Ромуальдас Неймантас - По следам солнечного камня

• Название: По следам солнечного камня
• Автор: Ромуальдас Неймантас
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1990
• ISBN: 5–08–001420–2

В верховьях Енисея археологи обнаружили остатки мастерской ювелира, который жил в начале нашей эры. Среди других богатств найдены подвески, изготовленные из прибалтийского янтаря. Автор, историк культуры и путешественник, попытался выяснить, как попал янтарь в те далекие края. Он посвятил изучению этой проблемы много лет и свою гипотезу вложил в остросюжетную повесть. В книге много достоверных сведений из истории, географии, культуры разных народов Европы, Африки, Азии.

---

Введение ЛЕГЕНДА О СОЛНЕЧНОМ КАМНЕ

* Тайна древнего рода * Загадки Енисейского клада * Янтарь: мифы и действительность * По следам солнечного камня: от Балтийского до Желтого моря *

Путешествуя у Енисея, в Хакасии, я познакомился с девушкой по имени Кюсстоса, которая оказалась сведущим историком и археологом. Она занималась изучением культуры своих предков и рассказала мне много интересного из прошлого своего края.

Однажды, узнав, что я родом из Прибалтики, Кюсстоса пришла, надев янтарное ожерелье. Оно было древней работы: бусинки поблекли и почти стерлись. Но что удивительно: на каждой бусинке было четко вырезано одно и то же лицо молодой девушки, очень похожей на мою милую собеседницу! Глаза незнакомки глядели пристально, как бы спрашивая: кто я, как и откуда появился в ее краях.

Кюсстоса рассказала, что эти янтарные украшения связаны с тайной ее древнего рода. Оказывается, на протяжении многих веков, из поколения в поколение, мать, как редчайшую драгоценность, передает дочери янтарное ожерелье. Наследница надевает его только осенью, когда начинает цвести дикий мак и его алым цветом полыхают степные просторы и откосы Енисея. Рассказывают, что это ожерелье давным-давно подарил прабабушке прабабушек ее любимый, прибывший с берегов моря, в которое солнце ложится отдыхать. Были и подвески, но они в смутное время утеряны…

— Красивая легенда, — с грустью заметила Кюсстоса, — и неизвестно, сколько в ней правды, а сколько вымысла. Если бы нашлись подвески, может, что-то и прояснилось бы…

Моя поездка в Хакасию закончилась. Легенду о янтарном ожерелье заслонили другие впечатления. Возможно, я и не вспомнил бы ее больше никогда, если бы не случай. Как-то летом возвращался я домой из Москвы. До отхода поезда оставались считанные минуты. Перед тем как прыгнуть в вагон, я купил в киоске на перроне «Неделю». Устроившись в купе, развернул газету. В глаза бросилась заметка, которая перевернула всю мою дальнейшую жизнь!

В заинтересовавшей меня публикации сообщалось, что сотрудники Средне-Енисейской экспедиции, снаряженной Ленинградским отделением Института археологии АН СССР, вели раскопки древнего городища у села Знаменка в Боградском районе Хакасии. «Это городище, — рассказывала руководитель экспедиции М. Пшеницына, — было сожжено на рубеже двух эр племенами гуннов. Никто не ожидал, что в недрах испепеленной земли мы натолкнемся на такие сокровища… Когда приподняли черепок, глазам открылся тайник, куда солнечный луч не заглядывал почти два тысячелетия. Чего там только не оказалось! Золотые серьги и булавки, серебряные подвески, украшения из самоцветов… Темно-вишневый огонь сердоликовых бус и теплое сияние янтаря словно спорили с голубоватыми тенями на агатовых подвесках…»

Я прервал чтение. Из глубины памяти всплыло лицо девушки на бусинках. Этого было достаточно, чтобы сойти с поезда в Ленинграде.

Археологи подтвердили, что среди других сокровищ действительно обнаружена брошь и две пластинки с отверстиями — подвески из янтаря. Они не сомневались, что это не случайно спрятанный клад, а остатки мастерской местного ювелира, жившего в первые века новой эры. Мастер, как и его род, очевидно, был тесно связан с широким миром. В кладе найдены серьги из ракушек «каури», которые водятся только в южных морях, жемчуг и драгоценные камни: малахит с Урала, сапфир из Шри-Ланки и хризолит из Египта.

Было также ясно, что клад принадлежал не коллекционеру, а мастеру по изготовлению украшений: большинство золотых изделий оказалось помято, — видимо, их намеревались использовать как сырье.

Участники экспедиции уверяли, что подвески не привозные: их изготовили на месте, используя инструменты, характерные для шурмакской культуры, в те века распространенной у истоков Енисея. Они утверждали, что в руки енисейского умельца попал натуральный янтарь и что в этих местах находился центр его обработки…

Оставалось установить, ОТКУДА и КАК попал янтарь в эти места? Археологи не сомневались, что подвески сделаны из сукцинита — разновидности янтаря, который добывается только у Балтийского моря.

