Ганс Гадамер - Хайдеггер и греки

• Название: Хайдеггер и греки
• Автор: Ганс Гадамер
• Жанр: Философия
• Год: 1990

Текст печатается по: Hans-Georg Gadamer. Heidegger und die Griechen.//AvH Magatin. 1990. № 55. S. 29-38

---

"быть в действии". Это слово обозначает, стало быть, деятельное бытие, не сводящееся лишь к действию, которое само имеет место только до тех пор, пока не предстает как завершенное, "Telos". В природе дело обстоит иначе. То, что по природе является движущимся, всегда находится в пути от природы к природе. Семя или зародыш, цветок или гниющий фрукт - все тут находится "в действии". Что же произошло, - почему вдруг словом "Energeia" стали выражать энергию?

Теперь я перехожу к выводам. Конечно, у греков можно учиться не только тому, о чем у нас шла речь. Вспомним хотя бы о проблеме смерти, которая стала центральной проблемой христианства. Да и другие религии дали свои ответы на вопрос о смерти. Греки же давали ответ исходя из собственного знания о подземном царстве мертвых и об острове спасенных;

безысходной печалью расставания с ушедшими веет от великолепных греческих надгробий, созданных еще во времена Платона, но вновь и вновь волнующих нас. Тут тоже опыт смерти, но он не принадлежит нашей собственной истории. Новалис в "Гимнах к ночи" выразительно противо-поставил этот опыт христианскому благовещению. Так, значит, всякий язык есть самоистолкование человеческой жизни. Это и имел в виду Хайдеггер еще тогда, когда делал свой набросок "Герменевтики фактичности". Только в отличном от самого себя существовании достигается такое прояснение; прояснением являемся мы сами, и осуществляется оно во всех языках. В этом отношении у всех нас одинаковая исходная ситуация мышления. Если в иных странах Африки французский язык представляет практически единственную возможность приблизить людям, живущим там идеи, развитые европейской философией, то тут есть своя проблема. Язык живущих там людей, язык, в терминах которого они пополняют свой собственный опыт мира, не имеет - или еще не имеет? - возможности преобразовать себя во французский. Технологические процессы будут, очевидно, стремиться повсюду, в большей или меньшей степени, выработать единый язык общения. Но вряд ли отсюда придет существенная помощь! Ведь философия - не простая система общения. Она начинается только там, где преодолевают формализм знаков, символов и условностей. Это относится и к нам самим, живущим в сердце Европы: если мы хотим выразить в понятии наш собственный опыт мира, мы должны выйти за пределы диктуемого формулами употребления наших слов-понятий. Исходя из такого понимания, я в свое время вместе с Иахимом Риттером основал "Архив истории понятий". Он призван не обогащать нашу ученость, а заострять смысл основных тонов и обертонов, которые звучат в наших словах-понятиях, когда те употребляются в речи.

Именно в том, что Хайдеггер умел услышать в словах их тайное происхождение и скрытое настоящее, я и вижу непревзойденное величие философа. Если он с легкостью мог интерпретировать тексты, то я, в противоположность ему, часто испытывал в этом затруднения. Он же силой подчинял тексты собственным интенциям, для чего и обращался к знанию исходного смысла слов. Хайдеггер умел обнажить многозначность слов, внутреннюю силу притяжения живого словоупотребления и его понятийных импликаций, обострить нашу к ним чувствительность, и тут я вижу непреходящее наследие, которое он завещал нам и которое едино для всех нас, здесь собравшихся. В том и состоял позитивный смысл "деструкции", не имевшей ничего общего с разрушением. Это ощущает всякий, даже если он с превеликим трудом учил немецкий язык или не в совершенстве владеет языком греческим.

