Генри Джеймс - Послы

• Название: Послы
• Автор: Генри Джеймс
• Издательство: Наука, Ладомир
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-86218-295-0

Американский писатель Генри Джеймс (1843–1916) — крупнейшая фигура в литературе западного мира, один из новаторов, давших направление психологической прозе XX столетия.

Роман «Послы» (1903), который Джеймс считал своим главным творческим свершением, выходит на русском языке впервые. Читателям предстоит увлекательное путешествие в мир человеческих страстей, запутанных ситуаций, глубоких переживаний. Вместе с главным героем мы побродим по улицам туманного Лондона, погуляем по бульварам сияющего Парижа. Автор с помощью своих героев раскроет много тайн, главная из которых — тайна человеческой души.

Издание подготовили М. А. Шерешевская, А. М. Зверев.

---

— Надо думать, к твердому решению, проверенному опытом и закаленному в огне… Ах, если бы, — вырвалось у него, — ты в первый мой месяц здесь согласился уехать со мной!..

— И что тогда? — вставил Чэд, когда Стрезер, словно под тяжестью охвативших его мыслей, вдруг замолчал.

— Тогда мы были бы уже дома.

— Да, но за счет ваших удовольствий.

— У меня был бы на них целый месяц. Зато сейчас, если хочешь знать, — прибавил Стрезер, — я получаю их столько, что мне хватит до конца моих дней.

Чэда эти сетования явно позабавили и заинтересовали, хотя далеко не все казалось ему ясным — частично потому, что с самого начала требовало от него немалых усилий, чтобы разобраться, какой смысл Стрезер вкладывал в понятие «удовольствия».

— А что, если я бы вас бросил…

— Бросил?..

— Да. Всего на месяц-два, пока я обернусь туда и обратно. Мадам де Вионе, — Чэд улыбнулся, — присмотрела бы за вами в мое отсутствие.

— Ты поедешь домой, а я останусь здесь? — На мгновение их глаза вновь встретились. — Что за бред! — воскликнул Стрезер.

— Но я хочу повидаться с матушкой, — мгновенно возразил Чэд. — Помилуйте! Я так давно ее не видел!

— Да, давно. Вот оттого-то я поначалу очень круто разговаривал с тобой, убеждая ехать. Ты вполне показал нам, что превосходно обходишься без свиданий с ней.

— О, — сказал Чэд, сияя, — я сейчас не такой. Я стал лучше.

Он упивался легкой победой, и Стрезер снова расхохотался.

— Жаль, что не хуже, тогда я знал бы, как мне с тобой поступить. Заткнул бы рот кляпом, связал по рукам и ногам и притащил бы, упирающегося, дрыгающегося, прямо на пароход. Интересно, так ли уж сильно тянет тебя повидать матушку?

— Так ли уж сильно? — Чэд, видимо, затруднялся дать ответ.

— Да, так ли уж сильно.

— Ну… вы сами меня растормошили. Сейчас я, право, ничего не пожалел бы, чтобы ее повидать. К тому же вы заронили в моей душе сомнение: я не знаю, как сильно она этого хочет.

— Если тобою и впрямь движут такие чувства, — сказал Стрезер, — отправляйся завтра же пароходом французской компании. Если все так, как ты говоришь, я, разумеется, не могу не согласиться на твой отъезд.

— Вот и прекрасно. Еду немедленно, — заявил Чэд. — А вы остаетесь здесь.

— Да. До ближайшего парохода, на котором последую за тобой.

— И это называется, вы соглашаетесь на мой отъезд?

— Несомненно. Как иначе это назвать? Единственное, чем ты можешь удержать меня здесь, — сказал Стрезер, — это тем, что останешься сам.

Чэд помолчал, собираясь с мыслями.

— А все-таки я вас обставил.

— Обставил? — отозвался эхом Стрезер, и оно прозвучало крайне невыразительно.

— Ну, если сюда едут Пококи, стало быть, она не доверяет вам, а если она не доверяет вам — вы сами знаете, что это значит…

Поразмыслив с минуту, Стрезер решил, что не знает, о чем речь, однако не преминул напомнить Чэду:

— Вот видишь. Ты тем более мне обязан.

— Предположим, обязан. Как прикажете расплачиваться с вами?

— Не бросать меня. Остаться со мной и постоять за меня.

— Ну знаете…

Тем не менее, когда они спускались по лестнице, Чэд, словно в знак и в залог неизменной верности, вдруг положил ему руку на плечо. Они шли медленно, рядом, и во дворике продолжили разговор, но, ни до чего не договорившись, в итоге расстались. Чэд Ньюсем удалился, а Стрезер, оставшись в одиночестве, поискал глазами, — правда, не слишком их напрягая, — своего друга Уэймарша. Но Уэймарш, по всей видимости, вниз еще не сошел, и в конце концов Стрезер направился дальше, так его и не дождавшись.

Часть 8

XVIII

В четыре часа пополудни Стрезер так все еще не удосужился повидать своего старого друга, но, словно возмещая не состоявшуюся с ним встречу, беседовал о нем с мисс Гостри. Весь день его не было дома, отдавшись городу и собственным мыслям, он бродил, размышлял, мятущийся и в то же время сосредоточенный, — и кончил тем, что появился в квартале Марбеф, где был радушно принят.

