George Martin - Танец с драконами

• Название: Танец с драконами
• Автор: George Martin
• Издательство: Voyager Books (UK) & Bantam Spectra (USA)
• Жанр: Фэнтези

Перевод выполнен командой сайта Ночной Дозор (Цитадель Детей Света) исключительно с целью углубленного изучения английского языка.

Команда переводчиков:

Перевод: AL, angusscream, BaraTheon, crossbow, dvnd, Elenlot, elga_huneyn, komadm, kwint, Lady Sansa, MalksRather, nzambi, Ronnie, Tin, vorrivan, Vovchick21, Xanvier Xanbie, Ортикон.

Редактура: Avatarra, bitterhowl, crossbow, Darth_Raziel, donna Elza, Duncan, dvnd, i1epcuk, komadm, Lady Sansa, MalksRather, rony-robber, TheMalcolm, Tin, Vovchick21, Xanvier Xanbie, Десмонд де Рейн, Клюква, Ортикон, Сашкинс13, Эоэлла.

Общая редактура: AL, Luan, елений.

Выпуск: Xanvier Xanbie, Леди Боли.

---

– Снег, – произнес Бран. – Он упал на меня. Засыпал.

– Спрятал тебя. A я тебя оттуда вытащила, – Мира кивнула на девочку. – Вообще-то спасла нас она. Её факел… Огонь их убивает.

– Огонь жжет их. Он всегда голоден.

Голос был не Арьин, он вообще не мог принадлежать ребенку. Это был женский голос, высокий и нежный, наполненный странной музыкой, не похожей ни на что из того, что он слышал, и печалью, от которой, казалось, готово было разорваться его сердце. Бран сощурился, желая рассмотреть её получше. Это действительно была девочка, но меньше чем Арья ростом, её кожа под плащом из листьев была пятнистой, как у лани. Глаза были необычно большими и влажными, золотисто-зелёными, с узкими, как у кошки, зрачками. – «Ни у кого нет таких глаз». – В её волосах переплелись каштановые, красные и золотые пряди – смесь осенних цветов с вплетёнными в них веточками, лозой и засушенными цветами.

– Кто ты? – спросила Мира Рид.

Бран знал ответ:

– Она дитя. Дитя леса. – Он поежился от удивления ничуть не меньше, чем от холода. Они попали в одну из сказок Старой Нэн.

– Первые Люди называли нас детьми, – произнесла маленькая женщина. – Великаны назвали нас вох-дэк-нэг-грэн, людьми-белками, потому что мы были маленькими, юркими и любили деревья, но мы не белки и не дети. На Истинном Языке наше имя означает «поющие песню земли». Мы пели наши песни уже десять тысяч лет, прежде чем на вашем языке было произнесено первое слово.

– Но сейчас ты говоришь на Всеобщем языке, – сказала Мира.

– Для него. Для малыша Брана. Я родилась во времена драконов, и две сотни лет бродила по миру людей, наблюдая, прислушиваясь и изучая. И могла бы бродить до сих пор, но мои ноги больны, а сердце мое истомилось, поэтому я направила свои стопы домой.

– Две сотни лет? – сказала Мира.

Дитя улыбнулось:

– Люди, вот кто настоящие дети.

– У тебя есть имя? – спросил Бран.

– Только когда я в нём нуждаюсь.

Она махнула факелом в сторону чёрной расщелины в задней стене пещеры: – Нам нужно вниз. Вы должны пойти со мной.

Бран снова задрожал:

– Но следопыт…

– Он не может войти.

– Они убьют его.

– Нет. Они убили его давным-давно. Идем. Внизу теплее, и никто не причинит вам вреда. Он ждет тебя.

– Трёхглазая ворона? – спросила Мира.

– Древовидец.

С этими словами она ушла, так что у них не осталось другого выхода, кроме как пойти следом. Мира помогла Брану забраться обратно в висевшую на спине у Ходора корзину, хотя та была изрядно помятой и мокрой от растаявшего снега. Затем девушка ещё раз подняла своего брата на ноги. Его глаза открылись:

– Что? – произнёс он. – Мира? Где мы?

Увидев костер, он улыбнулся:

– Мне приснился очень странный сон.

Проход был узким, извилистым и таким низким, что вскоре Ходору пришлось пригнуться, но съёжившийся изо всех сил Бран всё равно задевал и ударялся головой о потолок. При каждом ударе, ему в глаза и на волосы сыпалась земля. А один раз он стукнулся лбом о торчащий из стены толстый белый корень, от которого отходили усики, опутанные нитями паутины.

Шелестя плащом из листьев, Дитя Леса шло впереди с факелом в руке, но проход поворачивал так часто, что Бран вскоре потерял её из виду. Теперь единственным освещением им служил свет, отражённый от стен. Пройдя ещё немного, они увидели, что пещера разделяется, но левый проход был чёрен, как смоль, так что даже у Ходора хватило ума последовать за факелом.

Tени двигались так, что казалось, будто двигаются и сами стены. Бран видел больших белых змей, вползающих и выползающих прямо из земли вокруг него, его сердце затрепетало от страха. Он подумал, что они вляпались в гнездо молочных змей или гигантских могильных червей, тихих, бледных и мягких. – «У могильных червей есть зубы».

Ходор тоже испугался.