Все это подтолкнуло меня всерьез заняться тайной солнечного камня.

В поисках ответов на возникающие вопросы я перерыл горы книг о янтаре, перелистал кипы пожелтевших бумаг в разных архивах как в Литве, так и в других республиках Советского Союза и за рубежом.

Я узнал, что янтарь, этот уникальный самоцвет, уже в античные времена привлекал внимание ученых. Его тайны пытались разгадать философ, физик и математик Таль Милетский (640–546 годы до новой эры), которого греки называли одним из «семи мудрецов мира». О янтаре писал Геродот (484–425 годы до новой эры). Место янтарю в своей книге о минералогии отвел ученик Аристотеля — Теофраст (372–287 годы до новой эры). О чудесных свойствах янтаря, употреблении его в медицине сообщил родоначальник античной медицины Гиппократ (460–377 годы до новой эры).

О том, что янтарь принадлежит к смолам, первым упомянул Аристотель (384–322 годы до новой эры). Свойствами янтаря интересовался и Плиний Старший (23–79 годы). В своей книге «Naturalis historia» он собрал все доступные ему сведения о янтаре, которые в разное время сообщили античные ученые и путешественники.

С глубокой древности о янтаре складывали легенды. В них янтарь называли «солнечным камнем», обладающим волшебными качествами, называли его «слезами о погибших героях».

В «Метаморфозах» римского поэта Публия Овидия Назона (43–18 год до новой эры) я прочел миф о Фаэтоне. В нем рассказывается, как однажды сын Фебоса, бога Солнца, юный Фаэтон осмелился сесть в колесницу своего отца, обычно совершающего установленный путь по небу среди светил. Юнец не смог справиться с конями, рухнул на землю и разбился. О нем долго и горько плакали мать и сестры. Они вросли в землю и превратились в деревья, но плакать не переставали. Их слезы падали на землю и застывали янтарем…

Публий Овидий Назон не выдумал этот миф, а только переработал старый, записанный еще греческим драматургом Эсхилом (525–456 годы до новой эры), в котором, корме элементов античной религии, отражаются и представления о происхождении янтаря. У Эсхила речь идет о Фаэтоне, как сыне бога Солнца Гелиуса. По Эсхилу, молодой возница, не совладавший с копями, так близко приблизился на огненной колеснице к земле, что чуть не поджег ее. Бог Дзеус послал молнию, и Фаэтон был низвергнут на землю. Сестры Геллиады так оплакивали брата, что превратились в деревья, а их слезы — в янтарь…

Другую античную легенду о происхождении янтаря обнародовал греческий драматург Софокл (496–406 годы до новой эры) в своей «Антигоне». Он назвал янтарь «слезами загадочных индийских птиц, оплакивающих смерть героя Малеагра».

Много легенд о янтаре сложено и в Литве. Каждый литовец с малых лет слышит сказ о том, как давным-давно, когда еще старшим среди всех богов был Пяркунас, на побережье Балтийского моря жил молодой рыбак Каститис. Он ловил рыбу в этом море, которое принадлежало самой красивой богине — Юрате, обитавшей в янтарном дворце на самом дне моря. Богине не нравилось, что Каститис мутит воду и ловит ее любимых рыбок. Не раз Юрате посылала русалок, чтоб они призвали рыбака к порядку. Но гот не слушался. Тогда она сама всплыла, чтобы поговорить с юношей. Увидев молодца, она влюбилась в него и заманила в свое подводное царство, в янтарный дворец… Узнав об этом, Пяркунас очень разгневался. Он убил Каститиса молнией и приказал волнам выбросить его тело на берег, потом разрушил дворец Юрате, а ее на долгие века приковал к развалинам дворца. День и ночь плачет Юрате, скорбя по Каститису и своему разбитому дворцу. Слезы ее выкатываются на берег в виде капелек янтаря. Кусочки янтаря покрупнее — это остатки дворца. Море выносит их во время шторма…

Замечательный литовский поэт Майронис переложил эту легенду па стихи, создав романтическую поэму о любви морской богини и человека. Запомнились строки из этого трагического рассказа:

Послушайте порой ночной,
Когда в тревоге стонут волны
И море на берег с волной
Янтарь бросает горстью полной…

Первая монография о янтаре появилась только в середине шестнадцатого века[1]. Сейчас уже никто не сомневается, что янтарь — сосновая смола[2]. Ученые установили, что миллионы лет назад на территории нынешней Скандинавии, Карелии, Кольского полуострова, в так называемой Феноскандии, росли хвойные леса. При малейшем повреждении коры из деревьев обильно текла смола и по стволам стекала на землю. Из нее со временем и образовался янтарь. Исследователь янтаря В. Катинас предлагает назвать его «смолой сосны зоцена, видоизменившегося под воздействием полимеризации и самоокисления»[3].