Николай Капченко - Политическая биография Сталина

• Название: Политическая биография Сталина
• Автор: Николай Капченко
• Издательство: Научно-издательская компания «Северная корона»
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2004
• ISBN: 5-98383-004-Х

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Предлагаемый вниманию читателей первый том «Политической биографии Сталина» — это не описание каких-либо отдельных эпизодов из его жизни, а попытка осветить все наиболее важные этапы деятельности Сталина, весь его сложный путь от революционера-бунтаря до одного из главных претендентов на ленинское политическое наследство. Автор посвящает много места процессу формирования убеждений и своеобразной политической философии человека, ставшего лидером великой державы. Без осмысления этой философии невозможно понять и дать адекватную оценку внутренней и внешней политики, идеологии, экономической стратегии — собственно, всех сторон жизни Советского Союза в течение трех десятков лет прошлого века.

Первый том базируется на обширном историческом материале, анализ которого позволяет раскрыть образ реального Сталина-политика, на много голов возвышавшегося над своими противниками и оппонентами, что в конечном счете и предопределило его политический триумф. Автор в своих оценках и выводах, в полемике с другими биографами Сталина стремился соблюдать всю возможную объективность. Хотя это, видимо, и не гарантировало его от пристрастных суждений по отдельным вопросам. Тем не менее, историческая картина, нарисованная в томе, подводит читателя к неизбежному выводу: именно Сталину суждено было стать во главе Советского Союза, закономерно приобретшего статус одной из двух сверхдержав XX века. Книгу отличает ясный и простой (но не простоватый!) слог, живая подача событий и фактов. Там, где в силу самой логики истории события прошлого перекликаются с современностью, автор проводит невольно возникающие сравнения и высказывает собственные комментарии.

Уже сама фигура Сталина привлекает к себе пристальное и во многом неудовлетворенное внимание. И с каждым годом все большее! Читатель, для которого история — не просто вчерашний день, а в чем-то и ощутимая часть современности, найдет в книге пищу для размышлений, а в конечном счете — и для осмысления нашего исторического прошлого.

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

---

Выше мы уже ссылались на вполне достоверные сведения относительно смерти отца Сталина, приведенные в книге А. Островского. Здесь же невольно хочется подчеркнуть другое: разные авторы совершенно по-разному излагают дату и обстоятельства его смерти, в том числе и дочь Сталина С. Аллилуева. Все это дает основание еще раз отметить зыбкость и противоречивость свидетельств, на которых базируются некоторые выводы, касающиеся как детства самого Иосифа, так и жизни его родителей. По крайней мере, к этим свидетельствам необходимо относиться критически и не брать легко на веру то, что кажется наиболее приемлемым для подтверждения выводов, к которым порой стремятся подвести читателя некоторые биографы Сталина.

Ранняя, как считалось прежде, смерть отца, естественно, объясняет то, что в его жизни отец не мог уже в силу этого факта занимать такое же место, как мать, не говоря уже о других причинах, таких, как склонность отца к пьянству, на почве чего между ним и отцом возникали конфликты, что не могло не влиять на отношение сына к отцу. Вообще говоря, биографы Сталина единодушны в признании того, что его отец бил сына. Для такого вывода имеются довольно убедительные свидетельства, и в их достоверности нет причин сомневаться. Вместе с тем (на это обстоятельство справедливо указал Р. Конквест), подобное отношение к своим детям в крестьянской и полукрестьянской среде не было таким уникальным явлением. Во всем мире мы встречали и до сих пор порой встречаем такого рода явления. В прошлом же веке к подобным вещам относились не так, как мы воспринимаем их сейчас[83].

Другим возможным источником отчуждения могло явиться то, что Виссарион Джугашвили хотел, чтобы его сын пошел по его стопам и стал сапожником. Мать Сталина Екатерина Джугашвили в 1930 году, отвечая на вопросы журналистов, говорила: «Сосо всегда был хорошим мальчиком… Мне никогда не приходилось наказывать его. Он усердно учился, всегда читал или беседовал, пытаясь понять всякую вещь… Сосо был моим единственным сыном. Конечно, я дорожила им… Его отец Виссарион хотел сделать из Сосо хорошего сапожника… Я не хотела, чтобы он был сапожником. Я хотела одного, чтоб он стал священником»[84].

Даже приведенные выше обстоятельства вполне могут объяснить довольно сдержанное, если не сказать большего, отношение Сталина к своему отцу. И нет ничего удивительного в том, что в период своего могущества Сталин старался не привлекать внимания к персоне своего отца, что, естественно, отражалось и на всей официальной историографии.

И, наконец, стоит затронуть еще один момент, связанный с его отцом. Речь идет о том, что якобы Сталин, вопреки фактам, пытался представить дело так, что его отец был рабочим, а не ремесленником. В тот период, когда он утверждался у власти, вопросы социального происхождения играли, скажем так, не последнюю роль в борьбе за завоевание популярности среди партийных масс. Особый акцент на данном обстоятельстве делал Троцкий, который в своей книге о Сталине скрупулезно прослеживает все нюансы того, как преподносился вопрос о социальном происхождении Сталина. Он пишет, что в ранних биографических справках о Сталине неизменно говорилось о нем как о сыне крестьянина из деревни Диди-Лило. Сам Сталин впервые в 1926 году назвал себя сыном рабочего. «Умышленная неясность в этом пункте, — заключает Троцкий, — продиктована несомненно стремлением не ослаблять впечатление от «пролетарской» родословной Сталина»[85].

