Эмилиян Станев - Иван Кондарев

• Название: Иван Кондарев
• Автор: Эмилиян Станев
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1988

Роман «Иван Кондарев» (книги 1–2, 1958-64, Димитровская премия 1965, рус. пер. 1967) — эпическое полотно о жизни и борьбе болгарского народа во время Сентябрьского антифашистского восстания 1923.

---

Через год, когда младшая сестра Джупуна обручилась с каким-то чиновником и потребовала свою часть отцовского дома, Джупунка выкупила ее, а вскоре, выкупив и доли остальных сестер, стала полновластной хозяйкой всего дома, который Джупуновы потом основательно перестроили. Самонадеянная и властолюбивая, она пасовала только перед хаджи Драганом. Получивший образование во Франции и к тому же очень богатый, хаджи Драган, по мнению Джупунки, был не только очень умным и ученым человеком, стоявшим на самой вершине общественной лестницы, но и вообще олицетворением всяческого совершенства. Любым способом породниться с Хаджидрагановыми было ее давней и заветной мечтой. Но теперь Джупунка всерьез задумала женить Костадина на Антоанете, внучке старого чорбаджии. Два года назад девушка потеряла мать. Ее отец, видный варненский коммерсант, вскоре женился на какой-то актриске, и дед взял сироту к себе, чтобы «мачеха ее не испортила». По слухам, отец Антоанеты был на грани банкротства — артистка разоряла его, и это возбуждало в Джупунке новые надежды.

Когда Костадин заявил, что женится на Христине, Джупунка решила, что пора действовать. О воле младшего сына она и думать не желала. Манол был посвящен в ее планы, и вдвоем они не добром, так силой в конце концов сумеют своего добиться. Девушка только заневестилась, того и гляди перехватят. До сих пор Джупунка не принимала никаких мер лишь потому, что Антоанете, по ее мнению, надо было малость подрасти, а тем временем Манол и Коста окончательно встанут на ноги, да и разорения варненского коммерсанта тоже неплохо бы дождаться. Поликсена как-то проговорилась, что тот уже просил денег у хаджи Драгана и что старик ему отказал. Джупунка выжидала только подходящего момента. К великой ее радости, удобный случай представился неожиданно и как нельзя более кстати.

В город приехали братья Стоенчевы. Их прибытие до такой степени возбудило горожан, что во всех корчмах и кофейных только и разговору было что о братьях да об их богатстве. В кафе «Брюссель», где каждый вечер шла крупная игра в железку, Стоенчевы спустили уйму денег, однако потом в одну ночь не только вернули проигранное, но и обчистили партнеров до последнего гроша. Под утро старший брат завязал в скатерть лежавшую на ней кучу банкнот и так с узлом прошел по улицам, словно из бани. У калитки он повесил узел на торчавший рядом гвоздь и прошел в дом. Несколько минут спустя появился младший и, даже не взглянув на узел, тоже скрылся в доме. Слух об этом узле облетел весь квартал и так поразил его обитателей, что перед домом Стоенчевых собралась целая толпа. Кто-то потрогал узел, проверяя, действительно ли в нем деньги, женщины позвали старую Стоенчевицу. Та сразу же вышла, остановилась — худющая, высокая — перед калиткой, а узнав, в чем дело, заявила, что картежные деньги бесчестные и что держать их в своем доме она сыновьям не позволит. Узел она все-таки забрала, и тем не менее к концу дня в городе, наверное, не осталось никого, кто бы усомнился в богатстве и благородстве обоих братьев.

После этого случая кое-кто из горожан, раньше и слышать не хотевшие о Стоенчевых, стали домогаться их дружбы. Среди них был и старший сын хаджи Драгана — Никола. Он слыл ухарем, игроком и бабником, то и дело попадал в дурацкие истории, о которых по городу ходили анекдоты. Джупунка не раз с притворной озабоченностью выражала сожаление, что у старого чорбаджии такой непутевый сын. А тут как раз прошел слух, что братья Стоенчевы выудили у Николы за карточным столом порядочно денег, а потом, буквально на глазах, из одного сделали два наполеондора и предложили выяснить, сойдут ли они за настоящие. Никола поверил в их искусство, принес старинное материнское монисто и отдал Стоенчевым «в переработку». До Джупунки дошло, что Поликсена, потрясенная глупостью сына и пропажей золота, слегла, а хаджи Драган не находит себе места. Джупунка решила, что более подходящего момента ей не представится. При всем его богатстве у старого чорбаджии почти не было свободных денег. Торговля, которую Никола вел спустя рукава, не приносила больших прибылей. Второй сын хаджи Драгана, атташе болгарского посольства в Париже, после изменений в правительстве Стамболийского подал в отставку и остался во Франции, тоже целиком перейдя на содержание отца. Джупунка надеялась, что все это заставит хаджи Драгана задуматься над ее предложением. Да и для приданого Антоанеты тоже понадобятся свободные деньги, а она может себе позволить отказаться от приданого. Только бы хаджи Драган согласился отдать внучку ей в невестки — какая-то доля его денег со временем все равно попадет в руки ее сыновей. Вот только не воспротивится ли этому браку отец Антоанеты…

