Мачей Кучиньский - ЗАГАДКА ФЕСТСКОГО ДИСКА И ЗМЕЕПОКЛОННИКИ

• Название: ЗАГАДКА ФЕСТСКОГО ДИСКА И ЗМЕЕПОКЛОННИКИ
• Автор: Мачей Кучиньский
• Жанр: История

Польский путешественник и ученый Мачей Кучиньский выносит на суд читателей свою версию разгадки знаменитого Фестского диска: как диск был найден, какая информация записана на нем, каким образом заветный диск с обращением к потомкам сохранился до наших дней…

Читателя ждет также увлекательное путешествие по древней Мексике и древним цивилизациям майя и ацтеков, где он встретится со знаниями и символами таинственных "змеепоклонников"…

---

Я провел целый день среди руин, фотографируя, зарисовывая, читая, размышляя. Никто не мешал мне. Только раз двое французов попросили запечатлеть их на фоне "постамента змеев".

Вечером, до захода солнца, явился служащий и попросил покинуть руины, а ежели сеньор желает остаться на ночь, то не ближе чем в трех километрах отсюда. Так вот охраняли остатки барельефов, которые еще не успели расхитить.

Я остановился под деревом на меже, на вспаханном поле, у края каньона, на мрачном дне которого гудел невидимый поток. И лежа в машине, не поднимая головы, я мог видеть "постамент змеев", вырисовывавшийся мощным выступом на фоне кобальтово-синего неба. Только отсюда можно было увидеть, насколько он величаво возвышается над окружающей местностью.

Я – это уже стало привычкой – заглянул в небольшую книжечку Лоретты Сежурне, которая, как я не раз убеждался, подсказывала мне поразительные выводы или давала волновавшие меня комментарии к моим умозаключениям.

Нашел я в этой книжице и Шолотля – рисунок, скопированный с фрески в Теотиуакане. Это зачаточноесущество – не реализованное еще в теле и духе, – зародыш человека – было там представлено условно, в виде не лишенного выразительности контура. На груди – два зигзага, наподобие змеек удвоенной хромосомы, а на руках и ногах чернеют другие, примитивные формы той же хромосомы, съежившейся до подобия палочек. Изо рта этого создания явлены две волюты, словно тайный глас: "Я живу в лентах хромосом", – а к изгибам волют прилепились тройные квадратики – как знать, не информация ли это о троичном строении генетического кода? Но даже если бы мне было еще мало этих указаний на биологический смысл изображения – стоило взглянуть на ноги божества. Характерно вывернутые ступнями, беспомощные, они мне вначале показались пустою кожей, содранной с тела. Это даже можно было объяснить так: генетическая запись – общая схема человека, а тут оболочка кожи, которая заполнится в свой срок плотью… Но чуть ли не тут же я понял истинное содержание рисунка: это не кожа вовсе, а ноги, только по-младенчески косолапые.

Косолапость – врожденный недостаток, с которым являются на свет и живут многие люди. Она была известна и в Древней Мексике всем индейским племенам, и сегодня ее объясняют как результат наследственного дефекта, причина которого – генетическая мутация. И вот в таком объяснении рельефа я нашел ответ на вопрос, почему именно Шолотля сделали калекой! Скорее всего, думал я, дефект объясняли именно генетической "записью", а ею в мифическом плане и был Шолотль, ну а наиболее убедительным подтверждением реальности таких познаний древних как раз и была демонстрация на рельефе этой "записи", экспрессии генов, как бы мы сегодня сказали, с выразительным показом отклонения от нормы, столь бросающимся в глаза и вызывающим вопрос: что это?…

А вот что прочел я у Лоретты Сежурне о Шолотле – планете-боге – в его подземном путешествии:

"На этих ужасающих глубинах человек-бог, один среди теней, есть не что иное, как нагое существо, охваченное страхом, проистекающим из неожиданной утраты веры в силу своего творческого акта…"

И дальше:

"Тогда, казалось бы, Шолотлъ, на долю которого выпаш неблагодарная задача противостоять реальности, является личинкой, возникшей в чреве кающегося грешника… будущей Утренней Звезды. Это означает, что Шолотль – воплощение того периода, когда Венера, исчезнув с западного небосклона, остается невидимой до появления на восточном, есть не что иное, как зародыш духа, заточенного в мрачной стране смерти, то есть в материи "3.

Что я мог тут добавить?… Хотелось бы сказать проницательной ученой, что она в своих трудах уже выразила все и мне, дилетанту, нечего было тут присовокупить. Однако, чтобы перекинуть мост между нашими выводами (простите меня, мадам!), выводами внешне различными, чтобы уравнять их между собой, достаточно было одного только слова-ключа. В вашем понимании, мадам Шолотль, по мифу, есть зародыш духа, заключенный в материи. Для меня он зародыш самого человека, генетическая "информация" о нем, необходимая для построения его тела и духа.

Ведь лучше объясняет вот так миф о Кецалькоатле, а особенно это его мрачное воплощение – Шолотль?

