Шарль Эксбрайя - Заговор корсиканок

• Название: Заговор корсиканок
• Автор: Шарль Эксбрайя
• Издательство: АСТ-ПРЕСС
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-88196-190-0

Шарль Эксбрая наряду с Ж. Сименоном, С.-А. Стееманом и Л. Тома является крупнейшим мастером детектива во французской литературе XX века. Опубликовав более сотни романов, он добился общеевропейской, а к началу 70-х годов и всемирной популярности. Прозу Эксбрая отличают мастерски выстроенный сюжет, в основе которого обычно лежит кошмарное преступление, неожиданные повороты событий, зловещая атмосфера тайны, раскрывающейся лишь на последних страницах. Книги Эксбрая написаны прекрасным прозрачным языком, с истинно французским вкусом и юмором.

---

– Ну, месье, чем могу служить? – спросила Коломба.

– Речь идет как раз об особе, чье имя вы только что произнесли…

– О Базилии Пьстрапьяна?

– Да.

Коломба в очередной раз восхитилась проницательностью старой подруги. И она с самым лицемерным видом вздохнула:

– На всей земле не найти женщины несчастнее се…

– Не может быть!

– Да, у нее в одночасье убили и мужа, и сына, и сноху!

– Какой ужас!

– Бандиты, ненавидевшие ее сына…

– И бедная старая дама наблюдала всю эту жуткую картину?

Похоже, этот мерзавец считает ее совсем дурой! Коломба едва не улыбнулась.

– К счастью, нет, – простодушно проговорила она. -Иначе бедняжка наверняка погибла бы со всеми остальными! Но Господь этого не допустил… В тот день приболел один из ее внуков, и Базилия осталась дома. А поскольку корь – штука очень заразная, бабушка решила, что остальные тоже вот-вот свалятся, и не отпустила всех троих. Надо думать, только благодаря этому Базилия еще жива!

– А… у мадам Пьетрапьяна есть какие-нибудь подозрения насчет того, кто бы мог это сделать?

– Откуда же? Базилия никогда не вмешивалась в дела сына…

Барнабе с трудом скрывал радость. Сегодня вечером он сможет успокоить всю банду. Старуха Пьетрапьяна ничего не знает об убийцах! Но, раз уж дела обстоят так хорошо, зачем останавливаться на полпути?

– А кстати, девушка, которая тут только что была…

– Мишель?

– Да, Мишель… Вы хорошо с ней знакомы?

– Она выросла у меня на глазах. Так что в какой-то мерс я могу считать себя ее бабушкой…

– На вид очень серьезная особа…

– Вы не ошиблись!

– Не стану скрывать, девушка произвела на меня сильное впечатление…

– Как я вас понимаю!

– И мне бы очень хотелось увидеть ее снова…

– Вы ей говорили об этом?

– Да, но Мишель, по-видимому, не доверяет мужчинам…

– Черт возьми! Поставьте себя на ее место: круглая сирота, опереться не на кого…

– Хуже всего, что девушка, очевидно, неправильно меня поняла…

– Ну, ее опасения только естественны… Мишель согласится встречаться с молодым человеком, только если поверит в его добрые намерения.

– И совершенно правильно! Послушайте, а вы не оказали бы мне небольшую услугу?

– Смотря какую!

– Я бы хотел написать записку крошке Мишель и объяснить, что она, быть может, ошиблась на мой счет… Мне так важно развеять это досадное недоразумение… Если бы вы согласились мне помочь, я бы с радостью подарил вам сто франков – у меня как раз есть лишние…

– А вдруг она напишет ответ?

– Разумеется, в том случае, коли она решит ответить, а вы принесете это письмо ко мне домой, в вашей сумочке сами собой появятся еще пятьсот франков…

– И куда же я должна доставить ответ?

– Туда, где я живу: улица Ласкари, двести двадцать семь, третий этаж…

Коломба как будто задумалась.

– Можно попробовать… Но поклянитесь мне, что вы действуете из самых честных побуждений!

– Клянусь!

Пелиссан уселся писать объяснение, надеясь, что его красноречие собьет с пути истинного будущую жертву, а Коломба Пастореччья тихонько вздохнула.

– Вы похожи на славного малого, и я вам верю.

Поднимаясь по старому городу к набережной Соединенных Штатов, Пелиссан прямо раздувался от самодовольства. Всего за несколько минут он решил проблему, которая не давала покоя патрону и всем остальным. Тем самым он заслужит общую признательность, и Консегюд пожалеет, что решил заменить Фреда Эспри, а не им, Пелиссаном… От одной мысли об этом кровь быстрее побежала по жилам Барнабе. Он знал, что рожден для великих свершений, и не считал главаря более достойным власти, нежели он сам. Прочие скоро в этом убедятся, и тогда… Увидев проходившую мимо девушку, Барнабе вспомнил об этой вздорной недотроге Мишель. Бандит даже немного расчувствовался. Неужто бедняжка надеется от него ускользнуть? Правда, она еще не знакома с Пелиссаном Неотразимым! Ничего, быстро познакомится и дорого за это заплатит! А как только попадет на крючок, будет слушаться с полуслова. Тогда-то он и отправит ее работать. С такой-то фигуркой Мишель, без всяких сомнений, принесет ему немалый доход!

