Колин Маккалоу - Слишком много убийств

• Название: Слишком много убийств
• Автор: Колин Маккалоу
• Издательство: ACT, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-072788-9, 978-5-271-36137-1, 978-5-4215-2334-5

1967 год. Маленький университетский городок Холломен потрясен жестокой серией убийств.

Неизвестный преступник оставил за собой за сутки ДВЕНАДЦАТЬ ТРУПОВ…

Маньяк? На это указывает многое. Но капитан Дельмонико уверен: кто-то просто выдает вполне продуманное, мотивированное преступление за «работу» серийного убийцы. Подбор жертв выглядит случайным, — но именно эта случайность и настораживает Кармайна. Кто же из жертв ДЕЙСТВИТЕЛЬНО был нужен убийце? Проститутка или крупный бизнесмен? Студент или профессор? Банкир или домохозяйка? Тихая пенсионерка, скромная уборщица, кто-то из троих школьников, юная красавица?

Расследование начинается…

---

Колин Маккалоу Слишком много убийств

* * *

Апрель 1967 г.

3 апреля 1967 г.

М-ру Пью

Парацельс-колледж Университет Чабба

Холломен, Коннектикут

Уважаемый мистер Пью!

Признаю свое поражение. Сто тысяч долларов находятся в вашей комнате, как вы требовали в письме от 29 марта. Я позаботился о том, чтобы мое присутствие в колледже не показалось подозрительным. Прошу вас не требовать от меня больше. Мои карманы пусты. Искренне ваш,

Говорун.

Глава первая

Дрожащими руками Эван Пью достал из своей почтовой ячейки простой белый конверт с именем и адресом, отпечатанными, как и само письмо, на машинке. Темный квадрат ячейки пустовал с самого утра, всякий раз, когда Эван проходил по вестибюлю между завтраком и обедом. И вот, наконец, в половине третьего ответ появился!

По пустому коридору Эван направился к винтовой лестнице. Парацельс-колледж, новое здание, спроектированное выпускником университета, ныне всемирно известным архитектором, поражал безупречностью изогнутых линий. Впрочем, суровый, аскетический стиль его создателя сказался и здесь: белые мраморные полы и стены, крошечные застекленные сады камней, белый свет, льющийся из матовых светильников, минимум декора. На верхнем этаже, где находилось общежитие Эвана, белый мрамор уступал место серой краске стен и серому резиновому покрытию пола — очень практично, при этом просторно и светло. Это же относилось и к комнатам, за что обитатели Парацельс-колледжа обожали своего архитектора. В свое время ему пришлось ютиться в крохотной келье общежития, построенного еще в 1788 году, и потому в новом здании жилого пространства и ванных комнат было вдоволь.

Эван прошмыгнул по пустому коридору второго этажа, скользнул в комнату и окинул ее быстрым взглядом — что, если его сосед, Том Уилкинсон, не ушел на занятия вместе с другими второкурсниками, населявшими это крыло общежития подготовительного факультета медицинского колледжа? Студенты-медики — люди серьезные, но даже они нет-нет, да и прогуливают. Однако в комнате никого. Все в порядке.

Как ни странно, комната не была захламлена. Оба парня имели автомобили, поэтому велосипедов в комнате не наблюдалось. Пол не загромождали кучи коробок, которые так любят накапливать студенты. Два письменных стола перед окнами разделял высокий, до потолка, книжный шкаф. По обе стороны от входной двери стояли две большие односпальные кровати. В боковых стенах справа и слева тоже по двери. Уилкинсон, жизнерадостный юноша, украсил свои стены плакатами с сексуальными кинозвездами. Стены на стороне Эвана Пью оставались голыми, за исключением пробковой доски с приколотыми напоминаниями и несколькими фотографиями.

Эван направился к своему столу, открыл по очереди выдвижные ящики и просмотрел их содержимое, раздумывая, какого размера должен быть сверток. «Зависит от достоинства банкнот», — заключил он, закрывая последний ящик, в котором, как и в предыдущих, не нашлось ни единой банкноты и никакого, даже маленького свертка. Эван окинул взглядом свою постель — клубок простыней и одеял, подошел к ней и с ожесточением перерыл сверху донизу. Ничего. Ни на кровати, ни под кроватью.

Затем с тем же результатом проверил книжные полки и застыл на месте, удивляясь, почему он такой болван. Откуда его жертве знать, какая половина комнаты принадлежит Эвану? Или что она вообще поделена?

Том не отличался аккуратностью, однако самый тщательный обыск не помог найти сверток.

Остались шкафы. На этот раз Эван начал со шкафа Тома и, не добившись успеха, перешел к собственному. В этих больших, во весь рост, шкафах гений архитектора сказался особенно ясно, ибо он принадлежал к тому роду людей, которые не забывают своего прошлого и знают, как много хлама способны накопить студенты (и студентки!) за год проживания в комнате. Встроенные шкафы, почти в метр глубиной, занимали целую стену. С краю были выдвижные ящики, затем шли открытые полки и, наконец, добрая половина шкафа оставалась свободной. Только освещение подкачало — декан боялся пожара. Лампочки на двадцать пять ватт, не больше! Дверцы на пружинах, открытыми оставить нельзя — еще одна причуда декана, который ненавидел беспорядок и полагал, что открытые дверцы создают опасность для жизни.

