавсредств от больших ладей до рыбацких лодочек, крепостные стены города… Все так и не так одновременно.

– Да тут места нет!

Но Еремей командовал уверенно, видно, точно знал, что место у причалов Висбю найдется всем. Нашлось, не просто приткнулись, а вполне комфортно пришвартовались, причем, если я верно поняла, вообще среди своих, новгородских. Так и оказалось, с нескольких ладей Еремею приветственно помахали.

Да, из нас с Лушкой морские волки получились никудышные, сойдя на причал, чуть не попа€дали и первые шаги делали явно нелепо, словно боясь, что палуба снова поплывет из-под ног. Но я хоть от морской болезни во время плавания не страдала, а бедолага Лушка вообще извелась.

Зато Анея как огурчик, вела себя так, словно всю жизнь бороздила морские просторы. Я украдкой вздохнула: да, нам до тетки далеко.

В городе Еремей уверенно повел нас на Новгородскую улицу. В своей нормальной жизни я на ней была – улочка метров 50, не больше. Она оказалась небольшой, но уж не такой крохотной. Конечно, в городе очень многое поменялось, сообразить где и что оказалось слишком сложно, немного поломав голову, я мысленно махнула рукой: какая разница, едва ли я буду когда-нибудь рассказывать, как все выглядело в тринадцатом веке. Все равно не поверят, да и рассказать не получится.

Остановились в гостевом доме, явно предназначенном именно для таких визитов. Нам отвели две комнаты: в одной, маленькой, разместились мужчины – Еремей, Вятич и Тишаня, в комнате побольше мы с двумя своими сенными девками. Ничего, в тесноте, да не в обиде. Нам устроили постели на лавках, а девкам на полу.

На ужин спустились все вместе вниз. Помещение, нечто вроде таверны на постоялом дворе (хотя я не представляю, как она должна выглядеть), было заполнено народом. Подумалось: дым коромыслом, но дыма как раз и не было, потому как вредную привычку курить даже трубки мира из-за моря-окияна пока не привезли. Хотя своеобразный смог все равно стоял, было довольно душно и при открытой двери.

Я оглянулась, от стола поближе к выходу нам махал рукой Вятич. Рядом с ним сидели два крепкого вида детины, но Еремея не видно. Анея, видно, тоже увидела сотника и направилась туда. Тетка все же королева по своему складу, она шла не оглядываясь, зато все сидевшие в зале сворачивали головы следом и замолкали, в таверне вдруг стало тихо. Почти тихо. Все же не каждый день сюда являлись вот такие женщины, которых даже в голову не придет хлопнуть по заду или отпустить им вслед сальную шуточку.

Подойдя к столу, Анея так же по-царски приветствовала собеседников Вятича милостивым кивком и села. Я чуть не хмыкнула, увидев, как эти двое даже приподнялись со своих мест, чтобы поздороваться с «Ее Величеством». Вот кому миром править! Мы пристроились рядом на лучших местах по праву родства с императрицей.

Лушка тоже вовсю старалась «держать марку», почти свысока оглядывая окружающих, но это ей плохо удавалось, мешало природное любопытство, взгляд то и дело лукаво поблескивал, да и ее привычка стрелять глазками солидности ну никак не добавляла.

– Твердислав Микулич только что из Сигтуны, в Новгород идет, – кивнул на старшего из сидевших Вятич.

Если честно, то мне пока о делах говорить не хотелось, вокруг собралась довольно занятная компания, и не оглядываться, как Лушке, мне было очень трудно. Хорошо, что Вятич оставил нам места, с которых видно весь зал. Я даже пропустила начало разговора, так интересно посмотреть на купцов и их подручных.

Это был другой мир, мир из книг о бывалых мореходах, грубых мужчинах, которых не пугали ни рев волн и вой ветра, ни тяжелая работа, ни холод, ни зной. Мир людей, презиравших опасности, кажется, саму смерть. Они разительно отличались от купцов, торговавших в лавках, например, Рязани, и даже Новгорода. Наверное, люди, каждый день рискующие жизнью в беспокойных водах морей, все же иначе смотрят на эту самую жизнь, чем те, кто рискует только прибылью.

