Журнал «Новый мир» - Новый мир. № 1, 2003

• Название: Новый мир. № 1, 2003
• Автор: Журнал «Новый мир»
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал

---

И все же выделяешь кого-то скорее по привычке, отдавая дань неписаной традиции, о которой говорилось выше. Тут радуешься, что не ошибся в Елене Пановой, чья Сонечка, совершенно лишенная национальных «определенностей», вызывает абсолютное доверие именно простотой всех произносимых слов, безо всякого лукавства и прикрас… Увлекаешься Ольгой Литвиновой, которой не составляет труда внезапной сменой интонации, поворотом головы, походкой «изобразить» гордую полячку, между тем как в той только-то и есть что польская кровь, а в остальном — беспризорное, детдомовское детство, жалкость, склонность к мелкому воровству и раннее приобщение к тому, что ныне зовется «коммерческим сексом»…

Говоря о «Сонечке» и о других спектаклях нынешнего сезона, сразу вспоминаешь, что той же «командностью» были отмечены и некоторые спектакли в не слишком отдаленном прошлом. В «Облом off» Михаила Угарова, в «Пластилине» Кирилла Серебренникова сколько бы ни пытались выделить кого-то одного (или двух-трех), такое выдвижение оказывалось насильным, натужным, нарушающим саму природу этих спектаклей, принцип их самоорганизации. В них шум времени слышнее отдельных актерских голосов.

Так складываются «Египетские ночи» Петра Фоменко: пронзительность и поразительность игры здесь почти одинаково касаются каждого, но голос Фоменко, говорящий на том самом языке «шума времени», существеннее одиночного трепета, отдельно звучащей ноты. Соединив в своем спектакле «Египетские ночи» Пушкина и Брюсова, смонтировав пушкинские упоминания о Клеопатре (как прежде уже пытался соединить эти тексты в своих «Маленьких трагедиях» Михаил Швейцер), Петр Наумович «вбрасывает» в наше время и в наше сознание далекие от нашего времени и нашего сознания представления о жизни и о страсти. Чего, собственно, стоит жизнь? И чего, собственно, стоит страсть? И чего меж ними стбоит слово (всегдашний вопрос Фоменко)? Проникаясь изяществом предлагаемой игры и затейливостью режиссерской мысли, актеры с удовольствием отказываются от претензий на свое театральное первородство. Они готовы быть чернильницей, «такою дрянью» (то есть вдохновением), чтобы через мгновение преобразиться — и погибнуть после ночи с Клеопатрой. И что с того, что топором послужит обыкновенное писательское перо…

Два часа сорок минут — почти невозможная продолжительность спектакля, когда речь заходит об антрепризе. Сейчас и в театральных академиях стараются избежать антракта — и весь разговор со зрителем, всю философию, психологическую глубину и достоверность уместить в час тридцать, максимум — в час пятьдесят. Тем не менее именно два часа сорок минут, с одним антрактом, длится спектакль «Независимого театрального проекта» «Ladies Night. Только для женщин», премьеру которого сыграли на арендованной сцене театра «Сатирикон».

Мужская история — уточняет программка. Производственная драма — определил жанр режиссер спектакля Виктор Шамиров.

Шамиров, по крайней мере дважды вводивший в заблуждение зрителей, обращаясь к сочинениям никому не ведомых авторов, а на самом деле берясь за постановку собственных пьес, в данном случае вроде бы вне подозрений: и хотя в Москве едва ли найдутся знатоки творчества новозеландцев Энтони Маккартни и Стефана Сиклера, а также француза Жана Коллара, которые значатся авторами пьесы, написанная ими комедия, судя по рассказам очевидцев, на Западе имеет успех и даже стала основой популярного фильма. Да и известное имя переводчицы Ирины Прохоровой — косвенное свидетельство в пользу наличия франкоязычного источника. «Ladies Night» — самая настоящая производственная пьеса. Только очень смешная (что ж, комедия — наиболее распространенный антрепризный жанр). Ее герои — сталевары, вдруг лишившиеся работы, поскольку закрылся их металлургический комбинат. И давние приятели по привычке собираются по вечерам в баре и спорят о том, кем им работать и чем заниматься. Случайно подвернувшееся объявление разом меняет все: они решают выступать в мужском стриптизе.

Краткое изложение сюжета плохо передает суть происходящего. Важно ведь, что речь о вполне добропорядочных металлургах, среди которых есть и довольно-таки молодые, а есть уже и зрелые, успевшие обзавестись семьей и теперь угнетенные необходимостью жить на иждивении жены. Что все они — обыкновенные мужики, люди простодушные, вообще — простые, презрительно относящиеся ко всяким «компромиссам» в сексуальной жизни, а представителей сексуальных меньшинств именующие не иначе как «пидорами» (житейские предрассудки им свойственны и в других областях: Барри не раз повторяет, что в бедах его жизни, как и во всех прочих грехах, виноваты «масоны, черножопые и евреи»).

