Алекс Гольдфарб - Саша, Володя, Борис... История убийства

• Название: Саша, Володя, Борис... История убийства
• Автор: Алекс Гольдфарб
• Издательство: AGC/Грани
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-0-9826857-1-6

Эта книга — воспоминания двух людей о третьем, дань его памяти и попытка сказать за него то, что он сам не успел.

Это еще и историческая хроника глазами очевидцев.

В центре ее — взаимоотношения двух ключевых персонажей российской политики на рубеже двух столетий — Владимира Путина и Бориса Березовского.

Но для нас, как авторов, их дружба, сменившаяся враждой, являются в первую очередь обстоятельствами убийства, и уж во вторую — фактами российской истории.

---

— Давайте-ка переместимся внутрь, — предложил кто-то. Оставаться на открытой террасе, насквозь просматриваемой из окружающих домов, было небезопасно.

Вскоре подъехали еще несколько человек: Гусинский со своими охранниками под началом вооруженного огромным помповым ружьем свирепого Циклопа, кудрявый нижегородский губернатор Борис Немцов, восходящая звезда на либеральном небосводе, и министр приватизации Альфред Кох.

Позже Малашенко восстановил по памяти события этой ночи:

— Самыми хладнокровными оставались Борис и Гусь. Вместе с Чубайсом они быстро пересчитали наши ресурсы: два телеканала, прямой выход на Президента через Таню-Валю; два тяжеловеса — премьер Черномырдин и генерал Лебедь. Но мы понимали, что у Коржакова есть вполне реальная сила — спецназ ФСБ.

На долю Тани-Вали в третий раз в этом году выпало спасать российскую демократию от козней силовиков. Было уже за полночь, когда они приехали в Клуб. Как все согласились потом, это, пожалуй, и был тот решающий фактор, который всех спас. К утру на крышах близлежащих домов появились снайперы. Однако Коржаков так и не решился начать штурм, зная, что в Клубе находится президентская дочь.

После того как с появлением Татьяны миновала непосредственная угроза, все сразу вспомнили о двух арестантах — Евстафьеве и Лисовском.

— Чубайс снял трубку, — вспоминал Малашенко, — позвонил директору ФСБ и начал орать: “Если хоть один волос упадет с их головы, я вас уничтожу!” Конечно, его угрозы немногого стоили, но сама эта картинка — Чубайс, орущий на Барсукова, взбодрила всех.

Приехав в Клуб, Татьяна позвонила отцу. Она настояла на том, чтобы Президента разбудили.

— Папа, включи телевизор, — сказала она, — происходят важные вещи.

В этот самый момент ведущий НТВ Евгений Киселев входил в студию для экстренного выпуска новостей.

— Возможно, это был самый важный новостной выпуск за всю историю НТВ, — вспоминал Малашенко. — Но он предназначался только для одного человека — Ельцина. Если бы Татьяна его не разбудила, все бы кончилось плохо.

В МОСКВЕ Я ОБЫЧНО не ложился спать допоздна и не выключал телевизор. В ту ночь, приблизительно около часа, я услышал, как по НТВ объявили, что скоро будут передавать специальный выпуск новостей. Еще через час на экране появился Киселев и с мрачным видом сообщил о том, что этой ночью произошла “попытка государственного переворота”. Заговорщики хотят дестабилизировать правительство и объявить чрезвычайное положение. После этого в кадре появился сонный генерал Лебедь, поднятый с постели звонком Березовского, который густым басом объявил, что любая попытка мятежа будет безжалостно подавлена. Через пятнадцать минут это сообщение повторило ОРТ.

Я слушал и, видимо, как и большинство телезрителей, не мог понять, что же происходит. Наконец удалось дозвониться в Клуб. Борис был невероятно возбужден.

— Ты смотрел телевизор? — прокричал он. — Эти идиоты не понимают силу СМИ. Они проиграли!

Посмотрев экстренный выпуск новостей, Президент сделал один телефонный звонок и снова отправился спать. А в четыре утра Евстафьев и Лисовский были освобождены.

Под утро Чубайса вызвали к президенту.

— Я буду требовать отставки Коржакова и Сосковца, — сообщил он Березовскому перед отъездом в Кремль.

— И не забудьте про Барсукова, — напомнил Борис. — Если останется хоть один из них, рано или поздно все повторится. Я пришлю в Кремль съемочную группу.

К тому времени он уже понял, как заручиться гарантией, что президент не изменит решения: следовало немедленно озвучить его в эфире.

В утренних новостях на всю страну было объявлено, что Сосковец, Коржаков и Барсуков отправлены в отставку.

“Когда на следующее утро Саша Литвиненко пришел на работу, его начальники ходили, как контуженные”. К концу дня к нему подошел помощник директора ФСБ и сказал:

— Передай Борису, что если Коржакова или Барсукова арестуют, то он покойник.

