Джон Макдональд - Искатель. 1992. Выпуск №2

• Название: Искатель. 1992. Выпуск №2
• Автор: Джон Макдональд
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1992

ОБ АВТОРАХ

Джон Дэн МАКДОНАЛЬД (1916–1986) — популярный американский писатель, автор более семидесяти книг. Родился в Шароне. Окончив Сиракузский университет, получил степень бакалавра естественных наук, а в Гарварде — диплом менеджера. До 1940 года занимался бизнесом, с 1940 по 1946 год служил в разведке в Индии. В эти годы написал свой первый рассказ «Индийская интерлюдия». Вернувшись в Америку, Макдональд начал писать спортивные рассказы, фантастику, приключения. Один из самых печатаемых в мире авторов. За тридцать с лишним лет литературной деятельности продано более 50 миллионов экземпляров его книг. Использовал псевдонимы Джон Фаррел, Скотт О'Хара, Джон Лейн, Петер Рид, Генри Ризер, Роберт Генри. В 1967 году за книгу «Последний из оставшихся в живых» получил премию Эдгара. Д. Макдональд лауреат многих премий США и других стран. По его роману «Палачи» в 1982 году снят знаменитый фильм «Мыс страха», еще шесть его произведений экранизированы, а по двадцати семи сняты телесериалы. В 1991 году в «Искателе» публиковался роман Д.Макдональда «Девушка, золотые часы… и все остальное».

Роберт АРТУР (1909–1969) псевдоним известного американского теле- и радиопродюсера и сценариста Роберта А. Федера Автор многих фантастических рассказов, публиковавшихся в сборниках Хичкока.

Георгий ВИРЕН родился в 1953 году в Москве. Окончил факультет журналистики МГУ. В 1988 году выступил в «Искателе» с повестью «Путь Единорога». Лауреат премии журнала «Вокруг света».

---

— Я должна вам что-нибудь? — В ее голосе прозвучал гнев. — Мальчик, если вы собираетесь искать логику в сексе и дальше, наполучаете шишек на свою детскую головку, поверьте мне.

— У вас нет на меня ни малейших прав, Стассен. Я вам ничего не должна, студент. В ваши обязанности входит лишь вести машину. И если вам так нужна причина моего поступка, можете просто думать, что леди заскучала в поездке. А если вас интересуют мотивы, то становитесь психоаналитиком и открывайте свое дело.

— Я человек, Кэти. Я не вещь и не подопытный кролик.

У нее был такой вид, словно меня здесь не было. Внезапно Кэти блеснула своим актерским искусством: в ее лице появилась хорошо разыгранное сострадание.

— О, я причинила вам боль, мой дорогой? О Боже, какая я глупая! Какая жестокая, бессердечная эгоистка! Клянусь, моя любовь, это больше никогда не повторится.

Она нырнула под моей рукой и быстро пошла по проходу. Я рванулся было за ней. Кэти оглянулась со злобной насмешливостью, еще сильнее вильнула бедрами и исчезла за углом.

Этого больше не случится. Я знал, что этого не случилось бы вообще, если бы их отношения не изменились так резко и бесповоротно в Ларедо, в этом отвратительном и грязном пограничном городке.

Мы приехали в Мехико. Пинелли остановились в «Хилтон - Континентале». Наверное, Джон пытался пустить пыль в глаза тем людям, с которыми хотел работать. Я увидел этих людей не в Мехико, а позже в Акапулько. Мне заказали номер во «Фрэнсисе», рядом с посольством. В Мехико у меня оказалось немного свободного времени. Они решили пробыть здесь несколько дней, а затем лететь в Акапулько. Я должен отогнать туда машину. Я опять проверил «крайслер», разгрузил несколько сот фунтов одежды, которую Кэти будет носить в городе.

