Артур Макаров - Аукцион начнется вовремя

• Название: Аукцион начнется вовремя
• Автор: Артур Макаров
• Жанр: История

---

- Кто-кто подается так роскошно?

- Да Вика же... Вон с поляком танцует. Она вообще Галина от рождения, но теперь - Виктория, для звучности. Виктория Лохова, Советский Союз, первая беговая дорожка! Умора.

- Где-то я слышал эту фамилию, - постарался припомнить Мальцев. - А может быть, в журналах или в аукционном проспекте читал.

- В журнале мод ее часто снимают. Только сейчас она бы и фамилию свою сменить рада в связи с этим случаем... Вы же знаете, конечно?

- Знаю, разумеется. А что я знаю?

- Ну-у, какой, - охотно рассмеялась Зоя. - Сторож, который исчез, ведь он тоже Лохов был... Такое несчастье, собольки просто роскошные пришли, все ахали!

И оба поляка танцевали, а Воронцов, налив в фужер минеральной воды, выжимал туда лимон. Когда Мальцев посадил свою даму и подошел к столу взять пепельницу, Воронцов спросил негромко:

- Разведка произведена? Она ничего, правда, злючкой бывает... А в женщине ценна доброта. Как считаешь?

- И доброта тоже, - согласился москвич. - Мы уже на "ты"?

- Конечно, если нет возражений. Давай чокнемся, только я водичкой... Не представляешь, до чего пить надоело! А с иностранцами иначе никак, входит в распорядок общения. Ты в Москве где обитаешь?

- Звездный бульвар знаешь?

- Там, у киностудии, что ли?

- Нет, у кинотеатра "Космос". Эта Русанова, она всегда сидит мраморной нимфой?

- С ней в компании нечасто приходилось общаться. Ее Охыра пригласил, консультировался у нее насчет партии песцов... А штучка с секретом! Живет без мужа, одевается хорошо, хотя зарплата не ахти, обводы корпуса сам видишь какие... И ни на кого в упор не глядит! Попробуй, но если хотя бы разрешит проводить - я обязуюсь всухую сжевать собственный галстук!

Данецкий был в приподнятом настроении, подойдя с бутылкой, сразу налил в емкости беседующих.

- Не можно отделяться для деловых контактов. На то будет срок завтра... Панове, прошу поднять бокалы за здравие сиятельных дам, красящих наше собрание!

- Виват! - поддержал Охыра воодушевленно.

Мужчины выпили, дамы тоже не остались безучастными к тосту.

В магнитоле хрипловато напевала про амор итальянка. Мальцев поставил бокал, пересек комнату и остановился перед Русановой.

Та вздохнула и поднялась.

- Накал веселья повышается, - отметил Мальцев, когда повел в танце партнершу. - Вы не устали?

- Я плохо танцую или у меня понурый вид?

- Танцевать с вами удовольствие, а вид - радующий глаз... Просто это я несколько сник от обилия впечатлений. Может быть, нам уйти потихоньку? Через часок.

- Уже нам? - усмехнулась она. - Не знаю, нам ли, но я уйду очень скоро.

Кружа с Викой Лоховой, Воронцов нет-нет да поглядывал на Русанову и ее партнера. Пара оставляла отменное впечатление, этого нельзя было не признать. Но что-то ежилось внутри, когда он смотрел на Мальцева: вот танцует себе человек и танцует, с партнершей беседует, а обвались сейчас потолок, он и к этому будет готов... Постоянная готовность ко всему, что бы ни произошло, вот что в том чувствовалось! Это что же, журналистская практика такое вырабатывает? - подумал Сергей Александрович, удачно ответив на очередной и довольно коварный вопрос Вики.

Ветер раскачивал на столбе фонарь под жестяным колпаком, и желтое пятно света то и дело выхватывало из полутьмы угол дощатого забора.

За забором залаяла собака, услышав чьи-то шаги, двое человек, пройдя вдоль него, пересекли световое пятно, направились к продуктовой палатке поодаль.

- Привет, Любушка, пивца не осталось? - искательно спросил один, облокотясь на узкий прилавок перед оконцем.

- Откуда бы? Хватился на ночь глядя, - продавщица убирала с витрины перед стеклом какие-то банки, передвигала картонные ящики. - Закрылась я давно, зато тут торчу, что завтра хозяйство сдавать... Другая теперь хозяйничать будет, а я отмучилась с вами, слава богу, ханыги несчастные! Иди домой, жена ждет сидит, а он все-о пиво к ночи ищет.

- Да я так, вдруг осталась бутылочка. Веселее б стало до остановки топать...

- Ну и пошли, Вить, - позвал жаждущего его спутник. - Чего зря ля-ля разводить.

- Ладно, счастливо, Люба!

- Идите-идите... Ох, мужики! И без вас скушно, ну и с вами маета.

Продавщица обозрела оставляемое хозяйство и, переставив еще поглубже одну из коробок, опустила навесную раму на оконце.

И в это время оттуда, где лаяла за забором собака, вышел еще один человек.

Сгорбившись, приволакивая ногу, он подошел к палатке, постучал в стекло.