Можно пофантазировать: мол, такая пьеса хорошо бы смотрелась в паре с теми, старыми, правильными «Сталеварами», которые шли на мхатовской сцене, где построили настоящие мартеновские печи, а злые языки шутили на тему вторичного использования выплавленного в тех печах металла. Но, увы, тогда невозможно было появление на отечественной сцене пьесы про «металлургический» стриптиз, а сейчас вряд ли кого можно заманить на «Сталеваров», не потерявших своих рабочих мест. Всему свое время.

Шесть героев — Грег (Гоша Куценко), Норман (Марат Башаров), Барри (Дмитрий Марьянов), Весли (Эвклид Кюрдзидис), Кевин (Павел Сборщиков), Грехем (Валерий Яременко). Шесть характеров. Почти о каждом можно было бы сказать несколько добрых слов. Даже засветившийся во всех отечественных триллерах, драмах и фильмах в жанре «экшн» (и почти везде одинаковый) Гоша Куценко оказывается здесь кстати и играет хорошо, смешно. Но замечателен спектакль именно «хоровым исполнением», то есть общей удачей, когда трудно выделить чей-то солирующий голос.

В антракте никто не уходит. Во-первых, публика ждет обещанный в финале мужской стриптиз (в программке ожидания поддержаны именем Игоря Оршуляка, который назван постановщиком стрип-шоу). Во-вторых, весело. Если искать какие-то культурные аналогии, то больше всего компания металлургов в своей борьбе за чистоту жанра напоминает муки доморощенных актеров из шекспировского «Сна в летнюю ночь», мирных ремесленников, вдруг взявшихся сыграть аллегорическую драму. Были ли скучные места? Были. Сцены, до которых, казалось, не добрались режиссерские руки. Которые отданы на откуп актерам. И которые при этом легко «проматывались» — точно в ускоренном режиме. Видно было, что сами актеры с удовольствием играли в эти игры: игру в сталеваров, игру в стриптиз, игру с залом, который пришел на стриптиз, но как бы и в театр, то есть по серьезному делу… Марат Башаров (Норман), поначалу неузнаваемый длинноволосый хиппи, во всех своих делах ориентируется на маму и потому для своего номера приносит пластинку с любимой маминой песней. «Женщине нужна нежность прежде всего», — говорит он. А Барри (Марьянов) придумывает номер с гитарой — про одинокого странника, который переезжает из города в город и отделяет плохих людей от хороших. И в этом номере, как и в других номерах его товарищей, почти нет ни повода, ни пространства для раздевания… И зал покатывается со смеху, глядя, с каким напряжением собираются они перед телевизором и смотрят принесенную Грегом кассету с порнофильмом. Грег ходит кругами и успокаивает товарищей: «Ну, это в идеале. Мы должны к этому стремиться». И нерв Валерия Яременко, и всегдашняя энергичность Куценко тут оказываются кстати. И если бы за дело не взялись профессионалы — Берни (Виктор Вержбицкий), владелец ночного заведения, и Гленда (Маргарита Шубина), в прошлом — танцовщица, наверное бы, ничего, кроме смеха, из этой затеи у них не вышло. И нечего было бы смотреть зрителям в последние полчаса спектакля (а вот за них спасибо, наверное, уже упомянутому Игорю Оршуляку и режиссеру по пластике Татьяне Борисовой). Надо признать: такого воодушевления зала я не видел давно. Такого воодушевления я вообще в театре не видел. На футболе — видел, в театре — нет. Сидевшие рядом добропорядочные с виду женщины средних лет к финалу совершенно потеряли контроль и кричали, требуя стриптиза «полной мерой». Актеры играли в опасную игру, и зал на эту игру «покупался», и брать такого зрителя можно было голыми руками. И голыми ногами, на чем настаивала публика.

Со стриптизом публику не обманули. Насколько это вообще возможно в театре, стриптиз был полным (хотя — справедливости ради! — первый мужской стриптиз был показан на тех же самых подмостках «Сатирикона» лет пятнадцать назад, на премьере «Служанок», в финальном дивертисменте). Отдадим должное актерам: они замечательно двигаются, выглядят уместно даже в раздетом виде, а их игра с залом (такая коварная вещь!) построена весьма умело и деликатно. И еще. Спектакль «Только для женщин» сделан, мне показалось, с огромным уважением к женщинам, в каких-то мелочах, в деталях чувствовалось очень заботливое к ним отношение. Теплом проникаешься к режиссеру Виктору Шамирову, который взялся воплотить вечную мечту, как выясняется, не только русских женщин — увидеть мужчину настоящим героем, то есть не только в линялой майке и заношенных тренировочных штанах.