Павел Шуф - Улыбка лорда Бистузье

• Название: Улыбка лорда Бистузье
• Автор: Павел Шуф
• Жанр: Детские приключения
• Год: 1984

Хотите узнать, какая история приключилась с обладателем уникального чуба Васькой Кулаковым в результате хитроумных ухищрений стотысячным посетителем парикмахерской? Или как курица по имени Блондинка потрясла своим редким даром всю школу и едва не попала на Выставку Достижений Народного Хозяйства? Как ребята помогли лейтенанту милиции Барханову разоблачить злоумышленников? Как был обнаружен таинственный лорд Бистузье? Тога в добрый путь! Читайте и наслаждайтесь!

---

— Ишь, нос воротит! Что бы ты, собака, понимала в яблоках? Знаю-знаю! Вот ежели б на яблоне кости росли — тут бы ты обрадовалась.

Оглядываясь по сторонам, она доверительно сообщила соседям:

— Внучке везу. Чтоб щечки у ей были красненькие, что мои яблочки.

Алишер резко отодвинул стекло, отделявшее кабину, и строго спросил:

— Почему в салоне собака?

— Шарик сам зашел, — объяснил я.

— Так уж и сам?

— Он за мной бежал… То есть — за Карманом. А бутерброда в нем уже не было… Шарик не поверил — и в автобус зашел. Так все было. А я его не звал. Он сам… Честное слово, сам…

Наверное, я объяснял очень путано, потому что в салоне послышались смешки. Но потешались не все. Бабуся с яблоками горестно всплеснула руками:

— Ой, живодер! Чего ж ты собачонку моришь, окаянный? Она же с голодухи за тобой бежала.

— Да не голодный он! — запротестовал я. — Шарик просто жадный.

— Сам ты жадный! — осадила меня она и, порывшись в сетке, отломила от увитой веревками палки кусочек колбаски и поманила Шарика. Предатель, конечно ж, сразу забил хвостом, как рыба на крючке. Привстав на своих сиденьях, пассажиры с сочувствием смотрели, как этот профессиональный вымогатель уплетает колбасу.

Алишер все не трогался с места. Пассажиры заволновались. Дядечка с гусем в клетке сердито закричал:

— Почему стоим, товарищ?

Алишер был невозмутим.

— Собаку ждем, — разъяснил он.

— А чего ее ждать? — удивился владелец гуся. — Она и по ходу колбасу доест.

— Никакого «по ходу» не будет. Собаку надо высадить. Не положено в автобусах собак возить.

Как же так? Мы отъехали от поселка уже километров на десять. Ведь Шарик может и не найти дороги домой, заблудится. И все из-за меня.

— Алишер! — взмолился я. — Не высаживай Шарика. Он потеряется.

— Да пойми же ты — не имею права. Не волнуйся, он раньше тебя домой вернется. Собаки — они без карты лучше любого топографа местность чуют.

— Заблудится… — упрямо твердил я, заглядывая в глаза пассажирам. — Ведь пропадет здесь Шарик.

Тут все пассажиры заступились за Шарика.

— Собака смирная, неудобства никому не чинит, — рассудительно говорила бабуся с яблоками. — Пущай едет, милок. Куда ж ее выгонять? Не по-человечески это.

Поддержал ее и дядечка с гусем;

— Товарищ шофер, пусть покатается собачка. Да и нам веселее будет.

Чувствуя, что Алишер уже колеблется, я поспешил бросить еще одну гирьку,

— Пойми ты, — горячо говорил я. — Он бы ни за что не зашел, если бы знал, что ты его высадишь по дороге.

— Вот и предупредил бы своего Шарика заранее, — проворчал Алишер. Но в голосе его уже не было тугоплавкого металла. Алишер явно сдавался. Вздохнув, он тронул автобус, и хитрый Шарик, догадавшись, что признан шофером официально, решил выйти из подполья на легальное положение, и принялся бегать по проходу салона, как кондуктор, Плату за виляние хвостом он взимал лакомством. Одна тетечка протянула Шарику два крашеных яичка — синее и коричневое.

— Вы бы, гражданка, сперва скорлупу сняли, — посоветовал дядечка с гусем. — Разве ж собака станет их так есть?

Очищенные яйца Шарик слизнул в одно мгновение — словно вдохнул.

Мы уже причаливали к автостанции, когда Алишер с внезапным отчаянием в голосе закричал:

— Володя, прячь Шарика! Быстро! Контролеры!

На перроне, куда медленно швартовался автобус Алишера, степенно расхаживали две тетки с красными повязками на рукаве.

— Так и знал… — процедил Алишер. — Так и знал, что угодим в историю.

Я показал Шарику кулак и пригрозил:

— Цыц у меня! Сиди смирно!

Шарик подбежал и радостно обнюхал кулак, будто я показал ему котлету по-киевски. Поняв, что на совесть Шарика рассчитывать не приходится, я бесцеремонно схватил его и запихал под сиденье, а для пущей надежности плотно прижал ноги, чтобы Шарик не вылез в самый неподходящий момент. Ноги мои были сейчас как толстые решетки на окне узника. Правда, эти решетки можно было больно укусить. Но за Шарика я был спокоен. И вообще, за этот рейс ему столько перепало всякой всячины, что он вполне мог бы и сам догадаться вести себя прилично и не подводить Алишера.

