Кайя Кокрейн - Для кого звучал Вивальди?

• Название: Для кого звучал Вивальди?
• Автор: Кайя Кокрейн
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 0-373-19343-2, 5-05-005298-Х

Можно ли, пережив глубокое горе — потерю маленькой дочери, — найти в себе силы жить дальше и снова стать счастливой семьей? И Делия, и Стоун в одиночку пытаются ответить на этот вопрос.

---

Кайя Кокрейн Для кого звучал Вивальди?

ПРОЛОГ

                                                       

Делия шла в сторону манящего белого света, чувствуя, как ее тело наполняется теплом и покоем. Ощущения, забытые, казалось, навсегда после того, что случилось двенадцать месяцев назад. Тогда она познала, что такое ад.

...Народу было много: все ждали своей очереди, чтобы получить крылья и пройти через белые ворота. Перед Делией стоял паренек в плавках. Он держал под мышкой доску для серфинга, его длинные светлые волосы пахли морской солью и водорослями. Делия вздохнула. Сама она выглядит не лучше — старые полинявшие джинсы и голубая рубашка. Странно, она всегда считала, что на небесах все носят только белое.

У ворот стоял стражник в красивом шелковом хитоне цвета слоновой кости, за спиной у него были крылья, над головой — величественный нимб. В руках он держал записную книжку в кожаном переплете и карандаш. Наверное, белую одежду выдают только тем, кто прошел через ворота.

Время тянулось невыносимо медленно, а за воротами ее ждали. Она закусила губу и принялась размышлять о том, что нетерпеливость всегда была ее отличительной чертой. Делия ненавидела очереди.

Наконец она оказалась около мужчины с крыльями и нимбом.

— Имя?

— Делия Тайлер.

— Ну да, ну да. Смерть в результате падения с лошади, — скороговоркой сказал мужчина.

— Вообще-то Файерлайт не сбрасывала меня, — мягко поправила его Делия. — Я задела головой сук дерева и упала с лошади.

— Ну да, ну да. Травма головы, — многозначительно сказал он. — Меня зовут Бэзил, я главный ангел. Возьми талончик на получение крыльев и нимба, это в конце дороги.

Он вручил Делии талон. Внезапно Делия заметила, что на ней надето длинное белое платье из чистого шелка. Она провела рукой по гладкому материалу.

— Вот сюда, пожалуйста.

Делия рассматривала ворота, которые ангел распахнул перед ней. Ей хотелось скорее выбраться из окутавшего ее белого тумана — по ту сторону ворот тумана не было.

Делия видела тропинку, убегавшую вдаль, в глубину прекрасных изумрудных полей, слышала шум ручейков, журчавших за воротами. Ей нужно было пройти туда, там было тепло, безопасно, и там...

— Мама! Я здесь!!!

Делия увидела Брук. Ее дочь стояла посередине тропинки. На ней было длинное белое платье, крылья за спиной и нимб, как у ангела.

Она была так красива, что у Делии заныло сердце. Как давно она не видела свою дорогую девочку!

Ровно двенадцать месяцев.

Ее дочка, ее драгоценная малышка... Нет-нет, только не малышка. Брук терпеть не могла, когда ее так называли. Делия жадно вглядывалась в огромные голубые глаза, спутанные ветром длинные темные волосы, венок из белых цветов на головке.

— Мама, иди сюда скорее! Я так долго тебя ждала. — Девочка протягивала к матери руки, ее лицо озаряла счастливая улыбка.

Делия кинулась к дочери, но Бэзил остановил ее.

— Придется еще немного подождать, — тихо сказал он. — Есть одно обстоятельство...

— Нет, нет, пожалуйста, только не это! — умоляла Делия. — Пропустите меня, ведь я так долго ждала! Я хочу быть со своей дочуркой, я не видела и не обнимала ее целый год!

— Мне очень жаль, но таковы правила.

На лице Бэзила было написано сожаление. Почему он не может пропустить ее через ворота, он же собирался это сделать? В чем проблема? Или Делия пока не достойна войти туда?

— Но я так долго стояла в очереди, я ждала, я так ждала встречи с дочкой. — Делия была готова заплакать.

Небесно-голубые глаза ангела светились нежностью.

— Это займет всего три недели, — пообещал он.

Делия с грустью посмотрела на Брук, которая все еще стояла на тропинке, потом медленно кивнула. В конце концов, самое главное — произвести хорошее впечатление. Она глубоко вздохнула.

— Хорошо. Что я должна сделать?

Бэзил улыбнулся.

— Один человек подошел к самому краю пропасти. Он теряет веру в себя. Ты должна помочь ему вновь обрести эту веру.

Ну, это должно быть несложно!

— А что это за человек? — спросила Делия. Бэзил сверился со списком, посмотрел на нее, и Делии показалось, что этот взгляд длился целую вечность.

— Его зовут Стоун Тайлер.

