Михаил Салтыков-Щедрин - Том 13. Господа Головлевы. Убежище Монрепо

• Название: Том 13. Господа Головлевы. Убежище Монрепо
• Автор: Михаил Салтыков-Щедрин
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1971

Настоящее Собрание сочинений и писем Салтыкова-Щедрина, в котором критически использованы опыт и материалы предыдущего издания, осуществляется с учетом новейших достижений советского щедриноведения. Собрание является наиболее полным из всех существующих и включает в себя все известные в настоящее время произведения писателя, как законченные, так и незавершенные.

В тринадцатый том вошли произведения «Господа Головлевы» и «Круглый год».

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Приводим наиболее существенные варианты из писарской копии.

Стр. 292, строка 9. После: «становую квартиру» — было:

и сверх того к нам назначили какое-то совсем новое лицо: урядника.

Стр. 293, строка 21. После: «говорил бы о сердцеведении» — было:

и о внутренней политике, и чтобы…

Стр. 293, строка 17 сн. После: «и так далее до конца» — было:

А тут еще на помощь к нему подоспеет урядник… Что такое этот урядник! Что означает сей новый чин?

Стр. 296, строка 1 сн. После: «молодых отростков для ее огорода» — было:

Затем уже совсем было собрался домой, как вдруг вспомнил об уряднике.

— Ну, а урядник? — обратился я к батюшке, — как-то он на мои пропаганды взглянет?

— Об уряднике ничего сказать не могу и даже впервые о такой должности слышу, — ответил он, — читал, правда, в газете, будто бы в Костромской губернии у одного обывателя пропала курица и будто бы господин урядник ту курицу за семьсот верст нашел, но верно ли это — сказать не могу.

Стр. 299, строка 21. После: «политически неблагонадежного лица» — было:

Все равно как история с нигилизмом. Кому до 1862 года могло даже во сне привидеться это интересное явление, наделавшее столько шума в нашей печати и, к несчастию, даже в жизни?

Стр. 301, строка 17. Вместо: «следовать куда глаза глядят» — было:

следовать в места не столь отдаленные.

Стр. 306, строка 11 сн. После: «поднять» — было:

И к тому же, наверное, найдутся люди, которые увидят тут каламбур…

Стр. 308, строка 16. После: «будет прием урядников» — было:

и кстати я познакомлю вас с моими молодцами урядниками.

Стр. 318, строка 15 сн. После: «вы благородный человек» — было:

По нужде я могу быть даже откровенным с урядниками, потому что они призваны исполнять мои предначертания…

Автор подверг в очерке осуждению произвол властей, дошедший до последней крайности и принявший форму пресловутого «сердцеведения». С беспощадным сарказмом осмеяны здесь некоторые конкретные «охранительные» мероприятия правительства — введение института полицейских урядников, усиление средств уездной полиции, выступление Гейнса, отразившего «твердые» установки и настроения правительственных верхов. Одновременно сатирически заклеймена трусость и податливость дворянского либерала-фрондера, постыдно пасующего перед реакцией.

Очерк получил высокую оценку в печати. «Г. Салтыков, — отмечал Буренин, — под видом легкого фельетонного очерка, в маленькой раме будто бы чисто бытовой картинки захватывает одно из существеннейших отрицательных явлений современной жизни. Сатирический герой этюда становой новейшего, «последнего» пошиба, и в его образе сатирик обрисовывает самые выдающиеся черты целого направления, обрисовывает с такою полнотою и выдержкою, какая ему не всегда удается. Сатира не переходит ни разу в шарж, не страдает околичностями и юмористическим балагурством, не чуждым иногда г. Салтыкову: она проведена с начала до конца очень тонко, с чувством меры и оставляет впечатление вполне ясное и цельное». Подробно пересказав содержание, критик приходил к выводу: «Вообще можно сказать, не рискуя впасть в ошибку, что новый этюд г. Салтыкова, несмотря на легкую фельетонную форму, принадлежит к числу наиболее выдержанных, наиболее определенных и глубоких его сатир»[276].

Считая, что «лучшей из беллетристических статей февральской книжки «Отеч. записок», без сомнения, является очерк Щедрина», обозреватель одесской газеты «Правда» подчеркивал: «Разговоры обывателя с Грациановым и в особенности речь последнего с сотским как нельзя более типичны и полны самой злой иронии. Но что особенно замечательно вообще в сатирических очерках г. Щедрина и, разумеется, также и в этом — это именно их современность, — он особенно умеет всегда подметить отрицательные стороны современной «злобы дня» и вместе с тем подметить в ней пошлую сторону, которую и предает беспощадному сарказму. Новый рассказ его может быть лучшим подтверждением этого»[277].

