Б. Дедюхин - СОБЛАЗН.ВОРОНОГРАЙ

• Название: СОБЛАЗН.ВОРОНОГРАЙ
• Автор: Б. Дедюхин
• Жанр: Историческая проза

В книгу вошли произведения, рассказывающие о жизни великого князя Василия II Темного.

---

Василий Васильевич въехал в Кремль победителем, столица дружно присягнула ему. Преследовать и карать мятежных братьев своих великий князь не захотел, только послал к ним боярина Василия Федоровича Кутузова с наказом: «Брат Дмитрий! Какая тебе честь и хвала держать в неволе мать мою, а свою тетку? Ищи другой славнейшей мести, буде хочешь, а я сижу на престоле великокняжеском».

Шемяка почел за благоразумное искать мира. Послал боярина своего верного Михаила Сабурова привезти Софью Витовтовну в Москву. Тот выполнил поручение и бил челом Василию Васильевичу, просился к нему на службу, отказываясь возвращаться к Шемяке.

Дмитрий Юрьевич Шемяка объявил себя великим князем всея Руси 12 февраля 1446 года, а через год и пять дней, 17 февраля 1447 года, дал крестную или клятвенную грамоту, в которой обязывался более не мыслить о великом княжении и славить милость Василия Васильевича до последнего издыхания. Клятву в этом давал самую страшную, какую только мог помыслить, так закончил ее: «Ежели преступлю обеты свои, да лишуся милости Божией и молитвы Святых Угодников земли нашей, митрополитов Петра и Алексия, Леонтия Ростовского, Сергия, Кирилла и других, не буди на мне благословения епископов русских».

Бояре же его, увидевши великого князя, ходящим посвоей воле, переметнулись к нему от Шемяки резво, аки тараканы. Сам же Дмитрий Юрьевич, видя свое изнеможение, утек с остатками бояр и княгинею своею в Галич.

И князь Иван Можайский с ним же.

В Твери тихо радовался Борис Александрович: ни в чем не замешан оказался и при своей выгоде.

Великий князь великодушно простил обоих мятежников: дал им наследственные уделы.

Мир и Пасху того года Василий Васильевич со своей семьей и любимыми боярами отпраздновал в Ростове у епископа Ефрема.

Глава тринадцатая 1448 (6956) г. ИУДИН ГРЕХ

1

Михаил Федорович Сабуров стал одним из самых преданных бояр великого князя. Он же взялся изловить и доставить в Москву боярина Никиту Константиновича, который ослепил Василия Васильевича. Оказалось это делом гораздо более легким, чем Сабуров предполагал:

Никита без особого принуждения, почти даже добровольно, приехал с ним в Москву.

Сначала держался бесстрастно, но не надолго его хватило- увидев слепого великого князя, он бухнулся ему в ноги;

– Убей меня, государь, жизнь мне тошна, невыносима.

– Убивать не, буду. Ты мне свои очи отдашь.

– Отдам! Сам себе выколю, хочешь?

– Нет. Станешь поводырем моим. Неотлучно при мне будешь.

– Государь всемилостивейший, хочу до конца дней моих быть в оскорблении скорбном – хоть глумцом и скоморохом, хоть псом смердящим, только бы искупить грех страшный.

Никита стал не просто поводырем, но заботливой нянькой незрячего великого князя. И обнаружилась у обоих одна общая любовь – к полевым цветам. Они приходили на Великий луг или в Государево займище и бродили среди высоких трав, радуясь цветам совсем по-детски-и не подумать, что один из них – самодержец, для которого чужая жизнь не дороже одуванчика, а второй совсем недавно был палачом его.

Василий Васильевич ощупывал колючее высокое растение с цветочками, как у репья, угадывал:

– Татарник нешто?

– Нет, государь, карлина трава это.

– Верно, А это таволга, конечно, больше такого запаха не встретишь ни у одного растения, А у этой бустылинки листочки такие мягкие да нежные… Заячья капустка?

– Да, государь. Вот рядом – Христово око.

– Где? Дай-ка… Помню: глазок ясный, чистый, опушенный тонкими ресничками, А вот в Поле, когда ездил я в Орду, видел один удивительный цветок – Уголекв огне называется. У нас не растет. А если бы рос, я бы не угадал: на ощупь – обыкновенный горицвет, как лютик, и без запаха. Только по цвету, узнать можно: черная середка, а вокруг красные лепестки – точно как уголек в огне. Правда, листья у него, как у укропа, можно их на ощупь определить.

Все, кто, наблюдал за ними, диву давались, что Василий Васильевич совершенно забыл, кем, был для него Никита, а тот водил князя, словно ангел-хранитель.