Эван щелкнул выключателем и ступил в шкаф. Дверца захлопнулась, но в этом не было ничего необычного. Эван сразу увидел сверток: на веревке, под потолком. Юноша нетерпеливо бросился к добыче, не удивившись, что жертва вздумала запрятать ее в глубину шкафа, причем туда, где не было ни выдвижных ящиков, ни полок. Эван не взглянул на потолок, он смотрел лишь на сверток. Сквозь прозрачную упаковочную пленку даже в тусклом свете слабой лампочки были ясно видны банкноты — стодолларовые, новые, необтрепанные, плотно уложенные одна к одной в толстый брикет.

Эван, уже потянувшийся за пачкой, на мгновение застыл, наслаждаясь моментом. Как ловко он все провернул! Жаль, нельзя поделиться триумфом — если он собирается и дальше шантажировать Говоруна. А он собирается? В конце концов, деньги ему не нужны… Не в деньгах дело. Они всего лишь орудие, благодаря которому он, Эван Пью, обычный девятнадцатилетний второкурсник Чабба, способен доставить другому человеческому существу сильнейшие душевные страдания. Какое славное чувство! Разумеется, от Говоруна он не отстанет!

Пальцы Эвана коснулись обертки, он потянул сверток. Веревка не пускала. Эван дернул сильнее. Сверток полетел вниз, руки дернулись следом, не желая выпускать трофей.

В ту же секунду раздался громкий звук — не то рев, не то свист; предплечья и грудь Эвана охватила жуткая боль; мелькнула мысль, что его укусил тираннозавр. Парень бросил брикет денег и попытался схватить то, что в него вцепилось. Пальцы коснулись холодной стали — не одного, а целого ряда кинжалов, вонзившихся в его плоть между костей.

У Эвана перехватило дыхание, потом он закричал — пронзительно и хрипло, не понимая, почему его рот вдруг наполнился пеной. Он кричал, кричал, кричал…

Вопль проник в комнату, но услышать его было некому. В коридорах по-прежнему стояла тишина — архитектор знал толк в звукоизоляции, а бюджет позволял на нее не скупиться. В самом деле, не могут же Парсоны позволить, чтобы дарованные ими скульптуры работы Родена и Генри Мура ютились в каких-нибудь бараках.

Эван Пью умирал два часа. Кровь медленно покидала его тело, ноги отказывались служить, дыхание становилось все более прерывистым. Перед тем как сознание покинуло Эвана, он успел подумать, что, по крайней мере, полиция найдет рядом деньги и письмо Говоруна.

— Не может быть! — воскликнул капитан Кармайн Дельмонико. — А день еще не кончился. Скажите кто-нибудь, ради Бога, который час!

— Полседьмого скоро, — донесся из шкафа голос Патрика О’Доннелла. — И тебе это хорошо известно.

Кармайн вошел в дверцу — пружину с нее уже сняли, — и его глазам предстала сюрреалистическая композиция вроде тех, что выставляют в восковом музее ужасов. Патси поместил в шкаф два небольших «солнечных» прожектора взамен тусклой декановой лампочки, и первое, что увидел Кармайн в их пылающей белизне, было свешивающееся с низкого потолка обмякшее тело парня, плечи и грудь которого безжалостно сжимало нечто напоминавшее челюсти белой акулы, только не из плоти, а из ржавой стали.

— Господи! — выдохнул Кармайн, осторожно осматривая тело, насколько это позволяло пространство шкафа. — Патси, ты когда-нибудь видел что-то подобное? Что это такое, черт меня подери?

— Здоровенный медвежий капкан, по-моему, — предположил Патси.

— Медвежий капкан в Коннектикуте? По эту сторону Скалистых гор медведей уже лет сто как не видели, разве что в Канаде или какой-нибудь глуши, — сказал капитан, присматриваясь к зубьям, многие из которых вошли в тело до отказа. — Хотя, — добавил он, поразмыслив, — может, у кого и завалялась такая штуковина в сарае.

Кармайн отступил в сторону, позволяя Патрику закончить осмотр, потом оба взглянули друг на друга.

— Придется снять его вместе с капканом, — сказал Патрик. — Слишком опасно разжимать его здесь, в шкафу. Пружина, похоже, такой силы, что если не удержишь, то как раз руку отхватит. Я вижу, потолок тут гораздо ниже, чем в комнате, значит, где-то должна проходить балка. Занятно.

— Прикручено не шурупами, а болтами, — заметил Кармайн, — значит, балка есть. И что теперь? Выпиливать бензопилой? Рушить здание?

Он заметил сверток в прозрачном пакете и нагнулся.

— Хм… Все страньше и страньше, Патси. Если только это не «кукла», то тут полно денег. Приманка для жадных. Парень видит ее, хватает и в буквальном смысле попадается в ловушку.