Филип Макдональд - Личная тайна

• Название: Личная тайна
• Автор: Филип Макдональд
• Жанр: Научная Фантастика

---

Макдональд Филип Личная тайна

ФИЛИП МАКДОНАЛЬД

ЛИЧНАЯ ТАЙНА

Перевод с англ. Н. Макарова

Мир сходит с ума - а люди пытаются найти причину безумия в самом человеке. Иногда это конкретный маленький человек. Возможно, что всего лишь несколько месяцев назад я бы думал точно так же о существовании смертельно опасного помешательства - но сейчас я так не думаю.

Я не могу думать так из-за того, что случилось со мной совсем недавно. Я работал в Парамаунте, в Южной Калифорнии. Чаще всего я приходил в студию в десять утра, а уходил без пятнадцати шесть, но в тот вечер - в среду 18 июня - я слегка задержался.

Я вышел через центральный холл и поспешил через дорогу к гаражу. Вход в гараж походил на глубокую арку. В глубине ее было совершенно темно, и я наткнулся на человека, который то ли стоял в этой арке, то ли шел к выходу. Впрочем, не было похоже на то, что он просто стоял в темноте. У меня возникло впечатление, что он шел к выходу.

- Извините, - промолвил я. - Я... - Тут я замолчал и уставился на него. Он показался мне знакомым, но из-за полумрака и нелепой, скованной позы, в которой он стоял, вглядываясь в меня, я не сразу вспомнил его имя. Он не принадлежал к тем людям, с которыми я просто однажды встретился. Он занимал вполне конкретную страницу в моей памяти, мой друг, чья линия жизни тесно переплеталась с моей, и не так уж давно.

Он устремилбя прочь - но, как будто что-то вспомнив, вернулся обратно. Это был Чарльз Моффат - Чарльз, с которым я дружил в течение пятнадцати лет, Чарльз, которого я не видел года два с момента его таинственного исчезновения. Он уехал на Восток. Я был рад увидеть его вновь. Но он изменился до неузнаваемости; он, как говорили, был смертельно болен.

Я окликнул его и бросился за ним, схватил за руку, заставив обернуться ко мне.

- Ты, старый черт! - закричал я. - Неужели ты не узнаешь меня?

Он улыбнулся одними губами, его взгляд ничего не отразил.

- Как дела? Я уж думал, что ты меня забыл.

Эти слова походили на насмешку - но они не были насмешкой. Мне стало неприятно.

- Здесь чертовски темно! - промолвил я и потащил его на улицу. Как тонка была его рука.

- Давай прямиком к Люси, промочим горло! - предложил я. Там мы можем поговорить. Слушай, Чарльз, ты вроде бы был болен. Да я и так вижу. Что же ты не дал мне знать?

Он не отвечал, а я продолжал нести всякую ерунду, пытаясь освободиться от того мрачного предчувствия, которое навевал на меня весь его облик. Оно обволакивало нас подобно густому серому туману. Я вглядывался в него, когда мы шли мимо неоновых огней парикмахерской, пока не завернули за угол в сторону Мелроуз вдоль грохочущей транспортной артерии. Его взгляд был устремлен кудато вверх и вперед. Он был до ужаса тощ: похоже, что он потерял в весе фунтов двадцать, причем он и прежде никогда не был толстым. Мне так хотелось вновь увидеть его глаза, и в то же время я боялся заглянуть в них.

Мы остановились возле автопарка, чтобы пересечь Мелроуз.. Солнце садилось, и я щурился от его лучей, когда Чарльз впервые заговорил.

- Я могу воспользоваться, - сказал он, не глядя на меня. Я повернулся к нему вполоборота, чтобы солнце не светило мне в глаза и вот тут я заметил у него коробку для писем; Она была плотно зажата под мышкой его левой руки. Я почувствовал, как напряжены его слабые мышцы. Только я собрался что-нибудь сказать, как рядом затормозили автомобили. Чарльз бросился бежать.

В баре Люси было прохладно и немноголюдно. Я подумал о том, вспомнит ли Чарльза бармен, но он служил у Люси всего лишь несколько месяцев. Мы заказали джин с тоником для меня и виски с содовой для Чарльза, которые он тут же залпом и выпил.

- Еще? - спросил он. Он смотрел на пачку сигарет в своей руке.

- Мне пока хватит, - промолвил я. - Пей без меня. - Пока я тянул свою выпивку, он дважды заказывал виски с содовой. Я через силу продолжал свою болтовню. Чарльз не реагировал на меня. Он сидел за столом и плотно прижимал безжизненной рукой коробку для писем, напоминая птицу с перебитым крылом.

Я сделал еще один заказ, и моя наигранность стала переходить в истерику. Я сказал:

- Глянь-ка! Как здесь чертовски нелепо.

Развернувшись на стуле, я уставился на него.

Он издал какой-то слабый звук, похожий на тявканье. Я решил, что это был его смех. Он промолвил:

- Нелепо... Может быть, это не то слово, мой мальчик.

