Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

• Название: Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I
• Автор: Кейс Ваайман
• Издательство: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея
• Жанр: Философия
• Год: 2009
• ISBN: 5-89647-148-3

Эта книга — путеводитель по безграничному пространству духовности. Кейс Ваайман ставит перед собой вопрос, что же такое духовность, и рассматривает все возможные ее проявления: духовные традиции древних и современных мировых религий, духовность человеческой жизни, духовность обычных людей и религиозных деятелей, духовность библейская, духовность мистическая, духовность христианская, проявляющаяся в мученичестве, аскетических движениях, в жизни общины верующих, социальных и исторических процессах, происходящих в церкви, богослужении, еретических движениях, эсхатологическом мировоззрении, богословии, духовность современной культуры. Книга Кейса Вааймана уникальна и не имеет аналогов. Данное исследование будет интересно не только специалистам — философам, религиоведам, богословам, психологам, серьезным студентам, но и всем тем, кто вместе с автором этой книги задается вопросом о человеческой духовности.

---

Shari'ah и tariqah. Основанием духовности ислама являются Коран (само- возвещение Бога) и Сунна Пророка (его поведение в разных жизненных ситуациях). Эти два источника вместе образуют шариат (shari'ah), что соотносится с понятием «путь» (=shar'). Шариат есть та магистраль, по которой должен идти всякий верующий. Главная ориентация Корана — абсолютное Единство Бога (суры 73:19; 76:29). Кто читает вслух и цитирует по памяти Коран, вживаясь в него сердцем, тот все глубже и глубже познает, что Бог есть Бог единый и единственный48. То, что справедливо для Корана, применимо и к жизни пророка Мухаммада. Внешне Мухаммад — законодатель; внутренне он — воплощение духовного пути44. По его жизни верующий может изучать путь, ведущий к Богу [463] .

Путь мистиков — tariqah — считается ответвлением шариата, общего пути, по которому следуют все мусульмане. Шариат образует, так сказать, объективную систему отсчета, в рамках которой мистики идут своим собственным, особым путем совершенного посвящения себя Богу. Решающее значение для этого пути имеет опыт учителей. Для того, чтобы начать духовный путь, необходимо пройти инициацию под руководством опытного духовного учителя (шейха).

Путь Просветления

«Из всех великих религий буддизм наиболее напряженно сосредоточен на том аспекте религии, который мы называем духовностью» — так звучит первое предложение в статье Buddhist Spirituality в восьмом томе справочника World Spirituality№. Это разъясняется дальше во введении: «Никакая другая религия не оценивала так высоко, как эта, состояния духовного прозрения и освобождения и не обсуждала с такой методичностью и с таким избытком критической рефлексии разные пути и дисциплины, посредством которых достигаются эти состояния, а также те онтологические и психологические основания, которые делают эти состояния столь ценимыми и эти пути — столь действенными» [464] . В своем историческом развитии буддийская духовность представляет собой довольно пестрый феномен, однако все ее школы признают три «сокровища», выражаемые традиционной формулой: «Я ищу прибежища в Просветленном (буддха), в Учении (дхарма) и в Общине (сангха)».

Будда

Будда* («просветленный», «пробужденный») указывает на историческую фигуру Гаутамы Сиддхартхи, называемого также Шакьямуни, который родился в 566 году до н. э. на территории нынешнего Непала, в 29 лет избрал отшельническую жизнь и с помощью медитации достиг «природы будды» — абсолютно пробужденного разума. Это состояние есть та конечная цель, к которой устремлена буддийская духовность.

Для понимания духовности жизни Будды [465] важна легенда, в которой рассказывается о глубокой неудовлетворенности Гаутамы своей жизнью — жизнью молодого аристократа, полной изнеженности и роскоши. Он обнаружил, что эта жизнь в основе своей отмечена старостью, болезнью и смертью. Чтобы высвободиться из пут бренности, он избирает путь, противоположный жизни, полной наслаждений, — крайний риторический аскетизм. Самообличением, постом и бодрствованием он истощал свое тело, пока не превратился почти в скелет [466] . Он изучил на самом себе всю бездну страдания, однако эта крайняя аскеза никакого избавления ему не принесла. Дойдя до низшей точки самоуничижения, Гаутама вспоминает переживание своей юности: глубокую погруженность в тени под кустом шиповника. Он прекращает самоуничижение и садится в позу лотоса на берегу реки с намерением не подниматься до тех пор, пока его не озарит внутренний свет. В этой медитации Гаутама обретает свое Просветление, невыразимый опыт глубины. Этот способ медитации назван «средним путем», так как он располагается между двумя крайностями: жизнью в наслаждениях, с одной стороны, и самоуничижением, с другой. Так, в первой своей проповеди в Бенаресе Будда говорит:

Ведущий духовную жизнь должен удаляться от двух крайностей. Что это за крайности? Одна — это жизнь в удовольствии, посвященная вожделению и наслаждению. Это жизнь низменная, неблагородная, недуховная, недостойная, ничтожная. Другая — это жизнь в горе и печали. Это жизнь, полная страданий, недостойная, ничтожная. Совершенный, о монахи, держится вдали от этих двух крайностей. Он научился следовать срединным путем, раскрывающим глаза и ум и ведущим к покою, знанию, просветленности, уничтожению (нирване) [467] .

