Дональд Маклахлан - Тайны английской разведки (1939–1945)

• Название: Тайны английской разведки (1939–1945)
• Автор: Дональд Маклахлан
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1971

Аннотация издательства: В воспоминаниях бывшего ответственного сотрудника английской военно-морской разведки освещаются различные стороны деятельности секретной службы и разведывательных органов видов вооруженных сил Англии. Читатель познакомится с приемами и методами работы одной из самых коварных разведывательных служб империализма.

---

На состоявшемся в мае 1938 года совещании заинтересованных сторон решили, что наилучший выход из положения состоит в том, чтобы сформировать при адмиралтействе гражданскую береговую радиотелеграфную службу со штатом около 180 человек по образцу и подобию служб, существовавших в ВВС и сухопутных войсках. Эта мера, как полагали, позволит высвободить для кораблей флота 29 радистов в метрополии и — если будут найдены соответствующие жилищные условия — 49 радистов на заморских станциях.

Гражданские чиновники адмиралтейства без промедления приступили к работе и доложили, что министерство ВВС набирает специалистов только из числа уволившихся в запас и ушедших на пенсию бывших радиооператоров ВВС и платит им по 4 фунта стерлингов в неделю плюс 2 шиллинга ежегодная надбавка за выслугу, но не более 4 фунтов 16 шиллингов в неделю. Слабое место этого прецедента состояло в том, что бывшие специалисты ВВС не обязывались при этом служить за границей, а для военно-морского флота такое обязательство было необходимо.

Только через два месяца, в июле, адмиралтейство возбудило ходатайство по этому вопросу перед государственным казначейством; четыре члена совета казначейства пожелали разобраться в этом секретном и важном вопросе более детально, вследствие чего имели место переговоры еще приблизительно с десятью офицерами и официальными сотрудниками адмиралтейства. Прошло пять недель, прежде чем казначейство дало свой ответ: в принципе оно не возражало против такой службы в ВМС при условии, что она будет сформирована на таких же основах, как в армии и ВВС. (Казначейство в своих отношениях с видами вооруженных сил, естественно, внимательно следило за тем, чтобы не возникали новые прецеденты в расходовании средств и чтобы не изменялись уже существующие.) Казначейство обратило внимание на два обстоятельства в просьбе адмиралтейства.

Во-первых, штат из 180 человек для гражданской береговой радиотелеграфной службы ВМС серьезно отличался от штата таких же служб в армии и ВВС, в которых он не превышал 30–40 человек.

В принципе это различие не вызывало особых возражений, но его необходимо было объяснить тем, что перед ВМС стоят задачи глобального масштаба и что персонал новой службы потребуется в таких отдаленных местах, как Аден, Тринкомали, остров Стонкаттерс в Гонконге и Мальта. Принципиальное возражение казначейства по предложению адмиралтейства вызывало другое обстоятельство, а именно: «ежедневная специальная надбавка к оплате радистов, имеющих дело с японской азбукой Морзе». Адмиралтейство начало было оспаривать это возражение на основании того, что радисты военно-морского флота уже получали эту маленькую надбавку и что работающим рядом с ними гражданским радистам также следует ее выплачивать. В конце концов, не так уж много у нас радистов, способных понимать японскую морзянку, утверждало адмиралтейство.

Нет, ответило казначейство (в тот день, когда Чемберлен встретился с Гитлером в Мюнхене), эта надбавка может вызвать возмущение военного министерства, поскольку радисты этого министерства не получают такой надбавки. Адмиралтейство, по-видимому, почувствовав, что это является приглашением к борьбе на суше, где на победу морякам рассчитывать нельзя, быстро решило отказаться от идеи с этой надбавкой. Документ с предложением о создании новой службы получил одобрение во всех инстанциях, и в начале января 1939 года было, наконец, опубликовано объявление, в котором разъяснялись условия и приглашались на службу кандидаты.

Потребовалось восемь месяцев, чтобы протолкнуть вперед, обсудить и предпринять первые практические шаги для удовлетворения не терпящего отлагательства требования разведки, в котором речь шла пока только о нескольких десятках человек. К этому незначительному, но далеко не тривиальному примеру господствовавшего в то время отношения к требованиям разведки мы еще вернемся в одной из следующих глав, в которой расскажем о замечательной работе станций радиоперехвата «Y». Годфри имел все основания быть благодарным своему предшественнику: тот вел изнурительную борьбу против того, что можно было бы назвать в наше время замороженным разоружением, а также за полное опровержение убеждений некоторых кругов адмиралтейства в том, что люди в гражданских костюмах не способны хранить военную тайну так же, как ее хранят люди в военной форме.

