Михаил Восленский - Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

• Название: Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза
• Автор: Михаил Восленский
• Жанр: Публицистика
• Год: 1991
• ISBN: 5268000632

Книга принадлежит к числу тех крайне редких книг, которые, появившись, сразу же входят в сокровищницу политической мысли. Она нужна именно сегодня, благодаря своей актуальности и своим исключительным достоинствам. Её автор сам был номенклатурщиком, позже, после побега на Запад, описал, что у нас творилось в ЦК и в других органах власти: кому какие привилегии полагались, кто на чём ездил, как назначали и как снимали с должности. Прежде всего, книга ясно и логично построена. Шаг за шагом она ведет читателя по разным частям советской системы, не теряя из виду систему в целом. Так последовательно, сама по себе, возникает целостная картина. Исходный тезис М. С. Восленского таков: уже революция создала в рамках партии монополистический привилегированный слой советского общества. В ходе дальнейшего процесса, состоявшего из ряда фаз, этот слой укрепил и узаконил свое положение. Он не только отгородил себя от общества, от народа, да и от всего мира; даже внутри него самого была воздвигнута иерархия чинов и социальных барьеров: это — номенклатура.

---

Любовная мягкость аппарата к руководителям операции по истреблению ленинской гвардии сочеталась с непреклонной суровостью к погибшим.

Излишне говорить, что никто не вспомнил о провозглашенном Хрущевым на XXII съезде партии намерении воздвигнуть в Москве памятник жертвам сталинских репрессий. Какой там памятник! По предложению Л. И. Брежнева XXV съезд КПСС решил соорудить в Москве другой монумент — не тем уничтоженным в СССР коммунистам, а «героям международного коммунистического и рабочего движения, павшим от рук классового врага».[149]

В течение 50 лет заведомо фальшивые процессы 1936–1938 гг. так и не были пересмотрены. Советские историки находились в поистине трудном положении: были осужденные и их мнимые компаньоны фашистскими шпионами или нет? В СССР вообще не полагалось писать об этих процессах и о ежовщине.

В то же время вышли и книги, и статьи о борьбе партии против троцкизма, левого и правого уклонов. Перед смертью Всеволод Кочетов опубликовал очередной косноязычный роман «Угол падения», живописующий предательство Троцкого и Зиновьева в годы гражданской войны. По указанию Отдела науки ЦК КПСС в советских исторических журналах были помещены разгромные рецензии на сборник со статьей дочери Бухарина — Светланы Гурвич, в которой она робко пыталась несколько обелить память отца. Смысл позиции ясен: народу хотели сказать, что, даже если процессы и были фальшивкой, все равно «двурушники» были уничтожены по заслугам.

Только после провозглашения «гласности», спустя полвека, насквозь фальшивые процессы наконец-то пересмотрены. Но даже этот скудный минимум запоздалой справедливости был осуществлен весьма неторопливо: зачем-то делали вид, что материалы процессов надо серьезно рассматривать, — как будто не было давно всем ясно, что речь шла о грубо сработанной кровавой фальшивке.

Почему, несмотря на все разоблачения культа личности и скороговоркой произносимые слова о «необоснованных репрессиях», «управляющие» в СССР столь демонстративно солидаризировались с тем, что было проделано в 1934–1939 гг.? Потому что, не произнося этого вслух, они превосходно знали: именно тогда ими был совершен прыжок к вершинам власти.

Вот некоторые его результаты в статистическом выражении.

Помните, в 1930 году среди секретарей обкомов, крайкомов и ЦК нацкомпартий 69 % были с дореволюционным партстажем? А всего через 9 лет, в 1939 году, среди лиц, занимавших эти посты, 80,5 % вступили в партию позднее 1924 года, то есть после смерти Ленина. Да и остальные 19,5 % отнюдь не члены организации профессиональных революционеров: 91 % в этой группе моложе 40 лет, то есть во время революции были несовершеннолетними. Так же выглядела и следовавшая за ними группа секретарей райкомов и горкомов партии: 93,5 % со стажем после 1924 года, 92 % моложе 40 лет.[150]

Весьма показательно сравнение данных о XVII съезде партии (1934 год), официально именуемом «съездом победителей», и о XVIII съезде (1939 год).

Помните, на XVII съезде 80 % делегатов вступили в партию до 1920 года? А через 5 лет, на XVIII съезде, половина делегатов оказалась моложе 55 лет — в 1920 году они еще были школьниками.[151] На XVII съезде из 71 члена ЦК всего 10 человек, впервые избраны в этот орган, причем и они были по преимуществу с дореволюционным стажем. На XVIII съезде из 71 члена ЦК впервые избранных оказалось почти две трети — 46 человек, из них с дореволюционным стажем — всего четверо (в том числе заместитель Ежова Шкирятов). Из избранных на XVII съезде кандидатов в члены ЦК было меньше половины впервые вошедших в этот орган, а на XVIII съезде их оказалось 64 человека из 67, в том числе с дореволюционным стажем — двое.[152]

Удивительного в этом нет. Вот что сообщил Хрущев в своем докладе на закрытом заседании XX съезда КПСС: «Из 1956 делегатов… 1108 были арестованы по обвинению в контрреволюционных преступлениях (56,6 %)».[153] В том числе были, по официально принятому термину, «незаконно репрессированы» 97 членов и кандидатов в члены ЦК партии, избранного на XVII съезде (из общего числа 139 человек); кроме того, 5 покончили жизнь самоубийством и 1 (Киров) был убит в результате покушения. Из этих 97 уничтоженных (почти 70 % состава ЦК) 93 были ликвидированы в 1937–1939 гг. Убивали их зачастую целыми группами: более половины из них были расстреляны за 8 дней.[154]

XVII съезд был на деле не «съездом победителей», а съездом обреченных. Съездом победителей стал XVIII съезд.