Пассажиры по одному покидали автобус, предъявляя контролерам свои билеты. Я продолжал сидеть, понимая, что стоит мне подняться, и Шарик предательски устремится за мной. Когда сошел последний пассажир, контролеры заглянули в салон и, увидев меня, вросшего в сиденье, переглянулись.

— Ты чего сидишь? — спросила одна. — Заяц, что ли?

— Не заяц, — угрюмо ответил я. Положение мое было ужасным.

— Как же не заяц, если сидишь. Билета, небось, нет? — они подошли ко мне.

Я полез в карман — в тот, где еще утром лежал бутерброд — и достал билет.

— Держите…

Повертев билет, контролерша удивленно посмотрела на меня:

— И верно, есть билет… Чего ж не выходишь? Заболел, что ли?

Ответить я не успел.

Подвела решетка. То есть ноги. А точнее, то, что их у меня было только две, а не десять. Ну хотя бы шесть. Потому что в редкую ячею ног легко выполз кончик хвоста Шарика. И тут на него наступила вторая контролерша. Шарик дико взвизгнул и забился под сиденьем — оно прямо заходило подо мной упругими толчками. Я невольно вскинул ноги, и узник, обиженно скуля, вылетел из-под сиденья и молнией метнулся в конец салона.

— Что такое?! — взревела первая контролерша.

— Почему собака в автобусе? — вторила другая. — И без намордника! Это гр-р-рубейшее нарушение правил. А билет на собаку ты брал?

Я опустил голову и со вздохом уронил:

— Нет у Шарика билета, Я не знал, что ему билет нужен…

Первая контролерша подошла к кабине, откуда на меня исподлобья смотрел Алишер.

— Товарищ водитель! — торжественно начала контролерша. — Вы знали, что в салоне находится посторонний — в лице собаки без намордника?

— Знал, — кивнул Алишер.

— В таком случае вы будете оштрафованы, а ваше руководство получит письмо о случившемся. Как вы могли?! А если собака бешеная? А если кусается?

Шарик здоров как бык! — закричал я. — И Алишер… то есть, шофер… ничего не знал. В смысле, он только на половине дороги Шарика заметил… Высадить его хотел. А мы уговорили. Заблудиться он мог. Шарик наш…

— Тогда с тебя штраф! — строго сказала контролерша, отдавившая Шарику хвост. — За все штраф.

— За что за все? — испугался я.

— За то, что друг твой без намордника и за то, что без билета. Тут с тобой гражданин с гусем ехал. Так гусь его — и тот в клетке был. А зачем? А чтобы пассажиров не беспокоить. Гусь — он тоже, не хуже твоего пса, кусаться умеет. Вот его гражданин сознательно и упрятал.

— Может, и на гуся намордник надевать надо? — не выдержал я.

— А ты не огрызайся, — осадила она меня. — Твое дело — штраф платить. Ты закон нарушил. С тобой и разговора нет.

Я послушно полез в карман и достал рубль — других денег у меня не было.

— Этого мало, — сухо сказала контролерша, мельком глянув на мой тощий рубль. — Трояк нужен. Придется на работу родителей сообщить. Адрес давай. Фамилию давай.

Шарик явно был мне не по карману. По сути, я заработал штраф за то, что еще утром, по-глупому разобидевшись на Шарика, сам съел припасенный для него бутерброд. Дорогой получался бутербродик…

Алишер входил в салон, роясь в кошельке:

— Сколько надо, девочки? Я заплачу

— С вами, товарищ водитель, будет отдельный разговор! — отрезала контролерша. — А сейчас мы разбираемся со злостным нарушителем правил пользования пассажирским автотранспортом. С него особый штраф.

— Понимаю, понимаю… — миролюбиво сказал Алишер. — Я ведь ему одолжить хочу. Понимаете?

— Знакомый, что ли? — покосилась на Алишера контролерша и, взяв у него зеленую бумажку, выдала мне квитанцию. Держи, — сказала она. — И скажи спасибо шоферу — выручил он тебя. Квитанцию родителям отдай — пусть деньги вернут твоему спасителю. И спасибо пусть скажут.

Кажется, история катилась к благополучному завершению. Протянув мне квитанцию за штраф, контролерша оглянулась на Шарика и, не выдержав, улыбнулась и погрозила ему пальцем:

— Гляди, пес, больше не подводи хозяина.

Это была роковая улыбка. Шарик, подумав, что ему вновь сошло с лап, привел хвост в движение и подбежал к контролерше, благодарно заглядывая ей в глаза.

— Ишь, обрадовался! — восхитилась контролерша. — Набедокурил и радуется. Впервые вижу собаку, которая проехала зайцем.

Шарик был прощен контролершами, и прощение лежало сейчас у меня в кармане в виде квитанции за уплаченный штраф.

Видимо, внезапная тревога, вызванная дискриминацией хвоста, заставила Шарика не только удрать в конец салона, но и начисто позабыть о том, что всю дорогу ему перепадало от пассажиров перекусить. Боль в хвосте перечеркнула сытость. Похоже, все калории, полученные Шариком за день в виде пищи, стремительно ринулись в хвост, чтобы объединить усилия и победить боль. Тоска в глазах Шарика ясно говорила сейчас о том, что он хотел бы малость пожевать и не прочь освежить в памяти, как это делается,