Джупунка открыла тяжелую, с большими медными гвоздями дверь и вошла в просторный чорбаджийский дом. Поднялась на второй этаж и оказалась в большом, украшенном резьбой зале, с удобными миндерами вдоль стен. Все сверкало чистотой. И пол, и двери были, видимо, старательно вычищены толченым кирпичом. В доме, под которым находился громадный склад колониальных и скобяных товаров, было очень тихо. Только маятник больших часов мягко постукивал за стеклом. Джупунка собралась было постучать в одну из дверей, но тут откуда-то появилась Антоанета. Увидев гостью, девушка смутилась.

— Ах, Антоанеточка! А я-то дивлюсь, куда все пропали, — воскликнула Джупунка, и на ее худом лице расцвела любезная улыбка. — Но как же ты выросла, моя голубка! Эти розочки — для тебя, ты ведь у нас такая же красивая и нежная. Но где же бабушка? Говорят, она занемогла, вот я и зашла навестить. Она лежит? — озабоченно расспрашивала Джупунка, протягивая девушке японские розы.

— Да, бабушка больна. Пойду скажу, что вы пришли.

Джупунка ласково и участливо улыбнулась. Она поняла, что девушка стыдится всего происшедшего, и, чтобы невольно ее не обидеть, решила быть как можно деликатней.

Антоанета исчезла. Джупунке показалось, что девушка что-то долго не возвращается; похоже, хозяева колеблются, стоит ли принимать гостью. Это задело старуху, и улыбка, забытая на ее бескровных губах, скривилась в кислую гримасу.

Но тут Антоанета наконец-то ее пригласила.

Чорбаджийка лежала в узкой длинной комнате на высокой старинной кровати. Седые поредевшие волосы были закручены вокруг головы наподобие чалмы. Под тонким одеялом обрисовывались крупные формы полного недвижного тела. На лбу лежал мокрый платок. Увидев ее такой, Джупунка испугалась. Поликсена повела голубыми водянистыми глазами, и лицо ее искривилось в беспомощной гримасе. Возле постели сидел хаджи Драган, длинный, худой, с ниспадающей на грудь белой бородой. На руке у него висели четки. В комнате пахло камфарой.

— Что с тобой, сестрица, что случилось? Услышала вот, что ты прихворнула, и решила навестить, — начала Джупунка, смиренно усаживаясь на стул перед больной.

— Нехорошо мне, Рада. Мигрень замучила, — простонала чорбаджийка.

Хаджи Драган провел рукой по худому лицу.

— Простыла, — хрипло произнес он.

Поликсена закрыла глаза и затихла, словно уснула.

— В такие годы нужно беречься, — добавил хаджи Драган, и по его тону Джупунка поняла, что ее посещение им неприятно.

— Это верно, бай Драган, да болезни, сам знаешь, не по лесам бродят.

— Как вы, как идут дела?

Джупунка принялась рассказывать. Притворно жалуясь на своих сыновей, она на самом деле расхваливала их. Заговорила о приобретении мельницы и долго не умолкала.

— Страшно мне, бай Драган, много денег вложить придется! — Она обращалась только к старику, но не спускала глаз с Поликсены. — Сыновья у меня неглупые, считать всегда умели, но это дело не шуточное. Эх, с божьей помощью и это уладится! — Она перекрестилась.

Хаджи Драган кивнул. Его узловатые пальцы перебирали зерна четок. Джупунова, помолчав с полминуты и поняв, что старик из гордости не собирается делиться с ней своей бедой, продолжала:

— Помнишь, братец Драган, сколько мне пришлось вынести от близких, когда я выходила за Димитра? Кто только не был против этого — и сестры, и мать, и родственники. Полаяли, полаяли и замолчали, а что такое теперь они и что я? Сыновья мои, дай им бог жизни и здоровья, с трудом, с муками, а вышли в люди, стали торговцами. В полной силе они сейчас. Вот только Костадин меня заботит, женить его надо, братец Драган, на хорошей девушке из хорошего дома. Манолу-то, сам знаешь, не повезло. Поторопился. Но тогда и положение у нас было другое, не то что сейчас, я и не перечила. Она-то у него хоть и из богатых, а все мужичка. Правда, главное — это сколько человеку ума дадено, но и порода тоже порода…

Поликсена шевельнула губами, и по ее лицу пробежала легкая судорога. Старый Драган насупил белые мохнатые брови. Джупунка притворилась, что ничего не замечает.

— Вот я и подыскиваю ему невесту, — продолжала она, — возраст у него сейчас такой. Смотришь, и увлечется кем-нибудь, кто ему не под пару. Верно говорят, конечно: жени сына когда хочешь, а дочь выдавай когда можешь, но лучше уж все сделать вовремя, пока не набрался парень холостяцких привычек.