Ирвинг Стоун - Джек Лондон

• Название: Джек Лондон
• Автор: Ирвинг Стоун
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1960

Стоун — автор ряда романов и биографий, среди которых книги, посвященные Ван-Гогу и Юджину Дебсу. Биография Джека Лондона — наиболее известная из его работ.

Издание снабжено фотоиллюстрациями.

---

К 1 октября — это была предполагаемая дата отплытия — «Снарк» поглотил пятнадцать тысяч долларов и был закончен лишь наполовину. Джек всадил в «его две тысячи, полученные от журнала «Для всех» за издание выпусками повести «До Адама»; две тысячи, присланные «Космополитом»; две — выданные журналом «Домашний спутник женщины»— аванс за статьи о домашнем быте туземцев и еще две— за ряд рассказов об Аляске. Тем не менее стало ясно, что, если он намерен продолжать работы на кече, нужно будет взять денег под заклад дома, купленного для Флоры.

Тогда же до него, наконец, дошло, что, наняв Роско Эймса, он совершил трагическую ошибку. Эймс был сварлив, не умел добиться от подчиненных настоящей работы; был бездарным организатором, его рабочие дублировали друг друга; он был болтлив и сумасброден; втридорога платил за оснастку, накупал ненужные материалы, раздавал чеки на оснащение, которое никто и не собирался доставлять ему. Неутомимо требовательный к себе, досконально изучающий каждую область знания, каждую сферу исследования, прежде чем писать о ней, Джек не подумал, что нужно предъявлять те же требования к работающим у него людям, и принимал желаемое за действительное.

Дела осложнились еще и тем, что «Космополит», из которого чуть ли не палкой пришлось выбивать тысячу долларов аванса, теперь закатил объявления на всю страницу, что это, мол, он посылает Джека Лондона в кругосветное плавание на «Снарке» с единственной целью — писать для журнала рассказы. «Запрашивают повсюду втридорога, навязывают мне все по высоким ценам, отказываются от прежних — и все на том основании, что я тратил не свое кровное, а денежки богатого журнала».

Лживые заявления журнала причинили Джеку двойной ущерб: они в ином свете представили путешествие, так что он выглядел теперь просто платным сотрудником журнала, а не искателем приключений. Не ограничившись этим, «Космополит» изуродовал первую статью о «Снарке». Чувствуя, что с ним ведут нечестную игру, Джек — в этих случаях он всегда был в отличной форме — написал редакции «Космополита» гневное письмо: «Вы поступаете со мною подло.

В моей практике это первый конфликт с журналом и, надеюсь, последний; но, поскольку он возник, я ничего спускать не намерен. Либо мы работаем вместе, либо нет. Говоря по совести, я предпочел бы расторгнуть дело. Раз вы не можете поступать со мной честно и справедливо, пеняйте на себя. Я не запрошу о милости, но и сам не дам пощады. Вы хотите знать, когда я пришлю следующую статью? Сперва мне надо кое-что выяснить, иначе вам не узнать, когда будет вторая статья. Скорей придет День Страшного Суда, чем вторая статья. Ткань рассказа сплетаю я; вы не имеете права ее кромсать. Да и вообще, кто вы такие, черт бы вас побрал? С какой стати вы возомнили, будто можете править мою работу? Вы, очевидно, решили, что я вкладываю в свои вещи свое сердце, тренированное сердце писателя-профессионала, чтобы отдать его на растерзание, в угоду вкусам газетчиков? Я категорически и наотрез отказываюсь сотрудничать с кем бы то ни было в вашем заведении!»

Еще досаднее, чем непомерные расходы, были затянувшиеся проволочки. «Снарк» было обещано сдать к 1 ноября, потом — к 15-му, затем — к 1 декабря.

Доведенный до крайности, Джек переехал в Окленд, отослал Роско домой изучать навигацию и взял руководство работами по завершению судна на себя. Он пригласил четырнадцать рабочих, назначил им головокружительное жалованье плюс долларов день премиальных — за скорость. Чтобы это осуществить, понадобилось заложить ранчо Хилла. 15 декабря, несмотря на колоссальные издержки, он понял, что «Снарку» до конца еще все так же далеко. Опять пришлось отсрочить дату отплытия.

Газеты в сатирических стишках начали прохаживаться по адресу медлительного мистера Лондона. В полном расстройстве, что «Космополит» перехитрил его, первым напечатав статью о «Снарке», «Домашний спутник женщины» потребовал, чтобы статья о быте туземцев была представлена, пока Джек еще здесь, в Сан-Франциско. Друзья заключали с ним пари относительно даты отплытия.

Первым выиграл пари десятник с ранчо Хилла— пришлось и эту сумму добавить к двадцати тысячам долларов, вложенных в «Снарк». Дело было 1 января 1907 года. «После этого пари налетели ураганным огнем. Друзья обступили меня со всех сторон, как шайка грабителей. Стоило мне назвать дату, как они тут же предлагали пари против. Я принимал, я спорил и спорил, и всем им платил».

