Барбара Картленд - В огне любви

• Название: В огне любви
• Автор: Барбара Картленд
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-343-758-3, 978-966-343-836-8, 978-5-99I0-0154-0, 978-5-9910-0270-7, 978-1-905155-14-9

Давину, младшую дочь, лорд Шелфорд увозит из Лондона в загородный дом, где вокруг красавицы и богатой наследницы разворачиваются бурные и таинственные события. Трое мужчин вступают в соперничество за ее руку и сердце, но у каждого из них своя цель.

Девушка вовлечена в водоворот семейных тайн состоятельных, но не всегда благородных соседей. Едва не погибнув, юная леди все же обретает то, к чему стремилось ее сердце, — любовь страстную, романтическую и выстраданную, обещающую быть долгой и счастливой.

---

Раздался стук в дверь, и в комнату вошла Джесс с подносом в руках, она принесла чай и печенье. Давина решила, что утром не станет спускаться на завтрак.

— Джесс.

— Да, мисс?

— А в лесу живут цыгане?

— В лесу, мисс? Нет. Не думаю. Они все живут в лагере на поле Лэджера.

Джесс положила на блюдце серебряную ложечку и передала чашку Давине.

— Раньше много людей жило в лесу, — продолжила она. — Угольщики, лесорубы. Но постепенно все они переехали в город, там для них больше работы. Поэтому их хижины, и так сплошная грязь и солома, оказались брошенными. Теперь уже не осталось пригодных, чтобы кто-то мог поселиться в лесу. Печенье, мисс?

Давина рассеянно взяла одно печенье и положила на блюдце.

— Разве что хижина Марты могла сохраниться, — задумчиво добавила Джесс.

Давина посмотрела на нее.

— Марты?

— Марта Толман, горничная Эвелин Фэлк. Она выросла в лесу. Семья ее там жила, хотя, когда она начала работать в Прайори-Парке, все ее родственники уже переехали в Ледборо работать на мельнице. Во всяком случае, их хижина была единственной построенной из камня и, скорее всего, сохранилась до сих пор.

Давина опустила чашку и посмотрела на Джесс. Если хижина Толманов — единственное место в лесу, где можно жить, то именно там, очевидно, следует искать Эсме.

— А ты знаешь, где находится эта хижина, Джесс?

Джесс задумалась.

— Дорога туда проходит совсем рядом с болотами, насколько я помню. А почему вы спрашиваете, мисс?

— Просто так, из любопытства, — тихо сказала Давина, в задумчивости кроша печенье на блюдце.

Через два часа Давина верхом въехала в лес, который граничил с территорией Прайори-Парка.

Туман все еще цеплялся за деревья, и даже птицы приумолкли в его ватной тишине. Единственным звуком в окрестностях был мягкий цокот копыт Бланш по заросшей мхом каменной тропе. Давине казалось, что сердце у нее в груди бьется в унисон этому цокоту.

В ее голове была лишь одна мысль, как бы поскорее увидеть Эсме, но о том, как вести себя, что говорить, если доведется встретиться с ней, она не думала.

Проехав достаточно долго, Давина натянула поводья. Пока Бланш пила из ручья, она вытащила из рукава лист бумаги и стала внимательно на него смотреть. Все утро Давина провела в библиотеке отца, изучая разнообразные карты округи, пока наконец не нашла одну, на которой детально был изображен лес, все его прогалины и дорожки.

На карте были также отмечены места, где жили некоторые семьи, одно из них особенно заинтересовало Давину. Это была поляна у края леса, которая одной стороной выходила на болота. Здесь даже была надпись «Хижина Толмана».

В библиотеке она наспех перерисовала дорогу, ведущую к хижине, и теперь изучала свой чертеж. Сложив бумагу и снова спрятав ее в рукав, Давина дернула поводья и продолжила путь.

Солнце было уже высоко, когда Давина, выехав на поляну, увидела каменную хижину с низкой соломенной крышей.

Ее сердце забилось быстрее. Коль это и есть хижина Толмана, то она явно обитаема. Кто-то здесь живет, и кто же еще это может быть, если не Эсме?

Входная дверь оказалась запертой. Давина постучала и прислушалась. Ни звука. Словно в забытье, будто это могло успокоить кровь, бьющую в виски, она медленно откинула щеколду.

Внутри было почти темно, единственное, слишком маленькое окно глубоко сидело в стене.

Однако она смогла разглядеть, что на полу ни соринки, а небольшой деревянный стол отскоблен до белизны. На полке стояли две оловянные кружки, в углу метла. Постепенно стали заметными и другие детали обстановки. Раскрашенный подсвечник на каминной полке, красный глазуревый кувшин на столике, фиолетовая с золотом шаль, небрежно брошенная на загнутую спинку стула.

Давина в нерешительности взяла ее в руки. Шаль оказалась мягкой, и от нее исходил легкий аромат жасмина.

— Кто вы? Что вы здесь делаете? — раздался строгий голос со стороны двери, и Давина от испуга резко повернулась.

Не жена мясника, не торговка рыбой и не прачка с красным и грубым лицом стояла перед ней. Напротив, она увидела девушку редкой и необыкновенной красоты. Она была как... как горная орхидея. Давине хватило доли секунды, чтобы понять, что это и есть Эсме.

