Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

• Название: Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I
• Автор: Кейс Ваайман
• Издательство: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея
• Жанр: Философия
• Год: 2009
• ISBN: 5-89647-148-3

Эта книга — путеводитель по безграничному пространству духовности. Кейс Ваайман ставит перед собой вопрос, что же такое духовность, и рассматривает все возможные ее проявления: духовные традиции древних и современных мировых религий, духовность человеческой жизни, духовность обычных людей и религиозных деятелей, духовность библейская, духовность мистическая, духовность христианская, проявляющаяся в мученичестве, аскетических движениях, в жизни общины верующих, социальных и исторических процессах, происходящих в церкви, богослужении, еретических движениях, эсхатологическом мировоззрении, богословии, духовность современной культуры. Книга Кейса Вааймана уникальна и не имеет аналогов. Данное исследование будет интересно не только специалистам — философам, религиоведам, богословам, психологам, серьезным студентам, но и всем тем, кто вместе с автором этой книги задается вопросом о человеческой духовности.

---

Первоначально число герменевтических систем было ограничено. Специальной герменевтики требовали только Библия и классические тексты. Однако с ростом независимости различных отраслей науки, начиная с XV века, количество специализированных герменевтических систем возросло: историческая наука, изучение законов, философия — все требовало собственной герменевтики. Соответственно, расширился также и объект. Тогда как вначале герменевтика ограничивалась текстами, к этому моменту она также включает поведение людей945, историю [2036] , природу [2037] , — практически все существующее, насколько люди видят в нем смысл и хотят усвоить этот смысл [2038] .

Начиная с XVIII века, в ответ на раздробление на специальные виды герменевтики возникла общая герменевтика. Мейер, будучи одним из первых таких ученых, написал Versuch einer allgemeinen Auslegungskunst (1756). Но именно Фридрих Шлейермахер поставил вопрос, касающийся возможности и условий понимания (Verstehen) как такового. Начиная со Шлейермахера, изучение герменевтики расширилось и углубилось, вызвав целый поток литературы [2039] .

В рамках нескольких областей научных исследований герменевтика выполняет ряд различных функций. Порой она формирует методологический центр, иногда играет маргинальную роль. В один момент она направлена на разрушение предполагаемых связей, в другой она специально пытается восстановить систематические связи. Некоторые виды герменевтики мотивируются освободительно-критическим интересом, тогда как другие прежде всего направлены на осовременивание прошлого. Есть герменевтика, прочно связывающая себя с материальностью языка, тогда как другие пытаются высвободить значения из-под давления знаков. Некоторые виды герменевтики руководствуются идеалом разделения, другие призывают к согласованности. По трем вопросам феноменология сделала фундаментальный вклад в герменевтику: пролила свет на процесс чтения; открыла новый ракурс процесса интерпретации; исследовала раскрытие смысла другой стороны текста.

Прояснение процесса чтения

В своей феноменологии акта чтения Вольфганг Изер показал, что акт чтения по существу связан с составлением текста. В своей книге Der Akt des Lesens150 он описывает три наиболее важных вида действий читателя. (1) Читатель постоянно восстанавливает в памяти последовательные сегменты текста. Руководствуясь текстом, он читает сегмент за сегментом на фоне предшествующих и последующих сегментов текста, — процесс, посредством которого эти сегменты постоянно преобразуются. Именно это постоянное «преобразование сегментов производит эстетический объект»851. Поскольку сам текст не формулирует видоизменения ожидаемой картины, не выражает ни того, как к этому должно относиться запоминаемое, ни того, какие ассоциации должны возникнуть, читатели должны сами «посредством синтезирующей деятельности перенести текст в свой разум» [2040] . (2) Проходя через различные позиции, которые текст заставляет их усваивать, читатели строят свой собственный воображаемый мир. Каждый сегмент текста предлагает читателям определенный контур смысловой области, посредством которого они ставятся в определенную позицию: «Выбор точки зрения в известной степени запланирован» [2041] , а именно запланирован посредством этого наброска смысловой области, передаваемой отдельным сегментам текста. Последовательные наброски (Abschattungen) вынуждают читателя усваивать меняющиеся позиции (Einstellungen). Именно эти меняющиеся позиции дают возможность тексту отображать его различные перспективы, которые посредством их взаимодействия раскрывают горизонт осмысления: «Изменение точки зрения, представленное читателю, создает контраст между текстуальными перспективами, посредством чего они объединяются в совместные горизонты» [2042] .

