Андроник (Никольский) - Творений. Книга I. Статьи и заметки

• Название: Творений. Книга I. Статьи и заметки
• Автор: Андроник (Никольский)
• Издательство: «Память мучеников и исповедников Русской Православной Церкви»
• Жанр: Религия

Назначение же народа русского в том, чтобы изверившемуся и обезверившемуся современному христианскому миру, старательно воскрешающему древнюю языческую культуру «хлеба и зрелищ» в разных видах, — чтобы этому миру высоко являть культуру духа, научить на землю смотреть, как на мост к небу, в земной жизни и деятельности искать нравственного смысла, расценивать ее со стороны духовных ценностей.

Сщмч. Андроник (Никольский) (+ 1918)

---

С 6-ти часов с Сакума мы вышли к Фурусеи Василию; он живет далеко. Я убеждал его хоть по очереди с женой ходить в церковь, тем более, что он и гийю, — следовательно, должен показывать пример христианам и их к тому же убеждать. Отговаривается недосугом и дальностью расстояния; я говорил о важности дела молитвы и вообще всего церковного дела для нашего спасения. В церкви за богослужением все приводит нас к Богу, и мы действительно можем жить с Богом, если бы действительно исполняли с сердцем это дело. А если в церковь не ходить, исповедь исправно не совершать, дома как следует не молиться, то постепенно и все для нас будет непонятно в церкви и постепенно уйдем от Бога совсем. А между тем в этом все и дело, чтобы приготовлять себя жить потом после смерти с Богом. Этого мы не понимаем, как не понимаем и смысла молитвы, потому что не трудимся в ней нисколько и так она далека от нас. Младший сын, еще не принявший крещение, так как жил далеко, теперь слушает учение. Я советовал по временам присылать его в церковь, чтобы он постепенно освоился с церковной жизнью. А самим в этом посту советовал исповедаться; посты для того и существуют, чтобы в это время мы особенно жили для Бога, размышляли о своих грехах и приходили с покаянием к Богу, — как праздники для молитвы среди обычной суетливой жизни.

Отсюда мы пошли к Фурубаяси Акиле, которого с трудом разыскали в первый раз, но и теперь не застали дома; хозяйка его квартиры сказала, что он 15-го числа каждого месяца бывает свободен от дела; мы и просили ее сказать ему, чтобы хоть тогда-то он пришел к нам для разговора. Отсюда пошли к Сува Иоанну и Марии; их отец Сергий не видал, да и не знал, где они живут, так как они в церковь совсем не ходят. Иоанн гордо принял нас, даже и не поклонился; он занимался с учениками, так как и сам-то учитель школы. Я спросил — когда принял крещение? Он притворился не понявшим, пришлось повторить те же самые слова катехизатору; оказывается, уже 20 лет христианин. Почему в церковь не ходит? — Недосуг. — А в воскресенье ведь отдыхаете? — Да, но после ежедневных трудов нужно отдохнуть и телом. — Тело истлеет после смерти, а душа останется жить навеки; душевное дело важнее телесного; поэтому для него нужно хоть в воскресенье потрудиться. — Он все время говорил, что не понимает, так что пришлось сказать, чтобы Сакума рассказал это пояснее. Оказывается, в конце концов, что веры в Бога он совсем уже не признает и души не признает. Так же мыслит и жена его Мария. Все это он говорил сквозь ужасный торжествующий отчаянный смех, какой только и бывает у совсем отчаявшихся во всем, но страшно самолюбиво-самоуверенных людей. Вероятно, таким же, только несравненно более сильным смехом, смеется диавол, если только он может смеяться, будучи духом. Жутко становится быть вблизи такого существа: это нечто сатанинское, безотрадное состояние пустоты в душе, с насильно достигнутым равнодушием ко всем ее запросам, несомненно заявляющим о себе, ибо их только присутствием и можно объяснить тот отчаянный смех, которым с услаждением смеются подобные люди, как смеется гоголевский сумасшедший, уверивший себя, что он испанский король, и постоянно разуверяемый в том окружающей действительностью, которая более действительна, чем грезы его разгоряченного мозга. Вот уже 10 лет, как он оставил совсем веру; а прежде привел к Церкви многих: Исида, Китадзима, Каяно (теперешний катехизатор), Кугимия (теперь диакон в Токио). Так как все-таки мы мешали их уроку, что он прямо нам и сказал, то я спросил: можно ли придти к нему для беседы когда-либо в воскресенье? Он прямо сказал, что так как не понимает необходимости иметь веру, то не имеет и желания слушать о вере и вообще с нами ничего общего не имеет. Нам оставалось извиниться за беспокойство и уйти, а он хоть бы капельку мотнул головой. Гордый и совсем холодный, отчаянный по настроению человек. Очень жаль. С великой скорбью я вышел и возвратился домой около 9-ти часов с напрашивавшейся на душу молитвой.

