Лео Мале - Солнце встает из-за Лувра

• Название: Солнце встает из-за Лувра
• Автор: Лео Мале
• Издательство: Пресса
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-253-00759-8

Свой первый детективный роман «Вокзальная улица, 120» Лео Мале опубликовал в 1942 году. Критики того времени назвали эту публикацию «оглушительным вторжением, внесшим новую тональность в этот жанр литературы. В 1948 году Лео Мале стал первым лауреатом Большой премии детективной литературы, а в 1958 году Большая премия черного юмора увенчала его серию романов «Новые тайны Парижа».

Центральным персонажем произведений Лео Мале является Нестор Бюрма – детектив-таран, который заявляет о себе, что он – «человек, нокаутирующий любую тайну».

---

– Ну и что?– бросил он агрессивно.

– Можно войти? – спросил я.

У нас обоих был талант отвечать на вопрос другим вопросом. Это продолжалось бы долго.

Я вполне мог уйти, посколку эта личность не была той, что я предполагал, но за его очками я заметил странный блеск в глазах, что и заставило меня остаться, хотя эта странность хорошо сочеталась с дурацкими предосторожностями, которые он начинал и не доводил до конца, и вообще все это не имело никакого определенного смысла. Но все равно…

– Войти? – проворчал он.– А зачем?

– Я журналист.

– Так я и думал. Я уже выложил все, что знаю, старина, но заходите все равно. Всем кушать надо…

Я вошел в чистенькую, очень скромно обставленную комнату с потертым ковром на паркетном полу. Над постелью, в застекленных рамках, висели неплохие художественные фотографии руин, а не изображения соблазнительных девок, как я ожидал. На книжной полке стояли книги, по всей видимости, с серьезным содержанием, на кровати валялась картонная папка с бумагами. На деревянном некрашеном столе лежали газеты, на спинке стула висела одежда. На каминной полке рядом с будильником и безделушками стояла фотография женщины среднего возраста с улыбкой, колючей как острие булавки, которую, по всей видимости, ей воткнули в зад во время работы фотографа, чтобы заставить сжать губы так, как это было видно на портрете. Дама походила на очкарика, хозяина комнаты.

Последний, закрыв дверь, продолжал:

– …и потом есть одна вещь, которую мне хотелось бы знать.

– Какая?

– Оставят ли меня когда-нибудь в покое со всем этим делом?

Я сделал жест римского трибуна:

– Плата за славу, месье. Обнаружить труп…

– Я бы запросто обошелся…

С усталым видом он потер подбородок, на нем, как и на щеках, щетина росла очень быстро. Ему было не более двадцати трех лет, прилично одет, но выглядел старым, ужасно старым и не очень понятным. Его широкий лоб мыслителя усугублял странное, непонятное чувство, которое вызывало его присутствие.

Он продолжал:

– Итак, вы не можете мне ответить?

Я улыбнулся:

– Вы не Мартина Кароль… Завтра о вас все забудут. Наверняка, я последний, кто пришел надоедать вам по этому поводу.

– Ну и прекрасно. И неплохо было бы побыстрее закончить с вами эту проблему. А вообще, что я могу сказать? Видно, вам здорово не хватает сюжетов, а? Никогда не думал, что журналисты живут вот такими крохами. Да, впрочем, какая газета?

– «Крепю».

– «Крепю»?

– «Крепюскюль».

– Ах, да! А разве я еще не говорил ни с кем из ваших?

– Возможно. Но я хочу добавить подробностей для провинциального выпуска.

– Как ваша фамилия?

– Далор.

– Не знаю такой.

– Я подписываю свои материалы очень редко, потому что делаю приложения к материалам других коллег. Понимаете, убийство ростовщика – довольно богатая тема, не оскорбляющая ничьих чувств. Я очень заинтересован в этой статье, и если вы предоставите мне необходимые элементы для ее написания, то увидите, что я умею отблагодарить и…

Он перебил меня:

– У меня одно желание: чтобы меня оставили в покое. И не нужны мне ваши деньги!

– Хорошо, хорошо, месье. Не обижайтесь…

Я закашлялся.

– …не обижайтесь, я не хотел вас оскорбить.

– Ладно. Но Господи Боже мой! Вы понимаете, что это может вывести из себя кого угодно. И это всякий раз такая морока, если какой-нибудь гражданин, к своему несчастью, обнаружит труп убитого человека?

– Если убитый человек неординарен, то да. И напоминаю вам еще раз: ростовщик – личность неординарная.

Он пожал плечами:

– Давайте кончать. Я выдам вам всю историю, но предупреждаю: не могу сказать ничего больше того, что рассказал вашим собратьям, а также полиции.

– Ничего, расскажите все равно.

Естественно, его рассказ ничем не отличался от того, что я прочел в прессе. «…Зайдя к Кабиролю…»

– …чтобы заложить одну вещь, не правда ли?– заметил я.

Он не встал на дыбы, но сказал весьма твердо:

– А это обязательно – вмешиваться в мою личную жизнь?

