Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

• Название: Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I
• Автор: Кейс Ваайман
• Издательство: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея
• Жанр: Философия
• Год: 2009
• ISBN: 5-89647-148-3

Эта книга — путеводитель по безграничному пространству духовности. Кейс Ваайман ставит перед собой вопрос, что же такое духовность, и рассматривает все возможные ее проявления: духовные традиции древних и современных мировых религий, духовность человеческой жизни, духовность обычных людей и религиозных деятелей, духовность библейская, духовность мистическая, духовность христианская, проявляющаяся в мученичестве, аскетических движениях, в жизни общины верующих, социальных и исторических процессах, происходящих в церкви, богослужении, еретических движениях, эсхатологическом мировоззрении, богословии, духовность современной культуры. Книга Кейса Вааймана уникальна и не имеет аналогов. Данное исследование будет интересно не только специалистам — философам, религиоведам, богословам, психологам, серьезным студентам, но и всем тем, кто вместе с автором этой книги задается вопросом о человеческой духовности.

---

Ход жизни завершается смертью. Однако и сам этот конец жизни (умирание) имеет свое собственное развитие. О конце жизни Исаака рассказано так: «И было дней [жизни] Исааковой сто восемьдесят лет. И испустил Исаак дух и умер, и приложился к народу своему, будучи стар и насыщен жизнью; и погребли его Исав и Иаков, сыновья его» (Быт 35:28–29). Чтобы понять духовность конца жизни, перечитаем историю смерти и погребения Сарры.

Сарра умирает

В рамках основного генеалогического повествования, как правило, о смерти сообщается кратко, даже если смерть исключительно трагична, как в случае Рахили, которая умерла при родах Вениамина (Быт 35:18–19). О конце жизни Сарры рассказано так: «Жизни Сарриной было сто двадцать семь лет: [вот] лета жизни Сарриной; и умерла Сарра в Кириаф-Арбе, что [ныне] Хеврон, в земле Ханаанской. И пришел Авраам рыдать по Сарре и оплакивать ее» (Быт 23:1–2). Умирание рассматривается как достижение полноты

лет (ср. «будучи стар и насыщен жизнью» [Быт 35:29]. Жизнь — это «исполнение дней» (2 Цар 7:12, Исх 23:26). Полнотой жизни считались «семьдесят лет, а при большей крепости — восемьдесят лет» (Пс 89:10).

Умирание представляли себе как уход из человека жизненной силы (Быт 25:8; 35:29). Умерший «ложился с отцами своими» (Быт 47:30; 49:29, 33), «прилагался к народу своему» (Быт 25:8,17; 35:29). Место собрания умерших — нижний мир. Поэтому говорили о «вратах» и «внутренних жилищах» смерти (Пс 9:14; 106:18, Притч 7:27). Умершие сходили в глубины земли* (см. Пс. 48). Но этому схождению в нижний мир предшествовало единство с земной пылью: «Прах ты и в прах возвратишься» (Быт 3:19). Возвращение в прах — это участь всех людей (Числ 16:29–30). «Ты возвращаешь человека в тление и говоришь: “возвратитесь, сыны человеческие!”» (Пс 89:4, см. также Пс 48:15).

Плач Авраама по Сарре

Когда Сарра умерла, «пришел Авраам сетовать (в Синодальном переводе — «рыдать». — Прим. пер.) по Сарре и оплакивать ее» (Быт 23:2). Авраам вошел в шатер, где лежала Сарра, и совершил обряд оплакивания умерших. Первоначально местом совершения этого обряда была семья [397] , и описывался он двумя глаголами: «сетовать» и «оплакивать». Сетование — это ритуал, в котором человек дает внешнее выражение своей скорби. Этот ритуал начинался сразу после того, как человек умирал, и в присутствии умершего (1 Цар 25:1,

