Жюль Верн - Завещание чудака

• Название: Завещание чудака
• Автор: Жюль Верн
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1993
• ISBN: 5-86218-030-3, 5-86218-022-2

Шестеро случайно избранных счастливцев будут претендовать на огромное наследство покойного Уильяма Дж. Гиппербона, достойного жителя города Чикаго и члена «Клуба чудаков». И последнее чудачество миллионера будет состоять в том, что шестерым избранным придется разыграть наследство в игру — в диковинную, невероятную игру, полем для которой послужат сами Соединенные Штаты Америки…

В книге представлен перевод романа В. Барбашевой, сделанный в 30-е годы XX века, в котором были восстановлены купюры.

---

«Вот Том Крабб, чемпион Нового Света, второй партнер матча Гиппербона!»

Какое громадное впечатление произведет неожиданное появление героя дня на эстраде перед взволнованной публикой!

Двигая спортсмена вперед, он растолкал ряды зрителей и собрался уже вскочить на эстраду… Но места там не оказалось, оно было занято… И кем?! Свиньей, громаднейшей свиньей, колоссальным продуктом двух американских пород- «полэнтчайн» и «редджерси», трехлетней свиньей, проданной за двести пятьдесят долларов, еще когда она весила тысячу триста двадцать фунтов. Совершенно феноменальной свиньей, длиной около восьми футов, а высотой около четырех, причем окружность ее шеи равнялась шести футам, корпуса — семи с половиной, вес же ее (в данный момент) составлял тысячу девятьсот пятьдесят четыре фунта! Вот этот-то образец семейства «суилльенн» и был привезен из Техаса!.. О его приезде кричали все афиши Цинциннати, и его привел на эстраду при громких рукоплесканиях счастливый владелец!

Так вот перед какой новой звездой померкла звезда Тома Крабба!

Сраженный такой неожиданностью, Джон Мильнер остановился, затем, сделав знак Тому Краббу следовать за ним, отправился обратно в отель, выбирая самые пустынные улицы. И если когда-нибудь городу Цинциннати представлялся случай вернуть себе название Поркополиса[132], которое у него отнял Чикаго, то это было именно тридцатого мая 1897 года!

Глава III ЧЕРЕПАШЬИМ ШАГОМ

Получена от мистера Германа Титбюри из Чикаго сумма в триста долларов — уплата штрафа, к которому он был приговорен судом 14-го числа текущего месяца за нарушение закона, касающегося спиртных напитков.

Кале, штат Мэн, 19 мая 1897 года. Секретарь Вальтер Фик.

Таким образом, Герману Титбюри пришлось подчиниться наложенному на него взысканию, и судья Р. Т. Ордак, продержав его три дня в тюрьме, нашел возможным этим удовольствоваться.

И пора было! Девятнадцатого числа в восемь часов утра нотариус Торнброк произвел шестое метание костей и заинтересованного партнера уведомил телеграммой в Кале.

Жители маленького городка, оскорбленные тем, что один из партнеров матча Гиппербона скрывался под вымышленным именем, не проявили к нему теплых чувств. Как только сторож открыл двери тюрьмы, Герман Титбюри направился в гостиницу. Никто его не провожал, никто не оборачивался посмотреть, когда он шел по улице. Впрочем, чета эта не очень дорожила приветствиями толпы и желала только одного — как можно скорее уехать из Кале. Уже в гостинице, за утренним чаем, они занялись приведением в порядок своих счетов.

— Сколько мы истратили со дня нашего отъезда из Чикаго? — спросил супруг.

— Восемьдесят восемь долларов и тридцать семь центов, — ответила его супруга.

— Так много?

— Да, и это при том, что мы совершенно не тратили зря денег во все время пути.

Всякий, у кого в жилах не текла кровь Титбюри, был бы очень удивлен такой небольшой цифрой расходов. Но правда и то, что эту сумму должны были еще порядочно увеличить взысканные с них триста долларов штрафа, которые произвели довольно значительное кровопускание в кассе супругов.

— Только бы сегодняшняя телеграмма не заставила нас отправиться на другой конец света! — проговорил со вздохом мистер Титбюри.

— Придется, во всяком случае, этому подчиниться, — решительным тоном объявила миссис Титбюри.

— Я предпочел бы отказаться…

— Опять! — вскрикнула властная особа. — Чтобы ты больше никогда не говорил о том, что хочешь отказаться от возможности выиграть шестьдесят миллионов долларов!

Без двадцати минут двенадцать чета Титбюри появилась в почтовой конторе, горя от нетерпения. Все-таки пять-шесть любопытных пришли туда на них посмотреть.

— Телеграмма мистеру Герману Титбюри из Чикаго, — проговорил телеграфный чиновник.

У того, к кому он обращался, колени подогнулись, язык отказался повиноваться, и он не мог произнести ни слова.

— Здесь! — ответила за него миссис Титбюри, толкая своего мужа к окошечку.

— Вы именно тот, кому адресована телеграмма? — спросили его.

— Ну, разумеется! — вскричала миссис Титбюри.