Он снова тявкнул, и я вспомнил, как он смеялся раньше, подобно Гаргантюа, настолько заразительно, что окружающие хохотали вместе с ним. Мое возмущение мгновенно улетучилось, и другое чувство охватило меня.

- Послушай, - обратился я к нему, понизив голос. - Скажи мне, что случилось, Чарльз. Я ведь вижу: случилось что-то ужасное. Но что?

Он резко поднялся и щелкнул пальцами, подзывая бармена.

- Еще две порции, - сказал он, - и не забудьте абсент в мой виски.

Он отрешенно смотрел на меня. Его,глаза блестели, но взгляд от этого не становился осмысленнее. Я не мог больше обманывать себя. В них был страх с каким-то новым оттенком, непонятным даже мне, видевшим так много человеческих страданий. Мне показалось, что такого страха я не видел еще никогда.

Я даже рот раскрыл от недоумения. Но он не смотрел на меня больше. Он сунул папку под мышку и направился к выходу.

- Позвоню только, через минуту вернусь, - сказал он.

Он сделал шаг, но, задержавшись, обернулся в мою сторону и спросил:

- Ты Арчи давно видел?

Он спросил именно это, но я подумал, что мне послышалось, потому что я не знал никакого Арчи. Двадцать пять лет назад со мной в школе учился Джон Арчи, но я не был с ним близок. А то, что я знал о нем, меня совершенно не вдохновляло на знакомство.

Мысленно я вернулся к своей проблеме. Что же произошло с Чарльзом? Где он пропадал все это время? Почему никто ничего не слышал о нем? А главное, чего он боялся? Меня охватило странное чувство неуверенности во всем сущем. Жизнь вообще представилась мне хрупким ледком, по которому мы скользили с риском для жизни.

Бармен, как раз из тех, кто скользит по ледяному насту жизни, поставил выпивку передо мной и что-то сказал насчет погоды. Я охотно ответил ему, скрывая свои чувства за банальной фразой.

Мне полегчало, но тут возвратился Чарльз. Я смотрел, как он шел по залу, он мне очень не нравился. Одежда болталась на нем, как на вешалке. В его костюм мог поместиться еще один такой Чарльз. Он взял свой стакан и осушил его залпом. Стакан он держал в левой руке, потому что в правой была его коробка. Я промолвил:

- Слушай, чего ты уцепился за эту коробку? У тебя что там, самородки?

Он прижал коробку другой рукой и на секунду остановил свой взгляд на мне. Потом ответил:

- Да так, бумаги. Где ты обедаешь?

- С тобой, - я тут же быстро поправил себя: - Скорее, ты со мной.

- Так и быть уж, - резко парировал он. - Займем кабину. Самую крайнюю.

Я поднялся со стула:

- О'кей. Но если мы еще будем пить, то я закажу мартини.

Он сделал заказ, мы покинули бар и через минуту сидели друг против друга в дальней угловой кабине ресторана. Здесь я уже никуда не мог деться от его взгляда. Официант принес выпивку. Я глянул на свой стакан и начал вертеть в руках зубочистку, втыкая ее в маслину.

- Ты не страдаешь слабоумием, - внезапно произнес Чарльз. - И вовсе не тупица. Всякий раз, поднимаясь по утрам с постели, ты знаешь разгадку, но как только доходишь до нее, так сразу забываешь. Так было и в тот раз... - Он сделал неопределенный резкий жест в воздухе, рядом со своей головой. - Но через минуту твой просыпающийся мозг вновь доходит до разгадки. Было с тобой что-нибудь подобное? Ты чувствовал когда-нибудь такое? Может быть, не только когда ты пробуждался; возможно, в другое время дня?

Он уставился в стол, и мне не нужно было смотреть ему в глаза. Он разглядывал свои руки, которыми, как клещами, вцепился в свою коробку. Я сказал:

- О чем ты говоришь? О какой разгадке?

Я совершенно не мог сориентироваться.

Он сверкнул на меня горящим взглядом.

- Слушай, дубина! - Он говорил, не разжимая зубов. - Приходилось ли тебе хоть раз за твою несчастную жизнь чувствовать, что ты можешь объяснить все? Знаешь ответ на колоссальное почему всей вселенной? На мириады вопросов, какие только человек может задать самому себе. На все... ты, чертов дурень!

Я собрал волю в кулак и выдержал паузу. Потом с достоинством ответил:

- Однажды или дважды. Может быть, и больше. Ты имеешь в виду сенсацию, которая связана с твоим открытием Универсального Ответа. Тебе кажется, что он прост до смешного, и ты спрашиваешь себя, почему никогда не думал о нем прежде. При этом ты обнаруживаешь, что сам не знаешь причин. Тем временем он исчезает, уносится прочь. И ты сходишь с ума, пытаясь вернуть его назад. Вот что это такое. Не так ли? У меня подобное чувство было несколько раз. Это ниспослано свыше. Такое бывает со всяким. Почему?

Он опять вцепился в свою коробку.