Из разговора с отцом Сергием Судзуки я узнал, что Сува Иоанн говорил: «сделайте меня катехизатором, так и буду жить как христианин». Отец Сергий, оказывается, однажды его видел. Очевидно, это уже совсем неискренний человек.

Июня 14/26 к обедне, несмотря на проливной дождь, собралось человек 20; но ребят пришло меньше прежнего, почему сегодня пение их в церкви не удалось; впрочем, немного попели. Пришел к обедне даже Павел Исикава, совсем отставший было от Церкви (у него я был недавно). Я дал ему молитвослов, шейный крест, иконки — Спасителя, Богородицы и апостолов Петра и Павла. Советовал ему похаживать в церковь и таким образом подогревать веру в своем сердце. Дай Бог ему сил и искренней веры всему, что касается спасения. Советовал я ему и сына Тимофея по временам присылать в церковь. С христианами после обедни беседовать не пришлось, так как все старосты ушли совещаться о том, что им нужно сказать на приближающемся соборе в Токио; а остальные христиане скоро разошлись ради сильного дождя, пока я потреблял дары и читал благодарственные молитвы. Сегодня литургию я совершал с особенным каким-то чувством: дай Бог поддержать мне на будущее время такое хорошее настроение. Но да не в обольщение сие мне будет… Вчера отец Сергий говорил, что христианка Варвара, помогающая катехизаторам в воскресной школе, не имеет денег купить картинки для раздачи детям (это иллюстрации к евангельским рассказам или текстам); а она хочет приводить сюда и язычников детей. Я и дал на это 2 иены. Гийю на собрании решили: отправить на собор Кавагуци Павла и Намбу Евфимия; поблагодарить епископа за поправку церковного дома; просить еще катехизаторов в Осака для проповеди, так как город большой, а здесь о православии и не слышали многие нисколько, тогда как протестантов и католиков здесь очень много; решили также снять фотографию с дома с двух сторон, когда поставят крест на крыше, и представить ее епископу.

После обедни прислал мне особое японское пирожное Миками Филарет (старик), недавно причащавшийся (в позапрошлое воскресенье, а в прошлое я был в Кобе), и вот будто бы от особенной радости это его подношение мне. Я отдал это ребятам, которые собрались в воскресную школу, читали молитвы, слушали рассказы из Евангелия и по поводу Евангелия и пели разные песнопения. Фисгармонию я заказал поправить, так как приглашенный еще прежде для этого мастер брал только 9 иен. Эта гармония все-таки будет лучше новой маленькой, о покупке каковой пишет владыка. Поправят после собора.

Июня 15/27 Судзуки Николай принес сделанный им крест на церковь; в середине дерево, обложено стеклом внутри позолоченным, по верхним бокам обито жестью; размер — около сажени; очень тяжелый; на случай ветра очень опасно, хотя я и говорил, что не мешало бы и поменьше сделать, о чем писал и Преосвященный. Ставить его будут завтра; хотя очень опасно для черепицы: уж очень он тяжел.

