Чарлз Маклин - Страж

• Название: Страж
• Автор: Чарлз Маклин
• Издательство: Издательство Независимая Газета
• Жанр: Триллер
• Год: 2001
• ISBN: 5–86712–058–9

Счастливый семьянин и преуспевающий коммерсант внезапно оказывается втянут в царство кошмаров, где сон сливается с явью, сеанс у психотерапевта оборачивается визитом к самому сатане, а погружения в череду прежних существований выявляют один и тот же роковой ритм с трагической кульминацией.

Психологический и мистический триллер, сочетающий динамику и технику «Молчания ягнят» и «Основного инстинкта» с откровениями «Изгоняющего бесов» и «Омена».

---

Я пополз вверх по проходу, пока мои голова и плечи не оказались уже в верхнем гроте, затем весь выбрался на поверхность. Грот был очень узким и представлял собой не что иное, как небольшое расширение речного ложа. По всей его дальней стене текла широкая темная река, маршрут которой, независимый от моего, сошелся тем не менее с ним в данной точке. В молчании она текла прочь, уходя в гладкоствольный туннель в одной из скал.

Я пошел вдоль берега реки по тропе, повторяющей ее путь. Остановившись, я подошел к самому краю и поглядел в воду, пытаясь определить ее глубину в свете моей лампы. Щеки мне обжег ветер. Воздух, порывы которого овевали меня, был сладок и таил запах цветения... В это мгновение я осознал, что кто-то стоит у меня за спиной.

Я стремительно обернулся. Но там никого не было.

И тут совершенно внезапно и необъяснимо моя лампа погасла.

Я потянулся за фонарем в боковой карман комбинезона. Но, по мере того как мои глаза начали привыкать к здешней темноте, я понял, что никакой лампы мне больше не понадобится. Прямо передо мной, как в перевернутом бинокле, я видел слабый круг света и мерцание речного потока, струящегося к выходу из пещеры.

Книга пятая Придет последняя тьма

1

ДОСЬЕ: Мартин Грегори

ДАТА: 21 ноября

КАССЕТА: Г/М63

ТEMA: разговор с Анной Грегори

В пятницу вечером позвонила жена пациента и попросила о встрече со мной в начале этой недели. Ее голос по телефону звучал взволнованно, почти неконтролируемо, и она не раз повторила, чтобы я ничего не сообщал ее супругу о нашей предстоящей встрече. Я объяснил ей, что, поскольку какой бы то ни было контакт с пациентом прервался больше месяца назад, если не считать открытки с извещением о том, что он отказывается от дальнейшего лечения, я сейчас совершенно не в курсе дела, однако, если ей кажется, что я чем-то могу помочь, я буду рад ее выслушать.

Согласно данным ее лечащего врача, миссис Грегори вернулась из Европы три недели назад, едва узнав о случившемся, и сразу же отправилась домой, чтобы не покидать мужа, который к этому времени возвратился в Вустер. Доктор Хейворт осмотрел пациента после его возвращения из Кентукки, не нашел каких бы то ни было физических повреждений, за исключением нескольких небольших ссадин и шрамов, однако же счел его поведение – на поверхности кажущееся сугубо нормальным – глубоко тревожащим. Он позвонил миссис Грегори в Вену и сказал ей, что, с его точки зрения, происшедшее с ее мужем представляет собой попытку самоубийства и что он считает неразумным позволить пациенту и в дальнейшем жить одному. Во время дружеского визита в дом Грегори доктор Хейворт сумел под каким-то предлогом вторично осмотреть пациента. В ходе этого посещения он попытался убедить его возобновить лечение, в чем, однако, не преуспел. По моему настоянию он упомянул и о возможности принудительного лечения, что, судя по всему, вызвало бурную вспышку гнева.

Главным смыслом усилий Хейворта, как мне кажется, является забота о благополучии жены пациента; он не раз говорил мне о том, что ее состояние тревожит его все больше и больше. Он говорил о ней как о «чувствительном создании, близком к истерике и явно не могущем принять на себя бремя болезни мужа». На его взгляд, существует опасность нервного срыва уже с ее стороны. Вопреки этому, я нашел состояние миссис Грегори заметно улучшившимся – Хейворт применительно к ней явно утрачивает должную объективность, – но и речи быть не может о том, что дела у нее дома начинают складываться благополучно или на это есть хоть какие-нибудь намеки.

NB. Беседа носила неформальный характер, хотя и фиксировалась на пленке. Выдержки из разговора воспроизводятся буквально.

ЗАПИСИ/РАСШИФРОВКА

Раздел А (123–287)

Р.М.С.: ...Мы скоро к этому вернемся. А он что, очень подавлен?

АННА: Нельзя сказать, что подавлен. Я просто не в силах описать его состояние.

Р.М.С.: Замкнут?

АННА: Да, вроде бы глубоко ушел в себя. Взаимоотношения наши складываются непросто. Я, правда, иного и не ждала. Мне казалось, после того инцидента в аэропорту я не захочу или не смогу его больше видеть. Я и в самом деле поверила в то, что это окончательный разрыв. Он рассказывал вам о том, что там вытворил?