Здесь речь идет не о приобретении некоторого запаса слов или о следовании правилам, а о постоянном формировании горизонта и об открытости по отношению к другим, все равно, на каком языке мы, смотря по обстоятельствам, стремимся с ними объясниться. Хайдеггер действовал поистине новаторски, связуя воедино способность мышления и языковую. фантазию, что компенсирует в моих глазах все слабости, перед лицом которых филологи, вопреки Хайдеггеру, часто испытывали сомнения. Так, в хайдеггеровском переводе песни греческого хора были найдены две дюжины ошибок. Однако ведь эти ошибки, которые, несомненно, влекли за собой определенные искажения текста, давали больше для понимания всего текста, чем "цеховое" исследование. Так же обстоит дело, как мне представляется, и с хайдеггеровской интерпретацией Гельдерлина. Правда, здесь я вынужден был те или иные места счесть неприемлемыми. Но точность, поэтичность, непосредственность, с которой у Хайдеггера зазву-чали эти стихи Гельдерлина, - этому надо учиться. Конечно, надо не подражать, но учиться такому обращению с языком, при котором он. выражает свою мудрость. Приведу пример. Есть стихотворение Стефана Георга - он адресовал его голландскому поэту Альберту Фервею, с которым был дружен. Стихотворение воспевает фрисландский ландшафт и повествует о "шуме волн (Gerausch) огромного озера". Чувствовал ли кто-нибудь, все равно, немец он или нет, что слово "шум" (Gerausch) происходит от слова "rauschen" (шуметь, шуршать, журчать)? Речь у Стефана Георге идет о журчании волн, которое поэт так передает в стихотворной строке, что мы как бы слышим вокруг тот шум. Так и мышление должно своим способом всегда искать слово, которое столь же тонко служило бы целям нашего самовыражения; конечно, всякое мышление всегда должно будет при выходе из своего собственного родного языка определять величину открытости миру. Ведь из мира выступает верное слово, пригодное человеку для самовыражения, слово, в котором ему и является помысленное содержание, - а оно всегда наличествует в языке понятий. Мышление существует в слове и понятии, подобно тому, как поэзия - в слове и образе. Ни слово, ни понятие, ни образ не употребляются лишь как простой инструмент. В них есть нечто, возвышающееся до ясности, в которой - закончу словами Хайдеггера, - "живет мир" ("es weltet").

Пер. М.Ф.Быковой Сверка Н.В.Мотрошиловой

Примечания

1

 Речь идет о выходящем в издательстве В. Клостерманн Собрании сочинений Мартина Хайдеггера (Martin Heidegger. Gesamtausgabe. Vittorio Klostennann - Verlag. Frankfurt/M). У истоков данного издания стоял сам Хайдеггер, который не только дал право издательству публиковать его сочинения, но и собственноручно подготовил первые тома Собрания к публикации. Он же, в основном, установил и хронологию публикации отдельных томов и циклов лекций. Все тома имеют определенное название, соответствующее публикуемым материалам или целым манускриптам.

2

 Имеется в виду более поздняя работа М. Хайдеггера "Техника и крутой поворот" ("Die Technik und die Kehre"), написанная в 1962 году.

3

Проф. Клаус Хельд, известный немецкий исследователь феноменологии, делал на симпозиуме большой юбилейный доклад на тему "Современное состояние философии и хайдеггеровская феноменология настроения".

4

 Х.-Г. Гадамер имеет в виду вышедший в 1989 г. том 65 Собрания сочинений Хайдеггера - M.Heidegger. Beitrage zur Philosophic (Vom Ereignis). Публикация этого тома стала ярким событием в мировом хайдеггероведении. Работа "Beitrage zur Philosophic" может по праву рассматриваться как второе по значимости произ-ведение Хайдеггера, - в чем, в сущности, едины западные исследователи его философии. Ибо "Beitrage" является второй работой Хайдеггера, в которой "после первой фундаментальной онтологической разработки вопросов бытия в "Бытии и времени"... излагается бытийственно-исторические пути разработки тех же самых вопросов" (M.Heidegger. Beitrage... - Vorsatz). В том вошли совсем неизвестные широкому читателю тексты Хайдеггера, написанные им в период 1936-1938 гг. Однако пикантность ситуации, сложившейся вокруг выхода в свет настоящего тома, состоит в том, что Хайдеггер, передавая издательству Клостерманн право на публикацию своих сочинений, дал наказ публиковать "Beitrage" лишь после пол-ного завершения публикации его фрайбургских и Марбургских лекций. В этом смысле выход в свет "Beitrage" был несколько преждевременным: издатели еще не сумели выпустить все лекции Хайдеггера названных периодов. Однако издатели, принимая в расчет весьма острую ситуацию, сложившуюся в 80-е годы в хайдегге-роведении, и обострившуюся социальную и политическую ситуацию в мире в целом, сознательно пошли на нарушение авторского наказа - с целью дать исследователям новый материал о Хайдеггере-философе и новые аргументы для осмыс-ления социальной действительности и ее проблем. И действительно, том заслуживает пристального внимания, а активность издателей искренней призна-тельности.

5

Речь идет о дискуссии с китайскими коллегами, занимающимися философ-ской герменевтикой; она также состоялась в рамках хайдеггеровского симпозиума в Бонне.