Уильям Салливан - Тайны Инков

• Название: Тайны Инков
• Автор: Уильям Салливан
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2000
• ISBN: 5-7838-0400-2

Издательство «Вече», выпустив около 20 книг в популярной серии «Великие тайны», продолжает избранную тематику таинственного и загадочного в новой серии «Тайны древних цивилизаций», которую открывает книга «Тайны инков». В этой книге воедино сплетены увлекательная история, удивительные мифы и потрясающая тяга инков к звездам…

William Sullivan
THE SECRET OF THE INCAS.
Myth, Astronomy, and the War against Time
_{© Перевод. Марчук H., 1998.}

---

Эта аномалия пригодна для того, чтобы подчеркнуть важность полярных и экваториальных координат в планировке империи. Вблизи южного полиса вращения земли нет ярких объектов. Зато ряд объектов — Жаба, Куропатка (оба темных облака), уч'уй крус (Южный Крест) и льямак ньявин (альфа и бета Кентавра, «глаза ламы») последовательно всходят фактически в той же самой точке на горизонте и вращаются в плотной полосе вокруг «порожнего» полюса (рисунок 3.5). Так что эти средства определения местонахождения полюса инки включили в формальную планировку империи.

Также исходили от храма Солнца четыре дороги к четырем четвертям, расположенные взаимно кардинально — «женский крест» — по отношению к центрам четырех главных областей, или суйус, империи и, по идее, к четырем точкам солнцестояния на горизонте. Это были те же самые два креста, какие находятся на рисунке Пачакути Ямки. Аналогичным образом овал, являющийся эклиптической плоскостью, представлен на этой схеме посредством храма Солнца, который на кечуа назывался Кориканчей, буквально «золотым загоном». Родственный глагол кончай означает «окружать». Образ «золотого круга солнца», следовательно, является еще одним способом отражения эклиптической плоскости. В Кориканче с ее секциями, посвященными Венере, Плеядам и луне (всем «обитателям» эклиптической плоскости), находится еще один шедевр инкского масонства, большая эллиптическая стена, напоминающая овал в диаграмме Пачакути Ямки, с балконом, выходящим на юго-запад.

Второй пример из мифа, записанного в оригинале на кечуа в уарочирийском документе, показывает использование в мифологии тех же самых «мужских» и «женских» компонентов в передаче рассказов о времени и движении.

В этой истории молодой человек ищет лучшей доли в жизни, предлагая знатной особе исцеление от тяжелой болезни. Взамен герой просит руки дочери аристократа. В отчаянии аристократ соглашается, и молодой человек открывает ему, что он болен из-за множества святотатственных поступков его неверной жены.

Чтобы знатная персона исцелилась, ее дом должен быть снесен. Этот аристократ, кроме того, описывается как «ложный бог», — понятие, уже рассмотренное по отношению к мифологической терминологии «легитимности». «Легитимность» «бога» определяется его способностью придать измерения новому миру-веку установкой по отвесу или иным измерением — «глубины моря», то есть установлением «абсолютного наклона» на южном, полюсе. Поскольку он есть «ложный бог», то аристократ и его дом по определению стоят на зыбкой «почве».

Дом в этом рассказе, конечно, не является обычным домом. Крыша украшена перьями, подразумевая роль солнечной птицы, «летящей» к северному тропику. Далее, когда «дом» снесен, в нем под нижним жерновом (марай укупи) обнаруживается «двуглавая жаба». Кечуанская небесная Жаба, анп'ату, находится в той же группе звезд, которую инки использовали для определения местонахождения южного полюса вращения, в той же самой группе, к которой наклонялась точка восхода южной части условной линии с севера на юг в системе секе (рисунок 3.5). В мифе Жаба «ускакала» и исчезла в водоеме на дне глубокого оврага.

В контексте уарочирийского документа, откуда также идет старая история о хвосте Лисы, этот эпизод происходит после «потопа» 650 года н. э. В предшествовавшие «потопу» столетия, когда хвост у лисы был еще «сухим», Южный Крест во время гелиакического восхода в декабрьское солнцестояние стоял в вертикальном положении (высшем сочетании), указывая прямо на пустую область неба, отмечающую южный полюс вращения Земли. В столетиях после «потопа», поскольку Южный Крест сдвигался все дальше и дальше на восток во время гелиакического восхода в декабрьское солнцестояние в соответствии с прецессионным движением, созвездие с темным облаком анп'ату, Жаба, как раз к юго-западу, заменило Южный Крест в высшем сочетании, тем самым отмечая полюс. Так что когда нижний, четырехугольный жернов, марай (символизирующий четырехугольную «небесную землю»), был «опрокинут» после потопа 650 года н. э., Жаба совершенно «естественно» ускакала в «самое низкое» из доступных мест — то есть переместилась в астрономическое положение, отмечающее южный полюс вращения Земли. Это было примерно около 850 года н. э. и изображено на рисунке 4.3. Жаба была названа «двуглавой» по той причине, что отныне она, а не Южный Крест, отмечала слияние двух небесных рек. У современных говорящих на кечуа аборигенов есть прозвище для маленькой андской жабы; они называют ее пачакути.