Газеты и журналы подняли вокруг плавания на «Снарке» такой шум, что Джек стал тысячами получать со всех концов страны письма с просьбой взять отправителя с собой. Девяносто процентов из них были готовы работать кем угодно; девяносто девять соглашались работать даром. «Несметное множество врачей — сухопутных и морских — предлагали свои услуги бесплатно. Кого здесь только не было! Репортеры, дантисты, камердинеры, повара, художники-иллюстраторы, секретари, инженеры-строители, механики, электрики, отставные морские капитаны, школьные учительницы, студенты, фермеры, домашние хозяйки, матросы и такелажники».

Но лишь перед одним из них Джек не смог устоять. Это было письмо на семи страницах от зеленого паренька по имени Мартин Джонсон из столицы штата Канзас-Топики. «Готовить умеете?» — протелеграфировал ему Джек. «Испробуйте только!» — ответил Мартин Джонсон и кинулся наниматься на кухню греческого ресторана в Топини. В январе будущий исследователь Африки был уже в Окленде, готовый к отплытию на «Снарке». Вот только «Снарк» был еще не готов. Так как Джек всегда считал, что его работники обязательно должны получать хорошее вознаграждение, то к списку прибавилось еще и жалованье Мартина Джонсона.

Убедившись, что Роско ни на что не годен, Джек все же не рассчитал его, не воспользовался ни-одной из многочисленных возможностей взять капитаном на яхту признанного мастера своего дела, а ведь с любым из них он бы мог договориться за те же сто долларов в месяц, которые собирался выплачивать Роско Эймсу. Не принял он и ни одного из первоклассных моряков, просившихся работать на «Снарке» — пусть даже бесплатно! Вместо этого в качестве единственного машиниста и матроса он пригласил студента Станфордокого университета Герберта Стольца, юношу рослого и покладистого. Вот и получилась команда: Джек, Чармиан, Роско Эймс, Мартин Джонсон, Герберт Стольц и юнга японец Точиги; ви один из них, не считая Джека, не знал, как зарифить парус или выбрать якорь.

Закончив «Железную пяту», Джек прочел первые две главы в клубе Рёскина. Одна оклендская газета заметила по этому поводу, что он вечно делает Окленд пробным камнем для своих социалистических идей, зная, что, если пройдет здесь, пройдет где угодно. Потом он отослал рукопись Бретту. Тот предсказал, что газеты либо обойдут ее молчанием, либо обрушатся на автора и издателя. В то же время он признает, что вещь хороша, и соглашается печатать ее, не считаясь с последствиями. Это было смелое решение. Единственной его просьбой было, чтобы Джек убрал из книги одну сноску, из-за которой, как считал Бретт, они оба угодили бы в тюрьму за оскорбление суда. На это Джек отозвался: «Если меня признают виновным в неуважении к суду, буду от души рад отсидеть шесть месяцев в тюрьме. За это время можно написать парочку книг и начитаться вволю».

Да, у него были веские основания тосковать по миру и покою тюремной жизни: «Снарк» завлек его в совершеннейший бедлам. В феврале, год спустя после того, как он разослал редакторам изда^льств полные энтузиазма письма, «Снарк» уже столько времени находился в работе, что разрушался быстрее, чем его успевали чинить. Яхта превратилась в фарс, в лондоновскую блажь.

Газеты открыто смеялись. Никто не принимал судно всерьез, менее всего те, кто на нем работал. «На «Снарк» десятками совершали паломничесиво старые морские волки, морских дел мастера и уходили, качая головами и предрекая всевозможные беды». Моряки говорили, что «Снарк» спланирован плохо, оснащен и того хуже и в открытом море пойдет ко дну. Заключались пари, что он никогда не достигнет Гавайи. Корейский юнец Мань-юнги, верой и правдой прослуживший «хозяину» три года, вынудил Джека рассчитать его, нарочно обратившись к нему с дурацким вопросом: «Подать богу кофе?» — он был уверен, что все равно никогда не попадет на Гавайи. И днем и ночью вокруг яхты толпились любопытные, скалили зубы зеваки…

Убедившись, что «обстановка ему не благоприятствует», что в Сан-Франциско яхты никогда не достроить, Джек решил повести ее в Гонолулу в нынешнем виде, а уж там закончить. Не успел он принять это решение, как «Снарк» дал течь, на ликвидацию которой ушел не один день. Когда же, наконец, можно было ставить его на полозья для спуска, он по пути застрял между двумя баржами и был жестоко помят. Рабочие подвели его к полозьям и стали спускать на воду, но полозья разошлись, «Снарк» завалился на корму и бухнулся в илистую грязь. Два паровых буксира ежедневно в течение недели, пользуясь утренним и вечерним приливом, тянули и тащили «Снарк», пытаясь извлечь его из ила. Когда Джек, чтобы подсобить, пустил в ход брашпиль, специально изготовленные передачи разнесло вдребезги, барабаны стерло в порошок, и брашпиль был навсегда выведен из строя. В отчаянии Джек включил пресловутый мотор мощностью в семьдесят лошадиных сил, и мотор расколол доставленную из самого Нью-Йорка чугунную раму, взвился на дыбы, размозжил все болты и крепления и, ни на что уже больше не пригодный, рухнул набок.