Максим Горький - Под чистыми звездами. Советский рассказ 30-х годов

• Название: Под чистыми звездами. Советский рассказ 30-х годов
• Автор: Максим Горький
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1983

В сборник включены рассказы М. Горького, В. Вересаева, К, Федина, А. Фадеева, Ив. Катаева, В. Катаева, Б. Горбатова, М. Зощенко, А. Платонова и других писателей, созданные в тридцатые годы.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

— Я не понимаю… — спросил Шамшин. — Что это? Я проиграл?

Улыбающийся Бержере держал его за руку. Они покидали клуб. На лестнице к Шамшину подскочил Юсуп и спросил:

— Ну, как дела, Василий Игнатьевич?

— Какие?

— Нашли старуху?

— Не одну, а десять!

Шамшин был, конечно, подавлен, но по-прежнему смеялся и грубил.

7

Утром Шамшин проснулся в невероятном настроении. Его мучил проигрыш. И вообще все поведение казалось недостойным. Он долго лежал, завернув голову в одеяло, делая вид, что спит.

«Можно этого долга не отдавать… — думал он. — Да у меня и нет никакой возможности. Кроме того, страшно глупо сунуть этой гнуси свои кровные деньги. Конечно, никаких денег он не увидит. Да он и сам, по-моему, на это не надеется. Деньги-то шальные. И все-таки как некрасиво получается! Разве спустить ему картину? А кто за нее даст три тысячи? Какой дурак? Это нужно сделать так: в стиле любезности. Так сказать, в обмен.

Дело не в деньгах, а любезность за любезность… Я проиграл, ты получи картину. Только этот паршивый черт, несомненно, сморщится, если я ему так предложу. Тут надо сделать хитрее…

Надо, чтобы он умолял меня ее продать. Нет, и это нельзя. Ведь я же сказал, что картина не моя. Она принадлежит старухе…

Какой старухе?.. Вот положение. Теперь изволь искать старуху, да еще не какую-нибудь, а подходящую старуху. Если поехать к Ляльке да попросить ее достопочтенную мамашу? Опасно путать старух в эти дела… Нет, тут, я. думаю, следует поступить так. Нужно этих антикваров еще немножко повозить около картины, помучить, чтобы они вошли в раж, чтобы у них накипело до отказа и слюнки потекли… А потом сказать: пожалуйста, есть одна вещь! Как хотите, дело ваше, я тут ни при чем… Я дам адрес… Пусть они туда сегодня съездят. Лялька им скажет, что мамаши нет и неизвестно, когда вернется… Правда, Бержере может узнать Ляльку… И прекрасно! Пусть узнает… Это даже правдоподобнее. Ведь мог же я скрывать. А потом пройдет некоторое время, дело завертится, я тут что-нибудь придумаю…

А если они действительно возьмут картинку, я могу сказать:

картинка-то моя! Да. Так и сделаю… Комедия!»

Он выскочил из постели. Полетел в ванную, окатился холодной водой, выбрился, тщательно оделся и позвонил Бержере и Юсупу, чтобы они приезжали сегодня к семи часам вечера по интересующему их делу на Разъезжую, дом № И, л там он их встретит у ворот. Каждого он звал в отдельности, не сообщая о конкуренте, чтобы создать азарт.

За завтраком он весело рассказывал Ирине про Владимирский клуб, не упоминая об игре. Она огорчилась:

— А ты напрасно, по-моему, ездил.

— Почему?

— Надо все-таки разбираться в своих знакомствах. Не нравится мне этот Бержере.

— Ну, мало ли кто нам не нравится… До вечера!

Он поцеловал Ирину в нос и беззаботно удрал.

Все, что случилось дальше, напоминало сон. Днем Шамшин заехал к Ляльке, уговорился с нею. Лялька пошла на все с большой охотой.

Ровно в семь вечера к воротам дома подкатили два извозчика. На одном был Бержере, на другом Юсуп. Расплачиваясь, они еще не замечали друг друга. Столкнувшись у калитки, они отпрянули, но делать было нечего. Они поморщились и примирились с судьбой. Увидев Шамшина, стоявшего за воротами, Бержере церемонно приподнял котелок, а Юсуп ласково хлопнул Шамшина по плечу:

— Хитрец! Столкнул!

Шамшин повел их по лестнице.

— Сейчас вы подыметесь на второй этаж и спросите Агнию Николаевну Баринову.

Дали звонок. К дверям никто не подходил. «Сдрейфила!» — решил Шамшин.

— Попробую я, — сказал Юсуп, приподымаясь к звонку на цыпочках. Звонок задребезжал. Наконец Лялька отворила.

Бержере, постукивая тростью, быстро осмотрел переднюю.

Ляльки он не узнал. Она была не напудрена, в глухом черном платье. Шамшин не мог взглянуть ей в глаза. Он давился от смеха.

— Мы желали бы видеть Агнию Николаевну, — сказал Бержере.

— Ее нет… — бойко ответила Лялька.

— Позвольте, нам сказали…

— Она уехала! — перебила Лялька.

— Куда? — Бержере чуть не уронил трость.

Лялька выгнула спину и с озорством лисицы посмотрела на него.

— В Москву!