— Тот самый, — ответил наконец третий партнер.

Телеграмму передали миссис Титбюри, которая ее и распечатала, так как дрожащие руки ее мужа не могли этого сделать.

Герману Титбюри. Два очка, из одного и одного. Грейт-Солт-Лейк-Сити[133], штат Юта.

ТОРНБРОК.

Чета почти лишилась чувств, и при сдержанных насмешках присутствующих их усадили на одну из стоявших в конторе скамеек.

В первый раз двумя очками быть отправленными во вторую клетку, в глубь штата Мэн, а во второй раз — в четвертую, в штат Юта!.. Всего четыре очка за два метания?! После переезда из Чикаго на одну окраину государства отправляться на другую, противоположную его окраину, западную!

Когда прошли первые минуты слабости — надо признаться, весьма понятной, — миссис Титбюри выпрямилась и, вновь преобразившись в решительную особу, главу семьи, взяла своего мужа под руку и потащила его по улицам к гостинице «Сэнди-Бар». Неудача уж слишком преследовала супругов! Как опередили их остальные партнеры — Том Крабб, Макс Реаль, Гарри Кембэл, Лисси Вэг, не говоря уже о коммодоре Уррикане! Они все носились как зайцы, а Титбюри ползли как черепахи!.. К тысячам миль, от Чикаго до Кале, им надлежало прибавить еще две тысячи двести миль, от Кале до Грейт-Солт-Лейк-Сити! После такой неудачи ставка на третьего партнера (если она вообще была), безусловно, упадет до смехотворной, и голубой флаг перестанет играть.

Но, в конце концов, если Титбюри не оставят партии, им нельзя задерживаться в Кале, а в Чикаго нужно ограничиться несколькими днями отдыха. Госпожа Титбюри и слышать не хотела о том, чтобы ее муж вышел из партии, а потому в тот же день с первым же поездом супруги выехали в Чикаго. Жители города надеялись, что различные случайности, связанные с благородной игрой Американских Соединенных Штатов, их в Кале больше не приведут. Эту надежду разделяли и сами пострадавшие.

Через сорок восемь часов Титбюри добрались до родного города — утомленные переездами, нелегкими в их возрасте. Им пришлось даже провести несколько дней в своем доме на Робей-стрит из-за того, что мистер Титбюри дорогой захворал острым ревматизмом (который он обычно пользовал полным презрением — особый вид дешевого лечения). Но на этот раз ноги совсем отказывались поддерживать хозяина, и с вокзала его перенесли в дом на руках.

Газеты не замедлили известить о приезде третьего партнера. Репортеры газеты «Штадт цейтунг», относившиеся к нему сочувственно, явились с визитом. Увидев же, в каком состоянии находится Герман Титбюри, они мгновенно ретировались и предоставили игрока преследовавшей его неудаче. Агентства не находили желающих даже при ставке семь против одного.

Но все забыли про Кэт Титбюри. Ревматизм мужа она принялась лечить не равнодушием, а силой. С помощью своей прислуги растирая ревматика так энергично, что тот едва не лишился кожи на ногах! В общем, двадцать четвертого, утром муж и жена снова отправились в путь, имея в своем распоряжении достаточно времени, чтобы в назначенный срок прибыть в столицу мормонов[134].

Из Чикаго железная дорога идет прямо в Омаху, оттуда — в Огден и дальше до Сан-Франциско. В конце концов чета Титбюри должна быть счастлива тем, что ее не отослали куда-нибудь в Калифорнию. Двадцать восьмого мая после полудня они прибыли в Огден. Там произошла встреча, спешу пояснить, не двух поездов, но двух партнеров матча Гиппербона.

В тот самый день, в полдень, Макс Реаль, возвращаясь из Национального парка, остановился в Огдене, откуда на следующий день намеревался поехать в Шайенн, чтобы узнать о результатах очередного метания игральных костей. Прогуливаясь по платформе вокзала, он неожиданно наткнулся на Германа Титбюри. На этот раз супруги не решились путешествовать под вымышленной фамилией. Но и разглашать во время пути об ожидавшем их наследстве в триста миллионов франков тоже незачем! Достаточно сообщить об этом в самой столице штата Юта. Можно представить себе, как неприятно был изумлен старый скряга, когда в присутствии пассажиров кто-то назвал его по имени. Супруги вздрогнули от неожиданности. Мистер Титбюри обернулся и сделал вид, что совершенно не помнит молодого человека, хотя прекрасно его узнал.

— Вероятно, вы ошиблись, — ответил он.

— Я не мог ошибиться, — возразил молодой художник. — Я Макс Реаль! Мы были вместе на знаменитых похоронах… Но если вы не желаете быть мистером Титбюри из Чикаго, будь по-вашему.

Поезд в Шайенн отправлялся через одну-две минуты, он бросился в один из вагонов, оставив на перроне чету Титбюри, посылавшую проклятия всем лоботрясам-художникам. Тут к ним подошел какой-то человек. Лет около сорока, одетый с некоторой изысканностью, с лицом приятным и открытым, он внушал полное доверие.