Брэд Мельцер - Книга судьбы

• Название: Книга судьбы
• Автор: Брэд Мельцер
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9910-0329-2, 978-966-343-868-9, 978-0-446-53099-6

Молодой человек из команды президента Уэс Холлоуэй уже несколько лет терзается мыслями о том, что из-за него погиб человек: психически больной Нико Адриан застрелил Рона Бойла. Тогда же шальная пуля непоправимо изуродовала самого Холлоуэя. Что это было: наказание за ошибку или жестокие правила чужой игры? Спустя восемь лет история получает неожиданное продолжение. Снова возникают вопросы, ответы на которые, казалось, похоронены в прошлом…

---

Нажав несколько кнопок на своем телефоне, администратор переадресовала вызов и подняла глаза на гостя.

— Прошу прощения… вы сказали…

— Что мне нужна ваша помощь, — ответил Римлянин, показывая сначала налево, а потом направо. — В какой стороне, говорите вы, находится кабинет Орена?

— Второй справа. Видите его? — поинтересовалась дежурный администратор.

Римлянин кивнул.

— Вы просто ангел.

У дверей кабинета он подождал, надеясь услышать щелчок, означающий, что Орен положил трубку. Сильно постучав костяшками пальцев в дверь, он перешагнул порог кабинета.

— Орен, правильно? Агент Роланд Эйген. Секретная служба Соединенных Штатов Америки.

— Что-нибудь случилось? — сразу же спросил Орен, вставая с кресла.

Римлянин пожал плечами.

— У вас найдется пара минут, чтобы поболтать?

Глава пятьдесят седьмая

Стоя перед створчатыми дверями из средиземноморского кипариса, полускрытыми аркой из коралловых камней, я нажимаю перламутровую кнопку звонка и улыбаюсь в камеру наружного наблюдения, которая бесстрастно смотрит на нас.

— Кто там? — раздается из интеркома нежный женский голосок, хотя она впустила нас три минуты назад, когда мы подъехали к живой изгороди высотой в двадцать футов и воротам кованого железа, охранявшим поместье.

— Миссис Сант, это Уэс Холлоуэй, — говорю я в интерком. — Из офиса президента Мэннинга.

Со щелчком дверь открывается пультом дистанционного управления. В десяти футах молодая женщина с безупречно изогнутыми бровями, губами, покрытыми блеском, и летящими светлыми волосами, сошедшими, кажется, прямо с рекламного ролика шампуня, идет к нам через роскошный вестибюль. Она одета в кашемировый свитер персикового цвета с треугольным вырезом у шеи, достаточно глубоким, чтобы понять, почему таких, как она, называют «жены в подарочном исполнении». Подобно лучшим представительницам своего круга, она обладает великолепной грудью, которая выглядит вполне натуральной, равно как и бриллиантовый браслет, облегающий ее запястье.

Стараясь побыстрее уйти с открытого места, я делаю шаг вперед. Лизбет дергает меня сзади за рубашку, заставляя остаться на месте. Протокол говорит, что сначала я должен дождаться приглашения войти. А когда имеешь дело с такими огромными деньгами, протокол имеет решающее значение.

— Очень приятно снова встретиться с вами, — провозглашает с австралийским акцентом миссис Сант, хотя мы никогда не виделись прежде. Подобно большинству жен в Палм-Бич, она предпочитает не рисковать и ничего не оставляет на волю случая.

Дойдя наконец до двери, она сначала изучает мое лицо, потом бросает взгляд на старенький автомобиль Лизбет. И снова Палм-Бич во всей своей красе. Сначала оцени и рассмотри гостя, а уже потом осыпай его комплиментами.

— Насколько я понимаю, президента с вами нет, — добавляет она, по-прежнему глядя на нашу машину. И только закончив осмотр, замечает Лизбет.

— Нет, он должен встретить нас в…

— Мисс Додсон? — в волнении восклицает она, с такой радостью ухватив Лизбет за руку, словно ей предлагают замужество. — Я встречалась с вами на вечеринке у Алсопов. Ох, прошу прощения, — извиняется она и тычет себя пальцем в грудь, — Камми Сант, а мой муж — Виктор, — добавляет она с таким видом, словно этим все сказано. — Какой приятный сюрприз! Я читаю вашу колонку каждый день! Входите же, прошу вас…

Не знаю, почему я удивлен. Когда вы пишете об обществе, то предполагается, что это общество должно знать вас в лицо. Но вместо того чтобы понежиться в лучах славы, Лизбет сознательно уклоняется от такой чести и намеренно медлит, чтобы оказаться на шаг позади меня, когда мы входим в вестибюль.

— Послушайте, очень мило с вашей стороны, что вы упомянули Розу ДюВаль… это было действительно здорово. Мы-то все знаем, что это ее супруг притащил их детей в суд.