– Нет, но знаете, мне в моей жизни тоже приходилось оставаться без единого франка. И, кажется, даже гораздо чаще, чем другим. Ничего в этом постыдного нет. Продолжайте, пожалуйста…

Когда он закончил, я взял слово:

– Прекрасно. А вы не можете сейчас вспомнить какую-нибудь деталь, которую забыли сообщить полиции? Вы понимаете, что это значит, не правда ли? Мелкая упущенная подробность, а вот сейчас она вдруг всплыла в вашей памяти?

Улыбнувшись, он отрицательно помотал головой:

– Я понимаю, что вы огорчены, месье Далор, но я вас предупредил.

– Все равно, спасибо, месье Баду.

Он открыл мне дверь. Я переступил порог.

– Мы оба потеряли время,– сказал он вместо прощания.

Я не считал, что потерял свое.

Вернувшись домой, я позвонил в Агентство. Ничего нового.

Взяв телефонную книгу, я обнаружил пять абонентов по фамилии Баду с разными именами.

Первый, которого я поймал при посредстве его секретарши, оказался тем, кто нужен.

– Алло? Месье Альбер Баду?

– Да, это я.

У него был сильный, уверенный голос, немного хамоватый. Голос типа, которого кормят бифштексами с кровью.

– С вами говорит Нестор Бюрма. Я звоню вам по поводу…

Он меня прервал и продолжал со смехом, который сбил меня с толку:

– …по поводу моего сына, да, я знаю. А какова ваша профессия, месье Бюрма? Незарегистрированный адвокат? Адвокат не у дел? Давайте выясним все сразу, вы уже не первый, кто предлагает свои услуги. Ваш номер третий. Люблю порядок.

– Я детектив, месье.

– Инспектор?

– Частный детектив.

Он прыснул со смеху:

– О! Вот это здорово! Прекрасно! Частный детектив куда лучше, чем адвокат. В моем списке вы первый из этой категории. Но что бы там ни было, у вас тоже мало шансов отхватить гонорар, так же, как и у тех господ законников. Не везет, а? А немножко денег вам сейчас было бы кстати, не так ли?

Он соображал быстро. Слишком быстро на мой вкус, и я уже было подумал, что позвонил напрасно.

– Никто не отказывается от небольшой суммы денег, месье.

– Со мной,– сказал он, продолжая смеяться,– вы не будете иметь этого удовольствия. Сходите-ка лучше к ростовщику, ведь не может быть, чтобы их всех поубивали.

– Дело не в этом…

– Без шуток? Ну, а в чем же дело? Вы же не можете мне не сказать, о чем речь? Я ведь не круглый идиот! Послушайте, папаша…

И он выдал мне монолог, где серьезное чередовалось со смешным.

– …как только один глупый папин сынок бросил взгляд на труп негодяя, погибшего насильственной смертью, целая куча вампиров и пиявок навострила ушки и пытается использовать ситуацию, чтобы отхватить немного деньжат. Если вдруг сынуля окажется в трудном положении, то папа, возможно, раскошелится. Так вот, ошибочка вышла, господин хороший. У моего сына не будет неприятностей. Я его знаю. Он достойный портрет моей покойной первой жены. Абсолютно ни на что не годен, даже для убийства ростовщика. Это было бы слишком красиво. А потом, хотя бы и так… Он захотел жить своей жизнью отдельно от меня, да?

Тут его голос немного надтреснул, совсем немного, но достаточно, чтобы я это уловил.

– …Я его не бросаю, но никогда и не вижу. Ему захотелось жить в этом квартале старых камней, потому что это его любовь – старые камни. А я работаю по металлу – металлоконструкции. У нас мало общих вкусов. Черт побери! Я тут начал раскрывать вам семейные тайны… Смешно, не правда ли?

– Я вас ни о чем не просил, месье.

– А я хочу дать вам понять, что бесполезно опять совать нос в это дело, если у вас снова зачешутся руки. Я спокоен за своего сына. У него не хватит энергии, чтобы совершить убийство, а если это и случилось, то он уже достаточно взрослый, чтобы самому выпутаться. И здесь частному детективу делать нечего, месье. И адвокату тоже нечего. Во всяком случае, во всем, что меня касается. Это ясно?

– Очень ясно. Извините, что вас побеспокоил.

– Ничего страшного. Это меня развлекло. Как вы думаете, зачем бы я брал трубку, чтобы лично отвечать по телефону? Господи! Вот уж действительно, впервые с тех пор, как существует мой сын, он меня немного развлек. Я чуть было не решился удвоить его содержание. Итак, прощайте, месье.

И он положил трубку.

Я сделал то же самое. Медленно, как будто это был предмет исключительной ценности. Мой лоб был сейчас такой же морщинистый и озабоченный, как у Мориса Баду. Хорошо откормленный папаша обладал громким голосом большого страшного буки, но плохо сдерживаемое волнение временами заставляло этот голос дрожать. Что б он там ни утверждал, он придет на помощь своему сыну, если тот попадет в скверную историю. Молодой очкарик не убивал Кабироля, но его поведение было странным до предела. Я посмотрел на календарь. 5-е апреля. Он уже получил от папаши свое пособие и с высокомерным презрением отверг мое предложение разделить с ним мой гонорар. Предложение было липовым, но ничто не давало ему повода догадаться об этом. Итак, если сегодня утром он пошел к Кабиролю, то наверняка не для того, чтобы заложить какую-то вещь. Эта версия всего лишь прикрывала настоящую цель визита.