Р.М.С.: А почему вы переменили свое решение?

АННА: Я поняла, что он во мне нуждается, а я по-прежнему люблю его. И так хорошо, что он снова дома. Он сейчас дома все время. У него большой отпуск. Лишь иногда мне кажется, что я живу в одном доме с совершенно чужим человеком. И тогда сам дом становится каким-то иным.

Р.М.С.: Что вы имеете в виду?

АННА: Он не доверяет мне в той мере, как раньше. Но дело не только в этом. Он не ходит гулять, не принимает гостей – даже наших друзей он не хочет видеть. Ему все равно, во что он одет. Иногда он уезжает в Нью-Йорк в той же одежде, в которой возился в саду. Он отпустил бороду. В нашем городке на него глазеют, но он не обращает на это никакого внимания.

Р.М.С.: А как часто он ездит в Нью-Йорк?

АННА: Раз или два в неделю.

Р.М.С.: А вам известно зачем?

АННА: Не уверена. Он говорит, что у него дела. А больше он вообще из дома не выходит, если не считать прогулки по саду перед сном. Когда я только вернулась, он выходил со мной за покупками. Но сейчас уже не делает и этого. В прошлый уик-энд я попыталась уговорить его сводить меня поужинать в ресторанчик, который когда-то так нравился нам обоим. Я заказала по телефону столик, надела вечернее платье и всякое такое, но его было с места не сдвинуть.

Р.М.С.: А чем он занимается целыми днями?

АННА: Ходит по дому, проверяя, закрыты ли окна и двери, инспектирует сигнализацию – пока меня не было, он ее завел. Представляю себе, во сколько это встало! Он объяснил мне, как всем этим пользоваться, но мне такое все равно не по душе. Дом превратился в крепость. Он буквально одержим собственной безопасностью. То есть, я хочу сказать, от кого это нам так запираться? Я спросила у него об этом, но он сказал, что ему просто хочется, чтобы я чувствовала себя в безопасности.

Р.М.С.: А днем сигнализация тоже включена?

АННА: Да, а теперь он еще решил завести новых собак.

Р.М.С.: Вот как?

АННА: Да! Сторожевых собак! Доберманов. Я их терпеть не могу. У нас вышел крупный спор на эту тему. Он, похоже, удивился, что мне это так не нравится.

Р.М.С.: А он не упоминал кличек Клаус или Цезарь?

АННА: Нет, никогда.

Р.М.С.: Расскажите-ка мне поподробнее о том, как он коротает время.

АННА: Он говорит, что работает над какой-то книгой. Но я в этом не уверена. Он работает наверху, в мансарде, и дверь держит постоянно запертой. И вдобавок запирается изнутри на засов. Он перетащил туда часть своих пожитков. Там он и спал, пока я не вернулась. Он и сейчас там время от времени ночует.

Р.М.С.: В мансарде?

АННА: Да, когда он не хочет, чтобы его беспокоили. Если мне нужно о чем-нибудь с ним поговорить, я должна постучаться в дверь на лестницу, ведущую в мансарду, и тогда он ко мне спускается. Меня он туда не пускает.

Р.М.С.: Понятно.

АННА: Однажды я попросила его дать мне ключ. Чтобы уборщица могла пойти туда и прибраться. Он страшно разволновался; он сказал, что никого никогда туда не пустит! Просто взбесился. Правда, потом спустился ко мне с извинениями. Мне очень страшно за него, доктор Сомервиль. У меня такое чувство, как будто... Доктор Сомервиль, а почему мой муж спустился в эту пещеру?

Решив не рассказывать ей всю историю и не освещать «мистический» смысл инцидента в пещере, я объяснил ей уклончиво и иносказательно, что спуск представлял собой путешествие, которое пациент счел себя обязанным предпринять, так сказать, в глубину собственной души. Это ее более или менее убедило, однако она осведомилась о том, имелись ли у пациента, помимо «темных и мрачных фантазий», более реальные основания для того, чтобы чуть было не покончить с собой. Хотя в отличие от доктора Хейворта она не рассматривает случившееся как осознанную попытку самоубийства. Не вдаваясь в не имеющие большого значения детали, я повторил, что речь идет о стремлении к самопознанию, включая, возможно, и самопознание через смерть. Согласившись с тем, что ее муж ни в коем случае не предпринял осознанную попытку самоубийства, я подчеркнул, что далеко не так оптимистичен в отношении его намерений и настроений в ближайшем будущем. Ведь и на ее собственный взгляд, я настойчиво подчеркнул это, паранойя, которой страдает пациент, вступила сейчас в очень опасную фазу.

По возможности тактично я высказал предположение о том, что пациента, возможно, придется подвергнуть принудительному лечению. Миссис Грегори возмутилась и категорически отказалась обсуждать эту тему.

Раздел Б (369–522)

Р.М.С.: ...Хорошо, но если вы не согласны с тем, что Мартину необходима профессиональная помощь, то зачем вы тогда пришли ко мне?