Читатель представляет себе воображаемый мир, рисуя его для себя. Таким образом, он «получает» значение текста, составляя его [2043] . Силой своего воображения он оказывается «в середине текста» [2044] : «Теперь этот процесс… дает нам возможность создавать образ воображаемого объекта, который при других обстоятельствах не имеет собственного существования… Именно потому, что он не имеет собственного существования, и поскольку мы воображаем

и создаем его, мы фактически находимся в его присутствии, а он — в нашем» [2045] . Смысловая область представляется читателю по мере того, как он рисует ее. Здесь «устраняется разделение на субъект — объект» [2046] . Эти три упомянутых выше вида деятельности показывают, как читатель и текст преобразуются друг в друге, — преобразование, которое происходит только тогда, когда представляется текст. «В тот момент, когда мы уделяем внимание тексту, озвучиваем или выражаем его, он становится представленным текстом, деятельным и живым» [2047] . Текст оживает, когда его представляют. Его уже нельзя определить исключительно как объективную вещь, отделенную от- читателя. «В рамках феноменологически ориентированной эстетики литературный текст должен рассматриваться как комбинированное действие оперативных структур, которые являются взаимосвязанными и которые читатель актуализирует при чтении для того, чтобы создать смысл посредством действия меняющихся схем» [2048] .

Процесс интерпретации

Для Гадамера понимание текстов составлено из двух движений: движения традиции, которая, вследствие временнуй отдаленности, представляется противостоящей и чуждой [2049] , и движения истолкователя, предвосхищающего то значение, которое будет направлять его понимание данного текста. Эти два движения «сплавляются» [2050] :

горизонт ищущего смысл истолкователя и горизонт традиции, обращенной к читателю. Вместе они составляют один огромный горизонт, который движется изнутри и который, за пределами границ настоящего, охватывает исторические глубины нашего самосознания. Все, содержащееся в историческом сознании, фактически заключено в единый исторический горизонт… Обособленный горизонт настоящего сам по себе — это не более чем исторические горизонты, которыми нужно овладеть. Скорее, осмысление — это всегда слияние этих горизонтов, которые, как считается, существуют сами по себе®3.

Здесь важны три аспекта: (1) проекция исторического горизонта, в рамках которого возникает текст: «Вот почем)' частью герменевтического подхода является проецирование исторического горизонта, отличающегося от горизонта настоящего» [2051] . (2) Проекция исторического горизонта предполагает, что горизонт настоящего обладает собственным профилем: «Историческое сознание осознает собственную инакость и, следовательно, выдвигает на первый план горизонт прошлого из своего собственного» [2052] . (3) Две позиции априори заключены друг в друге. Это — слияние, объединение горизонтов. В конце концов, способ, посредством которого истолкователь помещает прошлое на расстояние, структурирует это прошлое в соответствии с образом собственного горизонта человека, который по этому признаку неуловимо накладывается на традицию как новый слой. Именно настоящий горизонт осмысления прошлого выявляет себя в вопросах, обращенных к традиции. По этой причине проекция исторического горизонта «не застывает в само- отдалении прошлого сознания, а охватывается нашим собственным горизонтом осмысления… В процессе осмысления происходит реальное объединение горизонтов, а это означает, что когда исторический горизонт проецируется, он одновременно смещается. Выявление этого объединения отрегулированным способом — это задача того, что мы называем исторически воздействуе- мым сознанием» [2053] .

За пределами стиха (Eau-dela du verset)

В своей книге Eau-dela du versed [2054] Левинас дает описание четырех смысловых областей, расположенных «по ту сторону» ясно определяемых библейских текстов:

Сокровенный смысл. В соответствии с иудейской интерпретацией Писания, Левинас отмечает, что библейские тексты «обладают ясным смыслом, который в то же время является сокровенным» [2055] . Сокровенный смысл [2056] заключен в простом смысле [2057] . Он требует «герменевтики, задача которой заключается в том, чтобы из непосредственно предлагаемого высказыванием смысла извлечь смысл, который только подразумевается» [2058] .

Пророческое достоинство языка. «Язык всегда обладает способностью означать большее, чем говорится» [2059] , поскольку «человек к своему изумлению выслушивает то, что он излагает», «потому что он уже прочитывает высказывание и интерпретирует его» [2060] . Говорящий внутренне присутствует в своей

самоартикуляции; в конце концов, он знает внутренний ритм и динамику течения своих слов. «Человеческое слово уже пишется»*74, поскольку излагаемый фрагмент предложения проявляется на фоне внутреннего потока самоартикуляции. Левинас называет это «чудо вдохновения» «вдохновенной сущностью языка» [2061] .