Путь, которым пошел Гаутама, — путь глубинной медитации, — является основополагающей моделью для всех буддийских путей. А потому понятно, что в буддийском ритуальном воображении и искусстве центральный образ Будды — это образ Просветленного, сидящего в позе лотоса [468] .

Учение

В жизни Будды выделяется учение о спасении, лаконично сформулированное в четырех благородных истинах. (1) Исходный пункт — глубокая неудовлетворенность жизнью, какой мы ее видим: неустойчивой, преходящей, убогой. Эту боль существования не устранить ни наслаждениями, ни крайним аскетизмом. Обе эти крайности подавляют познание, а не побуждают к нему.

Только средний путь глубинной медитации ведет к тому прозрению (сам- бодхи), что экзистенциальным недовольством движет страстное желание.

Подавленность и страдание могут быть устранены только тогда, когда спустишься с поверхности в глубину. Ведь это поверхностно — полагать, будто «Я» и окружающая действительность таковы, какими я их себе представляю. Все наши понятия обманчивы, и относиться к ним следует как к проекциям, которые порождены нашим страстным желанием самосохранения. Путь, который открывает перед нами эта глубинная рефлексия, есть путь восьмеричный. Будда описывает его так: «Вот, монахи, святая Истина пути, ведущего к уничтожению бренности. Это святой Путь, состоящий из восьми аспектов, а именно: правильный взгляд, правильное намерение, правильная речь, правильное действие, правильный образ жизни, правильное усилие, правильное внимание, правильная концентрация» [469] . Каждая школа разрабатывает эти аспекты по-разному, но решающими всегда остаются три упражнения (три- шикша): упражнение в добродетели (шила), упражнение в концентрации (са- мадхи) и мудрость (праджня).

Упражнение в добродетели, прежде всего, включает в себя правильную речь, что означает: не лгать, не клеветать, не сквернословить, не сплетничать. Дальше идет правильное действие: не убивать живых существ, не красть, избегать незаконных сексуальных связей. Наконец, нужно правильно питаться: не увлекаться крепкими напитками или наркотиками; не иметь дела с вредными веществами. Это упражнение в добродетели имеет значение как для монахов, так и для мирян. Монахи должны полностью посвятить себя этому пути. Важно, чтобы человек сознательно избрал это упражнение в добродетели и жил им. Нужно воспринять его всей душой. Только в этом случае оно оставит в жизни след, по которому можно будет найти путь к Просветлению.

Упражнение в концентрации требует, прежде всего, полной отдачи своих сил на оказание сопротивления всякой ментальности, которая противоположна четырем благородным истинам, и на стремление как можно более сообразоваться с ними. Внимательность означает осознание нами деятельности собственного тела, восприятий и эмоций и всего того, что творится в нашем уме. Для того чтобы помочь человеку достигнуть подобной сконцентрированности, буддийская духовность предлагает множество техник: фиксировать взгляд на определенной точке; вызывать в уме образы; противостоять дурным

влечениям; размышлять о том, что пугает, чтобы тем самым уклониться от него, или о чем-то хорошем, чтобы оно привлекло нас к себе. Цель всех этих упражнений — настойчиво возрастать в направлении к четырем благородным истинам. Они [упражнения, — Прим. пер.] должны охватить тот слой, где гнездятся инстинкты и формируются добродетели. Шаг за шагом они ведут к состоянию совершенной пустоты: к тому, чтобы отделиться от всего, овладеть чистым вниманием и при этом сохранять безразличие, полностью избавиться от радости или печали, быть в стороне от мира форм, созерцать бесконечную пустоту, созерцать сознание, пустое в своей бесконечности, в своем бытии ничем, пребывать там, где нет ни чего-то, ни ничего. Это полное уничтожение вводит монаха в божественную реальность, не имеющую никакой формы.

Мудрости достигают тогда, когда сознание освобождено от всякой нечистоты. Разум очищен от всякого самообмана и сосредоточен на полном Уничтожении. Это Уничтожение, которое и есть нирвана, «не отрицает реальности трансцендентного и вечного принципа, достижимого человеческим усилием» [470] . Уничтожение — это сущностный переход к духовному пути. С этой стороны пути данный переход кажется уничтожением (прекращением всякой жажды самосохранения и, следовательно, полной утраты своего «Я»), но с противоположной стороны этот путь предстает как нерожденное, нестав- шее, несозданное и несоставленное [471] .