Неудивительно, что и лорд Дэлвертон, и Джед потеряли голову!

Эсме рассматривала незваную гостью, высокомерно подняв голову.

— Вы немая? — властно спросила она.

— Из-звините, — сказала Давина, чувствуя, что, встретившись наконец лицом к лицу с женщиной, о которой так много размышляла, начинает дрожать. — Я не хотела... вламываться. Я думала, что... смогу здесь утолить жажду. Я долго ехала на лошади... — Увидев, как поползли вверх брови Эсме, она совсем смутилась, опустила голову и пролепетала: — Я заблудилась.

Эсме прошла мимо нее, сняла с полки кружку и поставила ее на столик с красным кувшином. Налив воду, она подала кружку Давине.

— Вода, — сказала она.

Давина положила шаль и взяла кружку у Эсме, которая молча смотрела, как она пьет.

— Вы ехали по лесу одна? — спросила она.

— Д-да.

— Откуда вы едете?

— Из П-Прайори-Парка.

Давина буквально почувствовала, как Эсме, услышав ее ответ, словно окаменела и удивленно подняла на нее глаза. Она была готова к тому, что Эсме так воспримет название Ларк-Хауз, где жил лорд Дэлвертон, но никак не Прайори-Парк, где жила она, Давина.

— Вам... знакомо это название? — осторожно спросила она.

Ей показалось, что черные зрачки Эсме сузились.

— Знакомо. Я слышала... в Прайори-Парке будет свадьба, — сказала она.

— Да, — призналась Давина упавшим голосом. — Моя свадьба.

Больно и унизительно было понимать, что лорд Дэлвертон обсуждал ее дела с этой цыганкой! Эсме внимательно посмотрела на нее.

— Что же вы не рады? — презрительно спросила она. — Вы не любите мужчину, за которого выходите замуж?

Давина вздрогнула, ей показалось, что Эсме прочитала ее мысли.

— Мне кажется... такие вопросы не принято задавать посторонним людям.

Эсме вдруг захохотала.

— Посторонним людям? Ты называешь меня посторонней?

Она стремительно подошла к Давине и впилась глазами в ее лицо.

— Я не посторонняя. У нас с тобой много общего!

«Она знает, — запаниковала Давина. — Она знает, кто я и какие чувства я испытываю к лорду Дэлвертону. Что у нас может быть с ней общего, кроме него?» Эсме стояла так близко, что Давина даже почувствовала пьянящий запах жасмина, который источали ее волосы. Она представила себе лорда Дэлвертона здесь, на этом самом месте, лицом к лицу с этим чудом, с этим диким лесным созданием. Разве мог он устоять перед такой красотой?

— Ну хватит! — воскликнула Эсме, пристально глядя нa нее. — Хватит притворяться. Вы попали сюда не случайно. Зачем вам понадобилась Эсме?

Давина нерешительно сказала:

— Я х-хочу знать... что вы ч-чувствуете...

— Что я чувствую! Я скажу. Вот, — Эсме изо всех сил ударила себя в грудь. — Здесь, в моем сердце, живет любовь, которая не умрет никогда. Никогда! Но что вы-то можете знать о любви? Вы... вы слишком бледны и избалованы, чтобы понять такую страсть.

При слове «страсть» глаза Давины распахнулись. Сила и глубина этих фиалковых очей заставили Эсме отшатнуться.

— Вы ничего не знаете обо мне! — крикнула Давина. — Только то, что я выхожу замуж и что я... что я люблю того же мужчину, которого любите и вы.

Эсме побледнела.

— Так вы все-таки его любите?

Ответ, слетевший с ее уст, был рожден не разумом, а сердцем.

— Люблю. Всем сердцем. Люблю.

Давина чуть не лишилась чувств, произнеся вслух то, в чем раньше боялась признаться даже самой себе, не то что кому-нибудь другому.

Неожиданно резким движением Эсме прижала к лицу руку.

- А он... он вас любит? — прошептала она.

В ожидании ответа ее лицо под длинными растопыренными пальцами сделалось белым как мел.

Давина молчала. Неужели Эсме настолько не уверена в чувствах лорда Дэлвертона? Неужели он повел себя с цыганкой так, как, по словам Говарда, вел себя со всеми остальными женщинами: заставлял их полюбить себя, а потом терял к ним интерес? Неужели он действительно так холоден и бессердечен?

Опустив голову, она произнесла то, что теперь казалось ей истиной.

— Я не уверена... что он вообще кого-нибудь любит.

— Неужели это правда? — застонала Эсме.

Она подняла к лицу вторую руку, и Давина вздрогнула, заметив, как сверкнуло кольцо с красным рубином. Внутри у нее все оборвалось. Такое дорогое украшение могло оказаться на пальце этой цыганки только в одном случае: если это его подарок.

Давине снова вспомнились слова Говарда о старшем брате: «За шесть месяцев, после возвращения из Африки, он потратил все свои сбережения на женщин».

От недавней смелости вдруг не осталось и следа. Она узнала больше, чем хотела знать, призналась в большем, чем хотела признаться. Даже самой себе.