Шамшин не ожидал такого ответа. Бержере наморщил брови.

— Вы дочка?

— Да.

— Нам бы только посмотреть картины… Покажите их — и все в порядке.

Лялька растерялась:

— У меня нет картин…

— Как нет? — закричал Юсуп.

Лялька покраснела, поймав взгляд Шамшина, и храбро соврала, почти не задумываясь:

— Мама все картины увезла в Москву.

Антиквары переглянулись. Шамшин зачесал в затылке.

— Вы знаете адрес вашей мамаши в Москве? — спросил Бержере.

— Нет.

Антиквары мрачно повернули к выходу. Лялька подмигнула Шамшину и показала ему язык.

Около ворот состоялось совещание.

— В Москву… — сказал Бержере. — Надо разыскать старуху. Собственно, куда ей деться в Москве? Ясно, она будет где-нибудь среди антикваров. Василий Игнатьевич, едемте в Москву. Расходы на мой счет!

Шамшин пробовал сопротивляться. Но Бержере был настойчив.

— Ехать! Иначе упустим. Ясно… Старуха повезла картины на продажу!

— Да! Надо ехать… — сказал Юсуп.

Шамшин испугался.

— Видите, у меня дела…

— Какие там дела? — энергически заявил Бержере.

— Я только вечером сумею вам дать ответ: поеду я или не поеду.

— Вечером? Ничего подобного! Вечер уже сейчас! — Бержере необыкновенно воодушевился. — Вечером мы будем уже сидеть в поезде и пить красное вино. — Он посмотрел на часы: — Поезд отходит через два часа… Я еду на вокзал. Заказываю носильщику билеты для троих. Потом еду домой, забираю продукты и чемодан… и ужинаем мы в вагоне! Пошел… — сказал он, садясь в сани и дотронувшись до плеча извозчика, и уже с ходу крикнул:

— Встреча в вестибюле!

Юсуп сел на своего извозчика. Шамшин остался на Разъезжей.

— Что делать, черт возьми!

Накаленная атмосфера заразила его. Он почувствовал, что иного выхода нет… Или все позорно проваливается, или надо как-то действовать… Он снова бросился на второй этаж, надавил звонок изо всей силы. Лялька открыла.

— Где мать?

— Спит…

— Буди! Некогда спать… Через два часа она едет в Москву.

— Да ты с ума сошел!

— Буди скорей.

На крик вышла в переднюю старуха, седая, напудренная, подстриженная, с подмазанными губами, в прекрасном суконном платье лилового цвета. На руке у нее бренчала золотая браслетка, а на носу торчало маленькое пенсне без оправы, так называемая «бабочка».

— Я не поеду, — сказала она.

Шамшин понял, что старуха все знает. Лялька ей, несомненно, разболтала.

— Агния Николаевна, — сказал он решительно. — Нам уже некогда убеждать друг друга. Я сейчас еду на вокзал, заказываю вам билет у носильщика… Я еду в десять, вы в одиннадцать! В Москве я вас встречаю и устраиваю у своих знакомых.

Все расходы на мой счет.

— Я не понимаю, Василий Игнатьевич, зачем мне ехать?

— Агния Николаевна, вы в Москве все поймете.

— Я не хочу тащиться в Москву неизвестно зачем.

— Как неизвестно? Я продаю картину… Это вам известно?

— Известно.

— Вы владелица этой картины, это вам известно?

— Ну, не совсем…

— Вы с продажи получите десять процентов.

— Василий Игнатьевич, — вдруг важно сказала старуха и высморкалась в маленький кружевной платок. — Простите меня, за кого вы меня принимаете?

— Как за кого? — Шамшин опешил и посмотрел на Ляльку, обращаясь к ней за помощью.

Лялька повела плечами и улыбнулась.

— Я вас очень уважаю, Агния Николаевна, — сказал Шамшин, — но вы сами понимаете, все помимо моей воли так неожиданно обернулось, мои антиквары…

— Мне нет дела до ваших антикваров, — резко перебила старуха. — Я не могу Лялечку оставить без глаза! Это во-первых… А во-вторых: какой мне интерес?

— Я же вам сказал…

— Вы мне ничего не сказали. Что значат ваши проценты?

Пятьдесят рублей, сто, триста… Я ведь ничего не знаю. Зачем я поеду? Я не девчонка, мотаться взад-вперед, неизвестно зачем.,

— Да… — Шамшин вздохнул. — Я об этом не подумал.

— Вы странный человек, Василий Игнатьевич… Как будто не от мира сего! — наставительно произнесла старуха и сняла дрожащее пенсне. — Не желаете ли чаю?

— Благодарю вас, некогда! Агния Николаевна, я умоляю вас…

Шамшин приложил руку к сердцу. Он уже вошел в отру, бес азарта им овладел. Он решил подействовать на воображение.

— Агния Николаевна! Это, конечно, риск. Рискните!

Риск — благородное дело. И вы, может быть, получите несколько тысяч.

Тут он понял, что порет какую-то невообразимую чушь. Растерявшись, он подмигнул старухе. Но пошлых людей сильнее всего убеждает пошлость. Вот почему старуха сперва удивилась, потом задумалась и наконец вопросительно взглянула на дочку.