– Ходор, – захныкал он, не желая идти дальше.

Но когда Дитя Леса остановилась, поджидая отставших, то свет её факела замер, и Бран увидел, что «змеи» оказались всего-навсего корнями, похожими на тот, о который он ударился головой.

– Это корни чардрева, – сказал он. – Помнишь сердце-древо в богороще, Ходор? Белое дерево с красными листьями? Дерево не может тебе навредить.

– Ходор.

Ходор двинулся вперед, спеша за провожатой и её факелом, уходящими всё глубже под землю. Они миновали ещё одно ответвление, затем другое, и вошли в гулкую пещеру, размером с Великий Чертог Винтерфелла. В ней было полно каменных зубцов, свисающих с потолка, и ещё больше торчащих из пола. Дитя Леса в плаще из листьев показывало между ними путь. Время от времени она останавливалась и нетерпеливо махала им факелом. «Сюда – казалось, говорил он, – сюда, сюда, быстрее».

После этого ответвлений стало ещё больше, как и пещер, и откуда-то справа до Брана донесся звук падающей воды. Посмотрев в ту сторону, он увидел глядящие им вслед, светившиеся в свете факела глаза с узкими зрачками. «Ещё Дети Леса, – сказал он себе, – «девочка» живет здесь не одна». Но ему также припомнились и сказки Старой Нэн о детях Генделя.

Повсюду оказались корни: они прорастали сквозь землю и камень, закрывали одни проходы и поддерживали потолок в других. – «Все оттенки цветов исчезли», – неожиданно понял Бран. Мир состоял из чёрной земли и белого дерева. У сердце-древа в Винтерфелле корни походили на ноги великана, но эти были ещё толще. И Брану никогда не доводилось видеть их в таком количестве. «Должно быть там, над нами, растет целая роща чардрев».

Свет снова померк. Несмотря на маленький рост, «дитя, которое не было ребенком» когда хотела, могла двигаться быстро. Когда Ходор поспешил за ней, что-то хрустнуло у него под ногами. Он остановился так резко, что Мира и Жойен едва не врезались ему в спину.

– Кости, – сказал Бран. – Это кости. – Пол коридора был завален костями птиц и зверей. Но там были и другие кости – большие, которые, должно быть, принадлежали великанам, и маленькие, которые вполне могли принадлежать Детям Леса. С обеих сторон из выдолбленных в камне ниш на них взирали черепа. Бран увидел медвежий и волчий, полдюжины человеческих, и почти столько же черепов великанов. Все остальные были небольшие и странной формы. – «Они принадлежат Детям Леса». – Внутри ниш росли корни, они обвивались вокруг, проникали внутрь и прорастали наружу каждого из черепов. Поверх некоторых из них восседали вороны, наблюдая за пришедшими блестящими чёрными глазами.

Последняя часть путешествия во тьме оказалась самой крутой. Ходор проделал последний спуск на ягодицах, под треск ломаемых костей, шорох земли и гальки. «Девочка» ждала их около естественного моста над зияющей пропастью. Там внизу, в темноте, Бран услышал звук льющейся воды: «Подземная река».

– Нам придётся перейти через него? – спросил Бран после того, как Риды скатились вслед за ним. Предстоящее его пугалo. Если Ходор споткнётся на таком узком мосту, то они будут долго падать.

– Нет, мальчик, – ответило Дитя Леса: – Обернись.

Она подняла свой факел вверх, и его свет, казалось, стал падать по-другому и как-то изменился. Один миг пламя было красным и жёлтым, наполняя пещеру алым сиянием; затем все цвета растаяли, оставив лишь чёрный и белый. За спиной ахнула Мира. Ходор повернулся.

Перед ними в гнезде из сплетённых корней чардрева, словно на троне, обнимавшем его увядшее тело, как мать обнимает ребенка – спал мертвенно-бледный лорд в чёрных одеждах.

Его тело было настолько истощённым, а одежда истлевшей, что сперва Бран принял его за ещё один труп, за мертвеца, который умер так давно, что сквозь него проросли корни. Кожа, которую ещё можно было разглядеть на теле лорда-мертвеца, была белой, за исключением кроваво-красного пятна, расползшегося с его шеи на щеку. Белые волосы были редкими и тонкими, словно те усики на древесных корнях, и такими длинными, что касались пола. Вокруг его ног, подобно змеям, обвились корни. Один из них пронзал бедро сквозь штанину и выходил из плеча. Прямо из черепа росла россыпь тёмно-красных листьев, a на лбу торчали серые грибы. Остатки белой кожи плотно обтягивали лицо, но даже она истончилась, и то тут то там сквозь неё проступали бурые и жёлтые кости.

– Вы трёхглазая ворона? – услышал Бран свой голос. – «У трёхглазой вороны должно быть три глаза. У него есть только один, да и тот красный». – Бран чувствовал, что глаз изучает его, сияя в свете факела словно омут, наполненный кровью. Из глазницы второго глаза рос тонкий белый корень, спускающийся вниз по щеке к шее.

–…Ворона? – Голос бледного лорда был сухим. Губы двигались медленно, будто забыли, как произносить слова. – Когда-то, да. В чёрных одеждах и с чёрной кровью.

Одежда на нём сгнила и выцвела, покрылась пятнами мха, местами её источили черви, но было видно, что когда-то она была чёрной.