Рано утром на второй день я выехал из Мехико. Мне поручили найти дом Хиллари Чавеса. Там есть слуги. Насколько я понял, этот Хиллари сделал состояние на каких- то широких экранных линзах. Он и его последняя жена зимовали в Монтевидео. Перед выездом Кэти, как всегда, высокомерно сказала:

— Здесь две тысячи песо, Стассен. Потом отчитаетесь. Найдите дом, распакуйте багаж и ждите. У них там пять спален, так что можете на некоторое время выбрать любую, кроме комнаты для гостей — она нужна для развлечении. Покупайте мелочь, которая, по вашему мнению, нам там понадобится. Вы знаете наши вкусы, так что к нашему приезду вы можете подготовить слуг. Проверьте, чтобы все работало. Когда мы будем готовы, мы позвоним, и вы встретите нас в аэропорту. Все ясно?

— Да, сэр, да, миссис Пинелли!

— Стассен, я наняла вас вести машину, не так ли?

— Да.

— Значительно легче отдавать приказания, чем вести дела… по-приятельски, вы не находите?

— Раз вы так считаете, Кэти.

— Счастливого пути, Кирби.

— Благодарю вас, мадам.

Итак, верный и надежный Стассен отправился на автомобиле высоко в горы 1 апреля, в день дураков… Я перебрался через высокий перевал и начал спускаться вниз и вниз — так целый день, одолевая гряду за грядой через tierra Colorado[3] — вниз и вниз, на плодородное тропическое побережье.

Нашел дом Хнлларн Чавеса. Он находился к западу от города. Бледный, выцветший, голубой дом с красной черепичной крышей стоял на скале высоко над дорогой. В скале был вырублен большой гараж. Гаражные ворота вполне могли бы служить крепостными. Чтобы попасть в дом, нужно было от гаража взобраться по сотне широких, плоских, извивающихся бетонных ступеней. Когда я в первый раз с трассы увидел широкую голубую полосу Тихого океана, ощущение было такое, будто меня ударило но голове. Рыбацкие лодки возвращались к берегу, а на востоке виднелись экзотические степи Акапулько.

Я хорошо изучил дом, всю его атмосферу и виды, открывающиеся из окон. Самая замечательная и наиболее впечатляющая терраса была на южной стороне и выходила на побережье. Всюду полы покрывал кафель, а стены были прохладного зеленого и голубого цвета. Для того чтобы сделать вокруг маленькие клумбы, снизу привезли земли.

За клумбами ухаживал Армандо, жилистый, потрепанный жизнью старик с кожей кофейного цвета, который, казалось, всю жизнь проводит на коленях. Гнилые зубы и единственный молочно-белый глаз не делали его привлекательным. Кухарка Розалинда, его жена, была индианкой, квадратной, как ящик, безо всякого чувства времени. Розалинда напоминала бесстрастного старого героя вестернов, переодетого в женское платье и в парике из конского волоса, чтобы легче совершить побег. Однако ее улыбка, медленная, словно расцветающий цветок, была прекрасна.

У меня был разговорник и за плечами два года изучения испанского в университете, а Розалинда знала, вероятно, слов пятьдесят по-английски и обладала поразительным даром пантомимы. Так что мы понимали друг друга. Армандо не пытался наладить контакт. Когда я приехал, они оба спустились вниз. Нагрузившись, как ишаки, мы смогли занести наверх весь багаж в два приема. Армандо сразу же влюбился в черную машину. Он ходил вокруг нее кругами и тихо шипел… Мягкими тряпками любовно вымыл машину и отполировал ее так, что она сняла.

Розалинда заверила меня, что electricidad, aqua и telefono[4] в полном порядке и что они ждут сеньора в сеньору Пинелли. Я видел, что им одиноко и скучно в доме, и они с радостью нанялись подготовкой к приезду гостей. Розалинда заявила, что, как только приедут Пннелли, в доме появится девушка, которая будет работать горничной. Ее зовут Надина, и она их дальняя родственница. У меня не хватило запаса слов, чтобы объяснять ей мое отношение к Пинелли. Я сказал, что мы друзья, хоть я и работаю наних. Она улыбнулась и кивнула, ничего не поняв.

