Олег Верещагин - Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем)

• Название: Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем)
• Автор: Олег Верещагин
• Жанр: Прочие приключения

Где-то есть мир, в котором тяжело жить и тяжело умирать — и тем не менее, он чем-то привлекателен…

Эта книга никогда не была предназначена для коммерческой публикации (в отличие от остальных моих книг — каюсь в гордыне…) Поэтому сюжеты и образы из неё могут встречаться моим читателям в других моих произведениях. Роман написан полностью, но, к сожалению, в те времена, когда у меня не было компьютера, и это занятие меня угнетает — переписывать с бумажных листов в файл. Тем не менее, перед вами — вполне самостоятельный роман. Откройте его. Может быть, он вам понравится.

---

Обнажённый меч Арагорна лежал на балюстраде, огораживающей балкон. Я подошёл и, встав рядом, взглядом попросил разрешения. Король кивнул, и я коснулся ладонью холодной Возрождённой Молнии.

— Я здесь уже третий месяц, Ваше Величество.

— Там, — поправил Арагорн. — Здесь — это не там.

— Там, — послушно повторил я. — Мне кажется, что я больше не выдержу. Часто кажется. Может быть, мне покончить с собой?

— Это не слишком хорошее желание, — тихо сказал Король и посмотрел мне в лицо печальными глазами. — Тебя ждут, князь. Ты мог и потерять веру, надежду… А как быть им? Получается, что ты уйдёшь — и тебя будут ждать напрасно? Тебе не будет больно. А им? А… ей?

— Я не знаю, как мне выбраться оттуда, — признался я. — Мне страшно. Я не знаю, что мне делать.

— То же, что и всегда, — сказал Король, и его меч блеснул на солнце. — Бороться.

— Бороться, — повторил я…

…Я проснулся от стука внутренней двери раньше, чем услышал голос Абди аль Карнайа — он громко и нетвёрдо распевал что-то весёлое, шаркал ногами и гнусно икал. Похоже, хозяин здорово повеселился и решил проветриться пешочком.

Я встал и подошёл к дверям — открыть засовы. Но аль Карнай вместо того, чтобы выйти, ткнул меня палкой между ягодиц, а потом, огрев по плечу, заржал, рыгнул и попёр по-русски, сбиваясь и продолжая постукивать меня палкой то по левому, то по правому плечу:

— Что подпрыгнул, белый жеребёночек?.. Не ожидал п… п… хрыг… позднего визита? Ну прости, про-пр… сти, что так позддддддд… Я был занят, проводддил вр… ульк… мя. А счас вышел сюсюсюда, чтобббблюэк… ык… — от него дико разило «пейсаховкой». — Пыр… пыр… азвлечься… — он нагнулся и метнул харч мне под ноги, продолжая хихикать. А у меня сжались кулаки, и я почти ощутил, как опускаю их, сцепив «молотом», на жирный загривок… Но я хорошо знал, что в ответ на замах будет оглушающе-мягкий удар, который впечатает меня в стену. А потом — долгая боль в позвоночнике. Аль Карнай распрямился и упёр палку мне в горло. — Я… я… счас ахну ттттттт… бя парализатором, — он гордо улыбнулся, выговорив такое сложное слово без запинок, а я обомлел, — и оттттт… — он мотнул головой досадливо, после чего выпалил: — Оттрахаю! Оттрахаю тебя, а если мене пы… пынравится, то я бубубду этта и дыак… дык… дальше делать! Или даже… пыминяю т… тебя с Кккррристо ме… блюк… стами. И ты пи-рис-та-нешь смотреть на меня, как будто это я, — он ударил меня по почке (на этот раз очень больно, я с трудом заставил себя стоять прямо, но на глаза навернулись слёзы), — как будто это я сижу на цепи, а ты — х… х… хозяин! Нач… нём!

Он сделал шаг назад, опустил руку к поясу…

И теперь я заметил, что пояса на нём — нет.

Я в это не поверил. Кажется, и аль Карнай не поверил тоже — во всяком случае, он пошарил там, на животе, обеими руками, а потом опустил туда глаза…

…и как же он изменился, когда поднял их!

Он понял, что стоит один на пустом ночном дворике в двух шагах от своего раба.

От мальчишки, да. И он весит больше этого мальчишки, и он старше. Но этот вес — жир, а возраст — тяжесть в ногах и руках. Аль Карнай внезапно понял, какой у него толстый и беззащитный живот. Какие у него короткие и слабые ноги. Как он задыхается от страха и как трясутся у него руки.

А ещё этот мальчишка был сильнее. Аль Карнай вспомнил, как смешно ему было, когда глупый белый пацан по нескольку часов в день бил в стену кулаками… да, вот туда, там образовались выемки…

А если он сейчас ударит… его? Абди аль Карнайа? Своего хозяина?

Не может быть!!!

— Ну что, — я улыбнулся и выделил следующее слово, — хозяин? Ты что-то забыл?

— Я-а… н-не-е… — аль Карнай оглянулся, стремительно трезвея.

— Это точно, — кивнул я. — Ни парализатора, ни чернозадых наёмников, ни даже палки. Ты. И я. Вот и поговорим, — и я с наслаждением добавил, — жидок. Расскажи мне ещё раз, что ты там собирался со мной сделать?

