Клаудио НАРАНХО - ХАРАКТЕР И НЕВРОЗ

• Название: ХАРАКТЕР И НЕВРОЗ
• Автор: Клаудио НАРАНХО
• Издательство: Gatewaays/IDHHB, Inc. Pablishers
• Жанр: Психология
• Год: 1994
• ISBN: 985-6307-24-4, 5-86072-089-0

Данное исследование латиноамериканского ученого существенно дополняет существующую психоаналитическую и психологическую литературу. На основе идей Карла Юнга, Карен Хорни, в сотрудничестве с Кеттелом, Шелдоном, Перлзом и рядом суфийских учителей, таких как Идрис Шах, Оскар Ичазо и других, Клаудио Наранхо разработал оригинальную концепцию психологической типологии человека, строя ее с учетом характерологических черт личности на базе современной психотерапии.

Книга является важной вехой на пути построения новой психотерапии и предназначена для широкого круга читателей, интересующихся современными разработками в данной области.

---

Если термин «анальный характер» не лишен некоторой двусмысленности, то у Вильгельма Райха мы также находим описание личности, которое более точно соответствует нашему понятию «перфекционистский»: это его модель «аристократического характера», обсуждаемая в его «Анализе характера» в связи с некоторыми общими идеями относительно функции характера. Он описывает своего пациента как человека «с замкнутым выражением лица», серьезного и несколько высокомерного. «Обращала на себя внимание его широкая, размеренная походка», - пишет Райх. «Было очевидно, что он избегает - или скрывает - всякую ненависть или возбуждение… Его речь звучала грамотно и выразительно…» «Его обычные самообладание и утонченность не покидали его и во время сеансов, когда он лежал на кушетке…» «Возможно, не стоит придавать этому особого значения, но однажды я подумал, что для характеристики его облика хорошо подходит слово „аристократичный"», - комментирует Райх. «Я сказал ему, что своими манерами он напоминает мне английского лорда»,- продолжает он, сообщая далее, что его пациент никогда не занимался онанизмом в период полового созревания и что защитой от сексуального возбуждения для него служил его аристократизм: «Человек благородный подобными вещами не занимается».

Синдром, который мы обсуждали выше, в американском справочнике [51] получил название компульсивного расстройства личности. Для диагностики этого типа справочник предлагает следующие признаки:

1. Сдержанность в проявлении эмоций (например, пациент выглядит напряженным, хмурым, неспособным расслабиться, выражение эмоций у него находится под строгим контролем).

2. Образ себя (self-image) как высокосознательной личности (например, такой человек считает себя трудолюбивым, надежным, знающим свое дело, ценит самодисциплину, осторожность и преданность).

3. Почтительность в общении с окружающими людьми (например, проявление особого пристрастия ко всякого рода собраниям, предпочтение формально-вежливых и корректных отношений с людьми).

4. Сниженный когнитивный уровень (например, представление о мире такого индивида основывается на нерушимых правилах, предписаниях, иерархических отношениях, он не обладает богатым воображением, нерешителен, новые незнакомые идеи вызывают у него чувство тревоги).

5. Отсутствие гибкости в поведении (например, индивид придерживается твердо установленного, строго регламентированного, неизменного образа жизни, отдает предпочтение хорошо организованным, методичным и требующим тщательной скрупулезности видам работы).

Ниже приводится описание поведенческих характеристик компульсивной личности, сделанное Теодором Миллоном [52]:

«Поражает мрачный, безрадостный вид людей, страдающих компульсивным расстройством. Это не означает, что они неизменно пребывают в мрачном, удрученном настроении, имеется в виду, что для них вообще характерен строгий и серьезный вид. Их позы и движения отражают лежащую в основе характера скованность, строгий контроль над чувствами, которые держатся в суровой узде… Однако их социальное поведение может характеризоваться как вежливое и формальное. Они общаются с окружающими в строгом соответствии с рангом или статусом последних, то есть, в общем, для них характерна скорее авторитарная, нежели иквалитарная (equali- tarian) манера поведения.

Последнее находит отражение в различии манеры их поведения по отношению к „вышестоящим" и „нижестоящим". Компульсивные личности с почтением относятся к вышестоящим, с ними они обаятельны и заискивающе любезны и делают все возможное, чтобы доказать им свою добросовестность и эффективность своей работы. Многие из них стремятся получить поощрение и одобрение своей деятельности. Эта манера поведения резко контрастирует с их отношением к подчиненным. Здесь они достаточно авторитарны и требовательны, часто высокомерны и выступают в роли ханжеских моралистов. Эта надменная, унизительная для собеседника манера используется ими как бы во имя выполнения определенного социального регламента, подчинения определенной табели о рангах. Они часто оправдывают свою агрессивность по отношению к собеседнику, ссылаясь на определенные правила и вышестоящие авторитеты».