Помещения для слуг примыкали к дому с восточной cтороны, где начинался пологий спуск со скалы. От их двери до кухни было всего шесть шагов. Я выбрал себе в большом доме самую маленькую спальню в северо-восточном углу, которая не выходила на море. Багаж Пинелли сложили в большой спальне, комнате двадцать на сорок футов. Через огромные стеклянные двери можно было попасть на террасу, с которой открывался вид на море. В спальне стояли две огромные двуспальные кровати черного дерева.

Распаковав свои вещи, я пошел в хозяйскую спальню. Розалинда вешала одежду Кэти в такой огромный шкаф, что он вполне мог бы служить туалетной комнатой. Глядя на платья, костюмы, юбки и блузки, она негромко с восторгом восклицала:

— Que lindo! Que bonito![5]

Уже стемнело, поэтому берег океана я увидел только на другое утро. Трудно представить себе более уединенный пляж. Две скальные гряды спускались к океану, между ними находилось 80 футов крупного коричневого песка. С первой террасы к пляжу вели бетонные ступени вдоль скальной стены. Между пляжем и террасой, в шести футах над океаном, располагался солярий. Под него приспособили железобетонную плиту. Когда я выразил удивление по поводу платформы, Розалинда с помощью жестов объяснила, что это уже третья такая платформа: штормы разрушили две предыдущие. Она сделала руками круговое движение, чтобы показать, как две первые платформы взлетели высоко в воздух, и добавила, что и эта плита будет когда-нибудь разрушена океаном. Наверное, Розалинда думала, что глупо пытаться перехитрить океан.

Не могу забыть свое ощущение, когда я проснулся в своей спальне в первое утро, услышал шум моря и увидел блики солнца на зеленоватой стене. Я ощутил себя обновленным, для меня не было ничего невозможного.

Мне подали изысканный завтрак — папайю, поджаренные булочки, крепкий черный кофе. Я спустился к океану и отплыл от берега так далеко, что голубая вилла превратилась в игрушечный домик. Море вздыхало, волновалось, сверкало. Я плавал и орал как сумасшедший. Потом лег загорать. После душа Розалинда подала ленч. До трех дремал, а потом поехал в Акапулько и купил инкрустированную серебром зажигалку и бумажник из змеиной кожи, В уличном кафе выпил черного пива и сидел, улыбаясь хорошеньким девушкам, медленно идущим в сумерках, взявшись под руки. Птицы в это время щебетали в больших зеленых деревьях, устраиваясь на ночлег.

Эти четыре дня до приезда Кэти и Джона оказались последними хорошими днями в моей жизни. Но, и зная об этом, я не смог бы насладиться ими больше. Я не думал о будущем, а просто по-кретински не сомневался, что все будет прекрасно. Это состояние эйфории не могло, конечно, длиться долго, Я послал родителям открытку, в лотерею выиграл двести песо, усердно загорал, занимался испанским и ждал звонка от своих хозяев.

В полдень в пятницу я встретил Джона и Кати в аэропорту. С ними прилетели двое мужчин — Август Зоннингер и Фрэнк Рейс. Крепкий, лысый, маленький Август оказался властным и осторожным человеком. В усыпанном перхотью берете, «бермудах», индейских сандалиях и спортивной рубашке с изображением пылающей рыбы он все время щелкал пальцами, когда ему было что-то нужно. Сразу стало ясно, что он главный. Остальные обращались с ним, как с королем. Фрэнк Рейс, высокий вялый мужчина, напоминал аиста. Он был одет в хлопчатобумажный костюм, к которому был со вкусом подобран галстук. Рейс разговаривал с небольшим английским акцентом и, судя по всему, пытался создать впечатление, что все это гротескная игра и он участвует в ней ради развлечения. Фрэнк был почти смешон. Кэти вела себя с ними, как девчонка. Это ей, по-моему, не шло. Большим сюрпризом для меня оказался Джон Пинелли. Это большое мягкое розово-белое существо пробудилось к жизни. Впервые я почувствовал его интеллект, быстрый, восприимчивый, способный к фантазии.