Людмила Бояджиева - Уроки любви

• Название: Уроки любви
• Автор: Людмила Бояджиева
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Она получила от судьбы щедрые подарки — обворожительную внешность, острый ум, фантастический голос. Она научилась властвовать мужскими сердцами. Она — Избранная. Бесстрашная шпионка, великолепная примадонна, отчаянная авантюристка… Шлюха и девственница — всего лишь роли, которые предстоит сыграть Избранной в феерическом спектакле ее жизни — вечном поединке первозданной страсти и высокой любви.

Книга состоит из трех новелл, в каждой из которых действуют одни и те же герои, прошедшие путь реинкарнации. Как если бы труппа одного театра играла разные спектакли на тему: страсть- дар — нравственные ценности. То, что знаменитая американская певица семидесятых годов и русская шпионка времен Первой мировой войны — разные воплощения Избранной, наделенной феноменальным вокальным даром, становится окончательно ясно лишь в финале. Это же касается и двух основных мужчин ее жизни — злодея и преданного возлюбленного. Они составляют классический треугольник, проходящий путь к пониманию совершенных ошибок и искуплению. Место действия — Россия начала века, Европа времен первой мировой войны, Америка 60-70-х. Герои — разведчики, музыканты, актеры.

---

— Мне кажется, пора встретиться с твоим ясновидцем. Ему удалось доказать свои высшие полномочия, сказал Барри Оскару не без насмешки. Хотя, извини, старик, до веры в мистические материи мне далеко.

— Мэтр скрывается и поддерживает контакты лишь с несколькими преданными учениками. Его жизни угрожает смертельная опасность.

— Так ведь он, полагаю, настолько мудр и прозорлив, чтобы суметь перехитрить ее. Ведь это так удобно предвидеть собственную кончину и заранее подстраховаться!

— Не все так просто, Барри. Хотя мэтру в этом смысле многое удалось сделать. Ты слышал о Карле Хаусхоффене?

— Личном консультанте Гитлера по оккультным вопросам? Кажется, он прославился своими предсказаниями еще во время первой мировой войны.

— Да, Гитлер стал его последователем в начале 20-х годов и до сих пор считает своим наставником, называя его гроссмейстером и учителем. Он также подчинил себе некоего Йорга Ланца основателя Ордена Нового храмовничества, посвященным в который был Лапидус. Маэстро Лапидус Кентерштерн считался ближайшим сподвижником Ланца и Хаусхоффера, но у него, увы, была лишь одна кварта арийской крови. Тогда тайный германский орден, объединивший представителей эзотерических наук принял антисемитскую ориентацию, и всем членам ордена и кандидатам в его ряды стали измерять черепа, Лапидус заявил о своем отступничестве от извращенного нацистами учения. В прошлом году он тайно покинул Германию. По уставу Ордена отступник должен быть уничтожен. Поэтому Лапидусу приходится сохранять крайнюю осторожность.

— Оскар, я присягну на Библии или на чем там у вас надо, поклянусь своей кровью, жизнью, что не нанесу вреда мэтру и ни при каких обстоятельствах не разглашу его тайну. Барри с мольбой посмотрел на бывшего друга. У меня дело личного и, возможно, философского характера. Ты же знаешь, я далек от политики. Но сейчас в моей жизни произошло нечто невероятное. Почему-то мне кажется, что только человек, имеющий доступ к эзотерическим знаниям, может хоть что-то прояснить… Прошу тебя, устрой мне встречу с Лапидусом. Я буду с хорошенькой девушкой.

— Ты остался все таким же, Барри. А ведь тебе 34. Мир на краю гибели. Миллионы людей очень скоро будут сметены с лица земли, погибнут города, народы, шедевры искусства, культуры… Оскар смиренно вздохнул. Очевидно, неразумение человечества входит в высший замысел, а предстоящие бедствия расплата за нежелание стать мудрее.

— Ты все правильно понимаешь, старина. Улыбнулся Барри. Я не могу сразу стать иным. На меня еще не снизошло озарение, как, допустим, на тебя или твоих сподвижников. Так прости и снизойди к моей просьбе. Тебе же известны более глубокие истины!

— Я сообщу о месте и времени встречи. Если мэтр сочтет ее возможной… Пообещал Оскар, раздасадованный непробиваемым рационализмом Гранта.

…Идея встретиться с оккультистом вскоре показалась Барри наивной. Он пригласил в «Бель Эйр» знаменитого в вокальных кругах отоларинголога и показал ему Джессику.

— У девушки очень мощные и хорошо развитые связки. По состоянию гортани я бы дал ей лет тридцать-тридцать пять. А на вид она с трудом тянет на двадцать… Феномен, мой дорогой, феномен! Мы, врачи, довольно часто сталкиваемся с тем, что не можем объяснить. И тогда советуем пациенту обратиться к Богу. Профессор, известный своим атеизмом, подмигнул Барри. Но не к черту же нам посылать их, в самом деле?!

«А почему бы и нет? Подумал Грант. Это дело личных симпатий и мозговой предрасположенности. Одни обожают анчоусы или горький перец, а другим подавай сбитые сливки».

Оскар позвонил неожиданно, сообщив о том, что мэтр Лапидус готов принять визитеров. Рано утром следующего дня Барри и Джессика неслись на север, где у развилки дороги, ведущей к заброшенному протестантскому монастырю, их ждал Оскар Брюно.