Саша послушно передал сообщение.

3 ИЮЛЯ 1996 года, во втором раунде президентских выборов, Ельцин одержал убедительную победу над Зюгановым. В последние дни перед голосованием победивший кандидат отсутствовал — предвыборная кампания катилась вперед по инерции благодаря отлаженным действиям команды Березовского-Гусинского-Чубайса; сам Ельцин в это время перенес несколько тяжелых сердечных приступов, которые удалось скрыть от прессы.

После победы Чубайс получил кресло руководителя кремлевской администрации. Коммунистам был нанесен удар, от которого они так и не смогли оправиться. Чекисты зализывали раны. Коалиция реформаторов и олигархов крепко держала власть в Кремле.

Вспоминая по дороге в Стамбул события 1996 года, Саша назвал их “первым сражением большой войны между олигархами и чекистами”. Вся дальнейшая канва событий свелась к противоборству людей в погонах с людьми с толстыми кошельками. Увы, триумвират Бориса, Гусинского и Чубайса, который по праву может гордиться тем, что отправил русский коммунизм на свалку истории, вскоре после этого развалился. Олигархи в конце концов проиграли войну чекистам из-за своих междуусобиц.

— Они думали, что на свои деньги могут наших генералов купить и взять к себе на службу, и кинулись соревноваться — кто больше предложит, — объяснял Саша. — А для наших это была классовая борьба, они с самого начала замышляли все у них отнять, сесть на их место и командовать.

“Олигархи здорово ошиблись, считая своими главными противниками коммунистов, — написал он позже в своей книге “Лубянская преступная группировка”. — Думали, что за Коржаковым и Барсуковым никто не стоит, не понимали, что у спецслужб свой политический интерес. А спецслужбы извлекли урок, смекнули, что не смогут кормиться, “опекая” бизнес, если не сомнут олигархов. В общем, в 96-м спецслужбы проиграли сражение, но не войну. Но тогда это мало кто понимал. Борис, пожалуй, раньше других понял, но Путин и его перехитрил”.

Борис Ельцин и Александр Коржаков. (Эдди Опп/Коммерсантъ)

“Коржаков заносил в черный список всякого, кто пытался встретиться с президентом через его голову, пусть даже по самым незначительным вопросам.”

Часть III Эхо войны

Глава 6. Воля Аллаха

6 августа 1996 года тысячи спустившихся с гор бойцов под предводительством начальника штаба сепаратистов Аслана Масхадова вторглись в Грозный. После двух недель тяжелых боев федеральным силам пришлось оставить город. Отвергнув настояния военных стереть Грозный с лица земли ударом с воздуха, тяжело больной Ельцин поручил начальнику Совбеза генералу Лебедю срочно добиться перемирия. 31 августа в дагестанском городе Хасавюрт Лебедь и Масхадов подписали соглашение, в котором сепаратистам передавался фактический контроль над республикой, а также предусматривались быстрый вывод войск, свободные выборы и заключение формального мирного договора.

Саша Литвиненко никогда не стремился на войну. Единственное, что он хотел бы делать в жизни — это ловить бандитов. Мусульмане-кавказцы, рядом с которыми он рос в Нальчике, никогда не казались ему врагами. Но как “черная дыра,” которая затягивает все, что к ней приближается и никогда никого не отпускает, эта война вовлекла его в свой мутный водоворот, как и всех других участников этой истории, как и всю Россию.

Подобно большинству войн, она началась в результате ошибок и просчетов с обеих сторон. После краха СССР чеченцы решили, что вскоре получат независимость подобно другим бывшим советским республикам. Эти надежды еще более укрепились, когда Кремль передал всю госсобственность в распоряжение местных властей. Советская армия, покидая Чечню, оставила правительству Джохара Дудаева танки, авиацию, оружие, боеприпасы. Об этом русским потом пришлось горько пожалеть.

Чечня в СССР, однако, не являлась полноценной союзной республикой — как Эстония или Грузия. Она была всего лишь одним из восьмидесяти девяти субъектов Российской Федерации — автономной этнической территорией. С точки зрения Москвы, у Чечни не было права на полный суверенитет. Но чеченцы думали иначе и провозгласили независимость в одностороннем порядке, как это сделал Татарстан, еще один мусульманский регион, находящийся в центре России.

В феврале 1994 года президент Ельцин нанес официальный визит в Татарстан и подписал договор о разграничении полномочий с президентом Минтимером Шаймиевым. По сути, Шаймиев получил полный контроль над внутренними делами своей республики, население которой составляло 3,7 миллиона человек, оставив за Москвой вопросы безопасности, внешней политики, валюты, сбора налогов и так далее.