Опрокидывание марай, «женского» жернова в центре домашнего пола, и символ четырехугольной «небесной земли» дают правдоподобное кинетическое изображение пачакути, буквально «опрокидывание пространства/времени». Другой «земной» экспонат, разрушенный в той старой истории, — это дом «ложного бога», то есть архитектурный аналог марас, всемирного дома, простирающегося от тропика до тропика[54]. «Результат» всей этой деятельности состоит в том, что Жаба принимается за новое «расположение», устанавливая таким образом местоположение оси вращения земли — новой структуры неподвижных звезд — в последующие эпохи.

Наконец, мифологическое употребление марай в этой истории заслуживает сравнения с некоторыми мотивами Старого Света, как в том случае, когда Зевс «наклоняет» стол (в месте по имени Trapezous), вызывая потоп Девкалиона, или когда опрокидывает столы ростовщиков, объявляя Новый Мир и неся, подобно Артуру, не мир, а неустрашимый осевой «меч».

VII

Подобное исследование можно было бы провести и в Мезоамерике, как, например, с ацтекским божеством Ометеотлем, «старым богом», к которому взывали таким образом:

Бог Двойственности трудится,
Творец отображения людей,
Который оживляет вещи.
Мать богов, отец богов, старый бог,
Находящийся в пупе земли,
В круге из бирюзы.
Он, который обитает в водах цвета синей птицы,
Он, который обитает в облаках.
Старый бог, который живет в тени земли
Усопших.
Повелитель огня и времени.

Вопрос о том, где располагался андский «пуп», будет подробно рассмотрен в следующей главе. Здесь же достаточно очертить лишь общие контуры. Ацтекский вождь Несауалькойотль построил храм гермафродитному Ометеотлю, «повелителю огня и времени», к которому часто обращались как к Тлоке Науаке, «Повелителю Близкого и Интимного». В гимнах Виракоче, собранных хронистом Молиной, мы все же находим другой эпитет для бога, каилья, означающий «вездесущий». Ацтекский храм Ометеотлю изображал бога абстрактно, как десятый и самый высокий уровень над девятью небесами. Этот десятый уровень был полностью выстроен из черного камня. Аналогичным образом, в храме Виракочи в Каче «пол верхнего этажа был выложен из очень ярко отполированных черных каменных плит, напоминающих черный янтарь, который был привезен из очень далеких земель. Как и священный черный утес аймара в Титикаке, где Виракоча сотворил небо и землю, священный камень Ка 'аба тоже черный и находился в доисламские времена около статуи бога Убаля — то есть Сатурна. Настоящее имя ведического Сатурна, Кала, подразумевало «иссиня-черный». Несмотря на то что Сатурн мог удалиться в Огигию в самом высоком небе, он считался также, в своей ипостаси Мрачного Жнеца, Владыкой Преисподней. Его цвет был также черный, как самая черная ночь.

Между прочим, черный утес Титикаки, от которого берет свое название озеро, буквально означает на аймара «свинцовая скала». Несомненно, найдутся такие, кто в процессе проникновения в смысл этого положения вещей обнаружит еще одно доказательство широко распространенного бессмысленного совпадения.

Такой черный юмор возникал по поводу всего, что я мог бы рассматривать в свете этого доказательства. Лично я был удовлетворен, что в андском мировоззрении Сатурн, вероятно, выступал планетарным проявлением Тунапы Виракочи. Но меня не радовала перспектива представить эти доказательства на публике. Правда, я сделал больше, чем просто составил список сравнительных сходств; я находил основания полагать, что характеристики Виракочи как Сатурна соответствовали внутренней логике технического языка мифологии. Он был седобородым стариком, который нес посох. Его имя, Tunapa, подразумевало «носителя мельницы». Он был гермафродитным, и эта андрогиния имела множество очевидных астрономических ассоциаций.

Тем не менее, поскольку ни одна научная дисциплина никогда не допускала, что технический язык мифологии действительно существовал, я знал, что мне недоставало доказательств, чтобы рискнуть предложить смену парадигмы. Очень жаль. По моему разумению, не было никакого прямого доказательства, никакого андского свидетельства об интеграции планетарного наблюдения в их мифологическую мысль. В подобной ситуации необходима явная улика. Если бы я пытался спорить, исходя лишь из имевшегося доказательства, я оказался бы побежденным и в синяках. Точно так же, как Сатурн.