Бернард Корнуэлл - Клинок Шарпа

• Название: Клинок Шарпа
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Издательство: Harper Collins
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1983
• ISBN: ISBN 0-00-616834-5

---

– Пли! – мимо просвистели пули. – Заряжай! – он глядел на них в упор, не давая двинуться с места. Стрелки в зеленых мундирах расположились на дальнем краю шеренги, он посмотрел прямо на них: – Убивать офицеров, стрелять по готовности, – потом перевел взгляд на остальных. – Мы остаемся здесь. Целиться по углу колонны, – и не смог сдержать улыбки: – Как же приятно вернуться!

Он повернулся спиной к роте. Теперь нужно было только остаться на месте и не отдать французам этот клочок земли. Он расставил ноги и упер палаш в землю. Огромная колонна с криками и барабанным боем двигалась прямо на него.

Пули Южного Эссекса попадали в ближайший угол колонны, пробивая в нем бреши и заставляя французов перестраиваться, чтобы заполнить пустые места. Залпы шли один за другим, и французы, потрепанные шрапнелью и картечью, побитые ядрами, чуть изменили курс, уклоняясь от назойливого батальона. Волнорез держался. Французы стреляли в ответ, но не так-то просто перезаряжать мушкет на ходу, еще труднее целиться в маршевом ритме, поэтому колонна не преуспела. Она побеждала за счет живой силы, страха, мощи. Долину гипнотизировали барабаны, они вели французов вперед, и те прошли в каких-то пятидесяти ярдах от Шарпа. Он видел сомкнутые ряды, ритмично открывающиеся рты в паузах барабанного боя, слышал громкий крик: «Vive l'Empereur!». Очередной залп сотряс угол колонны, люди падали. Какой-то офицер пытался вытащить из строя пару взводов, чтобы ввязаться в перестрелку с легкой ротой, но Дэниел Хэгмен вогнал пулю ему в горло. Шарп видел, как вражеская пехота на ходу раздевает убитого, передние ряды ломали строй, чтобы обчистить его карманы и подсумок, но барабаны вели их вперед, громкий клич заполнял долину, а Шарпу оставалось только гадать, куда подевалась Шестая дивизия и что творится на других участках боя.

Он видел вражеских солдат очень близко: за исключением явной склонности к ношению усов, они ничем не отличались от его людей. Иногда кто-нибудь из французов ловил взгляд Шарпа, и у того возникало странное чувство, как будто в лице врага проступали черты полузабытого товарища. Он видел, как снова распахнулись рты: «Vive l'Empereur!». Французский солдат, заметив наблюдающего Шарпа, пожал плечами: такая работа. Шарп не смог удержаться от ответной улыбки. Ситуация была нелепой.

– Огонь! – крикнул лейтенант Прайс.

Рота спустила курки, колонна судорожно дернулась, пытаясь избежать пуль. Шарп был рад, что пожимавший плечами остался жив. Он повернулся к строю:

– Не стрелять!

Собственно, смысла стрелять не было: можно, конечно, убить еще несколько человек на фланге – но их задачей было повернуть тяжеловесную колонну на несколько ярдов вправо, и с этой задачей они справились. Можно приберечь мушкеты до того момента, как французы начнут отступать – если, конечно, они начнут отступать. Шарп кивнул Прайсу:

– Рота может отдохнуть, лейтенант. Но не дальше холма.

Мимо них уже двигался хвост колонны. Шарп заметил нескольких раненых: те ковыляли сзади, пытаясь догнать своих товарищей. Кое-кто падал, становясь частью широкого следа из тел и крови, оставленного колонной. Он глянул на юг: в клубах дыма пока не было видно кавалерии и пушек, но они появятся. Пока можно перевести дух. Он подошел к своей роте: люди заулыбались, начали окликать его, и ему стало стыдно за мысль, что кто-то из них может в него целиться. Он кивал в ответ:

– Ну, как вы тут, ребята?

Его хлопали по спине, выкрикивая приветствия, и у всех на лицах сияли такие широкие улыбки, как будто они только что одержали величайшую в своей жизни победу. После месяца вдали от армии он особенно остро чувствовал, как воняет у них изо рта. Но как же хорошо вернуться! Лейтенант Прайс отсалютовал:

– С возвращением, сэр!

– Да, возвращаться приятно. Как тут дела?

Прайс бросил беглый взгляд на ближайших к нему солдат, потом улыбнулся:

– Все еще лучшая рота в батальоне, сэр.

– Даже без меня?

– У них есть я, сэр, – оба расхохотались, пытаясь скрыть взаимную приязнь. Прайс взглянул на живот Шарпа и отвел глаза: – А как вы, сэр?

– Доктора говорят, еще месяц.

– Харпс говорит, помогло чудо.

Шарп улыбнулся:

– Тогда именно он это чудо и сотворил, – он повернулся и посмотрел вслед уходящей колонне: она напоминала безумную машину, не обращая внимания на препятствия пробивавшую себе путь на север, к городу. Если ее не остановить, скоро долину заполнят французская кавалерия и пушки. Рокот барабанов и боевой клич чуть затих, заглушенный холмами.