2

Стал исполнять Никита и дьяческие обязанности, притом составлял грамоты не только под диктовку, но просто по указанию; напиши то-то и то-то… Никита все понимал с полуслова, легко было с ним великому князю.

– Напиши: мы знаем и помним, что вера православная в земле греческой воссияла…

– Пишу. Про святого царя Константина упомянуть?

– Всенепременно.

– Пишу: «…христианская вера первоначально воссияла и возросла в земле греческой, которую Бог воздвиг для сего царя Константина»- правильно написал?

– Зело хорошо, лучше моего излагаешь. Теперь о том пиши, что наш святой Владимир равноапостольный, который решился принять ее после испытания всех вер…

– Ясно, государь. Пишу: «…из Греции она перенесена была на Русь святым Владимиром равноапостольным, который решился принять ее после испытания всех вер…» Правильно пишу? Ага… «До смерти Фотия русские твердо содержали взятую от греков православную веру…» Так? Дальше что?

– Дальше напиши, что на Русь пришел непрошеный и нежданный митрополит Исидор, изменник православию, пытался было поддать отступнику-папе и Русскую Церковь.

– Так, написал. Теперь что? Просим вместо изменника православию другого прислать? Твердого в вере?

– Нет, постой. Напиши сначала, что путешествие в Константинополь далеко и крайне трудно… Что митрополиты-греки не знают русского языка, а это затрудняет наши отношения с ними… Ну, добавь еще, что проклятые агаряне беспокоят нас своими наскоками, что в окрестных странах неустроенность и мятежи… А потому…

– А потому – мы своего митрополита изберем?

– Нет, не спеши. Пиши так: «Того ради просим святое владычество послать нам честнейшее писание…»

– Пишу, пишу… «С благоволения святого твоего владычества и божественного и Священного Собора… избрать человека доброго, мужа духовного, верою православного и поставить нам митрополитом на Русь…»

– Добавь еще: «Понеже и прежде такое поставление на Руси митрополитов бывало».

– Хитро измыслил ты все, государь! Патриарх и император в Греции стали униатами, ты с ними как бы советуёшьея, а по истине напрочь обосабливаешься и все сам-один решаешь. Хитро!

Отвезти грамоту поручалось Василию – Полуекту Море. Давая ему наставления, снабдив подорожной и деньгами, великий князь посетовал:

– Эх, жаль, Василий, что не научил ты меня играть в шахи вслепую. Я бы сейчас с Никитой да Марьюшкой сражался, как ты, стоя спиной к доске.

Никита от этих слов пригнулся, словно в ожидании удара. Сознание неискупимой вины, жалость и боль увидел Полуект в его глазах и порадовался, что этого не может видеть великий князь.

3

Только выехал из Кремля посол, как пришла весть, что в Константинополе 31 октября 1448 года скончался император Иоанн VIII Палеолог. Василий Васильевич послал гонца отозвать Полуекта с дороги назад. Когда тот, не понимающий в чем дело и несколько раздосадованный, вернулся, великий князь объяснил:

– Грамоту давай обратно, а мало спустя повезешь другую.- Повернулся к Никите:- Спрячь бумагу на сохранение.- Дьяк и боярин стояли озадаченные, Василий Васильевич чувствовал их молчаливое вопрошание и разъяснил: – Соберем всех русских епископов на святой Собор для поставления своего митрополита, без дозволения патриарха, без ведома императора византийского.

Никита с Полуектом оставались в молчаливом оцепенении, не зная, как отнестись к столь неслыханному решению, переглянулись: мол, не ослышались ли? Полуект первый нашелся:

– А я, значит, отвезу новую грамоту в Константинополь, чтобы они там больше о нас не беспокоились?

– Истинно, у них своих забот хватает.

Пока несли гонцы приглашения, пока ехали из разных концов митрополии архиереи, великий князь обсуждал с епископом Ионой подробности предстоящего дела, которое было совершенно исключительным и небезопасным, в осуществлении которого даже самые мелкие огрехи могли все испортить.

– Скажи, святитель, на оснований каких церковных канонов можем мы избрать верховного своего владыку?

Иона готов был к ответу:

– На основании первого правила Святых Апостолов которое гласит: «Три епископа должны суть безо всякого извета поставлять большого святителя».

– А в решениях Соборов православных нет ли какой указной меры на сей счет?- дотошно пытал великий князь, а Иона и в этой части был готов:

– Есть. Четвертое правило. Первого Вселенского Собора повелевает поставлять старшего епископа всеми епископами области, в случае нужды по крайней мере троими… Есть также и иные правильные начала, сиречь главизны.

– А что скажем мы грекам?