Уильям Салливан - Тайны Инков

• Название: Тайны Инков
• Автор: Уильям Салливан
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2000
• ISBN: 5-7838-0400-2

Издательство «Вече», выпустив около 20 книг в популярной серии «Великие тайны», продолжает избранную тематику таинственного и загадочного в новой серии «Тайны древних цивилизаций», которую открывает книга «Тайны инков». В этой книге воедино сплетены увлекательная история, удивительные мифы и потрясающая тяга инков к звездам…

William Sullivan
THE SECRET OF THE INCAS.
Myth, Astronomy, and the War against Time
_{© Перевод. Марчук H., 1998.}

---

Андский культ Близнецов, связывая представления о Близнецах с огнем, Млечным Путем, грозовыми камнями и их происхождением от Тиксе Ильи Виракочи/Сатурна, делает невозможным уклонение от еще одного аспекта присутствия технического языка мифологии в Андах: этот метаязык должен был внедриться сюда откуда-то из другого места и должен был внедриться в целостном виде. Андский. миф о сотворении представляет эту контрольную точку в андской истории, вменяя всем предыдущим векам статус относительного невежества, прелюдии.

Мифология и Анд, и Мезоамерики предпринимает великие усилия, чтобы подчеркнуть фундаментальное значение мужчин, взявшихся за труд земледельца, в формировании земледельческой цивилизации. Сама по себе археология не может окончательно заявить, что появление доказательства массового внедрения мужского труда в помощь земледелию — типа того, что произошло в целом в Андах около 200 года до н. э., — представляет собой нарушение векового психологического барьера, удерживавшего мужчин от участия в культивировании растений. С другой стороны, ввиду утверждений в мифологии о существовании барьера, его нарушении и времени этого нарушения (приблизительно 200 год до н. э.), а также ввиду подтверждения этой даты археологическими данными следует спросить, не является ли андская мифология, помимо прочих вещей, довольно достоверной историей.

Этот вопрос важен не просто из-за того, что можно было бы усвоить об Андском прошлом, если бы андский миф о сотворении оказался «достоверным». Этот вопрос следует также рассматривать с местной точки зрения, где есть все основания утверждать, что андский миф о сотворении понимался как достоверный. Мне кажется, что одна из причин такого положения должна быть связана с характером возникновения реализованной в мифе системы мысли. Если она произошла из ничего, то она должна была прийти, подобно грому среди ясного неба, реорганизуя и перестраивая все образы мысли в новое и ошеломляющее изображение природы человеческой действительности. До этого момента, как утверждает сам миф, все было «мраком».

Вероятность этой системы мысли лежит в его способности блестяще объективировать новые нормы социального строя по отношению к небесному порядку. Этот порядок, прежде воспринимавшийся несовершенным образом, мог быть преподан так, чтобы индивидуальные мужчины и женщины смогли увидеть для себя более высокий порядок интеллекта, содержащегося в учении. Одно замечательное доказательство этого утверждения заключается в том, что по сей день, как откровенно показала работа Уртона в Андах, андские крестьяне — мужчины и женщины в равной мере — несут в своем сознании обширные и практические знания о небе в их применении к земледелию.

Эта система мышления распространилась, согласно мифу, с юго-востока на северо-запад, принесенная богом Виракочей, а в некоторых версиях — его помощниками. Не каждый археолог придерживается жесткой линии Раува по отношению к значению мифологии. По выражению Уильяма Исбелла, «много что указывает на поддержание контактов между Тиауанако и горной местностью севера Перу в скульптуре, архитектуре и, возможно, иконографии, в течение Раннего Горизонта и Раннего Промежуточного Периода»[86].

Парадигматическая оценка этого распространения в Андах выражена в мифе о сотворении посредством встречи Виракочи с враждебными сельскими жителями в Каче — традиционная разделительная линия между южными Андами и бассейном Титикаки. Здесь Виракоча, опираясь только на моральный авторитет, стремится распространить учение о новом образе жизни, учрежденном на юге. Когда, подвергнувшись угрозам, Виракоча вызывает огонь с небес, который должен говорить о власти небесной — самой системе идей, которые он пытается распространять, то люди оказываются» побежденными, испытав благоговейный страх перед величием того, что случилось. И если современная археологическая мысль верна в определении роли экологических кризисов в событиях, ведших к созданию айльюс, тогда самоочевидная мудрость принятия динамической новой системы добывания пропитания должна рассматриваться как центральный элемент в «авторитете» Виракочи, беспрецедентное единство слова и дела.