— Мне придется петь? Поинтересовалась Джессика, с нетерпением ожидавшая, когда же, наконец, состоится ее триумфальный дебют на оперных подмостках.

— Вряд ли. Постарайся не забыть дату своего рождения.

— Бред какой-то! Я выгляжу слишком старой для Кармен?

— Совсем наоборот. Ты слишком молода для гениальности. Барри нервничал. Затея встречи с магом радовала его все меньше.

Хмель от сказочной находки в лице Джессики уже прошел. Он чувствовал себя усталым и разбитым. Барри не верил в астрологию, а гадание по руке считал привилегией бродячих цыганок. Сообщив накануне Оскару точные даты своего и Джессики рождения, Грант мысленно выругал себя за идиотскую наивность и подумал о том, как поиздевалась бы над ним журналистская братия, узнай о поступках ироничного скептика.

…Темные коридоры монастыря, по которым вел их Оскар, казались Барри плохими декорациями к историческому спектаклю. В подвале предстанет шарлатан, выряженный магом, и станет вещать смутные, многозначительные пророчества.

— Фу, черт! Пылища, как в бутафорском цехе «Метрополитен»! Сейчас мы попадем в кабинет Фауста. Чихнув три раза подряд, Барри шумно высморкался.

— Скорее, в ночлежку Мефистофеля. Мэтр здесь не живет, он прибыл из-за вас и провел всю ночь на башне.

— Так мы полезем наверх? Удивился Барри. Но сейчас утро и ни одной звезды. Мэтр ворожит по полету ласточек и движению облаков?

— Оставь насмешки, Барри, ты сам просил о помощи. Да и твоя спутница не на шутку испугана. Оскар кивнул на покрытые мурашками плечи Джессики. Она оставила жакет в машине и теперь зябко обнимала себя руками.

— Пардон, мадемуазель. Барри накинул на плечи девушки свою куртку и поморщился Джессика казалась ему не настоящей, а что-то вроде куклы или говорящего манекена.

На верхней площадке колокольни гостей ждал высокий человек с бледным лицом хронического язвенника. На нем был потрепанный костюм вышедшего на пенсию клерка все пуговицы на месте, прорехи аккуратно залатаны, пятна по возможности вычищены.

— Присядьте, друзья. Предложил Лапидус после того, как Оскар, представив ему гостей, удалился.

Несколько потемневших ящиков из-под фруктов и пустые мешки составляли обстановку круглой комнаты. Ни черепов, ни магических кристаллов не было видно.

— Вчера я получил от Оскара необходимые данные и составил гороскопы. Но прежде чем делать окончательные выводы, позвольте взглянуть на ваши ладони.

Джессика послушно подошла к совсем нестрашному машу, протянув ему обе руки. Лапидус внимательно рассмотрел ладони девушки. Он даже одел старомодные очки с желтоватыми стеклами. Редкие русые пряди едва покрывали крупный череп с развитыми височными костями. Губы мага были поджаты, словно он боялся, что из них вылетит неосторожное слово.

«А ведь он немногим старше меня, должно быть». Подумал Грант. «И уже получил философское образование в Австрии, математическое в Германии. Имеет ученые степени, труды. Если, конечно, эти сведения не относятся к области бутафории, как и все оккультные союзы с загадочными названиями, к которым он был причастен».

— Verba volant, scripta manen, прошептал Лапидус, отпуская руки Джессики, и обратился к Барри. Вы журналист? Сказанное относится и к вам.

— Да, я уже сообразил. Это своеобразные девиз писак: Слова улетают, написанное остается. Барри протянул магу ладони.

— Писак и хиромантов. Лапидус вгляделся в линии на руках Барри. Здесь все точнее, чем в Британской энциклопедии.

Завершив изучение ладоней, Лапидус внимательно посмотрел на визитеров. Думается, девушке лучше отогреться в машине, пока я попытаюсь очертить кой-какие интересующие вас моменты.

Согласно кивнув, Барри передал Джессике ключи от машины:

— Только не дури, детка. Сиди смирно и ничего не крути.

— Она никуда не денется, успокоил Барри Лапидус, и когда Джессика вышла, добавил:

— Вы связаны неразрывной нитью, хотя и очень запутанной.

Барри снисходительно улыбнулся: разумеется, маг принял их за влюбленную парочку.

— Мисс Галлштейн не является моей подругой или невестой. Но в данный момент она представляет проблему моей жизни… Вряд ли это стоит объяснять подробно. Я бы хотел услышать от вас, мэтр, вот что… Барри замялся. Не сочтите мой вопрос порождением больного рассудка, но мне необходимо знать точно: эта женщина действительно рождена в тот день и год, который назвала вам?

— Несомненно. Если вы спрашиваете о времени ее последнего воплощения на земле. Сказал Лапидус и, заметив скептическую ухмылку Барри, вздохнул. Мне трудно сделать вас своим единомышленником и, вероятно, даже объяснить элементарные вещи. Я просто отвечаю на поставленные вопросы и стараюсь быть точным.

— Да, если честно, я чрезвычайно далек от мистики и оккультизма. И вряд ли обратился бы за вашей помощью, если бы не крайне загадочные обстоятельства.

Лапидус достал из потертого дерматинового портфеля листки с расчерченными гороскопами.