Шагая рядом со мной, Лизбет старательно отводит глаза, чтобы не встретиться со мною взглядом. Поначалу я решаю, что это из скромности. Но потом, видя, как она морщится… как яростно чешет веснушки на шее… Я научился различать, когда человеку стыдно. Особенно если вы не оправдываете собственных ожиданий…

— Да, кстати, не обращайте внимания на беспорядок, — добавляет Камми, проводя нас через просторную роскошную гостиную в средиземноморском стиле и небрежным жестом указывая на воздушную белую материю, которой закрыты произведения искусства на стенах. — Завтра приезжают присяжные.

Два года назад предыдущие владельцы роскошного дома с четырнадцатью спальнями и общей площадью в двадцать тысяч квадратных футов, ныне принадлежащего Камми, были зверски убиты своим единственным сыном. После смерти родителей особняк был продан Камми и ее супругу, наследнику гигантского состояния, составленного на продаже тайленола.[28] По слухам, последние настолько стремились произвести надлежащее впечатление на высшее общество Палм-Бич, что поспешили приобрести дом и вселиться в него еще до того, как полиция стерла с пола, выложенного досками кипарисового дерева, меловые отметки, обозначавшие положение мертвых тел.

— Эти белые простыни — идея Виктора, — пускается в объяснения Камми. — Понимаете, поскольку присяжным необходимо побывать на месте преступления, мы подумали… словом, в том, что касается коллекции… нам бы не хотелось, чтобы все знали, сколько Фрэнсисов Бэконов у нас есть. — Она вопросительно приподнимает свои чудесные брови, глядя на нас.

Я киваю, глядя на накрахмаленные белые полотнища. Путешествуя с президентом, мне довелось побывать во многих жилищах миллионеров и миллиардеров, на стенах которых висели Рембрандт, Моне или Уорхол. У некоторых было даже по две или три картины этих мастеров. Но здесь… Пока мы из гостиной переходим в библиотеку, а оттуда попадаем в бильярдную в задней части дома, отделанную в кроваво-красных тонах, я насчитал, по крайней мере, тридцать задрапированных картин.

— Разумеется. Разумеется, вам хотелось бы проявить осмотрительность и осторожность, — роняет Лизбет, решившись наконец поднять голову.

Замерев у двойных застекленных створчатых дверей, Камми, услышав слово «осмотрительность», резко поворачивается к нам. Другой, не столь искушенный завсегдатай клубов и светская львица могла бы воспринять это как угрозу. Но Камми, похоже, искушена во всем. Потянув вниз персиковый свитер, она разглаживает его на плоском животе и улыбается своим мыслям. Это мечта каждой домохозяйки: королева местной светской хроники попала в число ее должников.

— Послушайте, мне надо отлучиться ненадолго. Дела, знаете ли… Я была очень рада встретиться с вами, — щебечет Камми, с радостью найдя предлог предоставить нас самим себе. — Вы найдете Томмазо за домом. Он прекрасно позаботится о вас.

Старинная медная дверная ручка поворачивается, и двойные застекленные створчатые двери распахиваются. Вымощенная камнем дорожка ведет нас мимо пруда с соленой водой через обширный цветник во фруктовый сад, воздух в котором напоен ароматами грейпфрутов, мандаринов и персидского лайма.

— Я, наверное, мелкая особа, раз ненавижу ее замечательную, натренированную йогой задницу? — спрашивает Лизбет, когда мы проходим мимо одного из лаймовых деревьев. — Или мне следует просто удовлетвориться тем, что я презираю ее за то, что она оказала мне услугу, за которую я теперь должна буду расплачиваться?

— Если вас это утешит, то с технической точки зрения мы должны ей две услуги, — говорю я, указывая на место нашего назначения.

Позади фруктового сада, позади каменного амфитеатра, позади лужайки размером с футбольное поле, поросшей безукоризненно подстриженной травой и спускающейся к самой воде, виднеется девственно непорочная, стошестидесятифутовая, трехпалубная, черно-кремовая красавица-яхта, возвышающаяся над прочими плавсредствами, лениво покачивающимися на спокойных волнах озера Уорт. Золотые буквы складываются в название «Пекод». И только оказавшись рядом с яхтой, я могу по достоинству оценить ее исполинские размеры — от носа до кормы вдоль борта вполне поместятся три восемнадцатиколесных трейлера.

— Вы уверены, что он достаточно быстроходен? — с сомнением замечает Лизбет, откидывая голову назад и ладошкой прикрывая глаза от солнца.

Она говорит не о лодке. С учетом того, что скорость играет решающую роль в наших планах, у нас нет времени на прогулочные круизы. Равно как мы не можем рисковать, отправившись в местный аэропорт, где нас могут вычислить по удостоверениям личности и авиабилетам. Я делаю два шага назад, чтобы получше рассмотреть нашу цель. Он стоит на задней солнечной палубе яхты, и три его неподвижные лопасти понуро смотрят вниз.

Поездка на автомобиле заняла бы четыре часа. Полет на самолете-амфибии — час сорок минут. Что же можно сказать о французском двухмоторном вертолете, которому не нужно ждать опаздывающих пассажиров, разрешения выруливать на взлетную полосу или соблюдать расписание, поскольку он припаркован на яхте? Мы без проблем долетим туда за час. Так что у нас будет масса времени получить то, что нужно, и вернуться в дом Мэннинга сегодня же вечером.