И отношение друг к другу и к самим себе у них тоже иное, потому что от взаимной помощи зависит слишком многое и предательство одного может дорого обойтись остальным. Нужно быть уверенным в поддержке и помощи окружающих, а потому врагов на судне не бывает, и все друг другу поневоле братья, пусть не по крови, но по жизни.

За соседним столом расположился солидный, действительно купеческого вида мужик с короткой, но окладистой бородой, лежащей на груди, точно лопата. Он ел молча, старательно обгладывая кости и не обращая ни малейшего внимания на своего собеседника, желчного, нервного человека неопределенного возраста, который что-то торопливо втолковывал, видно соблазнял выгодой. Обглодав очередной мосол, купец, видно, решил выбить из него костный мозг. Он спокойно отодвинул собеседника здоровенной рукой и вдруг изо всех сил грохнул костью о стол. Несколько человек только обернулись в его сторону, а вот нервный чуть не кувыркнулся с лавки. На некоторое время он замолчал, ошарашенно наблюдая, как содержимое мосла, вытряхнутое купцом, исчезает во рту, но потом опомнился и принялся убеждать снова, привстав и перегнувшись через стол, чтобы собеседник расслышал сквозь общий шум.

Меня отвлекло то, что нам принесли ужин. Это было огромное блюдо с вареным мясом, второе с луком и хлебом, целый жбан с пивом и какие-то пироги. От мяса шел пар и умопомрачительно пахло. Я вдруг поняла, что тоже сильно проголодалась. Конечно, ни вилок, ни ножей не полагалось, древний Висбю этим гостей не баловал. Ладно, будем есть руками…

– Много чужих шнеков, недаром король объявил морской ледунг.

– Думаешь, пойдут?

– Да уж наверное… Иначе чего сидеть? Епископы все народ баламутят, мол, пора язычников в истинную веру крестить.

К столу подошел Торопила:

– Еремей Силыч сказывал…

Договорить не успел, сзади снова раздался грохот – купец решил разбить кость до конца. На него с тревогой оглядывался, видно, хозяин заведения, верно, если каждый будет вот так разбивать мослы о столешницу, то никакой дуб не выдержит. Я тоже оглянулась на купца, тот деловито высосал мозг из раздробленного мосла, отбросил его в сторону и потянулся за большой кружкой, видно с пивом, отрицательно мотая головой в ответ на приставания нервного собеседника. Почему-то очень захотелось узнать, о чем они говорят.

– Еремей Силыч сказывал, что через два дня в Любек пойдет. Коли решите туда, так милости просит, а коли нет, так скажите, он других возьмет.

– Нет, благодарствуем, нам в Сигтуну надо.

Торопила удалился, кивнув, а Твердило сокрушенно помотал головой:

– Не время в Сигтуну плыть. Там рыцарей полно, тех, что бороться с тавастами собрались.

– С кем? – Лушка не выдержала-таки.

– С тавастами, а заодно и с русскими.

И снова нас отвлек купец. Ему, видно, надоел собеседник, потому что мужик поднялся, перевалился через стол, улегшись для этого в миску с обглоданными мослами, сгреб приставучего болтуна за грудки и… попросту вышвырнул его в проход! После чего уселся и спокойно допил из своей кружки. К столу подскочил хозяин заведения, купец кинул ему монету, судя по тому, как в ответ изогнулся угодливой дугой хозяин, достаточно ценную. Обиженный купцом человек остался отлеживаться после невежливого обращения на полу, а его обидчик встал и направился к выходу, спокойно выбирая из бороды крошки и стряхивая прилипшее к одежде. Мы с Лушкой сидели, раскрыв рты и вытаращив глаза на столь невежливое выяснение отношений. Проходя мимо нашего стола, купец покосился в нашу сторону и вдруг озорно подмигнул.