Этими способами как миф, так и археология привлекают внимание к бассейну Титикаки в годы, непосредственно предшествующие 200 году до н. э. Именно в это время и в этом месте произошло событие огромной созидательной силы, событие, которое навсегда преобразовало горную местность. Потому что индейское воспоминание об этом событии — сотворении солнца, луны и звезд Виракочей на «Львином Утесе» — было сформулировано в самой терминологии, чье возникновение она и была призвана увековечить, авторитет мифа был неопровержим. Без идей, отраженных в этой истории, андское земледельческое общество было бы не только немыслимо, но и осталось бы буквально не зачатым.

Возможно, важнее всего то, что, помимо многих уровней интеллектуальной виртуозности, миф передает глубокую тоску людей по обустройству человеческого общества на объективных — что означает священных — нормах. Беспрецедентный экономический успех вертикальных архипелагов, который последовал за просвещением у Титикаки в 200 году до н. э., мог бы служить лишь расширению могущественной власти мифа в воображении людей. По этим причинам андский миф о сотворении был и останется достоверным. Как мы теперь увидим, именно из этого мифа и из содержащегося в нем космологического учения все будущие претенденты на «правление» в Андах будут пытаться выводить свои собственные претензии на легитимность.

ГЛАВА 8 ВЕК ВОИНОВ

Кружась и кружась по расширяющейся спирали, Сокол не может слышать сокольничего; Дела разваливаются, центр не может удержаться,

Чистая анархия распространяется по миру, Поток потемневшей крови разливается, и повсюду

Обряд невиновности утоплен,

У лучших нет никаких убеждений, в то время как худшие

Полны страстной энергии.

Уильям Батлер Йетс. «Второе пришествие»

I

Некоторые вещи не имеют линейного объяснения. Согласно наиболее доступной археологической информации, крупномасштабная, организованная война первоначально пришла в Анды около 650 года н. э. с возникновением в Центральных Андах государства, известного как Уари. Также в 650 году н. э. два одновременных и чрезвычайно редких астрономических явления — одно планетарное, а другое прецессионное — совпали, чтобы оставить неизгладимый след в андском сознании. Как паке виракоча пришел к своему концу на земле, так и подтверждение этой страшной истины разыгралось в небе. Андская мифология называет год — и даже часы, между сумраком и рассветом, ведущим к восходу солнца июньского солнцестояния — когда весь мир был разрушен «потопом». Виракоча на исходе своего господства должен был отправиться с земли на свой небесный трон во Млечном Пути — вход к нему, как это виделось в холодном свете наступавшего рассвета, теперь захлопнулся безвозвратно. Тем временем на земле Андская Сьерра оказалась под властью надменного, светского и жестокого государства.

Никогда не сталкивавшийся с астрологией, лично я не имел никакого понятия, что делать с этим специфическим совпадением. Этот ощущение тупика внушило мне мысль (описанную в конце главы 5), что мое исследование завершено. Я обнаружил в андской мифологии утверждения, устанавливающие связь между важным событием, очевидным также и по археологическим данным, и астрономическим событием космологического значения. Так что андские народы тщательно рассматривали астрологию — достаточно тщательно, чтобы помнить о потопе через девять сотен лет, перед конкистой. Что еще здесь говорить?

Но, выйдя из длинного отступления в область познания происхождения — ягуара и молнии, я вскоре должен был испытать явно нелинейный «удар» в своем размышлении. Подозревая долгое время, что мифы о потопе были так или иначе связаны с фундаментальной перестройкой андского общества, имевшего различия между классом крестьян и классом «воинов» — очевидное в этноисторических летописях со времени конкисты, я начал исследовать самый доступный источник, мифы Уарочири, ища сведения о происхождении этой классовой дифференциации в Андах. Я надеялся узнать что-либо о появлении воинов — которые, в отличие от крестьянства, должны были иметь определеннее представления о своей собственной родословной — и этим более точно объяснить, почему потоп 650 года н. э. был настолько важен для андского сознания. Здесь я случайно натолкнулся на одну новую мысль, значение которой я понял не сразу: мифологическим первопредком составителей уарочирийских мифов, похоже, была планета Марс. Когда я наконец постиг смысл этой формулировки, она сразу же выделилась как один из наиболее значительных фактов, которые мне еще предстояло изучить об андском мышлении.