- Простите, мне бы пачку чая, если можно.

- Ну закрыто же, видите! - вознегодовала Люба из-за стекла. - Одним пива, этому - чаю, что я вам, всю ночь дежурить буду? Да и нету его, один кофейный напиток... - И вдруг сжалилась, рассмотрев за стеклом лицо старика. - Будете брать? Мне ждать некогда.

- Нет-нет, я бы чаю... Извините.

Старик отошел от палатки, на самом краю колеблющегося фонарного пятна остановился, сунув в рот сигарету, охлопал карманы - искал спички.

Рука с зажигалкой выдвинулась из темноты, огонек вспыхнул после щелчка, погас на ветру, и зажигалка щелкнула снова.

- Н-ну? - спросил поднесший огня. - Будешь тут прикуривать или к себе позовешь? Ловко ты нырнул, да теперь дошла коза до воза: хотим послушать, кто Шмеля прибрал!

Увидев, что за спиной говорившего темнела другая фигура, старик невольно обернулся к палатке: продавщица уже навешивала замок.

- Я... Да как вы меня поразнюхали? - Лицо старика передергивалось от волнения, потом окаменело, и глаза расширились в ужасе. - Как прибрал? Кто? Я ничего не знаю, ребятки, обождите... И худо мне, сердце дрыгает.

- А кому хорошо? Только птичке-ласточке, пока зима не пришла... Ты не придуривайся, темнила, а шагай к месту, где занорился, пока прямо тут не оставили. Ну!

С противным повизгиванием качался фонарь на столбе, светилась запертая палатка. Не очень далеко раздался низкий сигнал электрички.

Старик, сгорбившись еще больше, поплелся в сторону забора, за которым лаяла собака, и две тени двинулись за ним.

Русанова сама предложила идти пешком, и, охотно согласившись, Мальцев сразу вспомнил краткую характеристику, данную ей Воронцовым: "Живет без мужа, одевается хорошо, хотя зарплата не ахти..." Вспомнил и поймал себя на том, что подосадовал, ибо таилось в сказанном нечто бросающее тень на женщину, идущую рядом, а эта женщина ему нравилась, что было совсем некстати.

- ...Самые высокие цены обычно итальянцы дают, - рассказывала Елена Андреевна. - Особенно когда доходит до модных мехов.

- Это какие же?

- Рысь, волк, серебристо-черная лисица, норка по-прежнему... И, конечно, пресловутый соболь, он только нами представляется. Входит в моду светлый хорь.

- Хорек? - удивился Мальцев. - Вот никогда подумать не мог... А вы какой мех любите?

- Белку, - рассмеялась она. - Нет, правда. Я ведь когда гляжу на шкурки, почему-то вижу самих зверей. Рысь, волк, лиса, хорек - одна кровожадная шатия. А белка никого не трогает, славная такая.

- А соболь, значит, вам тоже не нравится?

- Ну, этот никому спуску не даст! Ночной хищник, не брезгует никем. Из одного семейства куньих: соболь, куница, хорек, норка, выдра, барсук...

- И барсук из этих? - в удивлении приостановился Мальцев. - Он не похож на них совсем и спит зимой, как медведь... Вы меня не морочите?

- Зачем же? - опять засмеялась Русанова. - Просто все пальцеходящие, а он из стопоходящих и тоже хищник, правда, не столь активный, раз только на земле охотится и зиму спит. А на Дальнем Востоке живет куница-харза, такая крупная, что даже на косуль нападает.

- Экая дрянь! Но шашлык из косули - вкусно, приходилось пробовать... Ну вот, теперь вы остановились, вы против шашлыка из косули?

- Я против того, чтобы проходить мимо дома. И остановилась, потому что пришли, - Елена Андреевна заглянула в подворотню. - Только, знаете, проводите чуть дальше, у нас двор жутковатый.

Старый двор и впрямь казался недобрым в эту пору, у подъезда Русанова вздохнула с облегчением.

- Спасибо, что проводили.

- Подождите, - Мальцев взял ее руки в свои. - Ведь мы ушли с изысканного ужина как раз перед кофе с мороженым... Мороженое, ну его, а кофе хочется. Не пригласите?

- Вот это да! - сказала она, и в лице было одно любопытство. - Самое удивительное, что нет желания возмутиться. Вы всегда так напористы?

- Всегда, - сокрушенно признал Мальцев. - И действительно, душа просит хорошего кофе, а я знаю, что вас никто не ждет.

- Все-то вы знаете, - нахмурилась Русанова, высвободив руки. - Я видела, как вы беседовали с Воронцовым, и поняла, что речь шла обо мне... Он-то очень прост в обращении с женщинами, а о вас я думала иначе.

- Значит, все-таки думали... Это хорошо. Чем же провинился Воронцов?

- Ничем особенным. Мужчина как мужчина: пригласил на прогулку на своем катере, потом других гостей высадил и был очень предприимчив... По-моему, с тех пор сердится на меня, - она снова вздохнула. - И вы еще обидитесь, что прогоню... Идемте, напою вас кофе, пусть и ни к чему это к ночи.