Анфиса Кохинор - Дурацкие игры магов. Книга вторая.

• Название: Дурацкие игры магов. Книга вторая.
• Автор: Анфиса Кохинор
• Жанр: Фэнтези

---

- Сейчас пройдёт.

Боль действительно ушла, и Кевин с восхищением посмотрел на всемогущего камийского целителя, не смея произнести слов благодарности.

- Да ладно, чего уж там, - смущённо буркнул землянин, наполнил бокал вином и протянул мальчишке: - Выпей и станет совсем хорошо.

Камиец послушно отправил вино в рот, поставил бокал на стол и помотал головой. По телу расползлась блаженная слабость, скрученные от ужаса мышцы растеклись, как нагретый воск. Стало легко, даже ужасный и кровожадный принц Камии показался милым приятным человеком. Кевин поднял голову и бессмысленно улыбнулся сначала Артёму, а потом Валентину.

- Ты его напоил! - возмутился временной маг.

- Для пользы дела!

Валечка приосанился и поднял указательный палец, но сохранить наставительную позу не удалось: камиец покачнулся и стал заваливаться на бок, так что землянин едва успел подхватить его подмышки. Он усадил Кевина ровно и, придерживая за плечи, обратился к Артёму:

- Ты бы не мог ненадолго выйти?

- Зачем?

- Видите ли, Ваше суперкрутое высочество, общение с Вами вызывает у обычных людей приступ неконтролируемой паники, так что, прежде чем продолжить обед, нужно втолковать нашему малышу, что бояться некоторых принцев совсем не обязательно.

Артём покосился на Кевина и обижено надулся:

- По-твоему, я монстр какой-то.

- Ну, почему какой-то? Временной.

- Вот спасибо. - Временной маг поднялся со стула, гордо вскинул голову и решительно заявил: - Я Диме пожалуюсь!

- Только не сейчас. Он спит.

Артём прищурился, посмотрел в трапезный зал, и лицо его разочарованно вытянулось:

- И правда… Ну, пусть спи. - Он нервно провёл ладонями по тёмной, блестящей ткани плаща, переступил с ноги на ногу и тихим, каким-то виноватым голосом произнёс: - Тогда я схожу…

Маг оборвал фразу на полуслове и исчез. Валечка на секунду замер, раздумывая, не совершил ли он глупость, отпустив временного мага в свободное плаванье, но, обнаружив приятеля в Белолесье, успокоился.

- Лес его в обиду не даст, - сказал он вслух, вздохнул и хорошенько встряхнул пьяного камийца: - Ау! Ты меня слышишь?

- Ага. - Кевин помотал головой из стороны в сторону, хмыкнул и с шальной улыбкой воззрился на целителя. - Слышу.

- Обнадёживает.

Валентин огляделся, прикидывая, куда транспортировать подшефного мага, а потом плюнул на всё, превратил стул в кресло и отпустил плечи камийца. Кевин тотчас закряхтел и завозился, устраиваясь поудобнее.

- Вот задачку мне задали. Пьяный, ты дурак дураком, а протрезвеешь - на колени падать начнёшь.

- Не буду. Принц запретил, - икнув, сообщил юноша, склонил голову на подлокотник и закрыл глаза.

- Поздравляю, ты заговорил. Процесс пошёл.

Валечка несколько секунд понаблюдал за спящим камийцем. Вылечить он его вылечил, а со всем остальным мог разобраться и Дима. "Только вот будет ли? Вряд ли в новом состоянии ему есть дело до мальчишки. А смотреть, как он дрожит и бьётся в истерике… Ладно!" Землянин закатил глаза, призывая небеса в свидетели, что всё это он терпит только ради дружбы, и протрезвил мальчишку.

Ощутив прикосновение магии, Кевин дёрнулся, распахнул глаза и ошеломлённо уставился на целителя.

- Я… - пролепетал он, осёкся и в мановение ока оказался на ногах. - Простите, я… Господин.

Юноша стушевался и замолчал. В голове царил полный кавардак: рабское прошлое, ученичество у Витуса, пытки, устроенные двоюродной сестрой, явление хозяина… Кевин не знал, как себя вести и что делать, а главное - кто он такой. "Раб? Брат короля?.. Что им всем от меня надо?"

- Перво-наперво запомни: не нужно называть меня господином. Зови меня просто - Валентин!

- П-просто по имени?

- Фамилию мою тебе знать не обязательно, - отмахнулся землянин. - Бог с ней, с фамилией, давай побеседуем.

- Как прикажете, Валентин.

Камиец помялся и на всякий случай поклонился. Валечка поморщился и собрался высказать всё, что он думает о церемониях и раболепстве, но тут в дверь спальни постучали, робко и неуверенно.

- О, нет… - хрипло протянул юноша и с мольбой взглянул на целителя.

- Я похож на серого волка?

- Что?

- Проехали! - Валечка плюхнулся на стул, закинул ногу на ногу и крикнул: - Прошу!

Дверь бесшумно отворилась, и на пороге возник ладный вихрастый мальчишка в льняной рубашке и широких тёмно-коричневых штанах, заправленных в начищенные до блеска полусапожки. Мальчишка бросил короткий взгляд на камийца, видимо, проверяя, всё ли с ним в порядке, и опасливо посмотрел на сына всемогущей наместницы.