Цар 3:31) [398] . Заключался этот ритуал в биении себя в грудь (Ис 32:12) и в громких восклицаниях: «Увы! Увы!» (3 Цар 13:30, Иер 34:5). Сетования сопровождались плачем: скорбящие проливали слезы печали. Сетование и рыдания были частью целого комплекса ритуалов самоуничижения: поста, раздирания одежд, облачения себя во вретище (мешковину. — Прим. пер.), обривания наголо и посыпания своей головы пылью. Устраняли всякое человеческое великолепие (в одежде, в прическе), уменьшали энергию жизни (плачем и постом) и приближали себя к земной пыли (ложась наземь; посыпая пылью и пеплом собственные головы), чтобы таким способом соединиться с оплакиваемым умершим. Сетование и сопровождающие его обряды дают выражение скорби. С другой стороны, они переводят скорбь об умершем во внутренний план, признавая при этом его смерть в телесном плане. Экспрессивная фаза оплакивания ограничивалась первым днем (Быт 50:10). Затем начинался долгий период траура, в котором продолжалось внутреннее усвоение утраты, для чего предлагался и применялся целый набор подходящих типов скорбного поведения (‘abal): ношение власяницы и посыпание себя пеплом, ходьба в согбенной позе, молитва, пост, унылый вид, простирание ниц (Пс 34:13–14) [399] .

Посредством всего этого скорбящие должны были войти в контакт с грубой реальностью и с собственным горем. На это отводилось немало времени: семь дней (Быт 50:10), тридцать дней (Втор 34:8), а то и больше (Быт 37:34, 2 Цар 13:37–38 и т. д.).

Внутренняя динамика этой экспрессии и этой интериоризации нацелена на создание пространства для новой жизни. «Часто скорбь так сильно акцентируется, что, кажется, уже нет никакой надежды (см., например, Иер 4:28; 14:2, Плач 1:4; 2.8, Иоил 1:9сл.). Однако во многих пассажах за скорбью скрывается тихое упование, что соблюдение траурных обычаев повлечет за собой перемену (Числ 14:39, — хотя там это упование тщетно; Езд 10:6, Неем 1:4, Есф 4:3,1 Цар 15:35 и 16:1 тоже следует истолковывать, исходя из этого)» [400] . Эта перемена выражается библейским словом «утешение» (нахам). Утешение — это событие, действие или слово, реально влияющие на ситуацию. В случае необратимого события, такого как смерть, «утешение» высвобождает человека из охваченности аффектом. Оно переводит ум и душу в новое отношение к действительности [401] . Из этого можно понять, в каком смысле слово «утешение» означает конец траурных обрядов (Быт 24:67; 38:12, 2 Цар 13:39). По существу утешение — то же самое, что и скорбь. Различие же в том, что скорбь акцентирует ритуальное переживание утраты, а утешение выявляет духовную направленность. «Утешиться» значит испытать «восстановление внутреннего равновесия» [402] . После того как внутреннее равновесие нарушено смертью, оно восстанавливается посредством скорбного ритуала. Это и есть утешение.

«И отошел Авраам от умершей своей»

Оплакав Сарру, «отошел Авраам от умершей своей» (Быт 23:3). Этот жест Авраама имеет несколько уровней. (1) После того как Авраам «пал на лице свое» (см. Быт 50:1) и оплакал Сарру, он встал и отошел от своей возлюбленной умершей, чтобы начать переговоры с «сынами Хета» о месте погребения Сарры. (2) Этот момент, когда он встал и отошел, — диалогическое событие: Авраам отпускает свою возлюбленную умершую в страну мертвых, а сам возвращается в страну живых. (3) Та, что умерла, и тот, что остался жив, освобождают друг друга от интимности отношений vis-a-vis, типичных для мирской духовности и, прежде всего, для духовности супружества. Трижды рассказывается, что Авраам и его умершая отдалились друг от друга: «И отошел Авраам от умершей своей… чтобы мне умершую мою схоронить от глаз моих,, чтобы я похоронил умершую мою» (Быт 23:3, 4, 8). Вместе они усиливают глубинное измерение скорбного ритуала: Авраам освобождается от отношений vis-a-vis и позволяет Сарре уйти от этих отношений. Этот прощальный ритуал показывает, что смерть есть событие, затрагивающее глубины интимности.