В данном случае серьезно оспорить утверждение Троцкого трудно, хотя вызывает, по меньшей мере, недоумение та настойчивость, с которой он неоднократно затрагивает этот вопрос в биографии Сталина, равно как и в ряде других своих публикаций, посвященных Сталину. Стоило ему самому вспомнить о своем социальном происхождении, чтобы деликатно не касаться этого, в общем-то, по реальным понятиям, второстепенного вопроса.

Справедливости ради, надо отметить, что в ранних публикациях биографических справок, посвященных Сталину, вопрос о социальном положении его отца освещался не столь однозначно, как пытается доказать Троцкий. Так, в специально изданном в связи с 10-й годовщиной Октябрьской революции томе «Деятели Союза Советских Социалистических Республики Октябрьской революции», в котором были помещены автобиографии и биографии наиболее видных и активных деятелей революции, в статье о Сталине говорится следующее «Сталин (Джугашвили) Иосиф Виссарионович, род. в 1879 г. в гор. Гори Тифлисской губ. По национальности грузин, сын сапожника, рабочего обувной фабрики Адельханова в Тифлисе, по прописке — крестьянина Тифлисской губ. и уезда, села Диди-Лило»[86].

Как видим, здесь проводится определенное различие между реальным социальным положением отца Сталина, который работал на фабрике и уже в силу этого факта не мог быть отнесен к сословию крестьян, и его официальным социальным статусом, зафиксированным в соответствии с тогдашними правилами по прописке.

Американский автор Б. Вольф, который был лично знаком со Сталиным и другими видными деятелями российского революционного движения и Советской власти, и своей книге «Трое, которые сделали революцию», впервые вышедшей в 1948 г., писал, что разночтение в вопросе о «социальном происхождении» Сталина объясняется тем что в период обострения борьбы за власть после смерти Ленина социальное «происхождение» считали чуть ли не главным фактором, обусловливающим социальную психологию и даже предрасположенность к «уклонам». Именно это обстоятельство, по его мнению, и стало причиной того, что Сталин, который в начале 20-х годов писал в анкетах о своем крестьянском происхождении, позднее стал «сыном фабричного рабочего». Позднее обе эти версии были объединены. «В действительности, — пишет Б. Вольф, — обе они правильны. Виссарион был потомственным крестьянином, но, подобно многим представителям своего класса, он принадлежал к категории крестьян-ремесленников. На протяжении поколений его семья занималась сапожным ремеслом… В последние годы своей жизни старший Джугашвили нанялся на кожевенную фабрику Адельханова, став таким образом «пролетарием», но не прекратил числиться в официальных записях о социальном положении в качестве крестьянина»[87].

Сам предмет чуть ли не искусственной дискуссии о социальном положении Виссариона Джугашвили мне представляется малозначительным, ибо, безотносительно к тому, кем мы будем считать его — рабочим или ремесленником, а то и крестьянином, — общая картина не меняется. Совершенно очевидно, что он находился на одной из низших ступеней социальной лестницы общества того времени. И говорить о каком-то четко осознанном и ясно выраженном классовом сознании Виссариона Джугашвили, тем более не приходится, учитывая реальную ситуацию, уровень его образования и т. д.

Бесспорно другое: социальное происхождение самого Сталина в значительной, если не в решающей степени, предопределило его дальнейший путь, как бы очертило магистральные вехи его жизненного движения, создало предпосылки формирования его характера и отношения к окружающей действительности. Социальная среда явилась тем фундаментом, на базе которого постепенно выработалось его критическое отношение к основополагающим устоям российского общества того времени. И в этом, а не в чем-то ином, можно усматривать определенное значение вопроса о социальном статусе его родителей.

Коснулся данного сюжета в своих воспоминаниях и Н.С. Хрущев. Он рассказывал: «Об отце его не знаю, как сейчас в биографии Сталина написано. Но в ранние годы моей деятельности ходил слух, что отец его — вовсе не рабочий. Тогда придирались, кто какого происхождения. Если обнаруживалось нерабочее происхождение, то считали человеком второго сорта. И это было понятно. Самый революционный и самый стойкий — рабочий класс. Он выносил всю тяжесть борьбы на своих плечах и поэтому к другим классам и прослойкам общества, не пролетарским, имел придирчивое, не настороженное, а именно придирчивое отношение. К таковым относились с большим недоверием.

Итак, говорили, что у Сталина отец был не просто сапожник, а имел сапожную мастерскую, в которой работало 10 или больше человек. По тому времени это считалось предприятием. Если бы это был кто-либо другой, а не Сталин, то его бы на партчистках мурыжили бы так, что кости трещали[88]. А тут находились объяснения обтекаемого характера. И все-таки люди об этом говорили. Я этот факт здесь просто припоминаю. Он не служит поводом для каких-нибудь особенных выводов, ибо не имеет никакого значения. Я просто рассказываю, как тогда относились к такого рода вопросам»[89].

Тот факт, что Виссарион Джугашвили в какое-то довольно короткое время имел собственную сапожную мастерскую в г. Гори, не представляло особой тайны, как полагает Хрущев. И сам факт был предметом не только «разговоров», но и вполне официально был зафиксирован в воспоминаниях о Сталине, опубликованных в печати. Об этом же, не называя своего отца по имени, писал и сам Сталин в цитировавшейся выше работе «Анархизм или социализм». По воспоминаниям А.М. Цихитатришвили, когда предприниматель по фамилии Баграмов открыл в Гори сапожную мастерскую, он выписал из Тифлиса лучших мастеров, в том числе и Бесо Джугашвили. Бесо скоро стал известным мастером. Большое количество заказов дало ему смелость открыть собственную мастерскую[90].