Взять хотя бы вопрос о глазе! Вы, мадам, пишете об этом так:

"Таинственное изображение, которое постоянно присутствует в центрально-американской иконографии, – акт выковыривания глаза либо глаз из орбиты. Как и прыщи, выковыренный глаз- один из наиболее устойчивых атрибутов Шолотля, и, возможно, речь шла здесь о жертвовании внешнего видения ради достижения высшей степени проницательности"*.

Читая, я подумал, что тайна станет более доступной, если допустить, что Шолотль- это "идея человека", пока только одни гены, генотип и, разумеется, лишенный не только возможности видеть, заглядывать, но и, пользуясь вашим выражением, "высшей степени проницательности", а еще точнее – вообще не осознающий себя, своего существования. Ничего "более высшего" в этом смысле нельзя представить. Графическим выражением этой мысли было выбрано не отсутствие глаза вообще – он всегда существует в генах, – а изображение его вне орбиты, не как в жизни, еще бездействующим, не способным что-либо видеть. Как генотип ничего "не знает" о существовании самого себя, так абсолютно слеп и Шолотль.

Другой подробностью происхождения Шолотля тихо восхитил меня Эдуард Зелер. По его мнению, Шолотль родился из живой воды, в раковине, которая символизировала материнское лоно. Ну конечно же, тотчас согласился я, а как же иначе-то? Именно там, в "драгоценном сосуде" – яйцеклетке, как раз и место генетической "записи"…

По мифу известно еще одно воплощение Кецалькоатля, что никак не отображено в рельефах в Шочикалько, зато предостаточно на страницах кодексов. Под именем Эекатль он повелевал ветром и божественным дыханием. Изображали его в виде человека в странной маске с четырехугольным носом и острым птичьим клювом. Происхождение этой маски толком так и не было объяснено. Искали мифологическое родство Эекатля с планетой Венера, но это не приводило ни к чему, кроме измышлений. А вот видеть в нем источник жизненных процессов… О, это была плодотворная мысль! Божественное дыхание Эекатля, превращающее мертвую материю в живую, входило в систему тех атрибутов великого бога, которые, как я пытался показать, превращали Кецалькоатля в мифологический вариант сути биологических процессов, управляющих человеческим бытием.

"Viento, ветер, – говорит об Эекатле Зелер, – стали считать специфическим проявлением действия божества, однако понимаемым как жизнь, дыхание, веяние "5.

Стало быть, в этом случае речь шла о том свойстве живого вещества, благодаря которому мертвая материя включается в жизненные процессы, участвуя в обмене веществ. Проще говоря, нечто особо целостное, возникшее из неживых материальных частиц, уже живет.

Владеющий этим явлением Эекатль пребывает в полнейшей гармонии с остальными своими воплощениями. Я еще раз попытался выстроить их в смысловой ряд. Пернатый Змей – вечно существующая хромосома; Шолотль – суть содержащейся в хромосоме "записи", генотип человека; Эекатль – свойство, явление космического масштаба, позволяющее материи в соответствии с "записанными эталонами" формироваться и воспроизводить повторяющиеся процессы; наконец, Накшитль – человек, возникший благодаря всем этим факторам.. И за всем этим был Кецалькоатль, повторял я себе.

Целое, как бы там ни объяснять символы, более или менее дословно, связывало символические действия и атрибуты пары Венера – Кецалькоатль вначале с созданием тела, а потом – с возникновением духа.

Я обратился к своим записям. Я выписывал из различных источников все, что подтверждало такую точку зрения.

По Зелеру, Кукумац – покрытый зелеными перьями змей из гватемальского мифа, – несомненно, означал живого зародыша воды. "У к уш чо у к уш пало" ("U с их cho и с ух palo") означало "сердце озера", "сердце воды" 6.

Еще больше порадовала меня выписка из сапотекского словаря Хуана де Кардобы, где индейская фраза, определяющая змея: "шика питао мани" ("xica pitao mano'), переводилась как "зверь из сосуда бога"!… 7.

Итак, у меня есть серьезные основания, подумал я, помещать змея в "драгоценном сосуде" – в яйце, в коем, как выяснилось, он отнюдь не символ, а зародыш жизни. Конечно, это была не моя заслуга – я лишь обнаружил то, что давным-давно знали миштекские создатели священных рисованных книг. Единственное, на что я решился, – это перевести древние символы на язык современных научных понятий: яйцеклетка и хромосома.

Легенда гласила, что Кецалькоатль родился партеногенетически (от греч. parthenes - девственница. – Ред.) из чрева девы Чимальмат, которая понесла его, проглотив драгоценный камень… Я принял это мифическое предание за весомое подтверждение того, что этакую драгоценность можно считать особым яйцом. И еще: мать бога солнца Уицилопочтли забеременела после того, как сокрыла в своем лоне клубок перьев, найденных в храме. Из этого явно следует,, что у такой значительной мифологемы – перья, – связанной с Пернатым Змеем, было нечто явно общее с основами жизни…