После неприятной беседы с Сува Иоанном (11 июня) я весьма призадумался: вот-де какие люди могут встречаться. Какими средствами действовать на них? Да и можно ли еще это с успехом хоть некоторым? А так как всегда бывает так, что при нарушении душевного равновесия или радостью, или скорбью воображение работает не останавливаясь, именно в направлении этой минутной черточки душевной жизни, то и со мной случилось то же. Я невольно остановился над вопросом о том, как трудно нам здесь действовать, когда у народа нет никаких религиозных связей с верой, да и мы не обладаем духом настоящих апостолов Христовых, не имеем их благодати, богато восполнявшей их крепкие силы. Впрочем, говорил я себе, если бы в России я так же неустанно действовал для народа, постоянно входя в его среду и говоря ему попросту от души слово Божие, то там можно бы было высоко поднять приходскую жизнь; наш народ исполнен веры, только стоит немного его возбудить. И вспомнил я минувшие два года службы в России, особенно последний в Ардоне, где я начинал действительное общение словом с народом, да и в семинарии завел дело очень прочно, да и на всю Осетию весьма развернулся. А здесь вот сколько времени ходишь и в дождь и в грязь, и в немочи, и в недосуг, и мало пробуждается народ, уже уверовавший прежде, но ослабевший; а относительно внимания язычников к слову о Христе нечего и говорить: не внемлют. И в этих сердечных противоречиях я долго и много ходил, сердечно молясь к Богу, да дарует нам Духа Своего Святого, наставляющего, умудряющего нас, просвещающего и исполняющего Своею Божественной силою, чтобы мы действительно были носителями и того Божественного учения, о котором вещаем, и Той Силы Божией, к Которой, как спасению всех, призываем народ.

Июня 16/28 в 4-м часу вечера неожиданно для меня скоро возвратился отец Сергий Судзуки. С его слово расскажу. В субботу к бдению в Кобе пришли только человек 6–7; в воскресенье к обедне человек 10 или побольше; одного больного он причастил на дому; окрестил одну девицу и ребенка. Посетил два дома христиан. Не особенно усердствуют в Кобе христиане. Да и отец Сергий не из усердных, если был только в двух домах. Я просил его повидать Веру Мацумото, на которую муж ее Георгий жаловался, что она оставила его и живет с другим мужчиной; он ее не видел, так как-де она за работой; а христиане и катехизатор говорят, что дело наоборот: муж ее оставил и живет в блуде и вообще как язычник, причем обнищал до того, что занимается воровством; а Вера живет чисто и самостоятельно добывает себе малый кусок хлеба. А Георгий мне на свою жену жаловался в присутствии катехизатора, и этот ни словом его не опровергнул и после ничего не сказал мне. Нехорошо. Потом в воскресенье отец Сергий отправился в Какогава; там собралось человек 7, четверо причащались; ребят не было, так как у них в школе экзамен; некоторые из причастников причащались прежде и у меня. В соседние селения, из которых в одном два дома христиан, а в другом один, он не ездил, так как от дождей разлилась река и попасть никак туда нельзя; даже городу в некоторых местах угрожает наводнение. Потом проехал в Химеидзи и там был только в двух домах действительно ревностных христиан; а у ослабевших не был (2 дома); катехизатор-де сказал, что они постоянно отсутствуют; но во-первых, катехизатор соврал; одна ослабевшая, напротив, всегда дома, так как лавочку содержит, а во-вторых, все-таки нужно бы было наведаться — может быть, и дома; очевидно, и тут не хватило толку или ревности. Катехизатор и христианам заявил, что после собора он к ним не вернется, так как уже и епископу писал, чтобы его перевели куда-нибудь в церковь со священником, так как он-де один не умеет вести дела. Христиане Хи-меидзи этим опечалены, так как с катехизатором они сошлись, а о другом не знают, каков будет; а христиане Какогава положительно не желают, чтобы он был у них катехизатором; он никогда почти к ним не заявлялся и не учил их. Отец Сергий говорит, что Адаци совсем трезвый, сердце хорошее, силы есть, да не умеет вести дела проповеди, так как не был около священника; а трудиться для Церкви он искренно будто бы желает, по его словам. Взял бы я его к себе в Осака, но наших нельзя ни одного туда перевести: Каяно (Фудзии) уже там был и ничего не сделал, а Сакума ненадежен. Увидим в Токио, как думает Преосвященный об этом. Я спросил отца Сергия: а когда поедете в Вакаяма? — Теперь некогда, уж после собора, так как до собора времени остается немного. — Я сказал, что в посту нужно бы съездить для исповеди. — А вот, говорит, в Успенском посту. — А то дело само собой: тогда и еще можно бы съездить. Да Вы писали в Вакаяма? — Нет. — Э-эх, а я ведь говорил ему прежде, даже сам и за дорогу хотел заплатить.