«Прекрасный», «своевременный», «остроумный» очерк «Тревоги и радости…» вызвал сочувственные по большей части отклики и других периодических изданий. Считая, что «для воспроизведения современного помещичьего быта больше всех русских писателей делал и сделал Щедрин», обозреватель «Русск. курьера» (1880, № 53, 24 февраля, подпись: Б. Н.)называет рассматриваемый очерк «замечательнейшим», хотя и не лишенным, как всякая «чистая» сатира, известной «односторонности».

Мы живем среди полей и лесов дремучих… — строка из цыганской песни в опере Верстовского «Пан Твардовский», по либретто Загоскина. Песня была впервые «опубликована в «Драм. альманахе» (СПб. 1828, стр. 133–134).

…называли куроцапом. — Это прозвище неоднократно встречается у Салтыкова (см., например, очерк «Охранители» в цикле «Благонамеренные речи», а также главу «Предводитель Струнников» в «Пошехонской старине»). В «письмах» «Из деревни» Энгельгардта прежний становой именуется примерно так же — «курятник» (ОЗ, 1879, № 1, стр. 134).

…более или менее отдаленных городов — то есть возможных пунктов административной ссылки.

Вот хоть бы «филантропии» эти… — Рассказчик, выступающий в роли кающегося либерала, намекает на «грехи» молодости — увлечение передовыми идеями, проповедь человеколюбия и т. п.

Когда объявили свободу вину... — Имеется в виду отмена в 1861 году так называемых откупов (см. прим. к стр. 326) и введение вместо них винногоакциза, то есть налога, включенного в цену вина сверх его стоимости (ср. в «Благонамеренных речах»: «Насчет вина свободно, а насчет чтениев строго. За ум взялись», т. 11, стр. 111).

А ежели бы вы в то время вместо «свободы»-то просто сказали: улучшение, мол, быта… — В период подготовки манифеста 19 февраля 1861 года самый термин «освобождение» заменялся в официальных документах словами: «улучшениебыта помещичьих крестьян».

…ни курить фимиам, ни показывать кукиш в кармане, ни устраивать мосты и перевозы… — Об отношении Салтыкова к земству см. т. 7, стр. 550 и 617.

…позволявшие себе носить волосы более длинные, чем нужно. — Ирония по адресу гонителей «нигилистов», раздраженно реагировавших на такие внешние приметы разночинцев-демократов, как костюм, манера держаться, стрижка волос и т. п. «Длинноволосый», «нестриженый» или, напротив, «стриженая» в лексиконе реакционеров и обывателей служили прямым обозначением «нигилиста» и «нигилистки».

…как некогда выразился академик Безобразов… — См. стр. 696.

…а просто явилось ответом на требование темперамента… — Салтыков, вероятно, обыгрывает здесь словоупотребление Безобразова в статье «Наши охранители и наши прогрессисты»: «Всякая действительность, с какой бы точки зрения ни смотреть на нее, заключает в себе свет и тени; видеть более света или более густые тени зависит от того или другого личного настроения и даже темперамента» (PB, 1869, № 10, стр. 464).

Исправник — начальник уездной полиции в дореволюционной России.

«…Кимвал бряцающий…» — библейское выражение (кимвал — музыкальный инструмент с сильно звенящим звуком), служащее Салтыкову для иронического обозначения бессодержательности и агрессивности охранительной идеологии.

…будет прием урядников. — Должность полицейскихурядников была введена высочайше утвержденным положением Комитета министров летом (9 июня) 1878 года «для усиления средств уездной полиции и в помощь становым приставам для исполнения полицейских обязанностей, а также для надзора за действиями сотских и десятских на местах и для их руководства» («Собрание узаконений и распоряжений правительства, издаваемое при Правительствующем Сенате», 1878, № 37, 28 июня, стр. 721–722; далее следует «Проект временного положения о полицейских урядниках в сорока шести губерниях, по общему учреждению управляемых»). 20 июля 1878 года Правительствующему Сенату была представлена «Инструкция полицейским урядникам», утвержденная накануне министерством внутренних дел (о ней см. стр. 723).

Эти постановления и документы, естественно, привлекли к себе внимание печати. Так, «Голос» поместил пространную заметку, приветствовавшую новый институт — страж «порядка» и «спокойствия»: «Урядники волей-неволей являются облеченными и политической миссией: на них будет лежать воспитывание, собственным примером, в народной массе строгого чувства законности и доверия к правительству, им предстоит сделать совершенно безвредными всякие утопические бредни, которые, тем или другим путем, могут распространяться среди народа» (1878, № 292, 22 октября). Редакционной статьей откликнулись на это событие и «Моск. ведомости» (1879, № 23, 26 января). Сатира Салтыкова, таким образом, осмеивала и самый институт, и отношение к нему со стороны либерально-охранительной прессы.