– Харпс говорит, вы жили во дворце с герцогиней!

– Харпс – чертов лгун! – Шарп протолкался к здоровяку-сержанту: – Как ты?

– В порядке. А вы, сэр?

– Неплохо, – Шарп опять посмотрел на север, на этот раз – на усеявшие поле тела. – Наши потери?

Харпер покачал головой и с отвращением произнес:

– Двое ранены. Мы чертовски быстро отступали, – он кивнул на плечо Шарпа. – Вы вернули винтовку?

– Да. Но ее нечем заряжать.

– Это поправимо, сэр. Я мигом, – Харпер повернулся, но тут в долине возник новый звук: как будто сотни детей на бегу стучали палками по парковой решетке. Это был звук залпов Шестой дивизии, стрелявшего по голове колонны. Солдаты Шестой поклялись, что сегодня поправят свою репутацию, жестокий удар которой нанесла долгая осада трех фортов. Они выходили на расстояние мушкетного выстрела небольшими колоннами, разворачиваясь в шеренгу уже перед лицом врага.

Две шеренги изогнулись вокруг головы колонны. Люди стреляли, как автоматы: скусить патрон, зарядить, прибить пулю, стрелять по команде. Вспышки залпов снова и снова озаряли строй, пули свистели в пороховом тумане и поражали французов. Британцы превратили голову колонны в гору убитых и раненых. Французы, считавшие себя в безопасности в четвертом-пятом ряду, внезапно были вынуждены взводить курки и отчаянно стрелять куда-то в клубы дыма. Колонна остановилась. Барабаны еще звучали, но уже не делая пауз для боевого клича: мальчишки работали палочками так яростно, как будто могли помочь пробиться через баррикаду из мертвых тел в сторону Шестой дивизии, но первые ряды уже дрогнули под убийственным огнем. Сзади напирали, колонна рассыпалась, началась давка, и барабанщики запнулись. Наиболее храбрые и безрассудные из офицеров пытались гнать людей вперед, но это было безнадежно: храбрецы гибли первыми, остальные отступали из-под британского огня. Колонна дергалась и извивалась, как огромное животное, попавшее в сеть.

Британские залпы вдруг затихли, их перекрыл новый звук: скрежет и щелканье сотен длинных байонетов, вытащенных из чехлов на перевязях и примкнутых к стволам мушкетов. Потом раздался боевой клич, британский боевой клич, и шеренги, подняв штыки, ринулись вперед, а огромная колонна, почти повернувшая вспять течение битвы, превратилась в перепуганную толпу. Они бежали.

Французы пытались послать через долину конную артиллерию[98], чтобы смести Шестую дивизию, но их орудия были разбиты британскими пушками. Выжившие французские пушкари приканчивали бьющихся в агонии коней выстрелами своих коротких карабинов. Долина была заполнена убитыми, их оружием, флягами, подсумками, ранцами, разбитыми ядрами, мертвыми лошадьми, повсюду лежали раненые. Французы стали бегущей массой, пытавшейся оторваться от четкой линии Шестой дивизии, пришедшей вслед за ними в долину, все еще затянутую дымом, который заходящее солнце окрасило багровым. Четвертая дивизия, перестроившись и примкнув байонеты, двинулся вслед за Шестой. Британцы наступали, французы отходили. Клозель потерял свой центр. За это пришлось дорого заплатить, но теперь все кончено: «орлы» вернулись назад, французы оставили Большой Арапил и бежали с поля боя. Их левое крыло было полностью уничтожено всего за сорок минут, попытка центра исправить ситуацию провалилась, теперь правому флангу предстояло образовать на границе равнины барьер, чтобы противостоять натиску британцев.

Солнце падало на свою алую с золотом подушку, окрашивая поле битвы багрянцем, но обещая дать противникам немного времени – вполне достаточно, чтобы пролить еще крови на и без того тонущую в смраде землю.

Глава 23

Человеку, наблюдающему с холма, битва казалась бы чем-то похожим на бушующее весеннее половодье, захлестывающее обрывистые берега, обычно находящиеся высоко над водой. Поток с запада быстро несся по равнине, пока не ударился о преграду Арапил. Там его направление поменялось: некоторое время казалось, что французский центр, пройдя через маленькую долину, беспрепятственно достигнет города, но две дивизии разбили колонну, и бой откатился назад, мимо Арапил, на юг и восток от Саламанки.

Битва еще не кончилась, но мародеры уже вышли на поле. Жены и дети британцев споро раздевали вражеские трупы – с наступлением темноты они не побрезгуют и своими убитыми, перерезая глотку тем из раненых, кто попытается сопротивляться. Но пока они сосредоточились на французах, а музыканты должны были позаботиться о британцах. Полк Южного Эссекса двигался вслед за Шестой дивизией, но потом получил приказ остановиться, и люди попадали на землю там, где стояли.