Делию охватил ужас. Теперь она никогда не попадет в рай. После того, что случилось с их дочерью, Стоун больше не верит в Бога, не говоря уж о вере в себя.

— Это очень важно, — снова услышала Делия голос Бэзила, — ради Стоуна Тайлера стоит пойти на многое.

— Я знаю, — тихо ответила она. — Я знаю, что это невозможно. Никому не удастся пробиться сквозь стену, за которой Стоун прячется ото всех. Я пыталась, я столько раз пыталась, но до него невозможно достучаться.

— Любовь — великая сила. — Казалось, что Бэзил безоговорочно верит в возможности Делии.

Она еще раз взглянула на тропинку, но Брук больше не было видно. Делил отвернулась от ворот, однако рука ангела опять остановила ее.

— У тебя есть три недели, но если ты не успеешь и не вернешься к назначенному времени, то уже не сможешь пройти через ворота, — предупредил Бэзил.

— Я вернусь, обещаю вам. — Делия вспомнила про талончик, который все еще сжимала в руке. — Это нужно вернуть?

— Нет, оставь себе.

Делии стало страшно, что она может уйти отсюда и больше не вернуться, поскольку никогда не выиграет битву со Стоуном. Но она сделает все возможное и невозможное ради того, чтобы опять быть со своей дочерью.

Делия почувствовала, как проваливается куда-то в темноту и падает все ниже, ниже и ниже...

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Стоун Тайлер нетерпеливо расхаживал перед дверью больничной палаты, где врачи осматривали его жену. Господи, ну как ему в голову могла прийти эта идиотская мысль? Как он мог заявить Делии, что пристрелит эту лошадь? Ведь Файерлайт не виновата в гибели Брук.

Стоун закрыл лицо руками. Если бы он не наговорил глупостей, Делия не стала бы... Если, если, если... Он винил себя во всех несчастьях, которые свалились на его семью. Стоун никогда в жизни не застрелил бы Файерлайт, он не посмел бы всадить пулю в любимую лошадь своей дочери. Стоун просто был очень расстроен и зол.

Злился он в основном на себя, но Делия должна была согласиться с тем, что кобыле не место на ферме. Стоун не хотел потерять еще и сына. Почему жена не может понять, что сейчас самое главное — безопасность мальчика, причем безопасность любой ценой?

Если десятилетний мальчик поедет учиться в интернат в Сан-Антонио, конец света не наступит. Плохо, конечно, что они не смогут видеться каждый день, но Филд будет приезжать домой на выходные. А если послушать Делию, то получается, что Сан-Антонио находится не в шестидесяти милях от их ранчо, а на другом конце страны.

Стоун услышал легкие шаги и поднял голову. Около него стояла медсестра.

— Вы можете войти в палату. — Она ободряюще улыбнулась.

Стоун попытался отогнать от себя тяжелые мысли — и не смог. Его преследовали воспоминания — о ссоре, о том, как Делия вскочила на Файерлайт, как она лежала без сознания на лугу за выгоном, о коме, в которой она находилась уже почти двое суток.

Но ведь не всегда было так, когда-то его жизнь была наполнена любовью и смехом.

Когда-то у него была семья. Настоящая, большая семья — Делия, Филд, Брук. А теперь мир вокруг него рушился, и он не мог ни склеить осколки разбитого счастья, ни сохранить то, что еще осталось нетронутым.

Стоун вошел в палату и задохнулся от запаха цветов, заполнившего все пространство, — совсем как тогда, на похоронах Брук. Делия лежала в окружении роз и гвоздик, лицо ее было таким белым, что сливалось с подушкой. Стоуну стало страшно, несмотря на заверения врачей, что все обошлось и что главное теперь — подождать, пока его жена проснется.

Стоун склонился над постелью Делии. Он взял ее руку, такую безвольную и холодную, что у него защемило сердце.

— Делия, — прошептал он. — Все хорошо, моя милая. Теперь все будет хорошо, я тебе обещаю.

Последние двое суток он говорил с женой, надеясь услышать ответ, пытаясь почувствовать пожатие ее руки. И только несколько минут назад она впервые пошевелилась и на мгновение приоткрыла глаза. А вдруг она опять впадет в эту ужасную кому, как только услышит его голос? Неужели он сам виноват в том, что она так долго была без сознания?

— Пожалуйста, милая, открой глаза. — Стоун сжимал руку Делии, и ему казалось, что только ее рука связывает его с жизнью. Да, Делия — единственное, что связывает его с действительностью. Она — центр его вселенной. Но он может потерять ее, если отдаст сына в интернат.

— Делия, — Стоун умолял жену вернуться, — Делия, это я, Стоун. Пожалуйста, ну пожалуйста, посмотри на меня.

Она открыла глаза, и Стоун чуть не утонул в бездне цвета фиалок. Делия облизала сухие губы кончиком языка.