— Уэймарш, я убежден, вел, так сказать, за моей спиной переписку с Вулетом, — поведал он мисс Гостри, осведомившейся об адвокате из Милроза, — и в результате вчера вечером я получил оттуда грозный окрик.

— Вы хотите сказать, письмо с просьбой вернуться?

— Если бы так. Телеграмму — она у меня в кармане: «Первым пароходом домой».

Собеседница Стрезера, как можно было заметить, разве что не побледнела. Но, спохватившись, на время сохранила хладнокровие. Возможно, именно это обстоятельство и помогло ей сказать с напускным равнодушием:

— И вы собираетесь?..

— Что вы почти заслуживаете, бросив меня на произвол судьбы.

Она покачала головой так, словно его упрек был не достоин ответа.

— Мое отсутствие пошло вам на пользу — достаточно взглянуть на вас. Каюсь, я сделала это намеренно, и расчет мой оправдался. Вы уже не тот, каким были. И для меня теперь главное, — она улыбнулась, — быть вам под стать. Вы уже стоите на собственных ногах.

— Сегодня я все еще чувствую, — любезно вставил он, — как вы мне нужны.

Она снова внимательно на него посмотрела.

— Обещаю впредь не бросать вас, но с тем, чтобы только слегка приглядывать за вами. Вы уже получили импульс и способны передвигаться без посторонней помощи.

— Да, пожалуй, — благоразумно согласился он, — передвигаться худо-бедно я могу. Вот что, по правде говоря, и вывело нашего друга из себя. Он — особенно глядя, как я хожу, — не может этого вынести. Последняя капля, переполнившая чашу. Он жаждет, чтобы я убрался отсюда, и, надо думать, написал в Вулет, что я нахожусь на краю гибели.

— Ах, полноте, — пробормотала она. — Но ведь это только ваша догадка.

— Догадка, вы правы. Но она все объясняет.

— А он все отрицает? Или вы еще его не спрашивали?

— У меня не было времени, — сказал Стрезер. — Только вчера вечером, сопоставив различные факты, я догадался, а с тех пор мы с ним не пересекались.

Такой ответ ее не убедил:

— Вы крайне раздражены — за себя не ручаетесь?

Он поправил очки.

— Неужели я выгляжу таким разъяренным?

— Вы выглядите лучше некуда.

— Да мне и не на что сердиться, — заявил он. — Напротив, Уэймарш оказал мне услугу.

— Доведя ситуацию до предела? — заключила она.

— Как превосходно вы все понимаете! — воскликнул он почти ворчливо. — Во всяком случае, Уэймарш не станет ни под каким видом отрицать или выкручиваться. Он действовал по глубочайшему убеждению, с чистой совестью и после многих бессонных ночей. Он признает, что это его рук дело, и будет считать, что оно ему удалось; в итоге любое наше объяснение закончится полным примирением: мы опять будем вместе, наведя мост через темный поток, который нас разделял. Наконец-то благодаря тому, что он сделал, нам будет о чем поговорить.

Она помолчала.

— Вы бесподобно это воспринимаете! Впрочем, вы всегда бесподобны.

Он тоже выдержал паузу — такую же, как она; затем на той же высокой ноте выразил полное с ней согласие:

— Вы совершенно правы. Я бесподобен, удивителен, особенно сейчас. Смею сказать, просто неподражаем и даже не удивлюсь, если окажется, что выжил из ума!

— Так расскажите мне все, — уже серьезно потребовала она. Но, поскольку он некоторое время безмолвствовал, лишь ответив взглядом на ее взгляд, который она с него не спускала, ей пришлось зайти с другого конца, где ему было легче удовлетворить ее любопытство: — Что такое мистер Уэймарш, собственно, сделал?

— Написал письмо. Одного оказалось достаточно. Он сообщил в Вулет, что за мной нужен глаз.

— В самом деле нужен? — спросила она с интересом.

— В высшей степени. И он будет мне обеспечен.

— Иными словами, ни якоря, ни рук вы не поднимаете?

— Нет, не поднимаю.

— И уже дали телеграмму?

— Нет. Но подвигнул на это Чэда.

— Что вы отказываетесь ехать?

— Что он отказывается ехать. Сегодня утром мы поговорили начистоту, и я его убедил. Он заявился ко мне, когда я еще не встал, — объявить, что готов… готов возвратиться. Ну, а после десяти минут разговора со мной ушел с намерением сообщить, что остается.

Мисс Гостри слушала, не пропуская ни слова.

— Стало быть, вы остановили его.

Стрезер вновь опустился в кресло.

— Да, остановил. На некоторое время. Вот видите, — он поискал слова более выразительные, — к чему я пришел.

— Вижу, вижу. А мистер Ньюсем? Он ведь готов был ехать.

— Да, вполне.

— И искренне считал, что вы тоже?

— По-моему, да. Более чем. Он был крайне удивлен, когда обнаружил, что рука, которая должна была тащить его домой, внезапно превратилась в механизм торможения.

Такой отчет о событиях не мог не захватить мисс Гостри.