- Простите, господин Солнечный Друг, но я узнал, что Кевин снова свободен. Можно с ним поговорить?

Тонкий звонкий голосок, в котором сплелись отчаяние и надежда, умилил мага. К тому же, охочий до сплетен и тайн Валентин тотчас смекнул, что благодаря мальчишке может узнать о Кевине много нового и интересного, поэтому он состроил благодушно снисходительную мину и сделал широкий приглашающий жест:

- Конечно, мой юный друг, проходи. Я и не знал, что у нашего Кевина такой славный приятель. Садись. - Маг указал на соседний стул и, сотворив плитку шоколада, протянул гостю. - Это тебе.

- Спасибо.

Алекс принял подарок, сел и улыбнулся камийцу:

- Рад тебя видеть, Кеви. Знаешь, ребята тоже хотели прийти, но мы решили, что сначала я. Кликнуть их?

Юноша печально вздохнул и уткнулся взглядом в пол:

- Я не могу принимать гостей. Наверное.

- Почему это? - возмутился Валентин. Он с важным видом развалился на стуле и подмигнул Алексу: - А ну-ка зови всех сюда!

Коротко кивнув, мальчик сорвался с места и метнулся к дверям.

- Сюда! - крикнул он, высунувшись в коридор, и в комнату ворвалась шумная ватага детей и рыжий лохматый щенок с острыми ушками и загнутым колечком хвостом.

Валентин оценивающе взглянул на сына Олефира, который так и стоял возле кресла, понуро глядя в пол, наклонился и потрепал собаку по шее:

- Как зовут это чудо?

- Рони! - с гордостью сообщила темноволосая девочка и вцепилась в руку камийца. - Кевин спас его.

- Вот как? А что ещё делал Кевин?

- Он играл с нами. Мы ходили в лес и на рыбалку. Правда, у Кевина не всегда было время, он же учился у Витуса. Но всё равно было здорово!

- Понятно… - протянул Валентин, выпрямился и забарабанил пальцами по колену: "Пожалуй, разговор лучше отложить. Чует моё сердце - детишки растормошат нашего малыша лучше любых мозгоправов".

Между тем дети окружили камийца, усадили его в кресло и стали наперебой делиться последними новостями. Лохматый Рони развалился на полу, пристроив голову на сапоги Кевина, а черноволосая большеглазая Тина взобралась на колени юноши и обняла его за шею. Валя же молча наблюдал. Сначала Кевин походил на деревянную куклу. Он не шевелился, лишь взволнованные синие глаза то и дело стреляли в сторону всемогущего камийского целителя. Но постепенно болтовня маленьких друзей расслабила юношу, уголки его губ тронула счастливая улыбка.

"Что и требовалось доказать! - мысленно рассмеялся землянин. - Стоит признать, что я гениален по сути! И раз моё дальнейшее присутствие не требуется, самое время нанести пару нужных визитов. Но сначала - мамочка!" Маг в последний раз взглянул на беззаботно воркующих детишек и исчез.

Белолесье встретило Артёма ласковым, едва уловимым шелестом крон, сладким ароматом цветов и тишиной. Ни пения птиц, ни шороха ветвей… Даже кузнечики не стрекотали. Временной маг растерянно покрутил головой, взглянул на безоблачное синее небо, на невозмутимое оранжевое солнце и побрёл к дому. Встречаться с матерью расхотелось, однако неясная, смутная тревога упрямо толкала его вперёд.

- Лес, - тихонько позвал Артём, но Белолесье не откликнулось на призыв своего любимца.

Сердце болезненно сжалось, и маг остановился, часто и тяжело дыша.

- Да что же это?!

Он чувствовал: случилось что-то страшное и непоправимое, однако воспалённый рассудок отказывался связывать молчание Леса со свершившейся трагедией.

- Не хочу! - взвизгнул Артём и в ту же секунду осознал, что произошло. - Мама…

Шоколадные глаза полыхнули серебряным светом и погасли, став чёрными и пустыми. Маг стоял на тропинке, смотрел прямо перед собой и не мог понять, что чувствует. Боль утраты или безразличие, сожаление о беззаботных днях детства или запоздалую обиду на мать за опасливые и тоскующие взгляды, которыми она потчевала его весь год, пока не было Димы. Наверное, светлый мальчик Тёма, всё ещё живущий в глубинах израненной души мага, свернулся бы сейчас калачиком и зарыдал, но принц Камии не умел плакать. Жестокий, сумасшедший наследник великого Олефира алкал мести. Он желал окунуться во временной поток, узнать имя убийцы и разорвать его на клочки.

"Не надо, - шепнуло Белолесье. - Останься со мной, будем скорбеть вместе".

И Артём послушался. Он всегда верил волшебному лесу, почти так же, как Диме. Маг опустился на жёлто-коричневую землю, поджал ноги и закрыл глаза. Сознание поплыло, подхваченное лёгким тёплым ветерком, закружилось над верхушками вечных деревьев, согрелось в лучах полуденного солнца.