— Ничего! Ничего! — в горле у аль Карнайа сорвано пискнуло, он замахал волосатыми ручками, словно хотел взлететь, на губах расцвела добрая улыбка. — Именем бога отцов клянусь тебе, мальчик, я пошутил! И в доказательство этого я тебя отпущу — прямо сейчас отпущу и выведу из города, вот только схожу за ключами, хорошо?.. Я сейчас, я быс… ай!

Ухватив его кадык большим и указательным пальцами правой руки, я подвёл аль Карнайа к стене и, впечатав в неё спиной, перекрыл все пути к бегству намертво. Потом поинтересовался:

— За какими ключами? Ошейник заклёпан.

— А это ничего, ничего! — заторопился он, не сводя с меня радостно-умоляющего взгляда (вот видишь, я же очень хороший, я добрый и благородный, скулили его глаза…) — Я сейчас пилку…

— Хватит, — брезгливо сказал я, падая вперёд, как учил Сергей. Хук левой в висок, прямой правой в солнечное. Я отскочил, опустив кулаки, и Абди аль Карнай тяжело свалился на дворовую брусчатку. Кровь, чёрная в лунном свете, вытекала у него из ушей, рта и носа.

Я присел, коснулся жирного запястья, потом — шеи. Пульса не было. Я тронул голову — она послушно повернулась под странным углом.

Я сломал аль Карнайу шею.

Убил.

Я выпрямился. Ощутил чей-то взгляд в спину, резко повернулся и увидел Кристо. Казавшийся серебристым в этом свете, мальчик стоял в дверном проёме, держась за притолоку высоко поднятой рукой.

— Я принесу пилку, — тихо сказал грек. — Ты меня возьмёшь с собой?

— Мы не выберемся, — улыбнулся я. — Погибнем, Кристо.

— Пусть, — тряхнул он своими кудрями. — Лишь бы на свободе… Я сейчас, быстро. Только не бросай меня. Я с тобой, Олег…

…Пилка оказалась из легированной стали, как хороший клинок — новая загадка, кстати. Но цепь она пилила всё равно плоховато, и я потерял минут десять, прежде чем Кристо догадался взять пилку сам и довольно быстро срезал головку заклёпки. Я услышал щелчок и, нетерпеливо рванув ошейник, ссадил себе кожу справа на шее — сильно, до крови, которая брызнула на плечо. Но я даже не обратил на это внимания — просто швырнул ошейник под навес и тихо сказал:

— Свободен…

Покрутил шеей. Ощущение было странноватым, мне словно бы не хватало этой металлической полосы, и я, внезапно разозлившись, сгрёб ошейник и цепь — и, пихнув всё это в выгребную яму, выругался матом. Потом добавил:

— Больше мне его не носить.

— Пошли через дом, — поторопил меня Кристо. Глаза его блестели. — Охрана спит, а там ближе к задворкам.

— Да, пошли, — опомнился я. Мысль работала лихорадочно быстро, ища выход: что делать дальше? Как выбраться за смертельный периметр? Стоп, это — потом. Будем решать проблемы по мере их поступления…

…Две лестницы вели из большой прихожей вправо и влево вверх. Они были кружевной каменной работы, широкие ступени отливали зеленью. Под моими ногами зеркально посвёркивал в свете луны, льющемся из нескольких высоких и узких щелевидных окон, пол, выложенный молочно-белым кафелем с каббалистическими рисунками. Другие плитки — золотые — образовывали на полу большой — во весь вестибюль — гексагон, и меня вдруг тряхнуло нервным ознобом, когда я понял, что вошёл точно в центр его.

Я поспешно отскочил. Но было поздно…

…Конечно, на самом деле это никак не было связано друг с другом. Но мне почудилось, что связь есть.

Перед нами, между двух лестниц, музыкально журчал — почти пел — фонтан-бассейн. Из-за этого бассейна и вышел негр. Скорее всего, он появился со двора. Здоровенный, не тощий, как подавляющее большинство из них. В левой руке он держал длинную — в руку же — палку.

У него оказалась неплохая реакция. Он заорал, призывая на помощь, раньше, чем я вообще осознал его появление. И сам, не дожидаясь подкрепления, бросился ко мне, намереваясь сшибить на пол восьмидесятикилограммовой массой, а потом просто добить палкой. Кристо он и в расчёт не принимал.

Наверное, за свою службу у Абди аль Карнайа негр не раз бил безоружных и беспомощных. Потому что ему, кажется, и в голову не приходило, что могут ударить его.

Я замер на месте, словно поражённый и перепуганный встречей. Когда же негру оставалось сделать какой-то шаг и он уже занёс дубинку — точным и сильным ударом правой пятки в колено я разбил ему левую коленную чашечку. Так, что нога практически выгнулась назад и подломилась, заставив негра неловко завалиться на другое колено.

Рёв, раздавшийся вслед за этим, был рёвом не столько боли, сколько изумления и возмущения — сорвавшийся с цепи голый пацан-«снежок» сделал Могучему И Великому Ему больно! Очень больно! Как же так?!

А вот так… Короткое точное движение коленом — и рот негра превратился в оскаленную обломками зубов кровавую яму с лохмотьями разбитых губ. Подскочивший Кристо на лету подхватил выпавшую из пальцев негра палку и нанёс один-единственный «кроличий удар», перебивший негру верхние позвонки.