В своей книге «Невроз и личностный рост», являющейся обобщением ее клинического опыта, Карен Хорни объединяет в одну группу три типа характеров под общим названием «Характеры экспансивных решений». Она относит к этой группе тех, кто в начале своей жизни воспринял в качестве способа разрешения конфликтов стратегию «движение против» других (в отличие от ориентации тех, кто, надев на себя скрывающую лицо маску, приближается «к» другим; а также от тех кто в страхе удаляется «от» других). Одну из этих трех форм «решения через завоевание господства» (или «движения против») она называет «перфекционистской», и хотя Хорни описывает его, не ссылаясь на ранее описанные в литературе «анальный» и «компульсивный» типы, она вносит существенный вклад в психодинамическое понимание рассматриваемого синдрома. Хорни пишет [53]:

«Этот тип ощущает собственное превосходство благодаря своим высоким стандартам, как моральным, так и интеллектуальным, и смотрит на других сверху вниз с высоты этих стандартов. Его высокомерное презрение к другим, хотя и неосознаваемое им самим, прячется за изысканно-вежливой дружелюбностью, поскольку его высокие принципы не позволяют ему испытывать такие „безнравственные" чувства, как высокомерие. Его способы решения проблемы невыполненных обязательств являются двойными. В отличие от нарцистического типа, он действительно делает значительные усилия, чтобы соответствовать своим требованиям, выполняя наложенные на него обязанности, неизменно демонстрируя безукоризненные манеры, не говоря заведомой лжи и т.д. Говоря о перфекцио- нисте, мы часто представляем себе человека, который во всем поддерживает безукоризненный порядок, в высшей степени педантичен и пунктуален, всегда умеет найти нужное слово или выбрать подходящий для костюма галстук или шляпу. Это лишь поверхностные аспекты его потребности достичь как можно более высокой ступени совершенства. Но значение имеют не эти мелкие детали, а безукоризненное совершенство всего его поведения в жизни. Однако, поскольку все, чего он может достичь, - это бихевиористское совершенство, возникает необходимость в еще одном психологическом маневре. Это уравнивание в его сознании принципов и реальной жизни - уравнивание понятий: знать моральные ценности и быть высокоморальным человеком… Самообман, связанный с этим, скрыт от него еще и в силу того, что в отношениях с другими он часто настаивает на том, чтобы они фактически руководствовались в жизни его стандартами совершенства, и презирает их за то, что они этого не делают. Таким образом экстернализуется его собственное самоосуждение.

Стремясь получить подтверждение правильности его мнения о себе, он нуждается скорее в уважении со стороны окружающих, нежели в их рабском обожании (каковое он склонен презирать). Соответственно, его претензии основываются не на наивной вере в собственное величие, но, скорее, на своего рода „сделке", которую он заключил с жизнью. Поскольку он правдив, честен, порядочен, он претендует на справедливое отношение к себе со стороны окружающих и со стороны самой жизни вообще. Это убеждение в том, что в жизни все совершается по неоспоримым законам справедливости, дает ему чувство превосходства. Его собственное совершенство, следовательно, является для него не только средством достичь превосходства над окружающими, но и средством контролировать жизнь. Мысль о незаслуженной судьбе, хорошей, равно как и плохой, чужда ему. Его собственный успех, процветание, хорошее здоровье, следовательно, являются для него в большей степени доказательством его добродетели, нежели тем, что придает радость жизни».

Рассматриваемый характер мы можем различить и в описанном Юнгом типе личности с экстравертным мышлением [54]:

«Этот тип, по определению, представляет собой человека, постоянное стремление которого - разумеется, в той мере, в какой он является чистым представителем данного типа, - состоит в том, чтобы поставить все виды своей деятельности в зависимость от интеллектуальных заключений, всегда определяющихся, в конечном счете, объективными данными, будь это реальные факты или общепринятые идеи. Для людей этого типа характерно возвышение объективной реальности или объективно-ориентированной интеллектуальной формулы до уровня основополагающего принципа не только в отношении себя, но и в отношении всего его окружения. Исходя из этой формулы измеряются добро и зло, определяется, что красиво, а что безобразно. Все, что соответствует этой формуле, - правильно, все, что ей противоречит, - неверно, а все, что никак с ней не соприкасается, является просто случайным. Поскольку кажется, что эта формула включает в себя и смысл жизни, она возводится в ранг универсального закона, который должен выполняться везде, в любой момент времени, как отдельными индивидами, так и коллективно. Точно так же, как человек с экстравертным типом мышления подчиняет себя этой формуле, ей должны повиноваться, ради их собственного блага, и все окружающие, ибо тот, кто ей не повинуется, поступает неправильно - он сопротивляется всеобщему закону, а следовательно, ведет себя неразумно, аморально и проявляет отсутствие сознательности. Моральный кодекс такого человека запрещает ему терпеть какие-либо исключения, его идеал должен реализовываться при любых обстоятельствах, ибо в его глазах это есть самое верное, какое только можно представить, отражение объективной реальности, в силу чего оно должно считаться универсально справедливой истиной, совершенно необходимой для спасения человечества. И все это не от великой любви к соседу, но исходя из возвышенных понятий истины и справедливости. Все, что не соответствует этой формуле в нем самом, есть лишь проявление несовершенства, случайная неудача, нечто, что подлежит устранению в дальнейшем, а если неудача произойдет еще раз, то это уже чисто патологическое явление. Если сострадание больным, несчастным или уродам вдруг станет одним из компонентов этой формулы, для всех организаций, больниц, тюрем, миссий и т.д. будут сделаны соответствующие указания или, по крайней мере, будут составлены обширные планы по выполнению данного требования.