Не только состав ЦК и съездов партии, но и статистические данные о составе КПСС в целом свидетельствуют о свирепости процесса классообразования в СССР. В 1973 году в КПСС было всего 702 члена с партстажем до 1917 года. А ведь в начале 1917 года их было 80 000. Только с марта по октябрь 1917 года в партию большевиков вступили 270 000 человек, а в ноябре — декабре 1917 года, после прихода большевиков к власти, — несомненно, еще очень много людей. Сколько же из вступивших в 1917 году дожило до 1973 года? 3340 человек.[155]

Таким образом, за эти годы исчезло более 90 % тех коммунистов, которые под руководством Ленина боролись и победили. Что с ними случилось: умерли естественной смертью? Но ведь средняя (средняя, а не предельная!) продолжительность жизни в СССР — 67 лет. Нормальным образом должны были бы из этих коммунистов (большинство которых были в 1917 году молодыми людьми) дожить до 1973 года 25–30 %, а не 1 %.

Коммунистическую партию Франции назвали после войны le parti des fusilles — «партией расстрелянных». Но уж особенно подходит это название к ленинской партии большевиков.

Мы говорили здесь о ежовщине только в той мере, в какой она связана с происхождением номенклатуры, поэтому и остановились лишь на вопросе об истреблении ленинской гвардии. Но, конечно, подлинный масштаб ежовщины был значительно больше. Параллельно с ликвидацией ленинцев была проведена грандиозная операция по запугиванию всего населения страны массовыми арестами и отправкой миллионов рядовых граждан в страшные, по меткому выражению Солженицына, «истребительно-трудовые лагеря». Какого объема была эта операция, видно из сравнения итогов всесоюзных переписей населения 1926 и 1939 годов. За 13 лет число жителей Советского Дальнего Востока выросло на 329 %, Восточной Сибири — на 384 %, а Севера европейской части страны — на 558 %. Что произошло? Население бессовестно расплодилось? Нет. Восторжествовавшая номенклатура создавала гигантскую армию даровой рабочей силы — государственных рабов («з/к») и одновременно сковывала всех рядовых граждан леденящим страхом оказаться в числе этих несчастных.

Конечно, приведенные цифры — лишь частичка статистики неудержимого возвышения сталинской номенклатуры. Другая часть этой статистики погребена пока в архивах КГБ и МВД СССР. Это цифры десятков миллионов лет заключения из вынесенных приговоров, цифры умерших в тюрьмах и лагерях, погибших в ходе следствия, расстрелянных и замученных. Сегодня эта статистика заперта в сейфы и охраняется караулами автоматчиков. Но мир знает, что она есть. Когда-нибудь и она будет опубликована.

Итак, процесс рождения нового господствующего класса в СССР осуществился в три этапа. Первым этапом было создание в недрах старого русского общества деклассированной организации профессиональных революционеров — зародыша нового класса. Вторым этапом был приход этой организации к власти в результате Октябрьской революции и возникновение двух правящих слоев: высшего — ленинского, состоявшего из профессиональных революционеров, и находившейся под ним сталинской номенклатуры. Третьим этапом была ликвидация ленинской гвардии сталинской номенклатурой.

Был ли исторический смысл у этого трехступенчатого процесса? Да, был. Как всегда в истории, где линия развития проходит по равнодействующей стремлений и усилий множества людей, каждый из этапов процесса имел свои социально-психологические основы.

Большевики-ленинцы не были донкихотствующими идеалистами, шедшими, подобно народовольцам, на гибель во имя неопределенной светлой цели. Они шли на риск, борьбу и лишения потому, что строй, против которого они выступали, не давал им никаких перспектив. Они не испытывали народовольческой романтической любви к «простому люду», и симпатия их к пролетариату была эгоистической, диктовалась тем, что в нем они усматривали единственную силу, способную свергнуть этот строй. Ленинскую гвардию не останавливало то, что она обманывала рабочих, обещая им «диктатуру пролетариата», хотя, в действительности планировала собственную диктатуру. Ленинцы были уверены, что их диктатура будет в интересах пролетариата и всех трудящихся страны. В борьбе за свою власть они были безжалостны к другим, неразборчивы в средствах уничтожения противника, легко шли на сделки с совестью, но были убеждены в справедливости марксизма и искренне хотели создания предсказанного Марксом коммунистического общества. Ленин был не просто их вождем: он как личность был их воплощением.