«Авраам похоронил Сарру, жену свою»

Купив место для погребения на поле при Махпеле в Хевроне (Быт 23:4-18), Авраам похоронил жену свою Сарру (Быт 23:19). «Похоронить» и «место погребения» — ключевые слова этой главы (они употреблены 12 раз). Торжественно, с громкими причитаниями помещают умершую в ее могилу. Родственники, друзья и знакомые провожают умершую, совершая ритуалы самоуничижения (бьют себя в грудь, посыпают свои головы пеплом и т. д.)325. Похоронить умершего значит поместить его в могилу; это событие происходит в рамках семейной общины и ее ближайшего окружения. Хоронят в специальном месте, называемом также «вечным домом» умершего (Екк 12:5, ср. Пс 48:11). Могилой могла служить выкопанная яма, пещера в скале или гробница. Иногда на могиле ставили надгробный памятник (Быт 35:20,4 Цар 23:17,

Цар 18:18). Простых людей хоронили на общем кладбище у городских ворот (4 Цар 23:6, Иер 26:23).

Быть погребенным означало вернуться домой, «приложиться» к своим предкам (Быт 25:8,17; 35:29), воссоединиться со своими истоками326. Первоначально погребение было возвращением в общину, из которой человек произошел. В могиле Сарры были погребены также Авраам, Исаак, Ревекка, Лия и Иаков (Быт 49:30слл.; 50:13). Не быть погребенным (Иер 16:6) или быть погребенным вместе с преступниками (Ис 53:9) означало последнюю бездомность.

Переход в вечную жизнь

Хотя забота об умирающих или умерших была по преимуществу делом их близких родственников, в то же время проявляла участие и более широкая община, — участие, прежде всего, к близким родственникам умирающего или умершего. Это был Sitz im Leben для ритуалов, касавшихся смерти и погребения, а в христианской духовности эти ритуалы связываются с верой в то, что умирающий человек переходит из этой жизни в вечную жизнь в Боге, опосредованную пасхой [403] Иисуса Христа, схождение Которого в этот мир оказалось пасхальным восхождением к Богу327.

От первых веков христианства до нас не дошло никакого связного описания обрядов, касающихся смерти и погребения. Лишь в VII или VIII веке вырисовывается общая последовательность, главные особенности которой таковы: причащение умирающего как пища для перехода в новую жизнь;

препоручение умирающего Богу и молитвы в момент его смерти; пребывание тела в храме и наконец погребение328. Такой порядок соблюдался вплоть до обновления, вызванного II Ватиканским собором329.

Последнее причастие

Никейскому собору было известно «последнее и необходимейшее причастие» для тех, кто пребывает в смертельной опасности (канон 13)330, последнее причастие как пища для перехода к вечной жизни (ephodion, viaticum [404])331. Оно давалось по возможности в самый последний миг, так чтобы эта пища была во рту умирающего, когда он отойдет. Последнее причастие было специальным и единственным таинством для умирающих552. Этот обычай исчез в Средние века, так как право давать причастие постепенно у мирян было отнято и закрепилось за одними лишь священниками (но не диаконами). На передний план выдвинулось причащение больных, а елеопомазание (соборование) больных стало «последним помазанием». II Ватиканский собор вновь разрешил последнее причастие после соборования. Духовность последнего причащения выражена в восходящей к XII веку формуле, которая произносилась в этот момент: «Прими, брат (или сестра), напутственную пищу (viaticum), которая есть тело Господа нашего Иисуса Христа. Да защитит Он тебя от лукавого врага и да введет тебя в жизнь вечную. Аминь»333.