Но пока Барнабе решал про себя участь мадемуазель Гаро, пять старух занимались его собственной.

Прочитав письмо Пелиссана к Мишель, Базилия потирала Руки от удовольствия.

– Коломба, он у нас в руках! Сама того не зная, крошка послужит приманкой!

Мадам Пастореччья с ее неизлечимой сентиментальностью возмутилась:

– А вдруг он по-настоящему влюбился в нашу Мишель?

Базилия, с жалостью поглядев на подругу, пожала плечами:

– Бедняжка Коломба… Ты хоть знаешь, каким ремеслом занимается этот прохвост?

– Нет.

– Это кот.

– Не понимаю…

– Ну, сутенер, если так тебе понятнее… Он соблазняет девушек, а потом посылает на панель и прикарманивает деньги, которые эти несчастные зарабатывают сама понимаешь каким способом…

– Что за мерзость!

– Представляешь, что ждет Мишель с подобным типом?

– Замолчи, Базилия! Мне и подумать-то об этом стыдно…

– В таком случае мы вдвоем очистим землю от этой нечести.

Барнабе был так доволен собой, что решил отпраздновать удачу. Стоял чудесный солнечный день, парню не терпелось как можно скорее оказаться в кафе на площади Гарибальди и насладиться заслуженным триумфом, а потому он решил убить время, заглянув в Гольф-Жуан, к приятелю Юберу.

Но тот не слишком обрадовался при виде Пелиссана.

– Какого черта ты сюда притащился?

– Слушай, Юбер, тебе не кажется, что ты выбрал довольно странный способ приветствовать друга?

– Тех, кто сажает тебя в такую калошу, мигом перестаешь считать друзьями! Хоть бы предупредили, что собираетесь учинить такое побоище! Тогда я бы ни за что не вляпался в такое дело!

– Сам знаешь, Фред не заботится о подобных мелочах.

– А правда то, что мне рассказали?

– Что именно?

– Что Фреда сменили Эспри?

– Пока – да.

– Так или иначе, тебе не следовало бы сюда приходить, Барнабе. Фараоны не спускают с меня глаз.

– Пусть позабавятся… Им все равно ничего не доказать! Свидетелей-то нет!

– Болтали, что… возможно, старуха…

– Чепуха! У меня сведения из первых рук. В тот день бабка сидела в «малой Корсике» и лечила кого-то из внуков. Уж не помню, что он подхватил – то ли корь, то ли ветрянку.

– Ты вполне уверен?

– На все сто.

Юбер сразу расслабился.

– Уф, ты прямо камень с души снял… Пошли, выпьем по маленькой!

– Долго же ты собирался мне это предложить!

Если бы речь шла не об убийстве, седые головы Базилии и Коломбы, склоненные над листом бумаги, выглядели бы очень трогательно. Старухи, вызывая в памяти воспоминания давно минувших дней юности, сочиняли любовное письмо – ловушку для Пелиссана. Практичная Базилия и романтическая Коломба никак не могли прийти к согласию. У первой получалось почти деловое письмо, вторая же во что бы то ни стало хотела пустить в ход фразеологию популярных любовных романов, вышедших в свет до первой мировой войны. Скоро Базилия начала нервничать.

– Да ты что, Коломба, совсем спятила? Где ты видала, чтобы девушка величала кавалера своим «беркутом»?

– Именно так я называла Паскаля, когда мы еще только обручились!

– Не может быть! А он?

– Он? Он называл меня своей «дикой горлицей»…

– Умолкни! Иначе я рассмеюсь, а Бог свидетель, мне сейчас не до смеха! Я напишу: «Месье».

– Тебе не кажется, что такое обращение слишком церемонно, она ведь собирается назначить любовное свидание!

– В таком случае, может, написать «Месье Барнабе»? Он ведь, кажется, сказал ей свое имя?

– Уже лучше…

Обе старухи битых два часа пытались воскресить в усталой памяти слова, заставлявшие поверить, будто никогда еще ни одну на свете женщину так не любили… Труднее оказалось справиться с привычкой к оборотам, давно вышедшим из употребления. Мишель, конечно, не могла ими пользоваться, и Пелиссан сразу заподозрил бы неладное.

«Месье Барнабе,

Это письмо Вас, несомненно, удивит, после того как я вела себя утром. Однако, оставшись совсем одна, я вынуждена никому не доверять, и в особенности мужчинам. Теперь, поразмыслив, я пришла к выводу, что, возможно, Бы говорите искренне, и, поскольку Вы произвели на меня очень приятное впечатление, я стала думать, не сделала ли я глупость… Если я права, то, быть может, нам стоит познакомиться получше? Если Вы хотите встретиться, то я готова прийти сегодня вечером в Замковый сад. Скажем, в шесть часов… Сообщите ответ той, что передаст Вам записку, которую я Вас очень прошу вернуть.