Глава 5 Пост слежения за движением подводных лодок

Честь наладить работу поста слежения за движением немецких подводных лодок выпала на долю одного из бывших сотрудников Реджинальда Холла — капитана 3 ранга интендантской службы Тринга, работавшего в 1916–1918 годах с потоком дешифрованных немецких радиограмм в знаменитой комнате 40. Тринг, которому было уже за шестьдесят, вернулся на службу в 1938 году, чтобы организовать и расширить начатую Дэннингом работу, которую мы описали во второй главе; сам Дэннинг к тому времени переключился на слежение за действиями надводных сил противника. Обладая неоценимым опытом в этой сложной, требующей огромного напряжения ума деятельности, Тринг принес с собой присущий ему и совершенно необходимый для разведчика на таком участке непоколебимый скептицизм. Он хорошо знал, насколько трудно заявить с полной уверенностью о потоплении той или иной подводной лодки противника. Получив донесение эскортных кораблей или самолета берегового командования о потоплении подводной лодки, каким бы красочным ни было описание этого события, Тринг, бывало, только насмешливо фыркал. Писатель-романист и критик Чарльз Морган, служивший в разведывательном управлении ВМС с 1939 по 1943 год, записал свое впечатление о Тринге в то время, когда его осторожность и скептицизм подвергались обстрелу со стороны другого ветерана времен Джелико — первого лорда адмиралтейства Черчилля.

«Некоторые выходили из себя и гневно осуждали Тринга за его скептицизм, но он по-прежнему невозмутимо «сидел в центре своей паутины». На него не действовали ни «масляные пятна», ни «плавающие трупы немецких моряков», ни какие-либо другие «неопровержимые дополнительные доказательства» потопления лодки. Тринг в таких случаях лишь неохотно соглашался на оценку «вероятно, потоплена». Любой доклад о потоплении лодки он встречал с сомнительным ворчанием до тех пор, пока не получал действительно неопровержимые доказательства».

Выучка и советы Тринга принесли огромную пользу тем, кто оказался на его месте в январе 1941 года, когда здоровье самого Тринга начало заметно сдавать; должность Тринга занял адвокат Уинн. Назначить на этот ответственный пост гражданского человека, да еще в самом начале войны, — это было смелое решение, которое, кстати, поддержал начальник отдела ПЛО того времени капитан 1 ранга Джордж Кризи. Кризи вспоминает, как он обсуждал кандидатов с Годфри и как он почувствовал облегчение, когда убедился, что начальник управления полностью разделяет его мнение, что Уинн — самый подходящий человек на этот пост. Они согласились, что, хотя за деятельностью оперативно-информационного центра должен будет наблюдать один из кадровых офицеров, высоко образованный гражданский сотрудник вполне справится с этими обязанностями при условии, что он сможет консультироваться с одним-двумя опытными моряками.

Как раз в это время — к концу 1940 года — начали давать результаты новые методы анализа и дедукции движения немецких подводных лодок. В течение первого года войны отделение «8S», как тогда его называли, представляло собой не что иное, как хранилище собранной информации о прошедших действиях и текущих перемещениях немецких подводных лодок в море. Картотеки и карты этого отделения содержали главным образом данные о прошедшем, а не о настоящем и, что было бы еще важнее, не о будущем периоде. Говорят, что однажды начальник оперативного управления штаба Флота метрополии — в то время им был капитан 1 ранга Эдвардс — заявил Трингу: «Все это очень интересно и поучительно; но почему бы вам не попытаться подумать и подсказать нам, что противник намеревается сделать в течение следующей недели или завтра?» Тринг к идее, которую он назвал «гаданием», отнесся весьма скептически, но его заместитель Уинн считал, что дело стоит того, чтобы по крайней мере попытаться.

Так настал день, когда капитан 1 ранга Эдвардс, склонившись над картами, поставил перед Уинном следующий вопрос: «Юго-западнее Ньюфаундленда находятся два весьма ценных танкера, которые без охранения идут по дуге большого круга в направлении Норт-Чаннела. Скажите, как бы вы поступили с ними при существующей сейчас обстановке с точки зрения диспозиции и намерений немецких подводных лодок?» Просмотрев в течение нескольких минут карты, Уинн ответил: «У меня совершенно определенное мнение на этот счет. В прошлую полночь из точки в 200 милях восточнее и в 100 милях южнее того места, где сейчас находятся танкеры, какая-то немецкая подводная лодка передавала длинную радиограмму, состоящую более чем из 300 групп. Или эта лодка, закончив патрулирование, возвращается в базу и доносит в штаб результаты своей боевой деятельности, или она докладывает о каких-то повреждениях и неисправностях. Можно с девяностопроцентной уверенностью предположить, что она пойдет на север, и танкерам поэтому есть смысл отвернуть на юг».